Заимствования в языке как результат межкультурного взаимодействия народов

В основе взаимодействия языков лежат процессы контактирования их носителей в экономической, политической и культурной жизни, в быту, в ходе исторического развития. Одним из важных признаков этого взаимодействия является заимствование определенных языковых явлений из одного языка в другой. Основной сферой заимствований должна быть признана лексика, так как фонетические и грамматические явления заимствуются гораздо реже.

Смешивание и скрещивание – результат дальнейшего развития процессов, обусловленных проникновением большого количества слов из одного языка в другой. Определяющим признаком смещения и скрещивания является возникновение значительного количества дублетов, параллельное употребление своего (исконного) и заимствованного слова, смещение лексических элементов в словосочетаниях, что мы и можем понаблюдать в ряде языков рассматриваемого региона.

Исследуя общие черты в языках Центральной Азии, нельзя с абсолютной точностью отнести каждое из таких явлений к тому или иному языку и делать выводы о влиянии одного языка на остальные. Для этого необходимо специальное исследование этих явлений, причем исследование их методами лингвистической географии должно быть поставлено здесь на первое место.

В.Г. Орлова, анализируя подобные факты, приходит к выводу, что такие явления сложились «в разных исторических обстоятельствах, среди которых играли роль и генетическая общность определенных говоров, и существование на протяжении определенного периода в пределах одной языковой общности, которое определилось до известной степени тем, что носители этих говоров находились в пределах одного государства» [1, с. 14].

Черты, общие для определенного региона, Г.Ф. Благова называет региональными [2, с. 221].

Сходства, обусловленные ареальными контактами, могут быть и в фонетике, и в грамматике, и, главным образом, в лексике. Все эти общие черты мы также можем назвать региональными. Региональные особенности тюркских языков рассматриваются рядом лингвистов как доказательство активного взаимодействия их носителей на протяжении многих столетий. Показательно, что большинство русскоязычных писателей, повествуя об истории определенного региона, предпочитают использовать именно такие региональные лексические единицы, которые являются общими для большинства языков этого региона. Этимология этих слов уже почти полностью сгладилась, и в различных вариантах каждый народ региона воспринимает их как свои собственные.

В истории человечества можно наблюдать различные формы и пути развития взаимных контактов языков. Одни из них были добровольными, другие (и таких большинство) – насильственными.

До недавнего времени значению ареальных контактов в истории отдельных языков не уделялось должного внимания. Лишь в 1977 году на Пятой региональной конференции по историко-сопоставительному изучению иберийско-кавказских языков В.И. Абаев [3] особо остановился на проблеме ареальных контактов в истории языка, на значении их в языковом развитии.

Для тюркских языков, как известно, решающим было влияние со стороны арабских и иранских (тадж., перс., согд.) языков, результатом которого были некоторые изменения в их фонетической структуре и грамматическом строе, не говоря уже о значительном слое арабоиранских лексических заимствований.

Менее заметное влияние оказали на западные тюркские языки монгольские наречия, когда монгольские племена в течение XII – XV веков были ассимилированы тюрками. Общие же по корню с монгольским языком слова, имеющиеся в этих языках, относятся главным образом к тому слою лексики основного словарного фонда, который исторически образовался в Алтайскую эпоху, когда тюркские и монгольские языки еще не были дифференцированы между собой.

Помимо активных контактов между собой, тюрки и сопредельные с ними народы тесно соприкасались и с представителями других национальных общностей, а в частности, со славянами. Начало этих контактов относится к глубокой древности. Наиболее ранними были связи восточных славян с иранскими и, несколько позже, с тюркским народами [4, с. 146].

Следствием этого стало то, что в русский язык проникло и утвердилось множе- ство слов тюркского, иранского, арабского, китайского и пр. происхождения.

Заимствования в любом языке – это необходимость, порожденная культурноэкономическими и политическими контактами носителей различных языков. Необходимость в заимствованиях обуславливается ещё и тем, что в языке-реципиенте может и не оказаться слов, могущих передать точный смысл вновь появившегося понятия. В таких случаях любые попытки восполнить такой пробел во что бы ни стало «своими» средствами не дают желаемого результата. Поэтому в языке хорошо то, что причинно обусловлено, и плохо то, что неприемлемо и неточно с точки зрения удовлетворения потребностей общения, выражения мысли, понятия [4, с. 49].

Обычно заимствованная тюркская лексика в русском языке понимается лингвистами в широком смысле слова: в нее включаются как лексические единицы собственно тюркского, так и иранского, арабского, монгольского происхождения, независимо от их этимологии. В этом случае к тюркским относят и такие слова, которые вошли в русский язык через посредство того или иного тюркского языка. Такой точки зрения сейчас придерживается большинство исследователей. Ещё в начале сороковых годов Н.К. Дмитриев в работе «О тюркских элементах русского словаря» подчеркивал, что при исследовании в области Turco-Slavika классификация тюркизмов по их происхождению излишня, так как «все тюркизмы русского словаря, какова бы не была их предыдущая история, попали в русский язык ближайшим образом из тюркских языков» [5, с.515]. Такое понимание термина «тюркизм» в определенной степени нам представляется условным и недостаточно мотивированным (особенно с точки зрения этимологии).

По степени освоенности современным русским литературным языком заимствования из тюркских языков распадаются на две группы:

• 1)    Наиболее часто употребляющиеся и одновременно достаточно понятные без объяснения слова;

• 2)    Редко или единично встречающиеся и, как правило, малопонятные или абсолютно непонятные восточные слова.

Первые из них называются освоенными тюркизмами, они общеупотребительны, имеют широкое распространение, выражая при этом специфически местные явления и понятия. Они почти все входят в толковые словари русского языка: аллах, алыча, аул, мулла, отара, плов, чабан и т.п.

Более того, в некоторых случаях словари отмечают и графемно-фонетические или орфографические варианты тюркизмов этой группы: алла – аллах, аул – аил, плов – пилав [СРЯ т. I, с.27, 51, 32; т. III, с. 143]. Варианты остальных тюркизмов в словарях не зафиксированы [6, с. 41].

Ко вторым, не освоенным русским языком тюркизмам, включающим в свой со- став региональную, территориальноограниченную среднеазиатским регионом лексику, М.В. Орешкина относит слова дастархан, касса, тандыр, той, хурджин и т.п. [6, с. 42]. По-нашему мнению, эти лексические единицы довольно употребительны в языке художественной литературы и уже в достаточной степени освоены русским литературным языком. К неосвоенным можно отнести следующие слова: рабат, кумган, суюргал, питии, газават, бекасам, мамлюк, азан, ханака и т.п., которые мы встречаем в романе «Звезды над Самаркандом».

Лексические единицы современного русского языка, лишь этимологически восходящие к восточным языкам, но не выражающие национально специфических явлений и понятий (собака, стакан, карандаш, алмаз и пр.) нами не рассматриваются.

Интерес к региональной лексике обуславливается и тем фактором, что она активно используется в речи русскоязычного населения республик Средней Азии и Казахстана, где русский язык функционирует почти во всех сферах общественной жизни, наряду с родным.

В русской речи этого региона наблюдаются особенности, связанные именно с влиянием местного национального языка. В данном случае имеется в виду не интерферирующее влияние родного языка на русскую речь билингвов, а речь населения, для которого русский язык является род- ным.

Находясь в тесном соприкосновении с коренными жителями, русскоязычное население обогащает свой язык названиями национальных реалий, понятий, тем самым учитывая восточную культуру, традиции, образ жизни. В своей книге «Языковая жизнь Киргизии» А. Орусбаев поэтому поводу справедливо отмечает, что «в обиходно-повседневной жизни у русских наблюдаются лексические вкрапления из киргизского и др. языков, с носителями которых, они имеют повседневную коммуникативную связь на всех уровнях бытовой и производственной жизни» [7, с. 34].