Археологические исследования русского поселения XVII-XVIII веков Ананьино I (Тарский район Омской области) в 2020 году

Деревня Ананьино основана русским населением в начале XVII в. [Татаурова, Крих, 2015]. За 11 лет археологического изучения памятника раскопано 2220 м² на поселенческой части и 660 м² – на могильнике. Проблемными вопросами в изучении комплекса были определение границ [Татаурова, 2015], выявление ранней части поселения [Сидорова и др., 2019], выяснение местонахождения раннего погребального комплекса. Последняя проблема связана с тем, что на изученной части кладбища, расположенного к юго-западу от поселения за ручьем [Татаурова и др., 2014], на площади в 660 м² зафиксировано всего 68 захоронений, тогда как деревня существовала ок. 300 лет, и в начале XIX в. (в 1801 г.), когда уже начался постепенный отток населения, в ней проживал 131 чел. [Крих, 2014, с. 89].

Планиграфически в окрестных ландшафтах памятника расположение кладбища выявить не удалось. Но планомерное сплошное изучение площади поселения способствовало тому, что в 2019 г. в раскоп попали три погребения, которые и маркировали местонахождение ранней части погребального комплекса [Татаурова, 2019]. В составе отряда работали сотрудники Омской лаборатории ИАЭТ СО РАН, школьники старших классов Пред-универсария Московского авиационного института (в рамках Договора о сотрудничестве института и ИАЭТ СО РАН) и школ Большереченского р-на Омской обл., студенты старших курсов и выпускники Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского.

Материалы и методы

На поселенческой части памятника в 2020 г. вдоль берега озера, включая прибрежную часть, с северо-востока на юго-запад заложены раскопы. Один, площадью 100 м², прирезан в том месте, где в 2019 г. был зафиксирован погребальный комплекс. Еще один участок (40 м²) соединил раскопы 2018 и 2020 гг. В результате работ выявлены остатки жилого комплекса, в границах которого располагались захоронения. К поселенческой структуре относится изба-связь, построенная на краю берега 658

и ориентированная, в отличие от ранее раскопанных, длинной осью по линии СВ – ЮЗ (рис. 1). Она состояла из горницы с печью (площадь по внутреннему контуру 23,8 м²), клети (13,3 м²) и сеней (8,6 м²). Общая площадь жилища составила 45,7 м². В заполнении на разных участках зафиксирован разнообразный инвентарь, как бытового, так и военного назначения (рис. 2).

К военному отно сятся железные панцирные пластины (рис. 2, 1 ), звенья кольчуги (рис. 2, 2 ), два крупных железных наконечника стрел (рис. 2, 3, 4 ), ружейные кремни, два фрагмента свинца для отливки пуль – подпрямоугольная пластинка толщиной ок. 1 см и округлый стержень диаметром 1 м [Тата-урова, Татауров С.Ф., 2019].

Коллекция бытовых предметов включает большое количество игральных костей-бабок, железные ножницы небольшого размера, швейные иглы, ножи, точильные камни, гвозди, 14 бусин, в т.ч. одна крупная синяя диаметром 1,9 см (рис. 2, 5 ), набор изделий из кости с декоративными украшениями (рис. 2, 6–8 ).

Четкой локализации погребального комплекса не выявлено, она оказалась размытой. Однако отно сительно зафиксированных остатков жилища погребения размещались в его центральной части, прорезая деревянные детали конструкции или располагаясь поверх них (рис. 3, 4). Всего в раскопе зафиксировано 16 захоронений, имевших относительно цело стную структуру. Из них 2 взрослых и 14 детских. Много разрозненного антропологического материала встречено в заполнении культурного слоя. Погребения располагались неровным рядом, ориентированным по линии СЗ – ЮВ. Могильная яма прослежена в одном случае – она прорезала доски срединной части постройки (см. рис. 3). В заполнении могильной ямы у колоды лежали крупный камень и челюсть собаки(?), вероятно попавшие туда из культурного слоя. Пять погребений – взрослое и детские – составляли «семейный» комплекс (см. рис. 4). Все остальные захоронения зафиксированы в культурном слое.

Погребения совершены в деревянных колодах, ориентированных по линии З – В. Конструктивные детали колод зафиксировать не удалось вследствие плохой сохранности дерева. Умерших хоро-

Рис. 1. Трехчастная изба-связь. Вид с юга. Поселение Ананьино I. Фото Л.В. Татауровой. 2020 г.

Рис. 2. Предметный комплекс из раскопа 2020 г. Поселение Ананьино I. Фото Л.В. Татауровой.

1 – железные пластины ламеллярного доспеха; 2 – кольца от кольчуги; 3 – железный ромбовидный наконечник с упором; 4 – железный срезень в виде лопаточки; 5 – синяя стеклянная бусина; 6 – костяное пряслице с орнаментом; 7 – костяной гребень с фигурной спинкой;

8 – половинка рукояти ножа с фигурно оформленным навершием; 9 – головка курительной трубки из глины.

Рис. 3. Погребение в могильной яме, прорезающей детали постройки. Вид с востока. Поселение Ананьино I. Фото Л.В. Татауровой. 2020 г.

Рис. 4. «Семейный» погребальный комплекс. Колода взрослой могилы стоит на стене клети (северо-восточная часть избы-связи). Вид с северо-востока. Поселение Ананьино I. Фото Л.В. Татауровой. 2020 г.

нили вытянуто на спине, головой на запад. Руки их скрещены на груди или поясе. Все погребения потревожены, особенно детские, от которых в ряде случаев сохранились только череп и длинные кости конечностей. В семи погребениях зафиксированы нательные крестики типов 1, 2 и 5 по типологии В.И. Молодина [2007].

Обсуждение результатов

Анализируя планиграфию жилищных комплексов, изученных на поселении Ананьино, можно сделать вывод, что раскопанная постройка по планиграфии не отличалась от большей части жилищ поселения – из девяти только два были избами. Как и другие свя- зи, она была большой площади, в ней справа от входа стояла печь, в развале которой найдено множество керамических сосудов. Примечательным можно назвать наличие слюдяных окон, от которых осталось несколько скоплений слюдяных пластинок, и подпечной ямы, ее можно считать закрытым комплексом, с многочисленными разнообразными находками, в их числе крупный ромбический наконечник стрелы (рис. 2, 3), фрагменты китайского фарфора и др.

Необычной была и ориентировка жилища – длинной осью (фасадом) по линии СВ – ЮЗ, вдоль берега озера, тогда как весь раскопанный жилищный фонд памятника ориентирован по линии СЗ – ЮВ и располагался короткой фасадной стороной к озеру. Такая планиграфия лучше соответствует местным природно-климатическим условиям. Возможно, поэтому жилище было оставлено в какой-то период времени и попало в погребальное пространство раннего деревенского кладбища. Изученный в 2020 г. участок кладбища, вероятно, является самым поздним из всего первоначального погребального комплекса, который был расположен, скорее всего, к северо-востоку от жилищ по берегу озера. Подобное соотношение поселения и кладбища зафиксировано автором на синхронном Ананьино памятнике Изюк I [Татаурова, 2010, с. 6–8]. В дальнейшем развитие деревни вдоль озера в северо-восточном направлении способствовало выбору нового места под погребальный комплекс. Кладбище перенесли за ручей, к юго-западу от поселения.

Планиграфия исследованной в 2020 г. ранней части погребального комплекса не отличалась от зафиксированной на позднем кладбище, расположенном за ручьем и исследованном автором в 2005, 2010, 2014 [Татаурова и др., 2014], 2018 и 2019 г.

Раннее кладбище вблизи поселения было огорожено заплотом, от которого в раскопе 2018 г. сохранились столбовые ямы на материке и столбы, возможно от ворот, датированные дендрохронологическими методами третьей четвертью XVII в. (1661 г.)*.

Позднее два столба были использованы при постройке жилища, изученного в 2017–2018 гг. Изба-связь, исследованная в 2019 г. [Татаурова, 2019], по дендрохронологическим датам, была построена в последней четверти XVII в. и отстояла от кладбища на расстоянии ок. 10 м к юго-востоку. Вероятно, активная хозяйственная деятельность населения деревни способствовала разрушению погребальных комплексов, что и было зафиксировано в раскопе 2020 г.

Взаиморасположение деревни и кладбища близ друг друга – традиционное явление в русской культуре. В большинстве современных сел и на первых этапах развития городов кладбища устраивали рядом с жильем, развитие поселений в пространстве со временем «поглощало» погребальный комплекс, что способствовало поиску места, на котором устраивали новый погост.

Интерес представляет предметный комплекс памятника. В юго-западной части избы-связи (в горнице) в нижних горизонтах кул ьтур-ного слоя найдены четыре железные пластины (см. рис. 2, 1 ), которые можно отнести к деталям ламеллярного доспеха, описанного А.И. Соловьевым для средневекового населения Приобья и Прииртышья [1987, c. 50–51]. Ананьинские пластины, по А.И. Соловьеву, относятся к разновидности 1 типа 1 – прямоугольные полосы с закругленными краями [Там же, c. 50]. Отличаются они от описанных в монографии размерами: длина – от 7,0 до 8,5 см, ширина – 4,5–5,5 см. Единственное сомнение вызывают отверстия, количество и расположение которых до проведения реставрации установить сложно.

От кольчужного до спеха найдено два колечка диаметром 1 см (рис. 2, 2 ). Крупный ромбический наконечник с упором (рис. 2, 3 ), относящийся к группе III, типу 20, по типологии А.И. Соловьева [1987, c. 39], или к типу IV [Молодин, Соболев, Соловьев, 1990, с. 50–51], найден в закрытом комплексе – яме под печью. Его длина – 8,8 см, черешок обломан; перо – 6,5 × 6,0 см. В коллекциях поселений Ананьино I и Изюк I подобных проникателей до сих пор не было. Датируются XVII–XVIII вв. По материалам европейской части России – XIV–XVII вв. Крупные экземпляры, сопоставимые с найденным в Ананьино, известны в Сибирском остроге в Старом Кунгуре, датируются XVII в. [Двуреченский, 2007, с. 287].

Второй наконечник (рис. 2, 4 ) тоже не имеет аналогов в сельских комплексах Тарского Прииртышья. Длина его – 12,5 см, длина пера – 6,1 см, ширина – 4 см. Относится к группе III, типу 38 – срезни в виде лопаточки с упором, применявшиеся до XVII в. [Соловьев, 1987, с. 42], или типу XV [Молодин, Соболев, Соловьев, 1990, с. 51–52]. В европейской части России наконечники 17-го типа, по О.В. Двуреченскому, бытовали в XIII–XV вв. [2007, с. 288].

Интересен набор орнаментированных предметов из кости. Он включает пряслице (рис. 2, 6), украшенное с двух сторон: с одной – циркульным орнаментом из вписанных друг в друга окружностей, с другой – прочерченными по окружности желобками. До сих пор на поселениях были встречены только глиняные пряслица [Татаурова, 2018]. Среди костяных предметов есть односторонний гребень (рис. 2, 7) с фигурно украшенной спинкой, аналогичный экземпляру, обнаруженному на Ананьино в 2005 г. [Там же, с. 1379] в жилище, также относимом к XVII в. [Сидорова и др., 2019], и половинка ручки ножа с фигурным навершием (рис. 2, 8).

В яме подпечья найдена архаичная, очень плохой сохранности головка курительной трубки, сделанная из фрагмента кирпича (рис. 2, 9 ). Такие головки трубок, несмотря на качество изготовления и форму, были статусными предметами, т.к. курение табака до начала XVIII в. было под запретом [Татаурова, Татауров Ф.С., 2018].

Выводы

Проведенные в 2020 г. исследования на русском поселении XVII–XVIII вв. Ананьино I позволили подойти к решению проблемы расположения раннего погребального комплекса деревни и зафиксировали его юго-западный край, перекрывший часть жилища, которое относится ко времени основания деревни. Датировку раскопанной постройки, представленной трехчастной избой-связью, определяет предметный комплекс, относящийся к XVII в.