Цивилизационный вызов институту семьи и брака в России: социологический аспект

,

,

Нельзя не согласиться с мнением ряда авторов, что «в рамках социокультурной модернизации регионов России при переходе от индустриальной стадии к началу вторичной информационной стадии институт семьи претерпевает кардинальные изменения для включения в эти модернизационные процессы. Традиционные семейные роли трансформируются» (Семья в современном социуме: правовые и психологические аспекты …, 2023: 8).

Проблема девальвации ценностей семейного образа жизни и снижения социальных норм детности в современном обществе является востребованной в сфере научных исследований. Мировая эпидемия пересмотра ценностей – характерная тенденция современного общества. Все, что казалось устоявшимся и незыблемым, стремительно меняет облик. Разрушительные темпы привычной картины мироздания – определяющий фактор изменения человеческих потребностей.

Одним из параметров современного института семьи и брака является повышение ценности индивидуальной свободы и сознательный выбор нетрадиционных форм регулирования сексуального поведения как альтернативы семейному образу жизни. Сместился ценностный акцент в пользу индивидуализма как стиля жизни, наиболее комфортного для удовлетворения потребностей человека. Семья утрачивает свои позиции в качестве единственно приемлемого способа социальной организации. Если в традиционном обществе одиночество было маркером низкого социального статуса и поэтому наблюдалось в исключительных случаях, то в XXI в. оно приобрело масштабы массового явления. При этом государство устраняется из списка институтов, охраняющих брак как легитимную форму права на сексуальное поведение. Почему так происходит? Что меняется в социальной природе современного человека? Почему брак уже не является обязательным для индивидов, а сожительство не подлежит моральному осуждению в обществе? Почему комфорт одиночного существования стал привлекательнее жизни в семейной группе и становится предпочтительным для возрастающего числа людей? Насколько актуально применение цивилизационного подхода в изучении феноменов в современном институте семьи?

На эти и многие другие связанные с данной проблемой вопросы были сделаны попытки найти ответы в рамках социологических исследований, предпринятых на базе Амурского государственного университета силами преподавателей и студентов. Результаты подобных изысканий в большинстве своем не были представлены научной общественности и хранятся в архиве вуза. Интерес для анализа в контексте изучаемой нами проблематики представляют опросы, проведенные в разные временные периоды. Анализ полученных в ходе них результатов дает возможность представить генезис трансформации основных ценностей российского мировоззрения в свете цивилизационного ракурса.

Динамика ценностных изменений в институте семьи наиболее показательна для молодежной общности. Изучение процессов переориентации подрастающего поколения России с традиционных ценностей на приоритеты западно-христианской цивилизации стало предметом панельного исследования М.Т. Амбарян 2013–2014 гг., предпринятого под нашим руководством на базе Центра социологических исследований АмГУ (Амбарян, Ярославцева, 2013). Оно преследовало цель выяснить отношение студенческой молодежи к гражданскому браку и семье вообще. В двух этапах исследования использовался один и тот же инструментарий. Были опрошены все студенты первого курса факультета социальных наук Амурского государственного университета. Их численность составила 120 человек. Результаты исследования показали, что восприятие молодежной целевой аудиторией феномена гражданского брака весьма противоречиво: позитивное отношение к нему на уровне реальной социальной практики как приемлемой нормы современного общества сочетается с негативной оценкой данной формы отношений на когнитивном уровне. Этому можно найти следующее объяснение. Для российской молодежи обозначенное противоречие – следствие культурного столкновения ценностей западной и восточной христианской цивилизации в одной социокультурной среде. В православии приоритеты семьи, воспитания детей являются базовыми. Поэтому на уровне сознания российская молодежь не отступает от постулатов своей родной цивилизации: респонденты указывали все негативные следствия так называемого гражданского брака, являющегося по сути формой сожительства. Налицо своеобразная ностальгия по прошлым традиционным ценностям исторически родной цивилизации. По мнению известного австрийского социолога З. Баумана, «“глобальная эпидемия ностальгии” приняла эстафету от “эпидемии безумия прогресса” в гонке истории» (Бауман, 2019). Но теоретическое осмысление проблемы у молодежи расходится с реальным социальным поведением. Незарегистрированные отношения не вызывают у студентов морального отторжения и оцениваются как вполне удобная форма современного образа жизни. Почему сложилась такая ситуация? Можно объяснить данный феномен ценностным противостоянием различных цивилизаций. В практической деятельности выбор молодыми людьми в пользу гражданского брака объясня- ется результатом культурной экспансии ценностей другой цивилизации, совершающей их агрессивный экспорт через средства культурной социализации. Пропаганда западного образа жизни с декларацией индивидуальной свободы в масс-медиа, кино, музыкальной индустрии приводит к определенным последствиям. Велика и роль популярных юмористических шоу в перевертывании сакральных ценностей. Индустрия смеховой стихии уже стала частью социальной практики современного российского общества и внесла весомую лепту в процесс трансформации общероссийских цивилизационных ценностей. «Трикстеры постсоветского периода высшего эшелона потеряли свою маргинальность, занимают высокий ранг социального статуса. В условиях потери ценностных ориентиров смеховая стихия создает социальную опору массового сознания людей и иллюзию интеграции в обществе» (Шахова, 2022). Трикстеры являются образцом для подражания российской молодежи. Постепенно с помощью смеха происходит размывание базовых понятий на уровне повседневной культуры. Ценности родной цивилизации теряют для молодежи свою практическую значимость, но остаются в ее сознании как след культурного воздействия.

Противоречивость массового восприятия демонстрирует и тот факт, что привлекательность незарегистрированных отношений среди опрошенных студентов в настоящем сочеталась с желанием, чтобы в будущем их дети выбрали для себя традиционный официальный брак, популярный на предыдущем этапе исторического развития. З. Бауман называет подобные настроения ретротопией – «глобальной эпидемией ностальгии по прошлому» (Бауман, 2019). Налицо диссонанс ценностей, демонстрирующий процесс взаимодействия цивилизаций и их конфронтацию. Подобный феномен преимущественно характеризует представителей поколения Y (игрек), или миллениалов (1984–2000 гг. р.). Они не спешат устраиваться на работу и заводить семью, являются сторонниками либеральных ценностей, ценят свободу слова и выбора. Привлекательность для них формы семьи в виде гражданского брака очевидна. Патрик Фести считает, что это «результат глубокого и долговременного воздействия, направленного на изменение отношений между полами, детьми и родителями, на ослабление связи между поколениями … Как следствие – деградация института брака, проявляющаяся в том числе и в распространении социально санкционированного брака в ущерб институционализированному» (Festy, 2000). Новизна предлагаемой западной цивилизацией сексуальной культуры вписывается в жизненный дизайн миллениалов. Прекрасно владея информационными технологиями, они оказываются сами чрезвычайно зависимы от них в плане способов жизненного устройства.

Вне цивилизационного метода трудно понять специфику девальвации ключевых ценностей российской культурной среды и объяснить стремительное проникновение в сознание представителей нашего общества смыслов западной цивилизации, влияющих на выбор моделей индивидуально-личностного поведения.

Однако гражданский брак и либерально-снисходительное отношение общества к такой форме сексуальной регуляции поведения – это лишь начальная точка культурной экспансии западно-христианской цивилизации, проявляющейся в насаждении чуждых нравственных и поведенческих норм на российской территории. Средствами языковой, образовательной, культурной политики обеспечивается изменение отношения общества к феномену сознательного одиночества в плане признания его возможной альтернативой семейного образа жизни. Данная ситуация требует внимательного изучения.

В июле 2022 г. студентом В.К. Веклич под нашим руководством был проведен онлайн-опрос населения г. Благовещенска в возрасте старше 16 лет на предмет выявления отношения к социальному явлению осознанного одиночества. В нем приняли участие 64 респондента. Тип выборки: квотная. Исследование проводилось на местном эмпирическом материале (мнения респондентов Амурской области) для получения разведывательных данных с целью продолжения разработки темы с применением качественной методологии. Результаты его весьма интересны1. Жизнь вне семейной группы – это исторически новый феномен, характеризующий в мировом ландшафте страны второго гендерного анклава, в которых наблюдается незначительная асимметрия в пользу мужчин (от 49,9 %). Сюда же можно отнести ряд стран с центром трансгендерной культуры в Норвегии. В двойном коде абсолютизации половой самоидентификации выбор одиночного существования является самой безобидной легитимной социальной нормой. В условиях глобализации информированность о подобном явлении становится все более массовой и все менее осуждаемой в обществе постмодерна как естественное право и инстинкт индивида. Но как же обстоит дело в Российской Федерации, относящейся к шестому страновому анклаву с резкой гендерной асимметрией в пользу женщин (около 54,2 %)? Анализ результатов исследования В.К. Веклич показывает, что на всей территории страны происходит сложный мультилинейный процесс формирования гендерного порядка на уровне цивилизационных ценностных сдвигов. Семья не единственный вариант регулирования сексуальных отношений. Победа индивидуализма над фамилизмом в современной модели института семьи и брака - практический выбор одиночества в странах незападной цивилизации, какой является и Россия.

Амурским респондентам был задан вопрос: «Знаете ли вы о таком явлении, как осознанное одиночество?» Выяснилось, что больше половины участников исследования (63 %) очень хорошо осведомлены о сути обозначенного понятия; 22 % опрошенных знакомы с ним весьма поверхностно; ничего не знают о сознательном одиночестве всего лишь 8 % респондентов; еще 7 % участников исследования затруднились что-либо ответить на заданный вопрос. Такое положение дел, на наш взгляд, связано с расширением возможностей информирования в современном мире, в частности, с использованием интернет-площадок и масс-медиа.

Среди основных источников сведений респонденты назвали опыт других людей и свой собственный, а также социальные сети. Интересно, что наибольшее доверие у пользователей вызывает именно первичная информация - пример лично испытавших сознательное одиночество.

Различные факторы влияют на отношение респондентов к одиночеству. Например, весьма значим возраст отвечавших. Интересно, что люди в возрасте от 36 лет и старше в целом положительно относятся к осознанному одиночеству. Как правило, они имеют опыт семейной жизни, возможно негативный, и хорошо представляют себе все виды нагрузок на супругов в условиях брака. Для молодых респондентов проблема одиночества неактуальна и поэтому не вызывает интереса. В рамках исследования оказался значим фактор принадлежности респондентов к гендерной общности. Как ни парадоксально, но преимущественно женщины относятся к одиночеству положительно (50 %). Можно предположить, что негативные факты девиантного поведения мужского населения России провоцируют отказ от отношений среди представительниц прекрасного пола. Также многие женщины стремятся к саморазвитию, и для этого сознательно отказываются заводить семьи. Среди мужчин поборников одиночества гораздо меньше (34 %). Бытовая неприспособленность, желание семейного уюта, возможно, влияют на мнение респондентов мужской гендерной общности. Но самым интересным представляется следующий факт. Респонденты в браке в большей мере положительно относятся к осознанному одиночеству в отличие от остальных опрошенных. Возможно, бытовая нагрузка сужает личное пространство индивидов, поэтому они испытывают потребность побыть наедине с собой. Семейные респонденты считают, что не смогли реализовать свой потенциал полностью, тратя время и силы на организацию своей семьи. Они переносят свой личный опыт на теоретическое понимание данной проблемы.

Кроме того, распространение осознанного одиночества в российском социуме связано с терпимостью общественного мнения к нему. Поэтому нам было чрезвычайно важно установить, как респонденты относятся к данному явлению и существует ли различие мнений в ответе на этот вопрос.

Содержательно понятие одиночества сегодня теряет негативную психологическую и социальную нагрузку, популярность такого выбора у граждан можно объяснить возможностью активного поиска себя и совершенствования своей личности. Хотя в поклонниках сознательного одиночества как альтернативы семье нет единства мнений: безусловно положительно оценили одиночество 11 % респондентов, скорее положительно - 31 %. Довольно большая часть опрошенных имеет сомнения в выборе одиночества как единственно правильной стратегии жизни: 22 % участников проявили полное безразличие к данной инновации в сфере института семьи; 31 % респондентов отрицательно относятся к одиночеству. В этом кластере также нет полного согласия. На позиции полного отрицания одиночества как социально приемлемой формы организации жизни стоят 8 % респондентов. Диалектически подошли к ответу 23 % участников. Они выбрали ответ «скорее отрицательно», то есть видят не только минусы подобного выбора, но и плюсы. Подобное разнообразие реакций свидетельствует о том, что рассматриваемый феномен сформировался в условиях другой культурной среды и не может быть однозначно воспринят российскими акторами. Процесс ассимиляции чужой культуры происходит среди респондентов, которым практика одиночества представляется имеющей больше преимуществ в различных сферах жизнедеятельности. Однако абсолютно бесспорно принимают такую форму регулирования сексуальной жизни лишь 11 % опрошенных. Можно предположить, что это те респонденты, которые достаточно успешно адаптированы к нормам западного образа жизни и пользуются возможностями глобального туризма, имеют высокий социальный статус. Те участники исследования, которые не видят в подобном выборе ничего хорошего, либо не смогли воспользоваться льготами времени, либо более устойчивы в своих ценностных позициях. Их 8 % - это опорные единицы социальной системы российской цивилизации, которые способны поддерживать ее динамическое равновесие в условиях различных вызовов.

Интересными в плане демонстрации разрыва ценностных представлений в процессе трансформации социального института семьи и брака являются ответы амурских респондентов, содержащие описание того, как они представляют себе одинокого человека. В сознании большинства опрошенных (75 %) это тот, кто не смог успешно включиться в нормы социальной жизни общества. Однако 40 % респондентов считают, что одинокий человек – это тот, кто отказывается от брака вполне сознательно, а не вынужденно. Следовательно, не от некомпетентности социальных навыков исходит такое решение, а от взвешенного и рационального понимания семейных ценностей. Можно предположить, что данная часть опрошенных объективно усматривает в сложности современной организации жизни более широкие возможности для творческой реализации человеческих потребностей, нежели те, которые предоставлялись традиционным обществом и закреплялись его нормами. Культура человека, общества и цивилизации находит свое выражение в реакции на устоявшиеся исторически понятия в новой форме.

Понимание процессов трансформации института семьи в мире и в России чрезвычайно важно для прогнозов его развития. Анализ полученных ответов на вопрос «Считаете ли вы осознанное одиночество проблемой современного мира?» показал следующее. Больше половины (58 %) респондентов дали утвердительный ответ. Возможно, их мнение основывается на множестве негативных явлений в современном социуме, составляющих угрозу его стабильности, среди которых: увеличение количества разводов, демографические «ямы», снижение ценности живого общения и погруженность людей в виртуальные сообщества. При всем этом 33 % опрошенных не видят в этом ничего страшного и спокойно относятся к растущему числу одиноких людей, сознательно отказавшихся от семьи. Для 9 % участников исследования этот вопрос оказался трудным, и они не смогли на него ответить. Половозрастная статистика показала, что в ответах особых различий между мужчинами и женщинами не наблюдается. Однако фактор возраста имеет значение. Так, индивиды от 35 лет и старше в большей мере убеждены, что осознанное одиночество в современном мире является проблемой.

Тревожный факт ускоренного распространения феномена осознанного одиночества осознается респондентами дальневосточной провинции. На вопрос: «Согласны ли вы с утверждением, что осознанное одиночество – это социальное явление, которое в последнее время развивается очень быстрыми темпами?» 58 % амурчан ответили положительно, 32 % – отрицательно. Возможно, они полагают, что подобный феномен всегда существовал в обществе и особого повода для тревожности не представляет, имеет место лишь искусственное «раздувание» социальной проблемы. Для 10 % опрошенных вопрос оказался неактуальным – они затруднились оценить темпы распространения данного явления.

В исследовании необходимо было выявить механизм предпочтения одиночества семейному образу жизни. На вопрос «Укажите основные причины, которые, по Вашему мнению, подталкивают людей на выбор одиночества?» реакциями респондентов стали следующие: нежелание жертвовать своим комфортом (63 %), отсутствие стремления понять другого человека (57 %), неумение общаться с людьми (52 %), завышенные требования к партнеру (49 %), трудности его поиска ввиду отсутствия времени и сил (35 %). Затруднились с ответом всего лишь 5 % амурчан. Таким образом, можно предположить, что дальневосточные респонденты достаточно объективно оценивают распространение новой формы удовлетворения сексуальных потребностей. В ответах респондентов можно обнаружить траекторию внедрения ценностей, не укорененных в общероссийской ментальности, а воспринятых в результате демонстрации норм, характерных для цивилизационных систем противоположной конструкции социокультурного устройства.

По данным результатов исследований 2014 и 2023 гг. можно сделать следующие выводы. Объектом их выступали в основном городские жители Благовещенска. В панельном исследовании М.Т. Амбарян целевая аудитория молодежи по территориальному признаку проживания являлась неоднородной: студенты были и горожанами, и жителями сельских районов Амурской области. Однако на втором этапе исследования результаты показали очень высокую динамику отношения к явлению гражданского брака вне зависимости от того, к какой территориальной общности принадлежат участники опроса. В теоретическом плане молодежь крайне отрицательно относится к явлению одиночества, однако в социальной практике все чаще выбирает форму незарегистрированных отношений. Противоречие теоретического осмысления гражданского брака и использование данной инновационной социальной практики в личном опыте – результат влияния распространения информации средствами информационных технологий для молодежной общности, активно включенной в виртуальный мир постмодерна.

Распространение феномена сознательного одиночества в России изучалось в студенческом исследовании В.К. Веклич в 2022 г. Лояльное отношение к новым конвенциональным нормам социального института семьи и брака в России продолжает свое распространение. Доста- точно высока информированность населения об этом новом для традиционной модели российской семьи явлении. Референтной группой для подражания является конкретное социальное окружение. Необходимо отметить, что в целом амурские жители положительно относятся к добровольному одиночеству как альтернативе семейного образа жизни. Апробация новых форм организации сексуальной жизни без посредничества государства становится все более приемлемой, хотя нет однозначной оценки в положительных и отрицательных аспектах подобного феномена. Понимание сознательного одиночества и темпов его распространения как серьезной социальной проблемы для современного мира свойственно для большей части опрошенных амурчан. Демографическая статистика убеждает респондентов в отрицательном воздействии подобного выбора людей для социальной стабильности современного общества.

Можно на примере данных социологических исследований М.Т. Амбарян и В.К. Веклич, проведенных в различные временные периоды, увидеть подтверждение укрепления тенденции вестернизации современного мира как результата цивилизационного взаимодействия различных культур. Либеральное отношение к гражданскому браку, радикальный сознательный отказ от создания семьи – далеко не все показатели изменения российской цивилизационной модели на уровне семьи. Наиболее опасными для России являются практики, разрушающие инстинкт продолжения рода. Российские исследователи В.П. Авдеева, О.Н. Бурмыкина, Н.Н. Цветаева осознают необходимость научного изучения этих процессов во всем их разнообразии с точки зрения сохранения целостности системы российского суперэтноса. Эмпирически приводятся доказательства, что «возникшее многообразие типов семей основано на гендерных картинах мира, формирующихся в подростковом и юношеском возрасте. Устойчивость брачно-семейных отношений анализируется с позиции их интимности, глубокой персонифицированности и доверительности» (Российская семья и благополучие детей …, 2021: 40–53). Тонкая материя взаимоотношений требует и грамотной институциональной политики со стороны государства.

Либерализация отношения к чайлдфри в нашей стране при неблагоприятной демографической ситуации – следующий цивилизационный вызов Запада, который может составить предмет самостоятельного социологического измерения.

Культурная трансформация ценностей базовых социальных институтов происходит в форме диффузии. В результате транзита социальных практик, противоречащих ценностям общероссийской цивилизации в процессе долгой исторической эволюции, происходит изменение общественного мнения на уровне практического применения этих практик. Неоднозначное понимание индивидами феноменов гражданского брака и сознательного одиночества свидетельствует о том, что этот процесс не находится в стадии завершения и еще идет ценностное противостояние цивилизационным вызовам. Однако в целом подобные процессы несут серьезную демографическую угрозу России и не могут игнорироваться научным сообществом.

Основой русского суперэтноса являются традиционные ценности семьи. Отказ западно-христианской цивилизации от этих ценностей – результат формирования современной неоглобалистской элиты и определения стратегии ее выбора. Россия как страна-цивилизация не должна идти по пути слепого копирования западных ценностных образцов, ей необходимо сохранить матрицу исторического культурного генофонда национальных традиций. По мнению Н.А. Васецкого, цивилизационные противоречия разных ценностных миров актуализированы в обществе постмодерна, поэтому необходимо обозначить их смыслы (Васецкий, 2020: 228–241). Вопрос цивилизационного выживания чрезвычайно важен. Это означает, что усиление работы с массовым сознанием в рамках национального проекта «Культура»1 и повышение информационной грамотности населения относительно новых социальных практик крайне необходимо сегодня для сохранения основ русской цивилизации и ее суверенитета.