Защита прав частных лиц при применении норм права ЕАЭС в сфере таможенных правоотношений

В свете распространения процессов глобализации и интенсивного развития финансово-экономических и правовых отношений ЕАЭС как институт, созданный в целях поддержания экономической интеграции таких стран как Казахстан, Россия и Беларусь, обладая международной правосубъектностью, в рамках подписанного и ратифицированного странами Договора о ЕАЭС (далее - Договор) от 2014 г., главным образом провозглашает и устанавливает в качестве приоритетных нижеследующие задачи:

• 1)    создание благоприятных условий в контексте развития экономик стран-участ-ник с точки зрения повышения качества жизни населения соответствующих государств;

• 2)    формирование, поддержка и стратегическая направленность на создание единого рынка, обеспечивающего обращаемость и экспортно-импортную направленность ключевых товаров и услуг, миграционных процессов без трудностей и барьеров, необходимых для развития государств- членов Союза;

• 3)    повышение конкурентоспособности внутренних экономик стран-участниц в свете актуализации тенденций глобализации и ужесточения конкурентной борьбы на мировой арене [1].

Несмотря на то, что нормы Договора устанавливают четкие полномочия государств - участниц в разрезе реализуемых правоотношений, перечень которых систематизирован в анализируемом нормативноправовом акте, тем не менее, как можно отметить, Договор о ЕАЭС регулирует широкий спектр отношений. С одной стороны, это отношения, связанные с внешнеторговой деятельностью, регулированием макроэкономических процессов и проведением унифицированной валютной политики, а с другой, это отношения, непосредственно сопряженные с трудовой миграцией, транспортом, промышленностью, сельскохозяйственным комплексом и т.д. [2, с. 56].

Вместе с тем, как следует из изучения норм Договора, наибольшая доля статей правового источника посвящена сфере таможенных правоотношений, которые воплощаются как на наднациональном, так и на внутригосударственном уровнях [3, с. 41]. Этим объясняется факт того, что наибольшее число проблемных вопросов, обуславливающих взаимодействие стран-участник ЕАЭС, возникает именно в области таможенных правоотношений. Так, к примеру, речь идет о невозможности в рамках судопроизводства, осуществляемого Судом ЕАЭС, ставить вопрос о соответствии нормам Договора Таможенного кодекса ЕАЭС (далее - ТК ЕАЭС) [4].

Дополнительно стоит отметить положение, выглядевшее дискуссионным, на предмет того, что таможенные представители лишаются права оспаривать решения, вынесенные Евразийской комиссией (ЕЭК) как института, способствующего развитию экономических интеграционных объединений.

В этом смысле стоит отметить, что суды наднациональных объединений отличаются от международных судов тем, что допускают право частных лиц инициировать обращения в судебный орган [5, с. 26]. Однако в большинстве случаев отсутствует единый порядок обращения, не уточняются способы рассмотрения дела и четко не детерминируется круг лиц, которым допустимо разрешение спора.

Так, Статут Суда ЕАЭС, полномочия которого освещены в Приложении N 2 к Договору о ЕАЭС, в пп. 2 п. 39 устанавливает, что вопрос о компетентности ЕЭК в рамках направляемых исков могут поставить только нижеследующие субъекты права, функционирующие на территории стран-участниц ЕАЭС:

• 1.    юридические лица;

• 2.    индивидуальные предприниматели.

Тем самым, из круга лиц, которым допустима такая возможность обращения в Суд на предмет обжалования действий (бездействий) ЕЭК, исключаются те, интересы которых не сопряжены прямо с осуществлением предпринимательской деятельности [6, с. 64].

Тем самым, можно резюмировать, что большая часть нормативных положений права ЕАЭС, особенно в части регулирования таможенных правоотношений, посвящена и адресована физическим лицам. Это подтверждается тем, что указанная группа субъектов должна ориентироваться на нормы, декларированные в ТК ЕАЭС, а также приведенные в решениях Евразийской экономической комиссии, однако инициировать иск в Суд ЕАЭС о соответствии данных норм Договору они не могут. Сказанное позволяет утверждать, что с учетом того, что в круг полномочий национальных судов не входит рассмотрение правовых норм, систематизированных государствами-участницами ЕАЭС, физические лица, не интерпретируемые в качестве лиц, имеющих прямую заинтересованность в свете осуществления предпринимательской деятельности, фактически лишены права на отправление правосудия в интересах своих прав и свобод.

В данном контексте принципиальным видится предоставление физическим лицам отмеченного права, поскольку право на судебную защиту со стороны независимого и беспристрастного суда устанавливается нормами международного права [7], а также Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (п. 3 ст. 5) [8].

Подытоживая, стоит отметить, что делегирование регуляции таможенных правоотношений на уровень ЕАЭС и их регламентация в структуре ТК ЕАЭС приводит к тому, что физические лица не только не вправе инициировать проверку принимаемых актов Договору ЕАЭС, но и лишены доступного инструментария защиты прав и свобод, установленных международными источниками права. Сказанное означает, что на данный момент ключевая задача в сфере таможенных отношений заключается не столько в том, чтобы наделить физических лиц правом инициации обжалования международных договоров в рамках ЕАЭС, сколько в том, чтобы Суд ЕАЭС был компетентен на рассмотрение решений, принимаемых органами ЕАЭС. В таком случае можно говорить не только о всесторонней защите прав частных лиц, но и в целом о единообразном толковании норм, применяемых странами-участницами ЕАЭС.