Деформация профессионального правосознания законодателя: теоретико-понятийный аспект

Причиной деформации профессионального правосознания является совокупность факторов: экономических, социальных, политических, духовных и культурных. В.С. Медведев под профессиональной деформацией понимает отклонение от определенного социального ориентира требований, предъявляемых к профессии и поведению¹. ^©

Рассматривая вопрос деформации профессионального правосознания законодателя, за основу мы берем наличие сформированных правовых установок, идей и взглядов, которые претерпели изменения за время осуществления деятельности и приобрели явный негативный акцент. Так, П.П. Баранов, говоря о деформации правосознания, указал на наличие уже сформированного правосознания, поскольку невозможно подвергнуть трансформации то, чего еще не существует: «деформация правосознания предполагает некоторый изначальный запас правовых по своей природе взглядов, знаний, установок, которые в силу различных причин превратились в какие-то иные, неправовые конструкции или же остались правовыми лишь номинально или частично»1.

Под деформацией профессионального правосознания законодателя мы понимаем динамичное явление, которое проявляется в изменении морально-нравственных качеств, искаженном восприятии и трактовании правовых норм, отклонении от требований, предъявляемых к профессии, что оказывает негативное воздействие как на личность законодателя, так и на качество законодательной деятельности. Деформация, как и всякое явление, обладает характерными признаками. По мнению В.Н. Коробки, среди особенностей деформации профессионального правосознания можно выделить следующие:

• -    негативность, которая выражается в том, что оказывается отрицательное воздействие на личность и ее морально-психологическое состояние;

• -    массовость воздействия, что реализуется через значительную распространенность, переходит из стадии негативного явления в закономерность;

• -    социально-негативная роль, проявляющаяся в оценке обществом деятельности законодателя, создающая в сознании граждан картину того, что законодатель занимает свое место незаслуженно, подрывает доверие населения к законодательной системе;

• -    развитость, подвижность, что проявляется через разную степень деформации, от правового инфантилизма как наиболее мягкой формы до негативно-правового радикализма;

• -    общественная опасность, выраженная в том, что негативное профессиональное правосознание формирует основу для создания нормативно-правовых актов, которые будут отрицательно сказываться на жизни общества и государства².

Под деформацией правосознания подразумевается наличие исходной нормативной категории, на основе которой можно говорить о состоянии правосознания как позитивном или деформированном. В.Р. Петров определяет два показателя: соответствие существующей в данном обществе правовой действительности и соответствие нормам, выработанным человеческой цивилизацией. Согласно данным критериям деформация подразделяется на относительную (несоответствие существующей в социуме правовой действительности) и абсолютную (несоответствие нормам, выработанным цивилизацией)3. Полагаем, что такие критерии неприменимы к профессиональному правосознанию законодателя, деятельность которого определена и нормативно задана.

Исследуя процесс деформации профессионального правосознания, необходимо учитывать психологические особенности личности, негативное воздействие на психику законодателя в процессе исполнения профессиональной деятельности «при отсутствии иммунитета и эффективной профилактики, что приводит к нежелательным изменениям в сознании личности» (Гранат, 1993: 32). Формируя нравственный иммунитет, законодатель «цементирует» профессиональное нравственное сознание, которое становится флагманом в предотвращении противозаконных действий, аморального поведения и поступков. Нравственный иммунитет становится связующим звеном между профессиональным правосознанием и нравственным сознанием.

Для законодателя деформация правосознания, на наш взгляд, может проявляться, как и в случае с профессиональными юристами, когда высокий уровень правовых знаний позволяет манипулировать законом. По мнению Ю.В. Кудрявцева, знание норм права не гарантирует их соблюдение. Регулятором законопослушного поведения и соблюдения действующего законодательства выступает отношение личности к нормам и ценностям, обществу и государству (Кудрявцев, 1983: 31).

В юридической доктрине не сформировано единого понимания форм проявления деформации профессионального правового сознания. Среди форм его деформации назовем следующие:

• -    профессионально-нравственная, заключающаяся в искажении нравственного содержания профессии, «слепом» следовании неписанным корпоративным нормам, что приводит к вседозволенности и пренебрежению законом;

• -    профессионально-интеллектуальная: шаблонность мышления, пренебрежение критикой, поверхностность знаний, отсутствие самокритичности, следование собственным убеждениям и личному опыту;

• –    эмоционально-волевая: проявляется в чертах поведения, которые не должны присутствовать у законодателя (агрессивность, использование нецензурной лексики, неумение вести диалог и слушать оппонентов, потеря самоконтроля)¹;

• –    предвзятое отношение к объекту профессиональной деятельности, внешней формой выражения которой является возможность обойти закон при наличии административного ресурса и финансовых возможностей;

• –    произвольно-субъективная интерпретация содержания профессиональной деятельности: злоупотребление и превышение должностных полномочий².

В юридической литературе к формам деформации правосознания относят правовой инфантилизм, правовой нигилизм, аномию и перерождение правосознания, негативно-правовой радикализм, правовую демагогию, правовой идеализм (романтизм), правовой эгоцентризм, правовой негативизм, правовой дилетантизм, нравственно-правовой конформизм, спекулятивно-правовой популизм, правовой манипулизм и юридические конфликты (Гранат, 1993; Карпец, Ратинов, 1968; Малиновский, 2008; Туманов, 1989; Coser, 1957).

Так, Т.В. Худойкина и В.С. Бреднева определяют следующую систему деформации профессионального правосознания (Худойкина, Бреднева, 2018: 89):

• –    дефекты соблюдения: неумение распределить и расставить приоритеты в вопросах личных и общественных интересов, неверное понимание юридических ситуаций, низкий уровень развития элементов структуры профессионального правосознания, применение для достижения цели неправовых средств, снятия с себя ответственности за юридический результат профессиональной деятельности;

• –    дефекты исполнения: игнорирование юридических обязанностей и направленность на личные интересы, нарушающие права других лиц;

• –    дефекты использования: злоупотребление правом, применение административного ресурса в личных целях, препятствие другим лицам в реализации ими своих прав и обязанностей.

Деформация профессионального правосознания обусловливается ситуациями, в рамках которых законодатель формирует свой стереотип поведения. Если законодатель допускает для себя возможность отклонения от нормы закона, то это уже определяет деформацию профессиональную. Происходит слияние внутреннего содержания правового мировоззрения, профессионального правосознания и внешних факторов, что можно толковать как зависимость «от потребности… и от объективной ситуации удовлетворения этой потребности» (Узнадзе, 1966: 231–232).

По мнению ряда авторов – В.Я. Любашица, А.В. Малько, М.Н. Марченко, А.Ю. Мордов-цева3, причины деформации в современной российской законодательной политике на федеральном, региональном, муниципальном уровнях обусловлены «переходной, а значит, типологически не определенной и нестабильной правовой системой, нарушением баланса правовых стимулов и ограничений в режиме функционирования субъектов законотворческой деятельности, отсутствием обоснованной и легитимной стратегии государственного и муниципального строительства в постсоветской России» и «должны быть рассмотрены как серьезные институциональные искажения, институциональные формы, не соответствующие функциональной природе и первоочередным целям деятельности структур публичной власти» (Гдалевич, 2012: 31).

Деформация в сознании законодателя может приобрести следующие формы выражения.

• 1 . Лоббирование интересов бизнес-элиты, представителей сырьевых отраслей экономики в стремлении добиться принятия нормативных актов, «идущих в разрез» с публичными интересами. Лоббирование интересов крупных корпораций законодателями имеет место во многих странах. В американской политической системе вопросу ангажированности и аффилированности народных избранников придали прозрачность, создав институт лоббирования (Дембицкий, 2010: 24). Признание того, что интересы бизнес-структур представляются в парламенте, послужило способом повышения прозрачности как политической системы в целом, так и выборов в Сенат в США. Этот механизм проявляется в том, что на парламентариев возложена обязанность публиковать списки спонсоров предвыборной кампании, в том числе выборов в Сенат. Данная форма открытости служит фундаментом развития профессионального правосознания законодателя, когда решаемые задачи, пусть даже бизнеса, представляются открыто, на законном уровне.

• 2 . Вольное использование законотворческих процедур. На содержание законов оказывает влияние состояние психологических элементов правосознания. Преобладание эмоциональной составляющей над рациональным восприятием содержания деятельности ведет к ошибочным и нерациональным законодательным предложениям.

Ученые-юристы выступают с предложениями на законодательном уровне урегулировать проявление лоббирования интересов. На наш взгляд, границы понятия «лоббирование» как правовой категории трудно установить. Лоббирование чьих-либо или своих интересов всегда завуа- лировано. Его определяют как необходимую задачу для достижения тех или иных целей. По мнению ученых-юристов Ю.А. Тихомирова, М.А. Краснова, В.Н. Южакова, Г.А. Сатарова, необходимо проводить комплексную экспертизу законопроектов, рассматривая вопросы наличия в них коррупционной составляющей, финансово-экономической обоснованности и необходимости, а также соблюдения государственных и национальных интересов (Краснов и др., 2005).

Воздействуют на деформацию профессионального правосознания «партийная номенклатура» и «общая идея партии». Как отмечает Н.Е. Кулагин, авторитарный тип управления со стороны руководителя порождает подхалимство и пассивность1.

Деформация профессионального правосознания законодателя связана с социально-правовыми «болезнями», поразившими общество и государство, что отразилось на различных профессиональных сферах деятельности. М.И. Левин и Г.А. Сатаров указывают на наличие моральной коррумпированности общества (Левин, Сатаров, 2012). Распространение коррупции среди представителей власти оказывает влияние на общество, и это ведет к тому, что граждане начинают терять «свой моральный иммунитет». Результатом этого является привыкание к коррупции, она становится неформальной нормой решения важных, необходимых вопросов. «Мировой опыт, да и российская действительность убедительно показывают, что коррупция, если ей постоянно не противодействовать, имеет свойство мимикрировать и расширяться, захватывая новые общественные отношения и слои населения» (Цыбулевская, Милушева, 2007).

По словам Д.Н. Бахраха, исполнительная власть есть «громадная созидательная, а в ряде случаев и разрушительная сила, которая может изменять реальную действительность как в лучшую, так и в худшую сторону» (Бахрах, 1992). Те же слова могут быть отнесены к законодательной ветви власти как источнику всех основ, на которых строятся не только общество и государство, но и исполнительная и судебная ветви власти. Деформация, наблюдаемая среди законодателей и влияющая на качество законов, не может не оказывать воздействия на другие ветви власти, порождая пагубность поведения.

Основные принципы законодательной деятельности направлены на то, чтобы принимаемые нормативные акты способствовали улучшению жизни в стране, защите от внешнего посягательства, росту экономического благосостояния и т. д. При этом негативный аспект законодательной деятельности со стороны законодателя проявляется в следующем: отсутствии возможности реализации на практике некоторых принятых законодательных актов, игнорировании отрицательных последствий, возможном извлечении прибыли из действия того или иного закона и существующих вариантах избежать ответственности (Дудченко, 2017: 42–43).

Деформацию как таковую нельзя устранить, ее можно нейтрализовать и минимизировать. В психологии выделяют два подхода к преодолению деформации профессионального правосознания:

• –    минимизация причин и факторов, влекущих возникновение профессиональной деформации;

• –    определение программы мероприятий, направленных на развитие у представителя определенной профессии устойчивого иммунитета к проявлению деформации.

Преодоление причин деформации профессионального правосознания представляет собой сложный процесс, который неразрывно связан с развитием высоконравственной личности, формированием гражданина, повышением уровня культуры. Это комплекс мер, подчиненный алгоритму и имеющий воспитательный характер. Он заключается в определении причин и факторов, содействующих проявлению деформации; устранении условий, оказывающих негативное влияние на профессиональное правосознание законодателя и способствующих его деформации.

Направления преодоления деформации профессионального правосознания законодателя можно представить в следующем порядке:

• –    формирование и развитие в обществе понятия ценности права, идей справедливости и юридических идеалов;

• –    усиление государственного контроля за деятельностью законодателя;

• –    повышение уровня правовых знаний и правовой культуры;

• –    ужесточение наказаний в случае выявления противоправных действий;

• –    неиспользование права в качестве средства достижения политических целей (политические задачи должны решаться только в рамках закона)²;

• –    публичное обнародование противоправного поведения со стороны законодателя.

Говоря о нейтрализации условий деформации профессионального правосознания законодателя, полагаем, что существенное значение имеют именно формирование должного уровня внутренней мотивации и убежденности в строгой приверженности закону, а также повышение квалификации и углубление правовых знаний. Анализируя профессиональное правосознание законодателя, следует отметить, что правовое обучение и воспитание представлены не в классическом понимании этих категорий, а с особенностями, присущими данной профессии. Правовое воспитание и правовое обучение представляют собой фундамент построения правового государства, позволяют создать искомый уровень духовного, интеллектуального и нравственного содержания личности.

Говоря о деформации профессионального правосознания, мы связываем его с выполняемой деятельностью. Моральные качества человека проявляются во всем: личной жизни, общении с людьми, решении профессиональных задач. Нравственное содержание поведения законодателя демонстрирует уровень социальности и демократичности государства. Когда нивелируются значимые для общества «скрепы», правомерность целей, признаваемые ценности попираются, это ведет к деформации системы ценностных ориентаций, а для правового поля выражается в деформации правосознания. Как отмечает О.В. Мартышин, «при всей коррумпированности советской власти и при всем ее лицемерии в последние десятилетия она культивировала (хотя бы формально) на основе социалистической идеологии моральные ценности, многие из которых носили вечный характер и входили в патриархальное народное сознание. Теперь они растоптаны. А на капиталистической основе, характерной для Запада, нравственные ценности сложиться еще не успели» (Мартышин, 2003: 28).

В связи с крушением прежней советской системы ценностей и становлением нового демократического государства перед обществом и государством стоит задача построения новой парадигмы ценностей. Деформация правосознания представляет собой духовные изменения в человеке, психологические изменения восприятия права, нарушение правовых ценностей, негативные трансформации ценностных ориентаций. На наш взгляд, деформация профессионального правосознания всегда имеет выраженное отрицательное социальное значение. Попытки оправдания фактов игнорирования законов ввиду сложившейся ситуации или временной необходимости недопустимы, так как деформация профессионального правосознания представляет собой динамичный процесс и влечет только эффект повторения таких действий.

Деформация профессионального правосознания, выражающаяся в отсутствии правовых знаний, стереотипности мышления, проявлении нигилизма в восприятии права, пренебрежении нормами морали, недостаточном уровне культуры, профессиональном выгорании, становится основной причиной дефектной юридической деятельности: противоправной или ошибочной законодательной деятельности, коллизий в праве. Происходит деформация рационально-идеологической составляющей профессионального правосознания законодателя.

Преодоление причин деформации профессионального правосознания законодателя возможно путем построения новой структуры политических ценностей, в которой приоритет закона представляет собой не результат государственной деятельности, а является первичным фактором по отношению к государству, его безопасности, соблюдению и гарантии прав человека, установлению правопорядка.

Разработка и применение на практике эффективной методики обеспечения иммунитета правосознания и правовой культуры законодателя является важной и сложной проблемой. Взгляд на этот вопрос может быть двояким, что способно привести к пониманию бесполезности данного действия. Однако предполагаем, что работа в этом направлении на основе накопленного опыта по преодолению причин деформации профессионального правосознания и его применение на практике возымеют результат.