Влияние новой коронавирусной инфекции на состояние артериального русла у здоровых лиц и больных артериальной гипертензией

EDN: WMNAQT

актуальной мировой проблемой. Глобальные масштабы поражения Severe Acute Respiratory Syndrome CoronaVirus 2 (SARS-CoV-2) отражают данные Всемирной организации здравоохранения: на 2023 г. зарегистрировано более 772 млн случаев заболевания, из них приблизительно 7 млн летальных исходов.

С начала пандемии COVID-19 во многих странах были созданы регистры по оценке последствий перенесенного заболевания. Так, по данным исследования «ТАРГЕТ-ВИП» («ПроспекТивный госпитАльный РеГистр пациЕнТов с предполагаемыми либо подтвержденными коронаВИрусной инфекцией (COVID-19) и внебольничной Пневмонией»), за 2 года наблюдения 5,9% погибли [1]. Кроме того, доказана ассоциация смерти в постковидный период с более старшим возрастом, мужским полом, тяжелым течением НКИ [1]. Схожие данные получены учеными США в регистре CORE-19 [2].

Одним из наиболее распространенных последствий COVID-19 является поражение сердечно-сосудистой системы, что связано со способностью вируса SARS-CoV-2 повреждать эндотелиоциты и стимулировать гиперсекрецию коллагеназы и эластазы воспалительными клетками [3]. Описанные механизмы проявляются нарушением структурных и функциональных свойств стенки артерий, раннее проявление которых — повышение их жесткости (АЖ) и развитие эндотелиальной дисфункции [3].

Как в отечественном исследовании «АКТИВ» («Анализ динамики Коморбидных заболеваний у пациенТов, перенесшИх инфицироВание SARS-CoV-2»), так и в работе китайских ученых показано, что предиктором неблагоприятного прогноза COVID-19 служит наличие АГ [4, 5]. Учитывая ее большую распространенность в мировой популяции [6] как наиболее значимого фактора риска сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), представляется очевидной необходимость поиска параметров поражения артериального русла, которые изменяются после НКИ.

В последнее время активно изучаются биомаркеры, позволяющие прогнозировать тяжелое течение и летальные исходы при COVID-19 [7]. При этом возможности инструментальных методов диагностики освещены в литературе недостаточно. До настоящего момента остается нерешенным вопрос по стратификации риска кардиоваскулярных катастроф у лиц после COVID-19. Исследование параметров АЖ призвано выявить лиц с высокой вероятностью возникновения сердечно-сосудистых событий, что имеет особую важность у людей, перенесших НКИ.

Цель — выявление показателей ригидности артерий, которые изменяются после COVID-19.

Материал и методы. В открытое сравнительное исследование включены 112 здоровых добровольцев и больных АГ 35–65 лет. Исследование выполнялось согласно стандартам Надлежащей клинической практики (Good Clinical Practice) и принципам Хельсинской декларации. До проведения каких-либо процедур обследуемые подписывали согласие, форма которого была одобрена комитетом по этике ФГБОУ ВО «Пензенский государственный университет».

Критерии включения для здоровых лиц (группа «З»): отсутствие патологических изменений (по результатам объективного, лабораторного и инструментального обследований) и регулярного приема каких-либо препаратов; нормальные параметры артериального давления (АД). Для здоровых добровольцев, перенесших НКИ (группа «3/COVID+»), помимо перечисленных критериев, обязательным являлось наличие подтвержденного диагноза COVID-19 с помощью метода полимеразной цепной реакции.

Критерии включения в группу больных АГ (группа «АГ»): уровень систолического АД (САД) 140–179, диастолического АД (ДАД) 90–109 мм рт. ст., а также отсутствие в анамнезе гиполипидемической терапии. Для группы пациентов с АГ, перенесших НКИ (группа «Ar/COVID+»), критерии включения были аналогичными. Кроме того, обязательным было наличие перенесенного COVID-19 (положительный мазок на SARS-CoV-2 методом полимеразной цепной реакции).

Критерии невключения: симптоматическая гипертензия; АД ≥ 180 и 110 мм рт. ст. в анамнезе; острое нарушение мозгового кровообращения/острый коронарный синдром в анамнезе; стенокардия; сахарный диабет, требующий коррекции инсулином; хроническая сердечная недостаточность (III–IV функционального класса по классификации New York Heart Association); тяжелые нарушения функции почек и печени.

Для лиц, перенесших НКИ, ограничением для включения в исследования являлся срок более 6 мес после инфицирования SARS-Cov-2.

Проводили сравнительное исследование в группах здоровых лиц и пациентов с АГ, обследованных до и после начала пандемии COVID-19.

Группа «З» включала 20 здоровых добровольцев (42,4±3,01 года), наблюдавшихся в 2018–2019 гг. Группа «3/COVID+» представлена 27 здоровыми лицами, перенесшими НКИ (41,9±5,6 года).

Группа «АГ» состояла из 34 пациентов, обследованных в 2010–2015 гг. (42 [35; 47] года), группа «Ar/COVID+» — из 31 больного, перенесшего инфицирование SARS-CoV-2 (46 [41; 48] лет).

Обследование проводили после 10 дней washout period, во время которого использовались только препараты короткого действия ситуационно.

Оценивали жалобы, анамнез жизни (наследственность, вредные привычки, наличие перенесенных заболеваний). Объективный осмотр лиц, включенных в исследование, состоял из оценки основных антропометрических показателей, таких как рост, масса тела, с последующим расчетом индекса массы тела, окружность талии, а также измерение АД по методу Короткова.

Биохимический анализ крови (OLYMPUS AU400, OLYMPUS CORPORATION, Япония) проводили с определением липидного профиля: общий холестерин (ОХС), триглицериды (ТГ), холестерина липопротеидов высокой плотности (ХС ЛВП); уровня глюкозы и креатинина. Рассчитывали показатели холестерина липопротеидов низкой плотности (ХС ЛНП) и невысокой плотности (ХС неЛВП) и скорости клубочковой фильтрации (СКФ) по CKD-EPI (Chronic Kidney Desease Epidemiology Collaboration).

С помощью объемной сфигмографии (VS-1000, Fukuda Denshi, Япония) определяли такие показатели, как скорость распространения пульсовой волны в аорте (PWV), скорость распространения пульсовой волны в артериях преимущественно эластического типа справа и слева (R/L — PWV), скорость распространения пульсовой волны в артериях мышечного типа (B — PWV), индекс аугментации (AI), биологический возраст, а также сердечно-лодыжечный сосудистый индекс слева (L-/CAVI 1 ).

Пациентам с АГ проводили суточное мониторирование АД (СМАД, BPLab «Петр Телегин», Россия). Регистрировали среднесуточные, среднедневные и средненочные значения САД, ДАД, ПАД, частоты сердечных сокращений (ЧСС). В зависимости от степени ночного изменения АД выделяли пациентов с нормальным (10-20%, диппер), недостаточным (0-10%, нон-диппер), чрезмерным (>20%, овер-диппер) снижением

Основные факторы риска в группах сравнения, n =112

Таблица 1

Параметр Группа p Группа p «З» (n=20) «3/COVID+» (n=27) «АГ» (n=34) «Ar/COVID+» (n=31) Мужчины, абс. (%) 12 (60) 4 (14,8) 0,002 23 (67,6) 23 (74,2) 0,563 Курение, абс. (%) 0 (0) 2 (7,4) 0,214 9 (26,5) 5 (16,1) 0,312 Наследственность, абс. (%) 3 (15) 15 (55,6) 0,005 15 (44,1) 15 (48,4) 0,731 Индекс массы тела, кг/м2 25,2±1,8 24,9±4,2 0,753 31,1±3,8 30,4±4,2 0,517 Окружность талии, см 83,6±6,4 79,4±14,1 0,223 101,6±7,6 104,6±11,1 0,224 САД, мм рт. ст. 120 (115; 122,5) 117,9±7,9 0,739 147 (144; 158) 152,1±7,8 0,277 ДАД, мм рт. ст. 80 (75; 80) 75 (70; 80) 0,201 97,3±4,5 94,6±6,2 0,078 ЧСС, уд/мин 70,8±5,4 68,9±5,7 0,244 76,7±10,2 74,9±7,3 0,281 и пациентов с повышением АД в ночные часы (<0%, найт-пикер). С помощью технологии Vasotens определяли аортальное систолическое давление (СДао), аортальное диастолическое давление (ДДао), аортальное пульсовое давление (ПДао), индекс аугментации в аорте (Aixао), время распространения отраженной волны (RWTT).

Результаты обрабатывали с использованием программы Statistica 13.0 (StatSoft Inc., США). При нормальном распределении данных для сравнительного анализа применяли критерий Стьюдента, результаты представляли в виде среднего арифметического и стандартного отклонения ( М ± SD ); при непараметрическом распределении — критерий Манна — Уитни, данные — в виде медианы и 25; 75 процентилей ( Me [ Q 25%; Q 75%]). При сравнении качественных порядковых переменных использовали критерий χ². Различия считали статистически значимыми при p <0,05.

Результаты. Длительность от момента инфицирования SARS-CoV-2 до включения в исследование составила 58 (35; 160) дней для здоровых лиц и 120 (38; 174) дней — для пациентов с АГ. Среди лиц, перенесших COVID-19, преобладали амбулаторные больные. В группе «3/COVID+» легкая степень тяжести заболевания отмечена у 20 (74,1%) человек, в группе «Ar/COVID+» — у 29 (93,5%). Были госпитализированы 7 (25,9%) лиц группы «3/COVID+» и 2 (6,5%) больных группы «Ar/cOviD+», у которых заболевание протекало в среднетяжелой форме. Лечение НКИ проводилось в соответствии с действующими временными методическими рекомендациями по профилактике, диагностике и лечению НКИ.

В группе «З» возраст обследуемых составил 42,4±3,0 года, в группе «3/COVID+» — 41,9±5,6 года ( р =0,739); в группах больных АГ — 42 (35; 47) года и 46 (41; 48) лет ( р =0,051) соответственно. В группе «З» отмечено преобладание мужчин, в группах больных АГ — равномерное распределение пациентов по гендерному признаку. У здоровых, перенесших НКИ, зарегистрировано большее количество лиц с отягощенной наследственностью. Группы «АГ» и «Ar/COVID+» были сопоставимы в отношении основных факторов риска ССЗ (табл. 1).

Длительность АГ составила 6 (3,5; 10) и 5 (4; 12) лет соответственно в группах сравнения ( р =0,674). АГ 1-й степени диагностирована в группе «АГ» у 19 пациентов, в группе «Ar/COVID+» — у 17 обследуемых; 2-я степень АГ — у 15 и 14 человек соответственно

( р =0,933). Пациенты в группах сравнения с сопоставимой частотой использовали блокаторы ренин-ан-гиотензин-альдостероновой системы — 12 (35,35) и 15 (43,4%) человек ( р =0,285), антагонисты кальция — 3 (8,8%) и 2 (6,5%), диуретики — 5 (14,7%) и 4 (9,7%) обследуемых ( р =0,834) соответственно. При этом в группе «АГ» 7 человек использовали β-адреноблокаторы при отсутствии применения этой группы препаратов в группе «Ar/COVID+» ( р =0,008). Принимали 2 лекарственных средства и более 3 (8,8%) и 4 (12,9%) обследуемых соответственно ( р =0,597). До включения в исследования не лечились по 14 пациентов в каждой группе, из них впервые выявлена АГ была у 1 человека группы «АГ» и у 7 лиц группы «Ar/COVID+» ( р =0,017).

Гипертрофия левого желудочка отмечена у 8 (23,5%) и 5 (16,1%) больных в группах сравнения ( р =0,457).

В группе «3/COVID+» отмечены более высокие показатели ХС неЛВП, ХС ЛНП и более низкие значения ХС ЛВП ( p =0,038; 0,032; 0,006) при сравнении с группой «З». Пациенты с АГ, обследованные до и после начала пандемии НКИ, по параметрам липидного профиля не различались ( p >0,05) (рис. 1).

В группах здоровых лиц уровень глюкозы составил 5,2±0,4 и 5,1±0,5 ммоль/л соответственно ( р =0,364); в группах больных АГ — 5,6 (5,3; 6,1) и 5,5 (4,9; 5,8) ммоль/л соответственно ( р =0,211). СКФ, рассчитанная по CKD-EPI, также достоверно не отличалась в группах сравнения: 88,2 (86,9; 89,6) мл/мин/1,73 м² — в группе «3» и 87,8±12,7 мл/мин/1,73 м² — в группе «3/COVID+» ( р =0,646); 83,8±16,6 мл/мин/1,73 м²— в группе «АГ» и 85 (78; 98) мл/мин/1,73 м² — в группе «Ar/COVID+» ( р =0,341).

Дополнительно определяли категорию СКФ (по KDIGO): у здоровых добровольцев С1 определена у 3 (15%) и 12 (44,4%) человек ( р =0,015), С2 — у 17 (75%) и 15 (55,6%) лиц ( р =0,033) соответственно. В группе «АГ» категория С1 зарегистрирована у 13 (38,2%) больных, С2 — у 18 (52,9%), С3 — у 3 (8,9%) обследуемых; в группе «Ar/COVID+» — 11 (35,5%), 20 (64,5%) и 0 (0%) пациентов ( р =0,819; р =0,345; р =0,091) соответственно.

Результаты СМАД продемонстрировали, что среднесуточные, средние дневные и ночные значения АД были сопоставимы в группах «АГ» и «Ar/COVID+». При этом отмечено достоверное отличие пациентов по ночному уровню RWTT (табл. 2).

Рис. 1. Параметры липидного профиля в группах сравнения. Здесь и далее в рис. 2: *значимые различия между группами

Таблица 2

Показатель	Группа		р
	«АГ» ( n =34)	«Ar/COVID+» ( n =31)
Среднесуточные параметры
САД, мм рт. ст.	139,1±7,7	141,1±10,6	0,345
ДАД, мм рт. ст.	88,6±6,5	89,6 (86; 93)	0,799
ЧСС, уд/мин	75,9±9,5	75,3±5,9	0,982
ПАД, мм рт. ст.	50,5±5,7	51,4±7,6	0,438
RWTT, мс	137,1±11,3	134 (127; 146)	0,284
СДао, мм рт. ст.	128,2±7,2	129 (124; 135)	0,569
ДДао, мм рт. ст.	90,4±7,4	90 (88; 96)	0,424
ПДао, мм рт. ст.	37,5±4,5	38 (35; 40)	0,871
Aixao,%	10,9±14,9	3 (-4; 20,5)	0,569
Средние дневные параметры
САД, мм рт. ст.	144,1±8,2	144 (137; 150)	0,966
ДАД, мм рт. ст.	93,2±6,8	92,2±6,2	0,587
ПАД, мм рт. ст.	50,9±5,9	52,7±7,9	0,345
RWTT, мс	132,4±11	132 (125; 146)	0,516
СДао, мм рт. ст.	132,7±6,8	132 (127; 138)	0,886
ДДао, мм рт. ст.	95,2±6,9	94,4±6,4	0,669
ПДао, мм рт. ст.	37,4±4,4	39 (35; 41)	0,385
Aixao,%	9,7±15,8	6,9±13,9	0,491
Средние ночные параметры
САД, мм рт. ст.	118 (115; 129)	125 (118; 138)	0,133
ДАД, мм рт. ст.	75,4±7,9	78±8,8	0,118
ПАД, мм рт. ст.	47,6±6,9	47,7±8,3	0,942
RWTT, мс	144,6±12,8	133 (129; 142)	0,023
СДао, мм рт. ст.	112,5 (110; 124)	117 (110; 129)	0,206
ДДао, мм рт. ст.	78,6±9,2	82,8±9,4	0,106
ПДао, мм рт. ст.	37,4±4,9	37,9±6,6	0,783
Aixao,%	18,5 (2; 31)	12,6±19,9	0,354
Примечание. PWV ao — скорость распространения пульсовой волны в аорте.

Параметры суточного мониторирования артериального давления в группах сравнения, n =65

Рис. 2. Сравнение показателей артериальной ригидности по данным объемной сфигмографии

Анализ суточного профиля АД не выявил межгрупповых различий по САД: диппер — 24 (70,6%) и 20 (64,5%) пациентов ( p =0,602), нон-диппер — 9 (26,5%) и 8 (25,8%) больных ( p =0,952), овер-дип-пер — 1 (2,9%) и 2 (6,5%) человека ( p =0,501), найт-пикер — 0 (0%) и 1 (3,2%) пациент ( p =0,292) соответственно. При сопоставимом количестве дипперов, нон-дипперов и найт-пикеров зафиксировано преобладание овер-дипперов в группе «АГ» по степени ночного снижения ДАД: диппер — 20 (58,8%) и 21 (67,7%) ( p =0,457), нон-диппер — 3 (8,8%) и 6 (19,4%) ( p =0,221), овер-диппер — 11 (32,4%) и 3 (9,7%) ( p =0,027), найт-пикер — 0 (0%) и 1 (3,2%) ( p =0,292) соответственно.

По данным объемной сфигмографии отмечено повышение L-/CAVI 1 у здоровых и больных АГ, перенесших COVID-19. У пациентов с АГ при сопоставимом уровне В-PWV и AI зарегистрированы более высокие значения PWV, R/L-PWV и биологического возраста в группе «АГ/COVID+» (рис. 2).

У здоровых лиц, обследованных до и после пандемии НКИ, отмечено соответствие биологического и паспортного возрастов. При этом у больных группы «АГ» биологический возраст опережал паспортный на 2 года ( р =0,032), у лиц группы «АГ/COVID+» — на 9 лет ( р =0,001).

Обсуждение. В последнее время появляется все больше данных, демонстрирующих отягощающее влияние COVID-19 на течение кардиоваскулярной патологии, что проявляется развитием или декомпенсацией уже имеющихся ССЗ. Показано, что НКИ не ограничивается острым периодом заболевания, а приводит к формированию долгосрочных последствий [8], часть из которых продолжает изучаться.

Результаты международного регистра АКТИВ продемонстрировали, что среди вновь диагностированных заболеваний за 12 мес наблюдения на долю АГ приходится 24,63% случаев. Показано также, что COVID-19 способствовал росту заболеваемости АГ в 4,4 раза (при сравнении с данными исследования «ЭПОХА») и в 7,0 раза (при сравнении с данными Росстата за 2019 г.) [4]. Данные исследования «случай — контроль» продемонстрировали, что у участников с НКИ в анамнезе САД было значимо выше, при сравнении с неболевшими лицами [9].

Особенности метаболизма вируса SARS-CoV-2, его проникновение в клетку с использованием липидной оболочки, а также иммуноопосредованное нарушение метаболизма — факторы, определяющие развитие дислипидемии у пациентов после COVID-19 [10]. В когортном исследовании зарегистрированы более высокие уровни ОХС, ХС ЛНП и ТГ у пациентов, госпитализированных по поводу НКИ, по сравнению с группой амбулаторных больных [11]. В другой зарубежной работе также выявлено повышение ТГ и ХС ЛНП через 3 мес после выздоровления в отличие от неболевших лиц [9]. В настоящем исследовании отмечено достоверное повышение ОХС, ХС неЛВП и снижение ХС ЛВП у здоровых лиц, перенесших COVID-19, при сравнении с группой «З». Отсутствие достоверных отличий между группами пациентов с наличием АГ, вероятно, связано с небольшим размером выборки.

АЖ является интегральным маркером сердечно-сосудистого риска, которая отражает феномен старения сосудов [12]. Еще в 2020 г. сделано предположение о том, что повышение артериальной ригидности может стать важным последствием НКИ [13]. Согласно литературным данным, COVID-19 способствует развитию изменений АЖ даже у здоровых лиц [14]. При этом у больных АГ выявляются более выраженные изменения сосудистой жесткости [3]. По данным I. Ikonomidis и соавт. (2022 г.) отмечены повышенные значения АЖ через 12 мес наблюдения при сравнении с контрольной группой [15].

Данные метаанализа продемонстрировали корреляцию между инфицированием SARS-CoV-2 и увеличением каротидно-феморальной скорости распространения пульсовой волны [16]. В работе 2021 г. S. M. Ratchford и соавт. показано повышение данного параметра у лиц с диагностированным COVID-19 в отличие от неболевших [17]. Учеными представлены данные об увеличении L-/CAVI 1 после инфицирования SARS-CoV-2, кроме того, повышенные уровни индекса сохранялись через 7 мес наблюдения [18].

В проведенном нами исследовании у здоровых лиц, перенесших НКИ, отмечено достоверное увеличение L-/CAVI1, при сравнении с контрольной группой. У пациентов группы «Ar/COVID+» зарегистрировано повышение PWV, R/L-PWV, биологического возраста, а также L-/CAVI1

COVID-19 способствует ра.ннему сосудистому старению, что проявляется несоответствием между биологическим и паспортным возрастом [19]. В настоящей работе у больных АГ, перенесших COVID-19, биологический возраст на 9 лет опережал значения паспортного, что, вероятно, явилось следствием инфицирования SARS-Cov-2.

По литературным данным описана связь RWTT с коронарным кровотоком, поэтому представляет интерес обнаружение более низких значений данного показателя у пациентов с АГ после COVID-19 [20].

Заключение. В настоящем исследовании у здоровых лиц, перенесших COVID-19, отмечены нарушения липидного профиля, а также повышение L-/CAVI 1 при сравнении с группой неболевших. У больных АГ после COVID-19 отмечено негативное изменение большинства показателей АЖ.

Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации.