Заметка Ю. А. Иванова "Неизданное стихотворение Ф. М. Достоевского"

В фондах Российского государственного архива литературы и искусства хранится краткая заметка внучатого племянника Ф. М. Достоевского историка-медиевиста Юрия Алексеевича Иванова (1892 — после 1958) о сатирическом «спиче» его знаменитого родственника. Как ни странно, неоднократно упоминаемая в различных изданиях, включая Академическое полное собрание сочинений Ф. М. Достоевского и Летопись его жизни и творчества [Летопись…: 70], сама заметка до сих пор не была опубликована. В результате отсутствует и критический анализ этого документа. Приводим этот текст:

«Неизданное стихотворение Ф. М. Достоевского.

В конце <18>70-х годов Ф. М. <Достоевский> прожил летом несколько недель у своей сестры Веры Михайловны Ивановой (урожденной Достоевской) в с. Иглине Московской губернии. Все продукты покупались в лавке купцов 2-ой гильдии Галактионова и Рахманина, которые очень ухаживали за Ф. М., но тот к ним относился очень иронически; однажды Вере Михайловне, за себя и за брата, прислали их приглашение на именинный пирог… Собираясь в гости, Ф. М. к ужасу сестры стал импровизировать такой спич (записан ее дочерью Марией Александровной Ивановой):

Галактионов и Рахманин, Вы именинники у нас;

Хотел бы я, чтоб сам граф Панин Обедал в этот день у Вас!

Играйте, пейте, веселитесь И восхищайте Иглино, Но как Вы оба не кичитесь, Вы оба все-таки г…о.

Сообщил Ю. А. Иванов, профессор Сталинградского пединститута

Сталинград

Центральная набережная

Дом Специалистов

Кв. № 58»¹ .

На первый взгляд, заметка Ю. А. Иванова не представляет интереса: ко времени ее написания (1930-е гг.) «неизданное стихотворение Ф. М. Достоевского» было уже известно литературоведам благодаря публикации В. С. Нечаевой, основанной на воспоминаниях племянницы писателя М. А. Ивановой [Нечаева, 1926: 140]2. К тому же заметка Ю. А. Иванова содержит несколько фактических ошибок. Как известно, Федор Михайлович «прожил несколько недель» в гостях у сестры Веры не «в конце 1870-х гг.», а десятилетием раньше — в столь памятное для него лето 1866 г. И не в каком-то селе Иглине (какого и нет в Подмосковье), а в популярном дачном местечке Люблино Московского уезда. Очевидно, Ю. А. Иванов смешивает события люблинского лета с кратким приездом Федора Михайловича в сельцо Даровое под Зарайском 20–21 июля 1877 г. Но это не удивительно: все Ивановы, включая и главный источник информации — отмеченную в записке М. А. Иванову, — всегда вспоминали прежде всего Люблино. Ибо было что вспомнить! Примеры тому — не только в труде М. В. Волоцкого «Хроника рода Достоевского» [Волоцкой: 168–170], упомянутой выше статье В. С. Нечаевой, но и в малоизвестной заметке московского журналиста В. Васильева (газета «Столичная молва»), посещавшего Ивановых в Даровом в 1910-е гг. (см.: [Ф. М. Достоевский в забытых и неизвестных…: 184]). Так же и сестра Юрия Алексеевича Лидия (в замужестве Спивак) (1908–2005), хорошо помнящая и свою тетку Марию Александровну, и Даровое 1920-х гг., на встречах со мной в начале 2000-х гг., пересказывала как раз истории из люблинской жизни.

Неправильно называет мемуарист и фамилию одного из героев «спича». Как справедливо заметил Б. Н. Тихомиров, первого из них именовали не Галактионов, а Конон Никонович Голофтеев (см.: [Тихомиров: 40]). В «Книге адресов жителей Москвы» за 1865 г. и справочной книге о московских купцах на 1869 г. действительно есть купец 2-й гильдии Иван Галактионов

(39 л., в куп. сост. с 1854 г.), проживавший в Басманной части в доме Тимофеева и торговавший щетками в Городской части, но он не имеет никакого отношения к Люблино3. Именно Голофтеева, а не Галактионова упоминают в своих публикациях не только В. С. Нечаева (со слов М. А. Ивановой), но и еще один люблинский дачник — Н. А. Фон-Фохт (см.: [Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников: 50]).

Конон Никонович Голофтеев (1822–1896) принадлежал к роду боровского старообрядческого купечества (см.: [Осипов]) и являлся купцом 1-й гильдии4 (а не 2-й — очередная ошибка Ю. А. Иванова). Да и владел он отнюдь не какой-то скромной лавочкой съестных припасов в селе: фирма «К. Голофтеев с сыном и П. Рахманин» торговала модным дамским товаром и имела несколько торговых точек в Москве: в амбаре на Чижовском подворье Городской части, в лавке Ножевой линии, в галерее князя Голицына в Мясницкой части и на Кузнецком мосту в доме князя Гагарина5. В 1862 г. владельцы фирмы Конон Никонович Голофтеев и брат его жены Петр Николаевич Рахманин6 стали люблинскими помещиками, приобретя у Н. П. Воейкова подмосковную усадьбу.

Илл. 1. Логотип торгового дома «Голофтеев с сыном и Рахманин»

Именно Голофтеев и превратил в середине XIX в. дворянскую усадьбу Люблино в популярное дачное место (см., напр.: [Коробко: 175]). В летние сезоны Голофтеев и Рахманин развлекали себя и дачную публику разными увеселительными затеями, чем и снискали среди москвичей широчайшую известность. «Съезжалось богатое московское купечество; дачники, жившие в Люблине, также получали приглашение», — рассказывала М. А. Иванова В. С. Нечаевой уже в 1920-е гг. [Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников: 43].

Илл. 2. Голофтеевская дача в Люблине. Фото П. Г. Фон-Гиргенсона. 1902 г.

29 июня 1866 г. (Петров день — именины П. Н. Рахманина) ждали на званый обед и Ф. М. Достоевского. Однако он туда не явился, а «потихоньку сговорился с молодежью, забрав провизию, уйти гулять на весь вечер в Кузьминки, на Толоконниковы дачи» [Нечаева, 1926: 140]. Сочиненный им сатирический «спич»-экспромт Достоевский прочитал у Ивановых.

Сочинительство шуточных стихов и пародий для Достоевского было одним из излюбленных способов проведения досуга. Вот как это происходило, согласно дневнику его жены, во время их пребывания за границей в 1867–1871 гг.: «Когда мы легли уж спать, я думала, что он заснул, он думал, что я сплю, вдруг я ему сказала, что вот я присочинила еще стих, сказала ему, а он в ответ сказал мне другой. Нам сделалось ужасно смешно, как мы вместо того, чтобы спать, занимаемся сочинением глупых стихов» [Достоевская: 293]. По свидетельству М. А. Ивановой, «на стихотворные экспромты Достоевский был неистощим», «любил подмечать слабые или смешные стороны кого-либо из присутствующих и забавлялся, преследуя шутками-экспромтами свою жертву» [Нечаева, 1926: 138, 143].

Ю. А. Иванову, родившемуся в 1892 г. в Нежине и проведшему свое детство на Украине, а молодость в Казани и Саратове, — имена Голофтеева с Рахманиным и даже название самого села Люблино уже ни о чем не говорили. Несомненно, фамилия последнего запомнилась ему, потому что была зарифмована с графом Паниным. Село же Иглино, обнаруженное нами под Уфой, могло быть памятно мемуаристу по событиям Гражданской войны: в свое время Юрий Алексеевич воевал в тех краях, причем, на стороне « белых» ⁷.

В пересказах Ю. А. Иванова и В. С. Нечаевой стихотворный «спич» имеет разночтения в трех строках.

В передаче В. С. Нечаевой текст изложен следующим образом:

О Голофтеев и Рахманин!

Вы именинники у нас.

Хотел бы я, чтоб сам граф Панин

Обедал в этот день у вас.

Красуйтесь, радуйтесь, торгуйте И украшайте Люблино.

Но как вы нынче не ликуйте, Вы оба все-таки г^***.

(выделено мной. — Н. Б . Ср. в версии Ю. А. Иванова: Играйте, пейте, веселитесь / И восхищайте Иглино, / Но как Вы оба не кичитесь…).

Слышавшая рассказы М. А. Ивановой Елена Алексеевна Иванова (родная сестра Юрия) уже в 1970-е гг. писала ленинградскому литературоведу С. В. Белову, что находит стихотворение Достоевского в публикации В. С. Нечаевой грубоватым (см. подробнее: [Богданов, 2011: 338]).

Но чью же редакцию шутливого стихотворения Достоевского — записанную В. С. Нечаевой со слов М. А. Ивановой в 1926 г. или воспроизведенную Ю. А. Ивановым в 1930-е гг. по памяти от ее же рассказа — следует признать авторитетной?

Укажем, что Мария Александровна — профессиональный музыкант и музыкальный педагог — была довольно далека от литературы, во всяком случае, гораздо дальше, чем ее сестры София (в замужестве Хмырова) и Нина (в замужестве Проферансова), с разным успехом подвязавшиеся на литературном поприще. К знаменитому писателю М. А. Иванова относилась «без особого пиетета» [Нечаева, 1985: 292]. Не потому ли и запомнившиеся ей другие шуточные стихи Ф. М. Достоевского — о докторе А. П. Карепине, относящиеся к тем же 1860-м гг. и опубликованные в книге М. В. Волоцко-го, поражают бедностью рифмы:

Полночь. Павловская больница.

Слышан храп, порой чиханье, И не спит в своей светлице Лишь сверхштатный доктор Саня.

Куча блох его кусает, Но не тем лишь мучим он. Голова его пылает,

Полнá тяжких, жгучих дум… [Волоцкой: 168].

В то же время Л. А. Спивак (Иванова), сестра Юрия, внучатая племянница писателя, делившаяся со мной своими воспоминаниями, строки 6–8 запомнила иным образом, с перестановкой слов в рифмованном порядке:

Но не тем он только мучим.

Голова его пылает,

Полнá тяжких дум и жгучих.

В мемуарном свидетельстве М. А. Ивановой, сопровождавшем публикацию В. С. Нечаевой стихотворения о люблинских купцах, содержится ошибочная информация: «Люблино в это время принадлежало богатым купцам, Голофтееву и Рахманину. Одного из них звали Петр , другого Павел . 29 - го июня , в Петров день (день святых апостолов Петра и Павла. — Н. Б .), именинники устраивали большое торжество…» [Нечаева, 1926: 139]. Однако, учитывая то, что настоящее имя купца Голофтеева было Конон (именины в марте), а другого Голофтеева — его единственного сына, унаследовавшего в 1896 г. Люблино, звали Николай⁸, — 29 июня 1866 г. именины были только у Петра Рахманина. Этот ошибочный комментарий племянницы писателя объясним: в 1926 г., когда она делилась воспоминаниями с В. С. Нечаевой, ей было уже 78 лет, а со времени приезда Достоевского в Люблино прошло 60 (!) лет. Кроме того, племяннице писателя наверняка было известно и закрепилось в памяти событие, которое могло способствовать путанице имен люблинских купцов: в 1872 г. на Всероссийской политехнической выставке Голофтеев и Рахманин приобрели сборно-разборную церковь, освященную во имя святых Петра и Павла. Тем не менее ошибка памяти М. А. Ивановой так органично раскрывала строки из рассказанного ею стихотворения Достоевского («О Голофтеев и Рахманин! / Вы именинники у нас»), что вошла и в труды исследователей — как биографов Достоевского, так и московских краеведов, писавших о «Петре Голофтееве» и «Павле Рахманине»⁹.

Тем не менее, несмотря на ошибку памяти М. А. Ивановой, содержавшуюся в публикации В. С. Нечаевой, анализ двух редакций стихотворения Достоевского и обстоятельств их создания подтверждает справедливость мнения Б. Н. Тихомирова о том, что редакция Ю. А. Иванова менее достоверна (см.: [Тихомиров: 40])10.

Имеет ли рассмотренный нами документ хоть какую-нибудь ценность? Думается, она как раз в том и состоит, что резко суживает круг источников информации о люблинском лете Ф. М. Достоевского, выводя на первый план все ту же Марию Александровну Иванову. Ее братья и сестры — София,

Александр, Виктор и Юлия — не оставили воспоминаний о своем знаменитом родственнике. Прочие дети Веры Михайловны Достоевской, включая и Алексея Александровича — отца Юрия, Елены и Лидии Ивановых, были тогда еще слишком малы, чтобы запомнить что-нибудь существенное. Да от них никогда и не исходило никаких сведений. Исключение составляет лишь Ольга Александровна Иванова, но она (равно как и Н. Н. Полянский [Ф. М. Достоевский в забытых и неизвестных…: 178–183]) явно передавала рассказы своих старших родственников, прежде всего — той же сестры Марии.

Заметка Ю. А. Иванова писалась не ранее осени 1933 г., когда началась его служба в Сталинградском педагогическом институте, и не позднее весны 1936 г., когда он перебрался в Одессу. Замена Голофтеева на Галактионова, на наш взгляд, явно свидетельствует, что в его руках не было никакой рукописи М. А. Ивановой, с которой он мог переписать стихотворение Достоевского. Скорее всего, указание на М. А.Иванову следует понимать только как отсылку к основному источнику информации.

С неизбежностью возникает вопрос: а зачем вообще Ю. А. Иванов писал свою заметку? Предположим, что она вызвана личным обращением к нему летом 1934 г. В. Д. Бонч-Бруевича. Видный деятель отечественной культуры просил передать в фонды формирующегося им Литературного музея «все, относящееся к Ф. М. Достоевскому»11. Да только откуда у Юрия Алексеевича могли оказаться «достоевские» раритеты? И, желая хоть как-то откликнуться на обращенную к нему просьбу, ничего не зная о публикации В. С. Нечаевой, внучатый племянник писателя спешно набросал анализируемый нами текст. Косвенным образом в пользу такого предположения свидетельствует шифр на заметке — он принадлежит именно Государственному Литературному музею (№ 3152). Полагаем, присланные Ю. А. Ивановым сведения сразу вызвали у московских исследователей полное разочарование своей вторичностью и недостоверностью. В ревизии наследия Достоевского эта заметка заслуживает быть опубликованной.

ПРИМЕЧАНИЯ

^* Автор статьи искренне признателен И. С. Андриановой за важные редакторские замечания, корректировку некоторых данных и предоставление дополнительной справочной литературы по теме статьи.

• ¹    РГАЛИ. Ф. 212. Оп. 1. Ед. хр. 302.

• ²    См. также позднейшую публикацию «Воспоминаний» М. А. Ивановой в: [Ф. М. Достоевский в воспоминаниях… : 41–49].

• ³    Справочная книга о лицах, получивших… купеческие и промысловые свидетельства по г. Москве… на 1869 г. М.: Тип. А. Н. Иванова, 1869–1916. C. 221; Книга адресов жителей Москвы… 2-я часть: Лица неслужащие. М., 1865. С. 48.

• ⁴    Справочная книга о лицах, получивших … купеческие и промысловые свидетельства по г. Москве … на 1870 год. М., 1870. С. 17.

• ⁵    Там же.

• ⁶    Тоже купец 1-й гильдии (см.: Справочная книга о лицах, получивших… купеческие и промысловые свидетельства по г. Москве… на 1869 г. М.: Тип. А. Н. Иванова, 1869-1916. С. 87).

• ⁷    См. подробнее о Ю. А. Иванове: [Богданов, 2014: 183–211].

• ⁸    Справочная книга о лицах, получивших … купеческие и промысловые свидетельства по г. Москве … на 1870 год. М., 1870. С. 18.

• ⁹    См., напр.: [Летопись…: 70]; Романюк C. К. По землям московских сел и слобод. М., 1998.

• Ч . 2: Между Камер-коллежским валом и современной границей города. С. 319; Белицкий Я. М. Окрест Москвы. М., 1996. С. 140; Митрофанов А. Г. Прогулки по старой Москве. Солянка. М., 2009. С. 277.

• ¹⁰    Отметим, что исследователь не учитывает разницу в отчествах и ошибочно называет Ю. А. Иванова братом, а не племянником М. А. Ивановой.

• ¹¹    Телеграмма от 31.VIII и письмо от 3.XI 1934 г. // НИОР РГБ. Ф. 369. Карт. 151. Ед. хр. 11.