Защита прав потерпевших от преступлений в решениях конституционного суда Российской Федерации

Исходя из конституционной обязанн ости государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина законодатель в ст. 6 УПК Российской Федерации установил, что уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. При этом данным Кодексом защите прав потерпевших придается приоритетное значение, что соответствует ст. 52 Конституции Российской Федерации.

В то же время в ходе проводимой судебноправовой реформы, как уже неоднократно признавалось многими специалистами, большее внимание было уделено защите прав лиц, совершающих преступления, чем жертвам этих преступлений. Такое смещение приоритетов ведет к снижению гарантий безопасности личности от противоправных посягательств, лишению тех, кто пострадал от преступлений, их конституционного права на судебную защиту и восстановление в нарушенных правах и интересах, объем и степень гарантированности которых не должны снижаться.

Не находя защиты у должностных лиц органов предварительного расследования, прокуроров и в судах общей юрисдикции и полагая, что примененные в их отношении правовые нормы противоречат Конституции, граждане, ставшие жертвами преступников, многократно обращались с жалобами в Конституционный Суд Российской Федерации, который в своих решениях неизменно оставался на страже интересов потерпевших.

Немалое количество обращений граждан, ставших жертвами противоправных посягательств, связано с необоснованным отказом в возбуждении уголовных дел и с правом обжалования таких решений. Это обусловлено тем, что, предусматривая возможность обжалования заявителем таких решений, законодатель в ст. 145 УПК РФ закрепил обязанность правоприменителя лишь сообщить о принятом решении заявителю, разъяснив при этом его право и порядок обжалования. При рассмотрении жалоб, вызванных отказом в ознакомлении с материалами проверки заявления о преступлении, Конституционный Суд неоднократно указывал (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 6 июля 2000 г. №191-О, от 19 февраля 2003 г. №78-О) на то, что если заявитель потребует ознакомить его с материалами проверки, на основании которых было вынесено такое решение, то ему должно быть обеспечено его конституционное право на доступ к информации. Эта правовая позиция была подтверждена и расширена в одном из недавних решений Конституционного Суда (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2011 г. №1251-О-О), в котором было отмечено, что ограничений права на ознакомление с материалами, послужившими основанием для вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, не содержат и положения федеральных законов «О полиции» и «О персональных данных».

Конституционный Суд Российской Федерации также указал, что в тех случаях, когда конституционные нормы позволяют законодателю установить ограничения закрепляемых ими прав, он не может использовать способы регулирования, которые посягали бы на само существо того или иного права, ставили бы его реализацию в зависимость от решения правоприменителя, допуская тем самым произвол органов власти и должностных лиц, и исключали бы его судебную защиту (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 февраля 2000 г. №3-П, Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 6 июля 2000 г. №191-О, от 14 января 2003 г. №43-О, от 4 ноября

2004 г. №430-0, от 18 января 2005 г. №39-О, от 20 июня 2006 г. №231-О и др.).

Одной из проблем обеспечения прав потерпевших является своевременность установления их процессуального статуса. В соответствии с действующим законодательством потерпевшим признается лицо, в отношении которого следователем выносится постановление о признании его таковым. Формально только с этого момента потерпевший как самостоятельная фигура уголовного судопроизводства наделяется процессуальными правами.

В то же время срок принятия постановления о признании потерпевшим законом не установлен. В силу этого пострадавший от преступления зачастую признается потерпевшим только на завершающей стадии досудебного производства. До тех же пор, пока его не признают потерпевшим, он рассматривается в качестве заявителя. Это, в свою очередь, ведет к нарушению права пострадавшего на получение информации о ходе и результатах предварительного расследования, на предоставление предметов и документов, подтверждающих его заявление о преступлении и т.д.

Разрешая проблему защиты прав участников уголовного судопроизводства в условиях отсутствия процессуального решения, определяющего их статус, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию о том, что при обеспечении процессуальных гарантий (а не только конституционных прав) лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются в ходе уголовного судопроизводства, необходимо исходить не только из формального наделения их соответствующим процессуальным статусом, но и, прежде всего, из сущностных признаков, характеризующих их фактическое положение (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 г. №11-П, от 20 ноября 2007 г. №13-П; от 16 июня 2009 г. №9-П.).

Данная позиция Определением от 18 января 2005 г. №131-О была распространена и на потерпевшего. Предоставление процессуальных гарантий потерпевшему также должно быть связан о с наличием определенных сущностных признаков, характеризующих фактическое положение этого лица как нуждающегося в обеспечении соответствующих прав. Такой подход ориентирует правоприменительные органы на то, чтобы процессуальные права граждан не ограничивались под какими-либо формальными предлогами, что обеспечивает реализацию положений Конституции Российской Федерации, признающих человека, его права и свободы высшей ценностью.

УПК РФ наделяет потерпевшего от преступления комплексом прав, реализуемых в связи с поданным им заявлением о преступлении, в том числе и правом обжалования принятого по сообщению решения. Поскольку его нормы не обязывали следователя и орган дознания принимать решение по заявлению лица, пострадавшего в результате умышленного причинения вреда здоровью (ст. 115 УК РФ) или побоев (ст. 116 УК РФ), Конституционный Суд вынес решение в защиту прав потерпевших по уголовным делам частного обвинения, когда виновное лицо не было известно, признав не соответствующими Конституции Российской Федерации оспариваемые нормы закона как не обеспечивающие судебную защиту прав потерпевших (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2005 г. №7-П.). На основе данного решения законодателем внесены необходимые поправки в Уголовно-процессуальный кодекс.

Учитывая, что действующим уголовно-процессуальным законодательством потерпевший в реализации конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи поставлен в неравное положение с лицами, совершившими преступление, Конституционный Суд в своих решениях по таким вопросам дал расширительное конституционно-правовое истолкование ч. 1 ст. 45 УПК Российской Федерации, признав возможным представлять интересы потерпевшего и гражданского истца не только адвокатам, но и иным лицам, в том числе близким родственникам, о допуске которых было заявлено соответствующее ходатайство. Лишение этих лиц права обратиться за юридической помощью к тому, кто, по их мнению, вполне способен оказать квалифицированную юридическую помощь, как подчеркнул Суд, фактически приводило бы к ограничению свободы выбора, к понуждению использовать вопреки собственной воле только один, определенный способ защиты своих интересов и противоречило бы ст. 52 Конституции Российской Федерации (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2003 г. №446-О и 447-О).

Конституционным Судом подтверждено также право потерпевшего на судебное обжалование постановлений следователя о приостановлении производства по уголовному делу, на возможность ознакомления с постановлениями о привлечении конкретных лиц в качестве обвиняемых, о назначении судебных экспертиз, независимо от их вида, с экспертными заключениями, поступившими от участников производства по уголовному делу жалобами и представлениями в случаях, когда ими затрагиваются его права и законные интересы, а также право знать состав следственной группы, осуществляющей предварительное расследование по этому делу (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 июня 2006 г. №231-О, от 11 июля 2006 г. №300-О).

Одной из значимых является проблема обеспечения личной безопасности потерпевших от угроз со стороны обвиняемого, поскольку по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях давление на потерп евших и свидетелей с целью отказа их от изобличающих показаний стало, к сожалению, достаточно распространенным явлением. В этой связи Конституционный Суд установил, что в случае необходимости защиты от угроз и давления со стороны обвиняемого или обеспечения возмещения причиненного преступлением материального ущерба у потерпевшего возникает право довести до сведения органов предварительного расследования, прокурора и суда свою позицию относительно избрания той или иной меры пресечения в отношении обвиняемого, а также обжаловать принятое решение. При этом не исключается возможность участия потерпевшего в судебном заседании при рассмотрении вопроса об избрании обвиняемому меры пресечения (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 г. №422-О).

В Постановлении Конституционного Суда от 24 апреля 2003 г. №7-П подчеркивалась конституционная важность обеспечения реального доступа потерпевшего к правосудию, возможность быть выслушанным судом и эффективность восстановления его в правах. Исходя из признания процессуального равенства потерпевших при восстановлении их в правах путем уголовного или гражданского судопроизводства, им должны обеспечиваться равные условия, включая оказание содействия со стороны государства в лице его уполномоченных органов в получении доказательств, подтверждающих факт причинения вреда в результате противоправного деяния.

Для потерпевших от преступлений граждан весьма важным является решение вопроса о компенсации материального и морального вреда в ситуации, когда уголовное преследование в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении повлекшего вред преступления, прекращено вследствие амнистии. В этой связи Конституционный Суд установил, что реализация акта об амнистии в отношении лиц, которые обвиняются в совершении преступлений, не должна быть связана с лишением тех, кто пострадал от преступле ний, их конституционного права на судебную защиту и восстановление в нарушенных правах и интересах. При принятии процессуального решения о реализации акта об амнистии потерпевшему должна быть предоставлена возможность отстаивать свою позицию по существу рассматриваемых вопросов, что предполагает его право доказывать отсутствие оснований для прекращения дела и незаконность применения амнистии. В силу принципа равенства всех перед законом и судом в случае амнистии потерпевшему необходимо обеспечить процессуальные гарантии реализации его прав на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба, аналогичные тем, которые предоставляются потерпевшим по делам, по которым амнистия применению не подлежит или применяется после вынесения приговора (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 24 апреля 2003 г. №7-П).

В обращениях граждан в Конституционный Суд поднималась также проблема защиты прав потерпевших от преступлений в случае принятия решения о применении особого порядка рассмотрения уголовного дела при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве обвиняемого со следователем. Суть проблемы заключается в том, что права потерпевших от преступлений не в полной мере учтены законодателем в гл. 40.1 УПК Российской Федерации, регулирующей применение такого особого порядка уголовного судопроизводства, что порождало неясность в вопросе о необходимости учета позиции потерпевшего при заключении досудебного соглашения.

В своем решении по этому вопросу Конституционный Суд отметил, что при проведении судебного заседания, осуществляемого в особом порядке, потерпевший может отстаивать свою позицию по существу рассматриваемых вопросов и участвовать в их исследовании в условиях непосредственности и устности, а также не лишен права возражать против рассмотрения в особом порядке такого уголовного дела. При этом было указано на обязанность суда, рассматривающего дело, применять общее правило, закрепленное в ч. 4 ст. 316 УПК Российской Федерации, согласно которому при возражении потерпевшего против постановления приговора без проведения судебного разбирательства уголовное дело рассматривается в обычном порядке, т.е. с проведением полноценного судебного следствия, обеспечивающего защиту прав потерпевшего (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 ноября 2011 г. №1481-О-О).

В уголовном судопроизводстве неизбежно возникают противоречия между участниками уголовного процесса, в том числе потерпевшими и обвиняемыми, обусловленные различными интересами этих субъектов права на судебную защиту. В силу этого возникает необходимость определения пределов основных прав участников уголовного судопроизводства, условий их реализации и механизма разрешения конфликта.

В решении этой задачи Конституционный Суд исходит, прежде всего, из положения ст. 17 (ч. 3) Конституции Российской Федерации о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать прав и свобод других лиц. Рассматривая через призму этой конституционной нормы соотношение интересов потерпевших и обвиняемых, применительно к пересмотру судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора, Конституционный Суд выступил в защиту прав потерпевшего, указав, что право потерпевшего и его представителя, а также прокурора ходатайствовать о пересмотре вступившего в законную силу судебного постановления по основаниям, ухудшающим положение осужденного (оправданного), сводится лишь к формальной возможности обратиться в суд надзорной инстанции с соответствующим ходатайством и заведомо не предполагает его удовлетворение. Это связано с тем, что в первоначальной редакции ст. 405 УПК Российской Федерации был установлен абсолютный запрет на такой пересмотр, в том числе в тех случаях, когда в предыдущем судебном разбирательстве допущено существенное нарушение, ведущее к неправильному разрешению дела. Тем самым сторона защиты ставилась в преимуществен -ное положение по отношению к стороне обвинения - потерпевшему, его представителю и прокурору, что не согласовалось с конституционными предписаниями об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, вело к нарушению баланса конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных, с одной стороны, и прав и законных интересов других лиц, публичных интересов - с другой, к неправомерному ограничению прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью и противоречило требованиям обеспечения им доступа к правосудию, компенсации причиненного ущерба, гарантий судебной защиты.

Разрешая эту проблему, Конституционный Суд признал неконституционными положения первоначальной редакции ст. 405 УПК Российской Феде рации как не допускающие возможность пересматривать вступившие в законную силу приговоры, определения и постановления суда, не позволяя поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора, и тем самым не дает возможность устранить допущенные в предшествующем разбирательстве существенные нарушения, ведущие к неправильному разрешению дела (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 г. №5-П). На основе данного решения законодателем была принята новая редакция ст. 405 УПК Российской Федерации, позволяющая защитить права потерпевших в случае выявления фундаментальных нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на законность приговора, определения или постановления суда.

Важное значение для защиты конституционного права потерпевших от злоупотреблений властью, гарантированного ст. 52 Конституции Российской Федерации, и связанного с ним права каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти или их должностных лиц в сфере уголовной юстиции, имеет развитие института реабилитации лиц, незаконно подвергнутых уголовному преследованию.

Решению этой проблемы было посвящено, в частности, Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 марта 2010 г. №5-П, в котором был сделан вывод, что федеральный законодатель не должен возлагать на гражданина как более слабую сторону в правоотношениях с государством излишние обременения, связанные с произвольными решениями и действиями органов исполнительной власти, а, напротив, обязан создавать процедурные условия для скорейшего определения размера причиненного вреда и его возмещения, во всяком случае не подвергая сомнению принцип исполняемости принятых решений о выплатах компенсации вреда реабилитированным лицам. В этом решении Конституционный Суд признал соответствующими нормам Основного закона положения ст. 242.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации, определяющие общий порядок обращения взыскания на средства бюджетов, применительно к случаям возмещения государством имущественного вреда, причиненного реабилитированному лицу, уголовное преследование в отношении которого было прекращено на стадии досудебного производства. Конституционный Суд указал, что обязанности взыскателя при- ложить к исполнительному документу копию судебного акта, на основании которого он выдан, корреспондирует право получить такой судебный акт в установленном УПК Российской Федерации порядке на основании постановления следователя, дознавателя о прекращении уголовного преследования, реабилитации и производстве выплат в возмещение вреда, причиненного незаконным и (или) необоснованным уголовным преследованием.

В развитие вышеуказанной правовой позиции в Постановлении Конституционного Суда от 19 июля 2011 г. №18-П обращалось внимание на то, что такое обстоятельство, как прекращение уголовного преследования вышестоящим судом, не может служить основанием для введения различий в условиях реализации ими прав, закрепленных ст. 46 и 53 Конституции Российской Федерации. Иное означало бы установление в отношении этих лиц неоправданного возложения на отдельных реабилитированных неприемлемых обременений и тем самым - ограничение права на эффективное восстановление в правах, что не согласуется с конституционным принципом равенства.

Положение ч. 2 ст. 135 УПК РФ, исключая для реабилитированных лиц, чье уголовное преследование прекращено вышестоящим судом, возможность выбора по собственному усмотрению соответствующего суда для разрешения вопроса о возмещении имущественного вреда исходя из территориальной доступности такого суда, как установил Конституционный Суд, не только создает неравные условия для защиты нарушенных прав, но и приводит к недопустимому ограничению права на судебную защиту, ущемляя тем самым право на доступ к правосудию и умаляя охраняемое государством достоинство личности. Такой вывод был сделан на основании того, что другим реабилитированным законом предоставлено право на разрешение вопроса о возмещении имущественного вреда как судом, постановившим приговор, так и судом по месту жительства реабилитированного либо судом по месту нахождения органа, вынесшего постановление о прекращении уголовного дела и (или) уголовного преследования либо об отмене или изменении незаконных или необоснованных решений.

Конституционным Судом принято много и иных, весьма важных для граждан и правоприменительной практики решений, касающихся прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью. Содержащиеся в них положения наглядно демонстрируют направленность решений Конституционного Суда на защиту конституционных прав потерпевших от преступлений, взвешенность и последовательность его решений. Вместе с тем вряд ли можно говорить о том, что Конституционный Суд разрешил все имеющиеся проблемы, касающиеся соблюдения и защиты прав потерпевших. Думается, что еще на многие вопросы, касающиеся защиты прав потерпевших, предстоит ответить, в том числе Конституционному Суду Российской Федерации, постановка же их остается за гражданами, судами, лицами и органами, наделенными правом на обращение в Конституционный Суд Российской Федерации.