Влияние несистематического употребления наркотических веществ у мужчин, страдающих алкогольной зависимостью, на их суицидологические характеристики

В последнее время вопросам изучения связи алкогольной зависимости и аутоагрессивного поведения, посвящено множество работ, что, безусловно, подчёркивает значимость консолидации указанных феноменов [1, 2, 3, 4]. Напомним, что именно распространённость алкогольной зависимости и суицидального поведения являются критериями благополучия любого современного общества [5, 6, 7]. Сразу оговорим, что феномен алкогольассоциированного аутоагрессивного поведения весьма широк и многогранен. Следует упомянуть лишь тот факт, что и само употребление алкоголя или наркотических веществ рядом исследователей считаётся уже аутоагрессивным поведением [7, 8]. Однако, если связь алкогольной зависимости и аутоагрессивного поведения стала в настоящее время практически аксиоматичной [3, 9], то исследования в отношении факторов повышающих или снижающих риск появления таковых нуждаются в дальнейшем развитии. С другой стороны, изолированное употребление наркотических веществ – также часто рассматривается с позиции личностной аутоагрессии, и у потребителей обнаруживается значительный антивитальный потенциал [7, 9, 10].

При изучении доступной литературы нам не встретилось работ, отражающих связь и влияние на аутоагрессивность мужчин, страдающих алкогольной зависимостью (МСАЗ), факта эпизодического употребления наркотических веществ. В частности, несистематического употребления. В своей практической работе мы как раз столкнулись с пациентами абсолютно избегающими употребление наркотических веществ, и с «при случае» не отказывающихся от употребления таковых, но без признаков сформированной наркотической зависимости. Вторая группа апостериори имела ряд клинических, личностно-психологических особенностей, и, в какой-то степени была схожа с описанным C.R. Cloninger вторым типом алкогольной зависимости [4, 11]. Это и натолкнуло на мысль более подробно изучить суицидологические характеристики данной подгруппы.

Целью исследования был поиск статистически значимых отличий в суицидологическом профиле между группами мужчин, страдающих алкогольной зависимостью, имевших и не имевших опыт приёма наркотических веществ в анамнезе. Также были изучены несуицидальные формы аутоагрессивности личности, предикторы аутоагрессивного поведения и некоторые личностно-психологические характеристики, значимые в суицидологической практике.

Материалы и методы.

Для решения поставленных целей были обследованы 118 мужчин, страдающих алкогольной зависимостью. Все пациенты обследовались амбулаторно на базе кафедры психиатрии ФГБОУ ВО «Рязанский ГМУ» МЗ РФ. Работа одобрена локальным этическим комитетом, каждым пациентом заполнялось информированное согласие на участие в исследовании. Критерием включения респондентов в исследование явилось наличие диагноза «Синдром зависимости, вызванный употреблением алкого- ля», установленного в соответствии с диагностическими критериями МКБ-10 (F10.2). Клинически все исследуемые находились во второй стадии заболевания. Тип употребления алкоголя – псевдозапойный. Толерантность составляла 0,97±0,25 литров спиртных напитков в пересчёте на водку в сутки. Длительность псевдоза-пойного периода в среднем составляла 5,2±1,2 дня. Все обследованные мужчины на момент обследования состояли в брачных отношениях. В исследование не включались пациенты в соответствии с приведёнными ниже критериями исключения: клинически находящиеся в первой или третьей стадии заболевания; с сформированными сопутствующими болезнями зависимости (исключая никотиновую); с сопутствующими психическими расстройствами эндогенного спектра; с постоянной формой употребления алкоголя; отказавшиеся предоставить информированное согласие для проведения исследования.

Общая когорта обследованных была разделена на две подгруппы: МСАЗ с опытом эпизодического употребления наркотических веществ в анамнезе (МСАЗ+Н) и такового опыта в анамнезе не имеющие (МСАЗ-Н). Критерием включения в исследуемую группу являлось наличие анамнестических сведений о фактах несистематического употребления наркотических веществ. В 92,5% наблюдений (n=37) отмечалось употребление каннабиса, в остальных – иных наркотических веществ. Соответственно в исследуемую группу вошли 40 человек. В контрольную – оставшиеся 78 пациентов. Средний возраст в изученной группе составил 37,8±3,4 года и в группе контроля 39,4±5,6 года. В результате сравнительного анализа подгрупп не было обнаружено статистически значимых отличий в социально-демографических, клинических и патопсихологических характеристиках (p>0,05), подгруппы отличались друг от друга лишь фактом отсутствия либо наличия приёма наркотических веществ в анамнезе.

В качестве диагностического инструмента использовался опросник для выявления аутоагрессивных паттернов и их предикторов в прошлом и настоящем [2]. Так же использовался тест (LSI) Плутчика-Келлермана-Конте [12], позволяющий оценить спектр предпочитаемых психологических защитных механизмов в подгруппах, значимых в контексте суицидологической практики. Для решения поставленной задачи было проведено «фронтальное» сравнение всех изучаемых признаков в подгруппах.

Представленность суицидальных паттернов в изучаемых группах

Таблица 1

Признак	МСАЗ+Н n=40		МСАЗ-Н n=78		χ2	Знач. Df	P
	n	%	n	%
Суицидальная попытка в анамнезе	19	47,5	19	24,35	6,49	1	0,0131
Суицидальные мысли в анамнезе	24	60	19	24,35	14,5	1	0,0002

Статистический анализ и обработку данных проводили посредством параметрических и непараметрических методов математической статистики с использованием критериев Стьюдента, χ2. Параметрические данные в работе представлены в виде М±m (среднее арифметическое ± стандартное отклонение). Описание статистических данных для непараметрических критериев представлено в виде n (%) (абсолютное количество признаков группе и его процентное отношение к общему количеству членов группы). Математическую обработку данных проводили с помощью программы Statistica 12.

Результаты и обсуждение.

Проанализируем суицидальную направленность реализации аутоагрессивных импульсов в изучаемых группах. Статистически значимые отличия представлены в таблице 1.

Из таблицы 1 следует, что между группами обнаруживаются очень значительные отличия в отношении как суицидальных попыток в анамнезе, так и имевших место суицидальных мыслей с обдумыванием способа реализации суицида. Разница в показателях достигает 2-2,5 раз, что делает исследуемую группу объектом для пристального внимания в суицидологической плоскости. Отметим, что столь высоких показателей нам не встречалось ранее при изучении значимых факторов, катализирующих аутоагрессию при алкогольной зависимости [2].

Перейдём к оценке представленности предикторов аутоагрессивного поведения и несуицидальных аутоагрессивных паттернов в изучаемых группах, что нашло отражение в табл. 2.

Из приведённых данных хорошо видно, что имеются отличия в отношении важнейших предикторов суицидального поведения, таких как: безысходность, гипотимия, переживание одиночества (напомним, что все пациенты состояли в брачных отношениях). Высока встречаемость попыток самоубийств у ближайших родственников в группе МСАЗ с опытом эпизодического употребления наркотических веществ. Больше половины респондентов группы не имели четкого представления о смысле жизни (не смогли его сформулировать), не строили средне- и долгосрочных планов, что в суицидологическом плане является весьма неблагоприятным моментом [6, 13].

Таблица 2

Представленность предикторов аутоагрессивного поведения и несуицидальных аутоагрессивных паттернов в изучаемых группах

Признак	МСАЗ+Н n=40		МСАЗ-Н n=78		χ2	Знач. Df	P
	n	%	n	%
Суицид родственника	14	35,0	13	16,7	5,04	1	0,036
Навязчивое чувство вины	25	62,5	25	32	10,04	1	0,0028
Периоды безысходности	32	80,0	26	33,3	23,04	1	0,00001
Чувство одиночества	27	67,5	28	35,8	10,61	1	0,0016
Депрессивные эпизоды	26	65,0	32	41,0	6,08	1	0,019
Отсутствие смысла жизни	22	55,0	20	25,6	9,94	1	0,002
Гетероагрессивность	28	70,0	35	44,8	6,7	1	0,012
Несчастные случаи	23	57,5	23	29,5	8,72	1	0,005
Неоднократные ЧМТ	25	62,5	25	32,1	10.04	1	0,0028
Термическая патология	16	40,0	13	16,6	7,77	1	0,007
Наличие опасных для жизни хобби	28	70,0	19	24,35	22,98	1	0,0001

Таблица 3

Отличия между группами в отношении преимущественно используемых психологических защитных механизмов (тест Плутчика-Келлермана-Конте)

Признак	(МСАЗ+Н) M±m n=40	(МСАЗ-Н) M±m n=78	P
Механизм психологической защиты «Вытеснение»	6,4 ± 2,44	5,32 ± 2,53	0,0407
Механизм психологической защиты «Замещение»	6,72 ± 2,81	4,89 ± 3,09	0,0031
Механизм психологической защиты «Регрессия»	7,22 ± 3,11	5,6 ± 3,01	0,0101

Ряд несуицидальных аутоагрессивных феноменов, таких как несчастные случаи, неоднократные ЧМТ, ожоги и обморожения, опасные для жизни хобби, в среднем в 1,5-2 раза реже встречаются в контрольной группе.

Таким образом, эпизодическое употребление наркотических веществ у пациентов, страдающих алкогольной зависимостью, в контексте суицидологии делает изучаемую подгруппу прогностически одной из самых неблагоприятных.

В табл. 3 отображены статистически значимые отличия между группами, касающиеся используемых психологических защитных механизмов. В отношении других исследуемых шкал теста Плутчика-Келлермана-Конте достоверных отличий обнаружено не было.

Как следует из данных, приведённых в таблице 3, изучаемая группа характеризуется высокой частотой применения определённого набора защитных психологических механизмов. Эта комбинация механизмов защиты приводят к обесцениванию значимости ряда ситуаций и собственных действий, трудностью прогнозирования и импульсивным действиям в состоянии стрессового воздействия [12, 13, 14]. Это, в свою очередь, может сопровождаться