Дети и молодежь новой России

Demu u молодежь

новой России *

В современной России отчетливо наблюдается столкновение (пересечение) двух независимых процессов: с одной стороны – демографического, характеризующегося активным старением и потерей в связи с этим качественных свойств населения, а с другой – переходом с природоориентированных к инновационным технологиям. Успех реализации этого перехода зависит от доли молодых когорт в структуре рабочей силы, способных когнитивно, эффективно и творчески их осваивать.

Этим определяется настоятельная необходимость специальных реформ, касающихся молодого поколения страны, направленных на решение активных и наиболее острых проблем.

Вырисовывается, по крайней мере, три круга важнейших задач в этой сфере.

Первый круг касается масштаба, численности, структуры, качества детей и молодежи. Первая когорта «кризисных детей» повзрослела и стало очевидным, что доля молодых в составе населения сжимается, как «шагреневая кожа», в основном под влиянием снижения рождаемости как следствия общемировых тенденций, окрашенных российской спецификой.

За последние 15 лет численность детей в возрасте 0–17 уменьшилась почти на 12 млн, или, примерно, на 1/3, тем самым «урезая» масштабы молодежи (18–30 лет) на следующем временном отрезке.

И здесь следует отметить два обстоятельства: одно связано с сокращением репродуктивного потенциала, другое – с «ухудшением» репродуктивного поведения.

Первое возникает как следствие падения рождаемости, особенно в первой половине 1990-х годов и вступления в детородный возраст уменьшенных когорт, которые, к сожалению, не отличаются позитивным здоровьем. С 2002 по 2009 г. число женщин реп- родуктивного возраста сократилось почти на 2 млн. Кроме того, известно, что свыше 1/3 беременных имеют осложнения в процессе вынашивания ребенка. Более того, негативный тренд здоровья может вести и ведет к бесплодию: (страдают от 10% до 20% супружеских пар) [1. С. 119].

В связи с этим все большее значение получает новый компонент увеличения рождаемости – вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ), основанные на экстракорпоральном оплодотворении, как это наблюдается во многих развитых странах, и высокими темпами развивается в России. Однако очевидно, что расширение возможностей использования ВРТ в значительной степени зависит от государственного финансирования.

Второе обстоятельство состоит в стремлении населения минимизировать число рождений или вовсе отказывается от детей (чайлдфри). По данным предыдущей переписи, более половины семей имеют одного ребенка (модель однодетной семьи). В значительной мере это связано с материальным положением и жилищными условиями семьи, ведь 10% работников имеют заработок ниже прожиточного минимума (ПМ), а около 40% не могут обеспечить себя и одного ребенка на уровне этой необычно низкой и убогой границы бедности. Около половины (по данным НОБУС) рождений происходят в семьях с доходом ниже ПМ или в семьях, которые сразу после родов попадают в группу бедности. И распространение анемии у беременных выступает отчетливым маркером низкого уровня материальной обеспеченности. Разумеется, различного рода пособия влияют на активизацию рождаемости, включая и материнский капитал, но последний очень скоро становится «социальной» ловушкой, а население быстро адаптируется к используемым методам стимулирования. Главная роль в материальной обеспеченности семьи принадлежит все-таки уровню оплаты труда.

Реформы, активно осуществляемые с начала 1990-х, существенным образом повлияли на количественные параметры динамики населения, вызвав демографический кризис, который еще долго будет сказываться «эхом» на воспроизводственных процессах населения. Но дело не только и, может быть, не столько в количественных потерях. Ведь демографический кризис проявляется как в естественной убыли, так и в снижении качественных параметров населения.

В свое время Питирим Сорокин отмечал, что глубокие реформы, а именно такие Россия пережила в 1990-х, действуют как орудие селекции человечества «шиворот-навыворот», убивая «лучшие» по своим наследственным свойствам элементы общества и способствуя выживанию «худших». В результате этих процессов гибнут, главным образом, люди биологически наиболее здоровые, энергетически – трудоспособные, психически – самые волевые, талантливые и умственно развитые, морально – наиболее устойчивые, обладающие прочными нравственными рефлексами. Это не может не влиять на ухудшение генофонда страны, и прежде всего – его молодых поколений [2. С.183–184].

Кроме того, отмечается и косвенное воздействие на качество населения – это следствие эмиграции преимущественно не только лучше образованной, но имеющей особые интеллектуальные способности, и в этом смысле, незаурядной части общества.

В связи с негативным сдвигом в генофонде российского населения особое внимание вызывают одаренные и талантливые дети России, способные компенсировать снижение качества, наступившее у «детей реформ». Однако, к сожалению, пока не сформированы социальные заказы и сама национальная идея развития и сохранения талантов в различных сферах интеллектуальной деятельности [3. С. 61–90].

Второй круг проблем связан с условиями и институтами формирования детства, когда закладываются основы качественных характеристик населения будущего.

Особое место принадлежит семье, которая сегодня переживает глубокие трансформации на базе перемен в матримониальном поведении населения, связанным с сексуальной, можно так сказать, революцией, пришедшей в Россию вместе с западными ветрами. Снижение брачности и повышение разводимости, замещение брака свободным партнерством, перенесение рождения детей на более поздний срок или отказ от них вовсе, увеличение доли неполных, преимущественно материнских домохозяйств – все это в значительной мере ослабляет процессы социализации подрастающего поколения и ведет к нестабильности семейных структур со всеми вытекающими последствиями, включая рост домашнего насилия [4. С.12.].

Существенное влияние на семейные отношения оказывает развитие гендерных моделей в обществе, которые находят свое воплощение в супружеской форме семьи, приходящей фактически на смену патриархальной и детоцентристской. Эта модель отмечается эгалитарными, равнозначны- ми внутрисемейными отношениями, а стабильность брака связана прежде всего с желаниями и интересами супругов. Подобная форма определяется принципами социального либерализма, возникающая на базе развития рыночных отношений, обеспечивающая личную независимость каждого из супругов. В первую очередь это касается изменения в положении женщины, стремящейся иметь устойчивый экономический суверенитет. Рефлексивная модернизация семьи, которая реализуется в модели социального либерализма, приводит к существенно большему обеспечению гендерного равенства, особенно в сфере трудоустройства.

Данный тип семьи не только ослабил ограничение разводов, но и одобрил совместное проживание без оформления брака, в рамках которого около 2/3 не имеют детей. В переписи населения 2002 г. доля семей, возникших на базе гражданского брака, составляла чуть более 10%.

На первом этапе социализации детей рука об руку с семьей функционирует дошкольное образование, которое обеспечивает воспитание, обучение, развитие, а также присмотр, уход и оздоровление младшей возрастной группы. Формально государство гарантирует его общедоступность, но, к сожалению, фактически это не выполняется, что в значительной степени тормозит активизацию рождаемости, препятствуя эффективной женской занятости, приводя к серьезной недооценке выравнивания гендерной ассиметрии в современном российском обществе. А это влечет, как показывают исследования, за собой негативные последствия [5. С.109–122.].

На самом деле статус и значение дошкольного образования сегодня ра- дикально меняются, о чем свидетельствует общемировая тенденция, которая требует не реставрации институтов советского периода, а формирования системы дошкольного образования нового типа и ее разных форм. Сфера дошкольного воспитания детей является фундаментальной основой выравнивания гендерных отношений в современном обществе.

Условия, уровень, доступность и качество образования в обществе определяют интенсивность и успешность экономического развития страны, что, прежде всего, зависит от правил и системы осуществляемого контроля, полученных молодым поколением знаний, институтом оценивания которых сегодня является Единый государственный экзамен (ЕГЭ). К сожалению, этот инструмент, насильственно внедренный в систему обучения «сверху» имеет немало недостатков. Среди них следующие: а) ЕГЭ используется как «клеймо» (или незамысловатое «клише»), заимствованное в западной идеологии. Оно отбрасывает все ростки нового и нетривиального на детском поле, которые не укладываются в раз и навсегда сформулированную матрицу, приспособленную для внедрения рыночных механизмов в образование; б) ЕГЭ оказался идеальным инструментом для подготовки молодого поколения к жизни в «обществе потребления», формируемого не в школах и университетах, а средствами массовой информации, которые выступают как инструмент манипуляций людьми; в) кроме того, прекращение финансирования обучения «троечников» (не набравших нужный балл) может означать только одно – снижение доступности высшего образова- ния для определенного слоя людей; г) внедрение ЕГЭ не только не преодолело взяточничество при поступлении в вузы, как об этом громогласно провозглашалось, но обеспечило механизм «социального бумеранга», в результате чего одна коррумпированная система была заменена другой: коррупция из вузов переместилась в школу.

Наиболее острой, настоятельной и безотлагательной для решения является третий круг проблем – здоровье детей и молодого поколения во всех трех аспектах – физическом, психическом и социальном, когда здравоохранение выступает лишь как важный фактор.

Всероссийское обследование показывает, что могут быть признаны здоровыми меньше 1/3 детей (27,1%), 51,7% имеют функциональные отклонения или факторы риска заболеваний (II группа), у 16,2% состояние отягощено хроническими заболеваниями (III, IV и V группы). Это автоматически ведет к расширению инвалидизации детей, которых в 2008 г. было зарегистрировано более 0,5 млн (а реально их численность достигла 1,5 млн); половина среди них получила статус инвалида в связи с расстройством психики, поведения и нервной системы, что сделало недоступным для них стандартное образование. Ежегодно 30% юношей в возрасте 17 лет признаются не годными к военной службе [6. С. 9].

Особую тревогу вызывает здоровье новорожденных, среди которых в 2008 г. 37,3% родились больными или заболели непосредственно после рождения. Их численность за период с 1990 г. возросла в 2,7 раза. Каждый 20-й (5,3%) сегодня рождается недоношенным, что не может не сказываться на здоровье в течение всего жизненного цикла ребенка.

Растет число зарегистрированных заболеваний и отчетливо фиксируется негативный тренд здоровья молодого поколения.

Исследования показывают: ухудшение состояния детей обусловлено устойчивой тенденцией снижения здоровья женщин, ростом патологии беременности и родов. В жесткой корреляции находится рост доли больных среди новорожденных и процент беременных, страдающих анемией: за последние 15 лет этот показатель увеличился в 3 раза, что в который уже раз заставляет нас настаивать на необходимости организации «кормлений» для беременных и кормящих матерей. Положительный эффект показывает практика других стран, существенно снижающая младенческую смертность.

Самое тревожное следствие указанной взаимосвязи здоровья родителей и детей состоит в том, что каждое следующее поколение в составе российского населения менее здорово, чем предыдущее, а более молодое оказывается еще менее здоровым, что является следствием «накопления груза патологий в поколениях».

На протяжении жизненного цикла у ребенка происходит ухудшение здоровья по всем классам болезней. Одновременно снижаются и показатели физического развития. Достижение репродуктивного возраста часто происходит в осложненном болезнями состоянии, а больные родители, как известно, рожают больных детей. Так возникает эффект «социальной воронки», куда втягивается постепенно все большая часть населения страны.

Обобщенный уровень психического здоровья молодого поколения отражает распространенность в нем алкоголизма, наркомании, олигофрении и суицидов.

Высокая заболеваемость, смертность детей и подростков заставила осуществить специальное лонгитюдное исследование динамики здоровья и его факторную зависимость в режиме реального времени, выбрав для этого четыре когорты в Вологодской области, среди которых первой когорте сегодня уже 15 лет. Исследование показало следующее:

• ■    за период с 1998 по 2007 г. общая заболеваемость выросла на 43%;

• ■    за период с 1995 по 2004 г. доля новорожденных абсолютно здоровых (I группа) существенно снизилась, но увеличился удельный вес тех, в анамнезе которых выявлены функциональные отклонения (с 29% до 34%);

• ■    гендерный анализ свидетельствует о том, что здоровье девочек лучше, чем здоровье мальчиков, и это воздействует в дальнейшем на смертность мужчин;

• ■    здоровье и физическое развитие городских детей, по оценкам врачей, хуже, чем сельских; доля детей с хроническими заболеваниями в городах в 2–4 раза выше;

• ■    основные факторы риска, оказывающие заметное воздействие на здоровье детей, включают: неудовлетворительное здоровье матери в период беременности, неблагоприятные экологические условия, анормальное жилище, низкий уровень медицинской активности и низкие доходы семьи, что приводит к существенному ухудшению питания;

• ■    потери потенциала здоровья детей, полученного при рождении, происходит поэтапно и ступенчато; основные критические периоды отмечены — в первый год жизни (при рождении 60–40% здоровых, а к концу первого года эта доля снижается до 20–15%); и в 6–7 лет, когда доля име-

• ющих хронические заболевания увеличивается на 5–6%.

Обобщение основных проблем в состоянии молодого поколения страны позволяет сформулировать главные направления социальной политики, реализация которых сегодня остро необходима с демографической, экономической и политической точек зрения. Целевая задача состоит в том, чтобы в контексте уменьшения численности детей обеспечить повышение их качественного потенциала. На первом месте в связи c этим находится задача улучшения здоровья, начиная с момента рождения, затем идет об- разование и далее социализация молодежи как фундамент разработки системной Программы государственной политики улучшения детства. Выявленные проблемы органически взаимосвязаны, и их решение должно основываться на единой теоретикометодологической базе. Проблемы социального реформирования современного общества, трансформации социально-экономического поведения, нравственных ценностей, качества жизни, приоритетности психосоциальных факторов – все это требует незамедлительных мультидисципли-нарных мер.