Вузовский педагог как работник образовательного супермаркета: новое в профессии

Целостность системы культурного воспроизводства в разные времена и у разных народов предопределяла существование более или менее устойчивого типажа учителя - профессионала, обеспечивающего функционирование механизмов социальной преемственности. Модели педагога, преподавателя кристаллизовались в недрах национальных традиций, обтачивались веяниями времени, подкреплялись социальными ожиданиями и застывали на разных уровнях образовательного пространства культуры в виде универсальных образов: невозмутимого безмолвного гуру, богоизбранного духовного пастыря, требовательного и жесткого наставника, свободного духом интеллектуала, непоколебимого идейного вождя, глубокого душой и сердцем интеллигента, наконец, чудаковатого ученого-профессора...

Ломка этих образов всегда была столь же болезненной, сколь и неизбежной. Вот и сегодня в отечественном образовании, претерпевающем глубокие преобразования на всех уровнях, постепенно складываются новые алгоритмы, технологии и матрицы профессиональной деятельности. Следствием этого оказывается формирование существенно нового образа учителя, способного эффективно работать, адекватно реагируя на вызовы современности. Субъективная приемлемость таких новаций особенно затруднена в системе высшего образования, характеризующейся высокой степенью инертности и традиционализма. Рассмотрим: какие же новые профессиональные качества педагога высшей школы оказываются наиболее востребованными и приоритетными в контексте масштабной трансформации университетского образования?

Предварительно заметим, что в дальнейшем речь пойдет о массовой высшей школе, все в большей степени отличающейся от узкого сегмента отечественной университетской элиты, в котором консерватизм и приверженность традициям представляется оправданными и уместными.

Высшая школа в постперестроечной России, второе десятилетие пребывающей в демографической яме, довольно давно стала широкодоступной и массовой. Естественное в этих обстоятельствах снижение планки требований к студентам, размывание некогда привычных и устоявшихся критериев образованности вкупе с умножением числа образовательных институций спровоцировало государство на осуществление ряда мероприятий, направленных на унификацию и стандартизацию образовательного пространства. Сегодня становится очевидным, что эти мероприятия укладываются в общемировой глобальный тренд эволюции постиндустриального общества, в 90-е годы прошлого века обозначенного американским социологом Дж. Ритцером понятием макдональдизации [1]. В свое время система ресторанов быстрого обслуживания McDonald’s, созданная в Канаде и распространившаяся на весь мир, стала универсальной моделью, прообразом для самых разных социальных практик в эпоху глобализации. Так макдональдизация в сфере обслуживания явилась одной из предпосылок становления общества массового потребления, поскольку она обеспечивает широкую доступность стандартизированных услуг по удовлетворению значимых потребностей с предсказуемым и достаточно высоким уровнем качества.

Макдональдизация образования предполагает рациональную по замыслу реорганизацию образовательных практик, посредством их подчинения четырем основным формальным критериям: эффективности, калькулируемости (просчитываемости), предсказуемости, технического контроля. Соответственно эти критерии программируют потребные качества педагога, необходимые для их воплощения.

Требование эффективности образовательных технологий предполагает скорейшее достижение конечного результата (=подготовка студента к деятельности в той или иной профессиональной сфере) с минимальными затратами. На практике соответствие критерию эффективности обеспечивается следующим:

• 1.    Оптимизацией образовательных программ, как посредством сокращения общего времени обучения, так и исключением «лишних» предметов.

• 2.    Акцент на «практичность» в подготовке студента, который обеспечивается минимизацией информационной содержательности «нужных» предметов посредством сокращения времени теоретического обучения с увеличением доли практических занятий.

• 3.    Снижение затрат на обучение на основе уменьшения аудиторной работы и увеличения доли самостоятельной работы студента в общем объеме учебной нагрузки.

• 4.    Предоставление студентам в открытом доступе конспектов лекций, ридеров («мак-учебников»), методических материалов, что способно облегчить работу студентов в учебных аудиториях, избавить их от необходимости освоения большого массива научной и учебной литературы, а преподавателям существенно снизить интенсивность самоотдачи в процессе подготовки и проведения лекций и семинаров.

• 5.    Стандартизация и обезличивание форм контроля знаний, наиболее очевидно выражающаяся в широком применении тестирования, а также вытеснение семинарских форм проведения занятий (с широким и достаточно непредсказуемым обсуждением) выполнением письменных работ и заслушиванием заранее подготовленных докладов и сообщений.

Таким образом, эффективным оказывается преподаватель, способный схематизировать изучаемый материал, акцентировано представить ключевые темы и проблемы, элиминируя детали и частности. В подаче информации предпочтительны упрощенные визуализированные формы (схемы, таблицы), ориентированные на дистанционное освоение. Вербальная коммуникация со студентами также требует упрощения: от формулировки мыслей следует переходить к формулировке слов, максимально избегая многозначности интерпретаций и смысловых коннотаций. Существенной является способность минимизировать субъективные привнесения, как в процесс преподавания, так и в механизмы контроля и оценки.

В контексте макдональдизации предсказуемость результатов реализации образовательных программ обеспечивается внятной калькулируемостью последних. Предполагается, что предметное наполнение программ должно быть увязано с определенным набором компетенций, заявленных в госстандарте. В результате получение образования рассматривается не столько как целостный, синкретичный процесс индивидуального становления человека, сколько как универсальная, просчитанная, поэтапная траектория выхода субъекта на ожидаемый уровень личностного и профессионального развития . Симптомами прохождения последовательных ступеней «дорожной карты» обучающегося оказывается число «сданных» предметов, подкрепленных соответствующей оценкой. Причем содержательность оценивающих процедур все в большей степени базируется на стандартизированных методах технических контроля.

Формализация и стандартизация оценочных методик обеспечивается замещением традиционных «очных» форм контроля знаний (ответы студентов на занятиях, зачетах или экзаменах) тестированием и внедрением системы рейтингов. Замкнутые на технические носители тесты и рейтинги ориентированы на поддержание определенной установленной планки требований, нечувствительной к субъективным приоритетам и предпочтениям преподавателя. Это снижает и уровень конфликтности коммуникативных взаимодействий между преподавателями и студентами, и энергозатратность всей образовательной системы в целом.

Конструирование образовательной среды в соответствие с упомянутыми критериями требует от вузовского педагога умения отчетливо структурировать учебную информацию, а в ее подаче придерживаться определенных формальных правил, направленных на формирование у студентов совокупности предсказуемых реакций на типичные ситуации контроля. Зачастую такого рода педагогическое занятие именуют «натаскиванием». Эксплуатация рейтинговой системы вынуждает современного преподавателя последовательно регламентировать свою деятельность, планомерно выстраивать учебные курсы, постоянно отслеживать накопление студентами необходимых баллов, делая этот процесс универсализированным и максимально прозрачным.

Сложившаяся в недрах российской культурной традиции высокая одухотворенность педагогической деятельности в условиях быстрого утверждения образовательных франшиз (болонский процесс) сегодня оказывается нейтрализованной иными приоритетами. Вузовская педагогика быстро превращается в сферу предоставления образовательных услуг, что неизбежно «охлаждает» её коммуникативное пространство [2]. Свойственное современным обучающим стратегиям смещение акцентов на заказчика и потребителя образовательных продуктов также в значительной степени снижает меру социальной ответственности преподавателя. В качестве работника образовательного супермаркета он призван не столько заинтересованно, участливо и настойчиво выделывать умы и души молодых поколений, сколько грамотно, методично и последовательно выстраивать свою предметную среду, предоставляя возможности и создавая условия для сознательного ученичества студента.

Думается, что представленный образ современного вузовского преподавателя вряд ли дает повод для пессимизма. Позиция всезнающего вождя, питающая гордыню профессионального самолюбования, в нынешнем изменчивом и непредсказуемом мире и вправду неуместна. Востребованной же и продуктивной видится роль умного сценариста и режиссера образовательной среды, способного реалистически оценить как потенциал адресата своей деятельности, так и свои собственные возможности [2].