Воздействие коронакризиса на социальное благополучие работающих россиян

,

,

Прошло уже почти два года с начала пандемии коронавируса, однако ее последствия продолжают серьезным образом сказываться практически на всех сферах жизни как мирового сообщества в целом, так и российского социума в частности. Одной из наиболее пострадавших стала сфера занятости, реальное восстановление которой, согласно прогнозам МОТ, начнется не ранее 2023 г. До этого времени в большинстве стран мира рост занятости лишь компенсирует понесенные потери c учетом низкой экономической базы 2020 г.1 Россия уже идет по пути активного наращивания производственной активности, однако с учетом новой волны эпидемии коронавируса, разразившейся осенью 2021 г., говорить о полном восстановлении сферы занятости пока рано2.

При этом в качестве позитивного фактора, свидетельствующего о движении в сторону восстановления, можно рассматривать возвращение показателя безработицы на докризисный уровень, который составил в июне–августе 2021 г. 4,6 %3. Несмотря на это, в 2020 г. рекордно снизились реальные располагаемые доходы населения4, которые и до этого периода непрерывно сокращались несколько лет подряд. Это запустило очередной виток падения уровня жизни в стране и повлекло за собой целую вереницу социально-экономических проблем.

Кроме того, не снижается доля занятых в неформальном секторе экономики, численность которых по данным ФСГС за 2019 г. составила 20,6 % (Рабочая сила..., 2020) и вряд ли снизилась с приходом пандемии. Это на фоне коронакризиса обостряет проблему социальной защищенности работников, что находит отражение и в их субъективных оценках. Так, например, об ухудшении своего материального положения в 2020 г., согласно исследованию РАНХиГС, заявили 58 % трудящихся в неформальном секторе и только 37 % среди тех, кто работает официально5.

В этой связи в качестве предмета статьи интересно рассмотреть не только конкретные последствия коронакризиса для разных групп работников, но и то, как под их влиянием меняется уровень объективного и субъективного благополучия работающих россиян. В условиях высокой неопределенности такой подход полезен как с точки зрения выработки мер социальной поддержки для различных групп населения, так и в контексте своевременного обнаружения потенциальных очагов социальной напряженности (Мареева, 2018). Соответственно, цель исследования будет заключаться в оценке ключевых последствий коронакризиса для занятых россиян в связке с объективными показателями их социального благополучия и его субъективными оценками.

Эмпирическую базу исследования составили данные 10-й (сентябрь 2020 г.)6 и 11-й (2021 г.)7 волн мониторинговых всероссийских исследований Института социологии ФНИСЦ РАН, репрезентирующие российское население по полу, возрасту, типу поселения и профессиональной принадлежности. Метод сбора данных – face-to-face опрос.

Теоретико-методологические основы исследования . В соответстветствии с объектом, предметом и избранной целью исследования мы концентрировались на специфике объективного и субъективного социального благополучия работающих россиян. Конкретные последствия коронакризиса нас интересовали именно в этом контексте. Ключевые методологические развилки состояли в операционализации объективного и субъективного благополучия работающих россиян.

Сразу отметим, что среди исследователей пока не сложилось консенсуса относительно содержания понятия «социальное благополучие», однако разграничение его объективной и субъективной ипостаси производится довольно четко (Сушко, 2020). В отечественных исследованиях в качестве объективных показателей социального благополучия при этом чаще всего анализируется уровень доходов или показатели, производные от него (Mareeva et al., 2019; Горшков, 2019). Субъективное же благополучие чаще охватывает более широкий спектр показателей – от уровня счастья и удовлетворённости жизнью в целом до оценок благополучности конкретных аспектов жизни индивида (работа, семья, здоровье и т. п.) (Мареева, 2018; Епихина и др., 2020). В некоторых из указанных работ предпринимаются попытки выявления взаимосвязей между объективным и субъективным благополучием, однако исследовательский контекст задается во многом спецификой объекта исследования.

В нашем исследовании мы исходим из той предпосылки, что объективные показатели социального благополучия для работающего населения в нашей стране определяются не только доходом, но и объемом социальных гарантий. Поскольку с переходом к рыночной экономике, значительным объемом неформального сектора и в целом слабого исполнения трудового законодательства эти гарантии, как и занятость в целом, стали сильно диверсифицироваться (Гим-пельсон, и др., 2005; Тихонова, 2021). В отношении субъективного благополучия мы сосредоточимся на аспектах, связанных непосредственно с оценкой рабочей ситуации и возможностей профессиональной самореализации.

Отметим также, что объективное социальное благополучие интерпретировалось в русле структуралистской традиции и означало высокую или низкую позицию в той или иной социальностратификационной иерархии (Вебер, 1992; Warner, 1960). В нашем исследовании ключевое внимание было сосредоточено на иерархиях дохода и социальной защищенности на рабочем месте. Кроме того, учитывалось также положение работника по шкале административных статусов или иначе, в профессиональной иерархии, а также уровень его квалификации, поскольку оба этих аспекта, хотя и не характеризуют напрямую уровень социального благополучия респондента, но тесно с ним соотносятся. Высокая, средняя или низкая позиция в этих иерархиях свидетельствует о соответствующем уровне социального благополучия.

Влияние пандемии на объективные показатели социального благополучия работающих россиян . Как видно из рисунка 1, в наибольшей мере пандемия нанесла материальному благополучию работающих россиян урон, который в последний год стал ощущаться большим числом респондентов. Напротив, группа тех, на чьей жизни коронакризис никак не сказался, сократилась. Также довольно широким оказался перечень последствий, связанных непосредственно с работой. При этом для нашего исследования интерес представляет то, насколько уровень социального благополучия работника предопределил специфику оказываемого на его жизнь влияния коронакризиса. Как показали результаты кластерного анализа, можно выделить 3 группы среди работающего населения России, для которых специфика влияния пандемии оказалась относительно уникальной и во многом была предопределена предшествующим началу ко-ронакризисного периода уровнем социального благополучия респондента (Коленникова, 2021).

Так, например, одна часть работающего населения, cумевшая аккумулировать имеющиеся ресурсы (как правило, финансовые активы и человеческий капитал) относительно успешно адаптировалась к обновленной реальности (35 %). Одним из ключевых признаков такой адаптации стал переход на дистанционную занятость, масштабы которой, однако, согласно исследованию ИС ФНИСЦ РАН, за последний год не выросли. Это свидетельствует о том, что данное явление не стоит рассматривать как масштабное преобразование форм занятости, а скорее лишь как ответ производственного сектора и отдельных индивидов на пандемические ограничения. Причем такой ответ имеет свои границы – к нему оказались способны по большей части работники нефизического труда, подразумевающего достаточно высокий уровень квалификации. К примеру, суммарная численность руководителей, предпринимателей и профессионалов высокой квалификации составляла в этой группе более 40 %, в то время как в двух других не превышала 30 %. Также доля респондентов с высшим образованием в этой группе составляла около половины, а в двух других их численность колебалась в диапазоне 25–30 %. Кроме того, работники, сумевшие адаптироваться к пандемической реальности, чаще встречались среди представителей высокодоходных слоев (40 % в группе с доходом свыше 2 медиан против 24 % среди тех, у кого он составляет не более 0,75 медиан) (Модель доходной стратификации…, 2018) 1.

Наряду с этим представители рабочих профессий, а также сферы услуг, чаще концентрировались в группе наиболее пострадавших от пандемии, которая объединила еще примерно треть работающих граждан (27 %). Суммарная их численность в составе данной группы составила более 60 %. Относительно чаще в этой группе присутствовали и те, кто не имеет высшего образования (74 %) и чьи среднедушевые доходы не превышают 1,25 медиан в месяц (58 %). То есть социально-демографический состав группы в наибольшей мере ощутивших негативное влияние различного рода последствий пандемии коронавируса свидетельствует о недостаточности среди его представителей различных ресурсов, которые могли бы помочь им успешно адаптироваться к новой общественной ситуации и дать эффективный ответ на стоящий перед обществом вызов в лице целого ряда социально-экономических воздействий.

Возросли расходы на продукты питания и медикаменты

Сократился доход (зарплата)

Переболели коронавирусом

Отказались от планов на отпуск

Отказались от привычного досуга

Не смогли получить необходимую мед.помощь (не ковид)

При сохранении работы и доходов повысились нагрузки

В связи с кризисом пришлось потратить большую часть сбережений

Стали внимательнее относиться к своему здоровью

Сорвались многие планируемые мероприятия

Перешли на удаленный режим работы

В связи с кризисом пришлось изменить другие жизненные планы

В связи с кризисом оказались в неоплаченном отпуске

Освоили новые навыки работы в удаленном режиме

Почти никак не сказался, в жизни ничего существенно не изменилось

В связи с кризисом задерживали выплаты зарплаты

Сами лично не пострадали, но пострадали близкие

Потеряли работу

Улучшились отношения в семье, с близкими родственниками

Освоили новые виды досуга

Освоили другие новые навыки, необходимые для получения работы

Ухудшились отношения в семье, с близкими родственниками

Сократились расходы на продукты питания и медикаменты

Нашли новую работу

■6

■ март.21 ■ сент.20

Рисунок 1 – C чем из перечисленного Вы, а также Ваши близкие столкнулись за более чем год жизни в условиях пандемии коронавируса? 2020–2021 гг., % от работающих1

Еще одна часть работающих сохранила относительно стабильное положение и в меньшей мере, чем две предыдущие группы ощутила на себе различные последствия коронакризиса (38 %). При этом говорить о сохранении такого их положения в будущем оснований не так много, поскольку, как показал наш анализ, пока фиксируется тенденция усиления различного рода последствий пандемии и не исключено, что могут появиться и такие из них, с которыми ранее ра-

1 На рисунке представлены ответы, названные не менее чем 5 % опрошенных в 2021 г.

ботающее население не сталкивалось. Данный тезис косвенно подтверждают опросы общественного мнения, согласно которым более половины россиян считают, что основные трудности, связанные эпидемией коронавируса в России, еще впереди (55 %)1.

Дополняет данные результаты и анализ другого аспекта объективного социального благополучия работника – уровня его социальной защищенности, который на российском рынке труда в целом невелик вне зависимости от формы занятости работника. Как свидетельствуют данные рисунка 2, зачастую единственной социальной гарантией для российского работника является своевременное получение им заработной платы. Такая ситуация в целом сохраняется на протяжении последних 6 лет и лишь слегка усугубилась с наступлением коронакризиса. Поэтому даже масштабы сокращения официальной безработицы совсем не гарантируют повышения социальной защищенности работника, что также говорит об определенном положении индивида в системе производственных отношений и, как показали результаты нашего анализа, тесно связано с уровнем социального благополучия работника в разных его проявлениях.

Своевременную выплату заработной платы

Официальное оформление на работу по трудовому контракту

«Белую» зарплату

Оплату отпуска и больничного листа

Оплату сверхурочных в случае их наличия

Дополнительные социальные блага

Возможности для удаленной работы

Соблюдение нормативного времени рабочей недели

■ 2021 ■ 2015

Рисунок 2 – Динамика уровня обеспеченности социальных гарантий для российских работников, 2015–2021 гг., % (последние 2 закрытия не предлагались в 2015 г.)

C точки зрения обеспечения комплекса перечисленных социальных гарантий выделяется как минимум три группы работающего населения2. Наиболее многочисленную из них составляют социально-уязвимые работники, для большинства которых обеспечивается лишь своевременное поступление заработной платы, а все остальные гарантии предоставляются относительно редко и выборочно.

Большинству членов второй группы, объединившей в своем составе 40 % работников, предоставляется уже 4 социальные гарантии, которые предусмотрены российским законодательством и потому не могут расцениваться в этой связи как дополнительные «бонусы». В силу наличия даже такого «социального фундамента» на рабочем месте, данную группу можно условно обозначить как социально-стабильную, хотя и в ней такие обязательные по закону пункты, как оплата сверхурочных и соблюдение нормативного времени рабочей недели являются скорее исключением.

В третью группу вошло меньшинство работающего населения, которое, однако, в сравнении с двумя предыдущими группами обладает наиболее полным и потому уникальным набором социальных гарантий.

Таблица 1 – Группы работников по уровню социальной защищенности, 2021 г., % от работающих

	Социально-уязвимые	Социальностабильные	Социальнопривилегированные
Своевременная выплата заработной платы	76	99	99
Официальное оформление на работу по трудовому контракту	45	98	100
«Белая» зарплата	21	92	99
Оплата отпуска и больничного листа	18	94	100
Оплата сверхурочных в случае их наличия	17	38	92
Дополнительные социальные блага	1	2	46
Возможности для удаленной работы	3	4	47
Соблюдение нормативного времени рабочей недели	8	20	56
Всего	50	40	10

Высокий или низкий уровень социальной защищенности при этом связан с такими объективными характеристиками социального благополучия индивида как размер дохода, уровень образования, профессиональная принадлежность, а также специфика воздействия последствий пандемии на их жизнь. Так, среди тех, кто занят на позициях, предполагающих достаточно высокую квалификацию, и чей труд носит преимущественно нефизический характер, уровень социальной защищенности выше, а среди рабочих и представителей сферы услуг существенно ниже. В этом смысле представители сферы услуг являются обновленным рабочим классом, и говорить о благополучии положения на рабочем месте основной его массы скорее не приходится, особенно в свете волнообразного воздействия коронакризиса. Интересно и то, что особняком в отношении социальной защищенности стоят предприниматели и самозанятые, не имеющие в принципе никаких привилегий и сосредоточенные в абсолютной массе своей среди социально-уязвимых (рис. 3). Это во многом связано и с низкой культурой малого бизнеса в России, слабой его поддержкой и, как следствие, низкой популярностью.

■ Социально-уязвимые     ■ Социально-стабильные     ■ Социально-привилегированные

Рисунок 3 – Социальная защищенность представителей различных профессиональных классов, 2021 г., % от работающих

Наряду с этим, как видно из таблицы 2, численность лиц с более высокими доходами, уровнем образования и условно конструктивным вариантом воздействия на их жизнь пандемии коронавируса относительно выше среди работников с высокими социальными гарантиями и, напротив, снижается в группах со средними и низкими доходами, без высшего образования и негативным влиянием последствий коронакризиса.

Таблица 2 – Характеристики групп работников, различающихся уровнем социальной защищенности, 2021 г., % от работающих1

Группы	Группы по уровню социальной защищенности
	Социально-уязвимые	Социально-стабильные	Социальнопривилегированные
по воздействию последствий пандемии
Стабильные	41	36	36
Адаптировавшиеся	28	41	44
Пострадавшие	32	22	20
по уровню доходов
до 0,75 медиан	26	14	6
0,75–1,25 медиан	40	44	27
1,26–2 медиан	25	31	46
От 2 медиан и выше	8	11	22
по уровню образования
Нет высшего образования	75	57	41
Есть высшее образование	25	43	59

Таким образом, можно говорить о тенденции обострения уже имеющихся и известных ранее монетарных и немонетарных неравенств. Однако, если до пандемии ситуация с ними была относительна стабильна, то сегодня возрастают риски поляризации населения к условным полюсам бедности и богатства. В этой связи рассмотрим также, как соотносятся с объективным уровнем благополучия и спецификой влияния последствий пандемии субъективные оценки занятых россиян общей ситуации на работе и возможностей собственной профессиональной самореализации.

Субъективное благополучие на рабочем месте . Вышепредставленные объективные последствия пандемии, как видно из рисунка 4, сказались также и на самооценке работающих россиян. Видимый скачок вниз был заметен в сентябре 2020 г., но уже к началу 2021 г. в самосознании занятого населения ситуация несколько стабилизировалась. Но с точки зрения объективных показателей, как было показано выше, ситуация скорее обострилась. Такое, на первый взгляд, противоречие, вероятнее всего связано со снижением градуса неопределенности, вызванной пандемией. Не наблюдается и роста негативных оценок, а большинству опрошенных ситуация на работе (60 %), а также возможности профессиональной самореализации (54 %) и образования (58 %) видятся удовлетворительными. Однако такое смещение к середине не имеет однозначной интерпретации и нуждается в уточнении. В частности, отечественные исследователи фиксируют похожие тенденции и в отношении субъективных оценок россиянами других сторон жизни, обосновывая массовое стремление к середине туннельным эффектом, слабой связью объективной ситуации с ее восприятием (Гимпельсон и др., 2020), ориентацией на ближнее окружение (Тихонова, 2018).

окт.14

окт.16

окт.18

сен.20

е  Ситуация на работе

• •  Возможность реализовать себя в профессии

• •    Возможность получения образования и знаний, которые Вам необходимы

  Рисунок 4 – Динамика субъективных оценок как хороших в отношении: ситуации на работе, возможностей профессиональной самореализации и обучения, 2014–2021 гг., % от работающих

1 Фоном выделены показатели, охватывающие в сумме более 50% соответствующей группы.

Подробный анализ субъективных оценок в нашем исследовании частично подтверждает эти гипотезы. С одной стороны, для более благополучных групп работающих характерны более позитивные оценки всех аспектов рабочей ситуации, а для неблагополучных, соответственно, негативные (таблица 3). С другой стороны, объективное благополучие все же слабо связано с ее субъективным восприятием, поскольку вне зависимости от уровня первого, наиболее массовыми в рассматриваемых группах остаются удовлетворительные оценки.

Таблица 3 – Субъективные оценки различных аспектов рабочей ситуации в группах по социальной защищенности и воздействию последствий пандемии, 2021 г., % от работающих ¹

Субъективные оценки	Группы по воздействию последствий пандемии			Группы по уровню социальной защищенности			Всего
	ф 5 ю го 1— о	ф т с; о о го с; ш	ф 3 CD ГО Ct го 1— о о с:	О ф s m о о	8| н о 5	ф И Го S о |
ситуация на работе
Хорошо	34	28	17	22	29	46	28
Удовлетворительно	59	61	62	61	62	49	60
Плохо	7	11	21	16	9	4	12
возможность реализовать себя в профессии
Хорошо	35	34	26	23	37	58	32
Удовлетворительно	55	53	54	60	52	33	54
Плохо	11	13	20	18	11	8	14
возможность получения необходимого образования и знаний
Хорошо	25	31	18	17	30	46	25
Удовлетворительно	60	57	58	60	59	45	58
Плохо	15	12	24	23	11	8	17

При этом удовлетворительная оценка не может восприниматься как сигнал о стабильном положении работника и его хотя бы средних шансах на профессиональное развитие. Если обратиться к профессиональным целям, которые ставит себе большинство работающих россиян, то среди удовлетворительно оценивающих ситуацию у себя на работе, возможности для профессиональной самореализации и обучения более половины пока не смогли достичь ни одной из перечисленных целей (таблица 4). В группе с плохими субъективными оценками ситуации на работе таковых еще больше. А реальный потенциал для профессионального развития можно увидеть только из хороших оценок указанных аспектов.

Таблица 4 – Субъективные оценки различных аспектов рабочей ситуации в контексте профессиональных целей работающих россиян, 2021 г., % от тех, кто отметил, что уже добился указанной цели

Цели, связанные с работой	Ситуация на работе			Возможность реализовать себя в профессии			Возможность получения необходимого образования и знаний
	о 5 о	о X -Q со ф 2	О 5	О 5 о 5	О -Q со ф 2	О 5	О 5 о	о -Q со ф 2	О 5
1	2	3	4	5	6	7	8	9	10
Получить хорошее образование	59	45	32	64	43	25	69	45	23
Иметь интересную работу	66	38	21	75	33	15	71	38	22
Заниматься любимым делом	60	34	19	68	30	15	64	35	18

1 Фоном указаны максимальные показатели по строке в каждой из 2-х рассматриваемых групп.

Продолжение таблицы 4

1	2	3	4	5	6	7	8	9	10
Стать профессионалом в своем деле	53	42	30	61	38	28	62	41	26
Получить престижную работу	45	20	5	50	16	7	47	21	8
Сделать карьеру (профессиональную, политическую или общественную)	27	14	7	31	11	5	34	12	5
Хорошо зарабатывать	26	10	1	27	8	4	29	10	2

Выводы . Таким образом, показатели объективного социального благополучия занятых россиян под влиянием пандемии увеличили свой дифференцирующий потенциал. Возросли риски дальнейшей поляризации населения и размывания срединных групп, обладающих относительно стабильным положением на рынке труда с точки зрения их материального положения и социальной защищенности. И, если угрозу для их материального благосостояния представляет разворачивающийся под влиянием пандемии экономический кризис, то уровень стабильности социальных гарантий ставится под сомнение в силу развивающейся уже не первый год тенденции диверсификации российского рынка труда. Данное явление привело к тому, что социальные гарантии, и в особенности их немонетарные формы, превращаются в дефицитный ресурс, тем самым не только обостряя социальное неравенство между представителями схожих профессиональных позиций, но и ставя в большую зависимость позицию работника в отношении работодателя.

Субъективные оценки косвенно подтверждают рассматриваемые тенденции, указывая на то, что достижение поставленных профессиональных целей сегодня становится привилегией наиболее успешных и благополучных слоев, численность которых в российской социальной структуре, с одной стороны, относительно невелика, а с другой стороны, нестабильна.