Влияние судебной реформы 1864 г. на развитие института коммерческих судов в Российской империи

Судебная реформа 1864 г. по своим основным параметрам в относительно незначительной степени затронула систему коммерческих судов (равно как систему военных судов, церковного суда). Это не значит, разумеется, что организационно-правовое регулирование коммерческих судов совершенно не изменилось – далее будет показано, что изменения имели место, хотя и не были принципиальными. Вместе с тем такой подход, когда система коммерческих судов оставалась без существенных изменений и одновременно шел активнейший процесс судебного реформирования, в результате которого была сформирована модернизированная система гражданского судопроизводства (в его рамках и третейский суд), вошедшая в определенную конкуренцию с торговым (хозяйственным) судопроизводством, привел в итоге к тому, что коммерческие суды, будучи в относительно статическом положении, так и не стали развиваться вширь, уступив в целом в указанной конкуренции гражданскому судопроизводству. И в этой связи мы как раз считаем нужным подчеркнуть актуальность проблемы гражданского процесса, а в ее рамках и проблемы процессуального рассмотрения торговых (хозяйственных) споров.

Как отмечается в литературе, такое положение означало, что новое гражданское судопроизводство, так или иначе «столкнется» с коммерческими судами [1, с. 117]. И этому «столкновению» не стало препятствием примечание к ст. 2 Учреждения судебных установлений о том, что нормы этого нормативноправового акта не распространяются среди прочих и на коммерческие суды [7, с. 33-34.]. Дело в том, что сама концепция судебной реформы предполагала, что введенный судебной реформой Устав гражданского судопроизводства представлял собой принятый впервые в правовой истории России гражданский процессу- альный кодекс, который, как отмечается в литературе, четко отделил уголовное судопроизводство от гражданского, адаптировал судопроизводство к судебной системе [3, с. 15.]. Здесь нам важно подчеркнуть мысль о коренном изменении судебной системы в России. Об этом свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что сразу после основополагающих решений по судебной реформе была создана Комиссии для обсуждения вопросов по преобразованию судебной части (11 января 1865 г.), которая среди прочих в свой предмет деятельности включила вопрос о согласовании действовавших тогда правовых актов о коммерческих судах и с концепцией судебной реформы. Возглавивший комиссию В.П. Бутков энергично взялся за дело, намереваясь непосредственно осуществить применение судебных уставов к судопроизводству в коммерческих судах.

Однако в процессе деятельности Комиссии возник вопрос не только и даже на первом этапе не столько о согласовании, сколько о необходимости в коммерческих судах вообще, поскольку процессуальный порядок при рассмотрении хозяйственных дел во многом дублировал положения гражданского судопроизводства. Для более обоснованного решения Комиссия сочла необходимым исследовать этот вопрос более подробно, для чего были отправлены запросы заинтересованным лицам с целью получить их точку зрения на этот счет. Практически все, в той или иной мере, связанные с деятельностью коммерческих судов и соответственно действием торгового судопроизводства, высказались за их сохранение. Не были исключением и ряд известных и авторитетных знатоков деятельности коммерческих судов.

В этом отношении необходимо выделить, прежде всего, мнение экспредседателя коммерческого суда в Санкт-Петербурге В.В. Фриша, который однозначно ратовал за сохранение коммерческих судов в России, и, более того, разработал проект «О торговых судах и торговом судопроизводстве», который станет основой последующих проектов по торговому судоустройству и судо-производству.1 В указанном документе была подвергнута обоснованной критике, и в первую очередь по формальным основаниям, сама правомерность постановки вопроса о ликвидации коммерческих судов.

Дальнейшее обсуждение этого вопроса показало, однако, что в Комиссия для окончания работ по преобразованию судебной части, тем не менее, в целом не сочла возможным соглашаться к указанными выше и другими доводами сторонников коммерческих судов, полагая представленные аргументы недостаточно убедительными. В этой связи в историко-правовой литературе указывается, что Комиссия, состоявшая из лиц, которые непосредственно участвовали в разработке принятых проектов судебной реформы, считала наиболее отработанными известные Судебные уставы 1864 г., то есть результаты своей работы. Так, Комиссия полагала, что нормы Устава гражданского судопроизводства являются универсальными, в том числе их вполне можно применять для разрешения торговых (хозяйственных) споров.

В итоге Комиссия в своем заключении предложила упразднить коммерческие суды, а торговые (хозяйственные) споры рассматривать по Уставу гражданского судопроизводства в общих судах с небольшими дополнениями.2 Для коммерческих судов, которые имели место тогда в России, возникла реальная угроза их ликвидации как института. Однако, несмотря на официальный характер работы Комиссии для окончания работ по преобразованию судебной части, разработанные ею предложения все же не стали основой для соответствующих решений государственных органов власти и управления о ликвидации специализированных коммерческих судов и переводе судопроизводства в сфере разрешения торговых (хозяйственных) дел в юрисдикцию общегражданских судов.

Дело в том, что данная Комиссия слишком явно проигнорировала мнения компетентных специалистов и не учла, что в сохранении специализированных коммерческих судов объективно было заинтересовано и купеческое (предпринимательское) сословие, поскольку специализированные суды позволяли значительно быстрее и, что не менее важно, более компетентно разрешать спорные ситуации между хозяйствующими субъектами. Не без влияния заинтересованных кругов при Втором Отделения императорской канцелярии в 1867 г. была образована другая специализированная комиссия для изучения вопросов о дальнейшей судьбе специализированных коммерческих судов в Российской империи.

Новую комиссию возглавил Е.И. Бреверн, членами комиссии стали А.М. Александрович, С.И. Баршев, И.Ф. Дьячков, В.А. Железников, Ф.А. Брун, П.Н. Даневский, А.Ф. Тюрин, В.Е. Рейтерн, Ф.М. Маркус [1, с. 72]. После сбора необходимых материалов, их изучения и довольно активного обсуждения перспектив коммерческих судов новая Комиссия пришла к противоположному выводу по отношению к выводам Комиссии для окончания работ по преобразованию судебной части, то есть было аргументировано решение о том, что систему коммерческих судов нужно сохранить, для чего имеются как формальноюридические, так и экономические причины. Основной довод для такого заключения состояла в том, что предусмотренные судебной реформой новые документы (Учреждение судебных установлений и Устав гражданского судопроизводства) не содержали норм, которые подвергали бы сомнению дальнейшее функционирование коммерческих судов.

Кроме того, в качестве одного из существенных моментов для поддержания данной позиции Комиссия назвала экономию для государственной казны, поскольку бюджетных средств на функционирование коммерческих судов уходило значительно меньше, чем на функционирование окружных судов. По поводу зарубежной практики новая Комиссия привела куда более обширный список государств, где такие суды успешно функционировали. По поводу проблем, ко- торые возникали при разграничении подсудности коммерческих и общих судов (ранее мы отмечали, что вопрос юрисдикции специализированных коммерческих судов действительно имел место) новая Комиссия отмечала тем, что подсудность можно разграничить более «положительно».3 Как видно, две официальные комиссии занимали противоположные позиции в вопросе о том, нужно или нет в пореформенной России сохранять функционирование специализированных коммерческих судов.

Очевидно, не без влияния предпринимательских кругов в 1869 г. Комиссия для окончания работ по преобразованию судебной части была ликвидирована. Однако с ликвидацией этой Комиссии проблема коммерческих судов так и осталась до конца нерешенной [4, с. 16]. Обсуждение этой проблемы продолжалось на самых разных уровнях, в том числе, на самом высоком. Так, министр юстиции Российской Империи К.И. Пален в начале 1871 г. сделал соответствующий доклад Императору,4 где указывал, что сформировались два основных подхода, связанные с дальнейшим функционированием коммерческих судов и, соответственно, торгового судопроизводства. Первое направление, которое представляли разработчики Судебных уставов 1864 г., предусматривало радикальное решение, то есть ликвидацию вообще института коммерческих судов, на что ранее мы обращали внимание. Другое направление представляли руководители ведущих министерств и ведомств в данной сфере (К.И. Пален, С.Н. Урусов, М.Х. Рейтерн), а также представители купечества, которые, напротив, полагали необходимым сохранить коммерческие суды, подвергнув их некоторой трансформации.

Между тем отмеченный выше доклад министра юстиции К.И. Палена стал основанием для учреждения еще одной специальной комиссии – Комиссия для преобразования коммерческого судопроизводства. Эту Комиссию возглавил председатель коммерческого суда в Санкт-Петербурге В.В. Фриш, а членами ее стали представители от Министерства финансов, Министерства юстиции, Второго Отделения императорской канцелярии, а также представители ведущих экономических и финансовых кругов, и прежде всего, столичных биржевых комитетов (А.А. Книрим, Г.Н. Мотовилов, Н.А. Тур, Г.К. Репинский, Ф.М. Маркус, А.Г. Золотарев, Н.А. Найденов, Н.В. Граве, Н.Ф. Депп, Ф.К. Головин, Н.А. Ермаков). Комиссия работала медленно, много времени ушло на получение отзывов от компетентных лиц и организаций. В целом Комиссия получила больше положительных отзывов, чем негативных. И, казалось бы, дальнейший ход событий должен был привести к тому, чтобы сохранить систему коммерческих судов, которая предусматривалась этим законопроектом, а затем приступить к практической реализации принятых решений.

Однако этого не случилось. Дело в том, что к тому времени (рубеж 1880 г.) после начала судебной реформы (1864 г.) прошло немало времени. Россия менялась, если иметь в виду ее общественно-политическое развитие, в частности, наблюдался рост протестных настроений, уже имели место покушения на императора, действовали революционные организации террористического толка, российская власть принимала меры по укреплению правопорядка преимущество усилением административных и уголовных мер воздействия, прошли политические процессы на обвиняемыми в покушении на государственную власть [6, с. 70-90]. В стране начался известный период контрреформ. В таких условиях идея о сохранении коммерческих судов с их элементами демократизма стала терять сторонников из правительственных кругов, поскольку в этом демократизме, в этой предпринимательской свободе теперь уже усматривались опасные для государства настроения. И особенно это стало заметно после убийства Александра II.

Как нам представляется, в историко-правовой литературе, касающейся развития института коммерческих судов в России, не учитывают в должной мере влияние данного фактора. Мы полагаем, что именно по этой причине, например, И.В. Архипов, справедливо отмечал, что «нападки» на торговые суды не могут быть причиной неэффективности работы коммерческих судов или небольшое число рассматриваемых дел, указывает, по сути, на одну причину – отсутствие центров интенсивной торговли, где бы такие суды были востребованы [2, с. 74]. Данная позиция представляется, однако, неоднозначной.

Дело в том, что экономика Российской империи в конце ХIХ– начале ХХ вв. развивалась, как известно, довольно интенсивно. К тому времени Россией был накоплен большой экономический капитал, были высокие валовые производственные показатели, по которому Россия находилась на пятом месте после США, Великобритании, Германии и Франции. В Российской империи была развита текстильная промышленность, производство угля, чугуна, других различных металлов. В последние несколько лет XIX в. Россия даже была первой по добыче нефти [8, с. 53-55]. В начале ХХ в. экономика России также продолжала интенсивно развиваться. Поэтому с отсутствием «центров интенсивной торговли» в Российской империи рассматриваемого периода согласиться трудно. Другое дело, что имела место одновременно другая тенденция, которая заключалась в том, что экономическая политика Российской империи того времени характеризовалась поддержкой государством крупного капитала, сросшегося с госчиновниками, зачастую грубым администрированием по отношению к среднему и малому бизнесу, что сопровождалось коррупционными проявлениями среди чиновничества, связанного с управлением экономическими процессами.

Такое положение с неизбежностью тормозило движение капитала, сдерживало общий процесс инвестиционного накопления, не стимулировало прямых хозяйственных связей между предприятиями, в результате вертикальные связи – посредством казенных заказов – заметно преобладали по своим объемам (исходя из инвестиций) над горизонтальными, предполагавшими рынок. Соотношение между денежными вложениями в экономику и эффективностью конкретных отраслей экономики определялось все чаще особенностями конкретного аппарата управления, то есть субъективным фактором [5, с. 38-42]. В таких условиях для все большего количества сотрудников правительственных структур наличие коммерческих судов было скорее не желательным, чем желательным. Такая их позиция объяснялась тем, что коммерческие суды в силу их большей прозрачности и демократичности были менее управляемы, чем общие суды, где для разрешения торговых споров применялось гражданское судопроизводство, соответственно чиновники, получающие доходы от участия в том или ином качестве в экономических отношениях, оказывались более уязвимыми для суда с точки зрения их возможных незаконных действий. Прибавим сюда указанное выше ужесточение административных и уголовно-правовых ограничений, и станет понятным, почему идея коммерческих судов к концу ХIХ столетия перестала получать ту поддержку, которую она имела прежде.