Живопись Н. Пиросмани как предмет творческой интерпретации в кино и на сцене

В статье авторы предлагают интерпретацию творчества Нико Пиросмани в киноверсиях Г. Шангелая и С. Параджанова и театральной постановке Э. Някрошюса. В тексте представлен взгляд на живописное наследие грузинского художника самоучки в кризисные для отечественной культуры эпохи. Социокультурные контексты начала ХХ века, 1960 1980 х годы ХХ столетия и рубежа ХХ XXI вв. ознаменованы всплесками авангардного искусства, актуализирующего «детский взгляд» на мир, обращенный к первоосновам бытия и традиционным ценностям культуры, наполненный радостью бытия и ищущий самовыражение в простых и незамысловатых, но наполненных глубиной формах. Все три периода ознаменованы открытием возможностей примитивного/наивного искусства, позволяющего иначе взглянуть на драматизм реальности. В статье отмечается, что творчество Н. Пиросмани выступает своеобразной метафорой, посредством которой режиссеры кино и театра стремятся найти ответы на личностно значимые вопросы и постичь коды детского взгляда на окружающую действительность, заложенные в творчестве Н. Пиросмани, обращаясь к языку современного им искусства. Интерпретация, предложенная Г. Шангелая в фильме «Пиросмани» (1969 г.), связана с идеей неразрывности жизни художника и сюжетов его картин, которые он переносил из мира повседневности в вечность. С. Параджанов в фильме «Арабески на тему Пиросмани» (1985 г.), используя поэтику киноязыка и поднимаясь до уровня обобщения, показал все то, из чего состоит жизнь художника: город, картины, любовь, смерть. Э. Някрошюс в постановке «Пиросмани, Пиросмани…» (1987 г.) раскрыл множественность личности художника, взаимопроницаемость фантазии и действительности, свойственную не признанному при жизни гению Пиросмани. Анализ, проведенный авторами, показывает связь разных периодов и значимость искусства примитива в современности, где с творчеством грузинского художника «знакомятся заново».