А.Л. Чижевский в историческом времени XX века и ориентирах развития отечественного образования

Общество. Среда. Развитие № 3’2024

Экофилософская оптика, базирующаяся на философии русского космизма, в свете стремительно ворвавшегося в пространство современной России вихря перемен, позволяет сделать радикальный вывод о востребованности принципиально нового проекта отечественного образования, утверждающего во всех его разделах конкретносодержательные смысложизненные идеи как векторы перехода в ноосферу в эпоху сражения смыслов. Такой проект в качестве его системообразующего мировоззренческого центра предполагает разработку новой философской картины мира, которой, с нашей точки зрения, может быть только картина экофилософская.

Идеи русских мыслителей-космистов о существовании не случайных, а необ- ходимых, не снимаемо-постоянных универсальных связей бытия человека и всех форм его первой и второй – культурной, природы, с космосом, доказанные наукой и многократно подтвержденные практически – перспективный и надежный исходный пункт и методологическая основа обновления научной картины миры. Из идеи универсальных связей закономерно вытекает положение о жизни каждого из нас, России, Земли и всей Вселенной как едином Экомире. И только человек в формах своей деятельности и мышления может бережно сохранить всё это бесценное реальное богатство, включая высшие достижения родной культуры и культур всех народов мира. Первое, что в свете этого предстоит освоить системе российского образования

^* Данное исследование проведено в рамках реализации финансируемой госбюджетной научно-исследовательской тематики «Экомир и социокультурные проблемы современности: концептуальное пространство экофилософии во взаимодействии фундаментального и прикладного в пространстве общества знаний» (FRRZ-2023–0003) (заключение комиссии РАН № 142023/1023030700034–5–6.3.1) .

для формирования планетарного масштаба культуры современного человека – это перенесение внимания с инструментальнотехнологических аспектов организации общества и образования на аспекты трудно осваиваемые, содержательные. Становящаяся эпоха – эпоха не информационная или цифровизации, а эпоха перехода в ноосферу – этап развития Человека и Мира на основе научного Разума и Культуры. Но для его осуществления необходима крупная культурно-образовательная реформа.

И первое в ней, что предстоит сделать для победы в трудной борьбе смыслов за становление времени-пространства ноосферы – это работа по отбору имен, философских идей, самых перспективных концепций, утверждавших в истории и науке главные ценности бытия и науки, жизнеобеспечивающие связи, основания единения, дополнительности, взаимодействий, интегративные тенденции, идеи целостности, системности, солидарности и т.д.

В этом ряду одним из самых крупных имен является имя Александра Леонидовича Чижевского (1897–1964) – русского гения XX в., которого не случайно участники состоявшегося в Нью-Йорке в сентябре 1939 г. I Международного конгресса по биологической физике и биологической космологии назвали А.Л. Чижевского Леонардо да Винчи XX в. [5].

Наследие этого великого человека – исследователя-энциклопедиста, философа-космиста, поэта, художника, музыканта, несмотря на проводимые в его Доме-музее в Калуге ежегодные Международные конференции, значительно недооценено в перспективе совершенствования отечественного образования и шире – целеполагающих стратегий развития России и задач формирования жизнесохраняющего природнокультурного ландшафта Земли.

В этом контексте с каждым годом всё более отчетливо проясняется масштаб личности, мыследеятельности, как и масштаб драматизма судьбы А.Л. Чижевского в большом историческом времени. Становится ясной и мера недооценки сделанного им как продолжателем великого наследия традиций мировой классической науки и философии, как человека, который мыслил в логике целостности космоса и человека как микрокосма; как человека, испытавшего на себе великие муки лагерей, тяжелейшие условия жизни, клеветы коллег и невозможности сделать многое из того, на что он был способен. Речь, между тем, о человеке, об ученом, которого тот самый Международный конгресс в 1939 г. выдви- нул на Нобелевскую премию, от которой в силу обстоятельств, от него не зависящих, он вынужден был отказаться.

Открытие причастности А.Л. Чижевского к Плехановскому университету в Москве для автора стало не только радостным, но и неожиданным событием [3], которое произошло во время поездки в Калугу со студентами. Целью поездки было знакомство студентов с концепциями русской философии космизма и истоками экофилософии. Тогда в Калуге, слушая экскурсовода – заслуженного деятеля культуры, директора Дома-музея Л.Т. Энгельгард, мы обратили внимание на документ, написанный собственноручно Александром Леонидовичем – прошение о принятии в число студентов Московского коммерческого института. Но известно, что в том же, 1915 г., А.Л. Чижевский был студентом и Московского археологического института и одновременно уже тогда самостоятельно изучал влияние Солнца на исторические и военные события, на рост заболеваний, изменения состава крови [2].

На вопрос: зачем студенту-историку искусства нужны были знания, которые давал Московский коммерческий институт, Людмила Теобальдовна Энгельгард ответила, что именно в Коммерческом институте были самые лучшие тогда в России педагоги и ученые, работавшие в области математики и статистики. Эти знания были необходимы А.Л. Чижевскому для обработки огромных объемов информации о связях Солнца и жизни Земли, поскольку «для нас едино всё; и в малом и в большом, Кровь общая течет по жилам всей Вселенной», – как он напишет в своем стихотворении, посвященном Гиппократу [10, c. 147].

Замечательно, что Чижевский, творивший мир науки в ее самых передовых направлениях, с которыми сегодня ассоциируются ключевые прорывы XX в., был не просто носителем новой информации, но и образцом высокой нормы образованности ученого и культуры русского интеллигента. Прежде всего, поэтому сегодня он не просто один из многих известных выпускников, неординарных фигур и успешных личностей, причастных к судьбе известных московских университетов, но во многом недосягаемая звезда и маяк, восхождение к ориентирам культуры которого, вероятно, востребовано в большей мере, чем в прежние годы.

Бесспорно, впечатляет тот факт, что талантливый студент в 1915 г., поняв ситуацию на фронте Первой мировой войны, оставляет учебу в Московском коммерче-

Общество

Общество. Среда. Развитие № 3’2024

ском институте и уходит на Галицийский фронт. Поэтому МКИ А.Л. Чижевский не окончил. Но уже в 1917 г. Александр Чижевский, окончив Археологический институт, защитил свою первую диссертацию на тему «Русская лирика XVIII века», после чего его, как подающего надежды в науке, оставили при институте для подготовки докторской диссертации. Но в конце того же 1917 г. он защищает на историкофилологическом факультете Московского государственного университета уже вторую диссертацию на совсем другую тему – «Эволюция физико-математических наук в древнем мире». И тут же юный двадцатилетний ученый приступает к подготовке докторской диссертации, содержание которой составили материалы по изучению им солнечно-земных связей [5].

Более того, становление новой эпохи, наступившей в 1917 г., он воспринял как возможность долгожданной творческой революции, на которую он отозвался интереснейшей работой 1918 г. – трактатом «Академия поэзии». По мнению А.Л. Чижевского, все стремящиеся стать образованными людьми нового века должны объединиться для общего плодотворного труда и получить необходимое образование. Академия с разработанной им Программой исключительно важна, ибо «непроходимые дебри невежества и тьмы заставляют задуматься над грядущим нашей страны. Какие меры надо принять? Какие дела свершить? С чего начать?» На этот вопрос он дает ответ: «Нужна постоянная, упорная работа! Надо учить народ! Но и этого мало: следует воспитать его!» [9, с. 222]. Его Программа образования в Академии и сегодня впечатляет, поскольку включает в себя не только необходимые, по его мнению, философию, космографию, физику, химию, геологию, но и большой гуманитарный блок: всемирную историю, историю искусства, архитектуры, иностранные языки, историю литературы, живописи и многое другое.

Всё это необходимое условие повышения общей культуры и роли ее ценностей в обществе. В «Академии поэзии» А.Л. Чижевский раскрывает смысл освоения гуманитарной культуры и искусства как основы изменений в пространстве образования, поскольку «сделать человека человеком – вот всепоглощающая цель искусства» [9, с. 223].

И если сегодня поставить вопрос об аспектах, в которых открывается востребованность приобщения к жизнетвор-честву А.Л. Чижевского в перспективах развития отечественного образования, то, прежде всего, нельзя не подчеркнуть кажущуюся фантастической его работоспособность. «Когда я сейчас ретроспективно просматриваю всю свою жизнь, – писал он, подводя итог своей деятельности, – я вижу, что основные магистрали ее были заложены уже в раннем детстве и отчетливо проявили себя к девятому или десятому году жизни… Дисциплина поведения, дисциплина работы и дисциплина отдыха были привиты мне с самого детства… Полный достаток во всем и свободная ненужда-емость в детстве не только не изменили этих принципов, но, наоборот, обострили их. С детства я привык к постоянной работе» [7].

Такая самодисциплина и целеустремленность позволили А.Л. Чижевскому вместе с земляком-калужанином К.Э. Циолковским, а также В.И. Вернадским сформировать надежные основы философии космизма и космопланетарного мировоззрения, без которого не могло бы состояться последующее освоение космоса. Развивая идею универсальных связей и модели единства мира, он доказал: всё земное пульсирует в ритме Солнца, все субстанциальные процессы в ее взаимодействующих оболочках развиваются в согласии с ним. Но и «вся Солнечная система является частью системы звезд нашей звездной галактики» [11, c. 18]. Поэтому в науках о природе, по его убеждению, идея о единстве всех явлений в мире и чувство мира как неделимого целого никогда не достигала такой ясности и глубины, как в наши дни.

Не случайно он – сам поэт и знаток русской поэзии в опубликованной в 1924 г. работе «Физические факторы исторического процесса» цитировал Ф.И. Тютчева:

Невозмутимый строй во всем, Созвучье полное в природе;

Лишь в нашей призрачной свободе Разлад мы с нею сознаем [13].

Открытая им теория гелиотараксии (от греч. «гелиос» – «солнце» и тараксио – «возмущение») впервые научно обосновала влияние солнечных процессов и излучений на эндокринную и нервную системы организма человека. Зная эти связи и ритмику процессов, протекающих на Солнце, можно прогнозировать многие проявления агрессии, войн, массовых эпидемий и психических заболеваний. Отсюда – и в этом проявился гуманистический потенциал философии космизма А.Л. Чижевского – потребность в разумном преобразовании природы и использовании науки для по- вышения устойчивости человеческого организма к воздействиям Солнца. Этой задаче соответствует одно из самых известных изобретений Чижевского – люстра, названная его именем.

Органическое единство бытия человека и космоса было конкретизировано А.Л. Чижевским в осмыслении им человеческой деятельности как результата космической энергии.

Мы – дети космоса. И наш родимый дом Так спаян общностью и неразрывно прочен, Что чувствуем себя мы слитыми в одном, Что в каждой точке мир – весь мир сосредоточен… И жизнь – повсюду жизнь в материи самой, В глубинах вещества – от края и до края Торжественно течет в борьбе с великой тьмой, Страдает и горит, нигде не умолкая [12].

МысльА.Л. Чижевского об интеграции наук на основе приоритетов гуманитарного знания как основы развития системы образования России сегодня оказывается одним из востребованных ориентиров, необходимых для воспитания нравственной культуры и освоения ее жизнесохраняющих норм. Такой взгляд, формирующей новый уровень планетарного масштаба личности, не только отражает идеи философии русских и зарубежных космистов, современных экофилософов, но и противостоит современным интерпретациям бытия, в которых утрачено переживание и осмысление целостности мира человека, космоса и микрокосма в их органическом единстве.

Поэтому так актуальны и сегодня слова Чижевского: «Мы привыкли придерживаться грубого и узко антифилософского взгляда на жизнь как на результат случайной игры только земных сил. Это, конечно, неверно. Жизнь же, как мы видим, в значительно большей степени есть явление космическое, чем земное. Она создана воздействием творческой динамики Космоса на инертный материал Земли. Она живет динамикой этих сил, и каждое биение органического пульса согласовано с биением космического сердца – этой грандиозной совокупности туманностей, звезд, Солнца и планет» [8].

Подобно Леонардо да Винчи, который в «Книге о живописи» рассматривал прекрасную поэзию в качестве высшего вида научного познания, более высокого, чем даже сама математика, поскольку математика ограничивается анализом количества, а прекрасная живопись дает качество жизни, а качество, согласно его мысли, выше количества, – так и А.Л. Чижевский видел в поэзии не просто форму эстетического воспитания, а путь к истине, к постижению глубин истинного бытия.

Поэтому «надо стараться, чтобы подрастающее поколение не чуждалось искусства, а потом уже следует культивировать искусство в душе ребенка. Когда же народ очистится влиянием культуры, к нему не пристанут никакие разрушающие идеи темных своекорыстных сил. Действительно, отрешенность народа от истинного искусства ведет к закрепощению его в темных рамках пошлой, будничной жизни, и только плоды высших достижений в состоянии возвысить народ над уровнем абсолютного невежества, вывести его на свет и научить сознанию человеческой обязанности, пробуждая в душе его чистые, нравственные инстинкты» [9].

Столетие отделяет нас от времени создания «Академии поэзии» Чижевского и идей, высказанных им, но актуальность его идей не просто не утрачена, но сохраняет смысл истины как вектор, направленный на развитие экофилософии и совершенствование образования в современной России.

Ясно, что приобщение к такой форме культуры и космопланетарного мышления задает высокую планку, и что она противостоит нарушающим традиционные нормы поведения и научных коммуникаций идее так называемой «новой нормальности», которая допускает любые манипуляции в отношении природы человека как формы игры, реализации свободы индивида и в этом контексте активно продвигается в современной философии вслед за установками современных глобальных элит, исходит из понимания человека как проекта-конструкции, с которым можно творчески работать, трансформируя ее в соответствии с задачами заказчика [4]. В этой современной логике абсолютно снимается идея нормативности природы человека с ее измерениями бесконечности и вечности, а потому и границ допустимых изменений не только в научно-футурологическом мышлении, но и в проектах реформирования планетарного бытия.

Такой агрессивно-опасной современной логике «новой нормальности» открыто противостоит философская концепция, тип мироотношения и в целом характер жизнетворчества А.Л. Чижевского, который не только как ученый всегда ориентировался на нормы, традиции и аргументы науки, но и сам – как Личность и тип Человека Земли и Вселенной – может быть назван ориентиром-маяком и выражением высокой нормы природы человека [1].

Общество

Обращение к наследию, масштабу культуры и типу мышления А.Л. Чижевского сегодня оказывается востребованным как поиск и открытие перспективных опережающих стратегий философского мышления будущего в современной науке, как форма поддержки научных концепций самосохранения человека и его природы, сохраняющей идею атрибутивности космического измерения [13]. В философии и науке, как