Законодательные акты и делопроизводственные материалы как источники изучения истории польской ссылки (на материалах Байкальского региона)

В современных условиях изучение истории польской ссылки в Сибирь не теряет своей актуальности как в изыскательском плане, так и в социальном аспекте. Особенно это касается расширения источниковой базы, ввода в научный оборот новых свидетельств и документов, раскрывающих основные аспекты пребывания поляков на каторжных работах, а также на поселении. В целом источниковый корпус заявленной темы представлен широким кругом опубликованных и неопубликованных источников, требующих систематизации и классификации. В рамках представленной статьи приоритетное внимание уделено анализу законодательных актов и делопроизводственных материалов, являющихся наиболее информативными и репрезентативными и позволяющих комплексно реконструировать историю каторги и поселения ссыльных участников польского восстания 1863 г.

Основной и значительный массив документов и материалов по истории польской ссылки в Байкальском регионе находится на хранении в государственных архивах Иркутской области, Забайкальского края и Республики Бурятия. Одним из самых крупных архивохранилищ документов, отражающих основные аспекты истории польской ссылки, является Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Это фонды Главного управления Восточной Сибири (Ф. 24), окружных исправников Иркутской губернии (Ф. 94, Ф. 99), Иркутского уездного (Ф. 90) и городского (Ф. 91) полицейских управлений и др.

Вторым по представленности документов по истории ссылки поляков является Государственный архив Забайкальского края (ГАЗК), где документы сосредоточены в фондах Забайкальского областного правления (Ф. 1), Нерчинской горной конторы (Ф. 31) и Читинского окружного полицейского управления (Ф. 23).

Государственный архив Республики Бурятия (ГАРБ), в отличие от архивов Иркутска и Читы, содержит небольшое число документов по истории польской ссылки XIX в. Это объясняется тем, что в г. Верхнеудинске, который являлся окружным городом Забайкальской области, проживало небольшое число ссыльных. Основная информация о польских ссыльных, проживавших в Верхнеудинском округе, сосредоточена в фонде Верхнеудинского окружного полицейского управления (Ф. 337).

Полное собрание законов Российской империи и Свод законов Российской империи представляют нам картину эволюции законодательства, регулирующего уголовное наказание, ссылку и каторгу. Основным законодательным документом был принятый в 1822 г. Устав о ссыльных1. Разработанный на основе ПСЗРИ в 1832 г., Свод законов Российской империи включал в себя отдельный том, посвященный уголовному праву2. Ряд положений тома регламентировали ссылку на каторжные работы за совершение преступлений государственного характера [Казарян 1999: 12-16]. 15 августа 1845 г. было принято Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, которое стало следующим шагом в регламентации наказания за совершенные преступления, в т.ч. и политического характера3.

Увеличивающееся число ссыльных, складывающиеся условия на месте отбывания ими каторжных работ требовали принятия решений по организации внутренней жизни польских ссыльных. Одним из таких документов явилось Положение Комитета министров от 1 мая 1864 г., разрешающее местным властям при отсутствии условий обеспечения ссыльных каторжными работами в крепостях, которых на территории Байкальского региона в рассматриваемый период не существовало, заменять их работами на заводах4.

Важными законодательными актами 60–70-х гг. XIX в., облегчающими положение польских ссыльных, явились всемилостивейшие манифесты от 16 апреля 1866 г. и 25 мая 1868 г. Как справедливо отмечает профессор А.А. Иванов, «в каждом высочайшем манифесте, принимавшемся в России по случаю всевозможных торжеств, происходивших периодически в монаршем доме», объявлялись беспрецедентные льготы для участников восстания [Иванов 2016]. Так, манифест 15 апреля 1866 г. сокращал сроки каторжных работ приговоренным к бессрочным каторжным работам до 10 лет; тем, кто был приговорен к каторжным работам более чем на 6 лет, срок работ сокращался наполовину. Приговоренных к 6 и менее годам каторги манифест освобождал от работ и переводил на поселение [Skok 1974: 302-303].

Манифест от 25 мая 1868 г. «О даровании облегчения осужденным до 1 января 1866 года политическим преступникам»5 сыграл наиболее важную роль в изменении положения польских ссыльных в Сибири. Он полностью освобождал от каторжных работ и переводил на поселение молодых людей, принимавших участие в восстании до достижения 20-летнего возраста, предписывал освободить от работ и выдворить за пределы империи всех иностранцев, участвовав- ших в восстании. Кроме того, на основании данного манифеста от каторжных работ освобождались все польские ссыльные, не совершившие преступления во время пребывания на каторге.

Заключительным законодательным актом, освобождавшим польских ссыльных от наказания, стал манифест по случаю коронации императора Александра III, подписанный 15 мая 1883 г.1

Нормативно-правовые документы, регламентирующие пребывание польских ссыльных на поселении на территории Восточной Сибири, принимались не только центральными властями, но также и местными органами власти [Шостакович 2015: 35-36]. В связи с наплывом значительного числа польских ссыльных на территорию Байкальского региона местные власти столкнулись с трудностями организации их жизни. На решение этой проблемы была нацелена отдельная инструкция – Правила по устройству быта политических ссыльных, сосланных в Восточную Сибирь из Царства Польского и западных губерний2, утвержденные генерал-губернатором Восточной Сибири 8 января 1866 г.

Правила определяли округа и волости Енисейской и Иркутской губерний, в которых могли быть размещены политические ссыльные для проживания и занятия сельским хозяйством (п. 2–3). Правила значительно ссужали круг видов деятельности, которыми могли заниматься польские ссыльные. Так, ссыльным разрешалось заниматься земледелием и ремеслом, для чего ссыльные получали ссуды от органов местной власти3. Наниматься в услужение к местным жителям, а также на работу на золотых приисках допускалось лишь при наличии поручителей из местных жителей (п. 9). Ссыльным запрещалось заниматься преподаванием, служить в правительственных учреждениях, содержать типографии, литографии, фотографии, а также работать в подобных учреждениях, иметь врачебную практику, содержать питейные заведения, заниматься извозом. Занятие медицинской практикой запрещалось даже тем из ссыльных врачей, которые на основании приговора не были лишены медицинского диплома и соответствующего права (п. 10)4. Зачастую на практике данные запреты не соблюдались, и местная власть смотрела сквозь пальцы на то, чем польские ссыльные зарабатывали себе на жизнь.

Основной массив источников, отражающих историю ссылки и каторги поляков, относится к делопроизводственной документации.

Размещение большого числа польских ссыльных на рудниках и заводах на территории Байкальского региона привело к появлению официальной переписки между иркутской и забайкальской администрациями по вопросам размещения ссыльных, обеспечения их работой, снабжения необходимыми предметами, организации питания, о числе заболевших и смертельных случаев среди польских ссыльных5.

Контроль над ссыльными поляками, переведенными на поселение, осуществлялся представителями местных органов власти. К числу основных относились окружные полицейские исправники. Именно в материалах фондов окружных исправников Иркутской губернии, а также Иркутского уездного и городского полицейских управлений отложены документы, содержащие сведения о числе проживавших польских ссыльных на территории округа, видах их деятельности, поведении, материалы о разрешениях выехать за пределы для поиска заработка, вступить в брак и др.

Главным документом, устанавливающим личность ссыльных в период их движения к месту отбывания каторжных работ, являлись статейные списки, которые относятся к массовым источникам. Статейный список составлялся на каждого ссыльного отдельно. Статейный список заполнялся по утвержденной форме и должен был содержать следующую информацию: имя и фамилию, социальное состояние, возраст, приметы, вероисповедание, семейное состояние, место оглашения приговора и характеристику1.

Статейные списки составлялись в двух экземплярах, один из которых передавался конвоирующим офицерам, второй отправлялся в Тобольский приказ о ссыльных, являвшийся главным распределительным и контрольным центром ссыльных в Сибири. Списки находились на хранении в органах, ответственных за обеспечение контроля над польскими ссыльными. К примеру, на территории Нерчинского горного округа таким органом было Нерчинское комендантское управление. Так, в сообщении коменданта Н.П. Разгильдеева, осуществлявшего контроль над польскими ссыльными, указывалось, что «подлинные статейные списки на всех политических преступников, находящихся на Нерчинских заводах и рудниках, будут находиться в Комендантском управлении, которому они необходимы»2. В настоящее время фонд Нерчинского горного управления ГАЗК располагает большим количеством статейных списков как политических, так и уголовных ссыльных3.

Следующим источником, представляющим исследовательский интерес, являются партионные списки4. Они формировались перед отправкой ссыльных на каторжные работы и были необходимы для учета числа ссыльных. Партионный список составлялся на основе данных из статейного списка и содержал основную информацию о числе ссыльных, роде наказания, информацию о каждом ссыльном с указанием его возраста и примет. В партионных списках фиксировалась также информация о приеме и сдаче партии ссыльных на этапах при передаче партий конвойными офицерами. В документе могла содержаться информация о полученной зимней и летней одежде и обуви, которой снабжали каждого ссыльного в Экспедиции о ссыльных.

При распределении ссыльных на каторжные работы и в местах поселения на них составлялся особый документ – алфавит ссыльных5. Одним из наиболее подробных является алфавит польских ссыльных, поступивших на каторжные работы на Нерчинские заводы, датируемый 1864 г.6 В ГАИО находится на хранении алфавит польских ссыльных, распределенных на поселение на территории Иркутской губернии в 1869 г.7

После окончания срока каторжных работ польские ссыльные начинают выходить на поселение. Императорские манифесты предоставили им такую возможность, и первые поляки начинают выходить на поселение уже весной 1866 г. Для поселения польским ссыльным на основании утвержденных Правил по устройству быта политических ссыльных, сосланных в Восточную Сибирь из Царства Польского и западных губерний, на территории Иркутской губернии предназначался Балаганский округ1. Тем не менее в связи с возраставшим числом польских ссыльных и отсутствием подходящих мест в Балаганском округе их стали направлять и в другие округа Иркутской губернии.

Польские ссыльные, распределенные на поселение, как правило, не стремились надолго оставаться в предназначенных им для проживания волостях и округах. Основная причина, почему ссыльные поляки покидали места причисления, заключалась в том, что им было достаточно трудно найти достойный заработок. Делопроизводственные документы Читинского окружного полицейского правления конца 60-х – 70-х гг. XIX в. содержат значительное число увольнительных удостоверений отходника, выдаваемых польским ссыльным из мест их причисления на поселение [Семенов 2017: 95]. Возможность выезда из места причисления предоставлялась ссыльным местными властями, которые также стремились избавиться от обременительного элемента [Иванов 2021: 147]. Для этого необходимо было оформить увольнительный билет отходника, который являлся документом, удостоверяющим личность. В документе указывалась информация о человеке, его имя и фамилия, место жительства, в случае польских ссыльных – место причисления, приметы, срок действия (как правило, билет выдавался сроком на один год), место выдачи и наименование органа, выдавшего билет.

По истечении годичного срока ссыльный должен был вернуться в место своего причисления или запросить местные власти о выдаче нового билета. Волостные правления охотно выдавали увольнительные билеты польским ссыльным, поскольку не всегда могли обеспечить их необходимым наделом земли в размере 15 десятин для обзаведения хозяйством и не хотели нести ответственность за поведение польского ссыльного.

Не приписанные к крестьянскому или мещанскому обществу ссыльные могли для своих отлучек с места причисления получать проходной (путевой) вид2. Проходной вид являлся еще одним из видов документов, выдававшихся ссыльнопоселенцам, нанимавшимся на работы на частные золотые промыслы. Среди польских ссыльных наем на золотые промыслы был одним из наиболее популярных и востребованных видов деятельности. По свидетельству современников, золотопромышленники охотно нанимали на прииски поляков, считая их более дисциплинированными и ответственными [Иванов 2021: 171].

В региональных архивах сегодня сохранилось большое число различного рода прошений и докладных записок ссыльных к местным и губернским органам власти. В период отбывания каторжных работ прошения в основном касались поиска и выдачи денежных средств, отправляемых ссыльным родными и близкими, улучшения условий содержания в тюремных помещениях, перевода на вольные квартиры. В период перевода с каторги на поселение зачастую возникали проблемы продажи приобретенного ссыльными недвижимого имущества, вследствие чего поступали прошения о разрешении проживать на территории, например, Забайкальской области, до окончательной продажи недвижимости.

Как свидетельствуют документы, большая часть польских ссыльных, сосредоточенных по округам и волостям Забайкальской области, стремилась обосноваться в Чите. Так, к примеру, с прошением о разрешении проживать в

Чите обращался ссыльный Войцех Бушинский1. Свое прошение он обосновывал тем, что владел слесарным мастерством, которое может быть полезным для жителей города. Одним из интересных документов, имеющих отношение к осуществлению польским ссыльным Б. Дыбовским научной деятельности, является прошение исследователя о разрешении ему остаться на поселении на территории Забайкальской области и продолжить изучение флоры и фауны бассейна р. Амур2.

Все сказанное выше позволяет сделать вывод, что законодательные акты и делопроизводственные материалы являются основными видами исторических источников по истории польской ссылки на территории Байкальского региона. Анализ законодательства демонстрирует его эволюцию от жесткой регламентации надзора и контроля над польскими ссыльными до мер, существенно облегчающих их положение. Делопроизводственные материалы, представленные отчетами, рапортами, прошениями, докладными, статейными и партионными списками и др., обладают большей степенью информативности и позволяют реконструировать качественные и количественные характеристики польской ссылки на территории Байкальского региона во второй половине XIX в.