Договорное уголовно-процессуальное право как подотрасль современного российского уголовно-процессуального права

В рамках российского уголовно-процессуального права постепенно сформировалось образование, к которому ряд исследователей уже примеряют понятие «договорное уголовно-процессуальное право»¹.

Договорной феномен по своей природе на первый взгляд абсолютно чужд уголовно-процессуальному праву, трактуемому как исключительно публично-правовой инструмент, которым государство пользуется для противодействия преступности. Признанием данного феномена в уголовнопроцессуальном праве отнюдь не ставится под сомнение этот постулат. Уголовно-процессуальное право вместе с уголовным правом, конечно, будут всегда принадлежать к публичному праву. Вместе с тем все возрастающий рост числа процедур, которые можно относить к договорным, позволяет зафиксировать переход количества этих процедур в новое качество2, а именно признать, что в публичном уголовно-процессуальном праве сформировалась особая подотрасль, основанная на идее договора, где есть свой объект и используется диспозитивный метод правового регулирования. Востребованность же на практике этих процедур такова, что они из исключительных, альтернативных фактически становятся основными формами применения уголовно-правовых норм.

Поэтому игнорирование факта состоявшегося ответвления от общего ствола уголовно-процессуального права такой ветви, как договорная подотрасль, означало бы отказ признавать сложившуюся правовую реальность. Если же признать этот факт, то нужно дать ему объяснение и исследовать его. При этом вполне уместно для исследования уголовно-процессуального явления, которое мы склонны считать договорным, использовать понятийный аппарат, сформировавшийся в науках об отраслях частного права. Это позволяет прибегнуть к приемам рецепции, аналогии из цивильного права с тем, чтобы сформировать базовый категориальный аппарат для оперирования в намеченной сфере.

Но прежде всего надо сказать о понятии «подотрасль права». Из общей теории права следует, что подотрасль права – это система однородных институтов в составе отрасли права, нормы которых регулируют отношения определенного вида с помощью однородных правовых средств, способов3. На наш взгляд, это понятие вполне подходит для первичного обозначения комплекса институтов и правовых норм, входящих в статьи 25, 25.1, пункт 3 части 1 статьи 27, часть 1 статьи 28, статьи 28.1, 427, главы 32.1, 40, 40.1, 51.1

Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации4, которые мы относим к анализируемому правовому явлению.

В основе концепции договорного уголовно-процессуального права лежит идея договора, которая связана с идеологией свободы, добровольности в определении договаривающими субъектами своих прав и обязанностей для достижения желаемого ими правового результата.

Надо сразу оговориться по принципиальному вопросу, чтобы быть правильно понятыми в последующих рассуждениях. Разумеется, мы принимаем аксиому о том, что в уголовно-правовой сфере центральное обязательство возникает у субъекта не из договора, а из деликта – совершенного им преступления. Уголовно-правовая обязанность понести уголовную ответственность за совершение запрещаемого уголовным кодексом деяния первична. Уголовно-процессуальный договор между субъектом уголовной ответственности и государством в лице его органа, ведущего уголовное дело, может только изменить реализацию уголовной ответственности, но не отменить ее и не создать иное основание таковой. Само заключение уголовнопроцессуального договора возможно только на основании установленного преступления и обязанности обвиняемого понести за него ответственность.

Идея договора как правового инструмента определения договаривающимися субъектами своих прав и обязанностей для достижения правового результата имеет ограниченное действие. Исходя из общепринятого в цивилистике определения договора, можно сказать, что уголовно-процессуальноправовой договор – это соглашение (сделка) между лицом – виновником преступления и государством в лице органа, ведущего уголовное дело, и прокурора, направленное на возникновение, изменение или прекращение взаимных прав и обязанностей в рамках исполнения виновным лицом общей обязанности понести ответственность за совершённое преступление.

Уголовно-процессуально-правовой договор – это способ выполнения лицом, совершившим преступление, обязанности понести за свое деяние уголовную ответственность. Вся суть в таком договорном инструменте – достижение указанной правовой цели, к которой добавляются дополнительные цели, определенные сторонами в договоре. Уголовно-процессуальный договор допускает при реализации уголовной ответственности для наиболее це- лесообразной защиты публичного и частного интереса (потерпевшего), при соблюдении интересов противной стороны в деле, отступление от общего (обычного) порядка реализации уголовной ответственности, а в исключительных случаях освобождение от таковой виновника преступления. В отличие от общего публично-правового способа выполнения виновником преступления обязанности понести уголовную ответственность, в договорных уголовно-процессуальных процедурах закон позволяет государству делать уступку обвиняемому – войти с ним в договорные отношения, чтобы изменить правовой режим привлечения к уголовной ответственности, смягчить меру уголовно-правового воздействия в обмен на публично-позитивные ответные действия обвиняемого в адрес потерпевшего, общества, государства.

Главная поправка к общему, императивному, публично-правовому уголовно-процессуальному порядку привлечения к уголовной ответственности, вносимая уголовно-процессуальным договором, – это допущение влияния не только воли закона, но и воли сторон, включая волю человека, обязанного понести уголовную ответственность, на исход дела, на уголовно-правовое воздействие.

Определившись с исходными положениями, попытаемся по аналогии с гражданско-правовым образцом дать дефиницию договорного уголовнопроцессуального права. Договорное уголовно-процессуальное право представляет собой совокупность правовых норм, регулирующих процессуальноправовые обязательства сторон обвинения и защиты, других участников процесса, возникающие из различного вида договоров, заключаемых сторонами в деле в рамках разнообразных уголовно-процессуальных производств⁵. Иными словами, договорное уголовно-процессуальное право есть совокупность правовых норм, относящихся к заключению и приведению в исполнение соглашений между сторонами в деле – следственно-обвинительной властью, а также потерпевшим, и обвиняемым, его защитником – для достижения целей уголовного процесса.

Уголовно-процессуальные договоры следует отнести к такой разновидности договоров, как мировые соглашения, которые регулируются, в частности, статьей 153.9 Гражданско-процессуального кодекса РФ6. В целом можно сказать, что это правовое средство урегулирования уголовно- правовых споров и отдельных процессуальных моментов на основе совместного разрешения сторонами вопросов, составляющих предмет уголовного процесса, и выработки решения, являющегося процессуальным средством защиты публичного интереса и интересов лиц, участвующих в уголовном де-лопроизводстве7. Предметом уголовно-процессуального мирового соглашения могут быть как уголовно-процессуальные, так и уголовно-правовые вопросы, включая исход уголовного дела, вид, меру уголовно-правового воздействия, а также позитивные посткриминальные действия обвиняемого, подлежащие совершению в обмен на поворот к лучшему для него обвинения, уголовно-правовых и процессуальных последствий от этого.

Конечно, уголовно-процессуальный договор может быть признан только ограниченно свободным и добровольным, поскольку, как уже отмечалось выше, он исходит из факта признания совершения преступления и наличия у обвиняемого обязанности нести ответственность за содеянное. Однако квалифицировать его как «кабальную сделку»8 в негативном смысле этого понятия вряд ли стоит: известная принудительность при заключении сделки со стороной обвинения не исключает добровольности выбора обвиняемым подобного способа разрешения дела. Добровольность (в ограниченном смысле) уголовно-процессуальной сделки состоит в том, что лицо, совершившее преступление, осознанно, с пониманием последствий занимает позицию са-моизобличения – признания в совершении преступления и согласия нести уголовную ответственность на условиях, предусмотренных законом и зафиксированных в соглашении.

Завершая освещение нашей позиции относительно правовой сущности уголовно-процессуального права и уголовно-процессуального договора, заметим, что следует допустить их распространение на уголовно-правовую сферу, хотя и в ограниченном виде. Как уже отмечалось, уголовно-процессуальный договор возможен только на базе уголовно-правового отношения между государством и лицом, совершившим преступление. Само согласие обвиняемого вступить в договорные отношения с органом, ведущим уголовный процесс, означает де-юре наличие этого уголовно-правового отношения.

При этом мы являемся сторонниками концепции договорного способа не только формирования меры, но и преобразования основания уголовной ответственности, о чем уже неоднократно писали9.

Мы выступаем за то, чтобы в предмет уголовно-процессуального договора входило обвинение и обязательство обвинителя не изменять его в худшую сторону при выполнении обвиняемым обязательств, принятых им по договору. В этом и видится распространение уголовно-процессуального договора на уголовно-правовое воздействие. В перспективе не исключаем, что наша доктрина, а затем и законодатель допустят включение в предмет уголовно-процессуального соглашения сторон и вопроса о смягчении обвинения. Наша концепция по данному пункту основывается на том теоретическом положении, что материальные, уголовно-правовые последствия в виде «средства уголовно-правового воздействия» порождаются обвинением – публичным уголовным иском, выдвигаемым перед судом, в случае удовлетворения судом этого иска10.

Поясним пункт нашей позиции о позитивном заряде договорной концепции развития не только уголовно-процессуальных, но и уголовно-правового отношения. Он состоит в том, что заключение договора создает у субъектов правоотношений уверенность в том, что их интересы будут защищены, а цели – достигнуты. Считаем уголовно-процессуальный договор дополнительным процессуальным средством обеспечения правовой определенности, гарантией достижения уголовным судопроизводством своего назначения по конкретному делу. В широком смысле усматриваем в нем потенциал расширения пределов свободы лица в уголовно-процессуальном пространстве и уравнивания человека в споре с государством, что соответствует критерию справедливости, понятию правового государства, ограниченного не только законом, но и договором с человеком.

Остановимся на структуре анализируемой подотрасли уголовно-процессуального права и видах входящих в него уголовно-процессуальных производств.

Полагаем, можно выделить несколько разновидностей уголовнопроцессуальных договоров и связанных с ними институтов, нормы которых регулируют отдельные производства по уголовным делам.

В первую разновидность уголовно-процессуальных договоров и основанных на них производств включаем договоры об урегулировании уголовноправового спора посредством прекращения уголовного дела и освобождения обвиняемого от ответственности по «компенсаторно-штрафным»11, «согласи-тельно-договорным»12 нереабилитирующим основаниям, предусмотренным статьями 25, 25.1, пунктом 3 части 1 статьи 27, статьями 28, 28.1, 427 УПК РФ. Этот институт, входящий в договорную подотрасль уголовно-процессуального права, можно назвать также уголовно-процессуальной медиацией.

Во вторую группу договорных уголовно-процессуальных производств включаем те, которые содержат соглашение сторон об особом порядке вынесения обвинительного приговора или решения о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию.

В число этих производств входят:

• 1)    общий порядок предварительного расследования + особый порядок рассмотрения уголовного дела, предусмотренный главой 40 УПК РФ;

• 2)    сокращенное дознание + особый порядок рассмотрения уголовного дела, предусмотренный главой 40 УПК РФ;

• 3)    заключение досудебного соглашения о сотрудничестве в ходе предварительного следствия + особый порядок рассмотрения уголовного дела, предусмотренный главой 40 УПК РФ.

И наконец, к третьей группе относим нормы, регулирующие сам порядок и реализацию досудебного соглашения о сотрудничестве в рамках главы 40.1 УПК РФ.

Через подведение под общий правовой стандарт выработки процессуально-правовой основы всех этих производств – договора (соглашения) мы видим возможность унификации этих процедур, повышения их эффективности и, что немаловажно, укоренения их в отечественной правовой культуре и правосознании, превращения в «свои».

В качестве «своей», не противоречащей основам уголовного судопроизводства, должна быть принята и главная идея о том, что из сделки – соглашения может родиться средство уголовно-правового воздействия, преобразоваться основание уголовной ответственности. Этому, на наш взгляд, может способствовать прагматизм, которым проникнуто частное право и который проявляется в принципах договорного права.

В теории гражданского права выделяют такие принципы договорного права, как свобода договора, защита слабой стороны, сотрудничество сторон и разумность участников договора13. С учетом публичной, а тем более следственной специфики отечественного уголовного процесса можно их абсорбировать, но не превращать в самостоятельные единицы уголовно-процессуального регулирования.

Как указывалось нами ранее14, ядро концепции договорных уголовнопроцессуальных производств составляют принципы обвинения, целесообразности, диспозитивности и формальной истины, которые тяготеют к состязательной модели процесса. Не повторяясь по поводу содержания каждого из выделяемых нами принципов уголовно-процессуальных производств с договорной природой, скажем, что не вполне разделяем тезис о конкуренции, борьбе этих мировоззренческих идей, имеющий разрушительный смысл. На наш взгляд, правильнее говорить о дополнительности как их сущностном качестве. Принципы договорного ряда не отрицают, не подрывают основы позитивно-правовой модели, но смягчают крайности следственной уголовнопроцессуальной организации применения уголовно-правовых норм, в которой господствует следственная власть в доказывании и выдвижении обвинения – определяющих ход процесса институтах. Особо стоит выделить принцип диспозитивности, который общепризнан в цивилистике и может считаться принципом уголовно-процессуальных производств в той мере, в какой воля сторон определяет исход дела. В общем и целом диспозитивность выступает здесь «принципом дополнительности» в том значении, которое ему придается современной гносеологией – как допущение противоположной позиции наряду с господствующей для объяснения сложного явления15.

Расширим систему принципов договорных уголовно-процессуальных производств еще двумя идеями, которые отдельные исследователи предлагают считать уголовно-процессуальными принципами.

Так, С. И. Салимов предлагает признать принципом российского уголовного судопроизводства обеспечение защиты лица от самоизобличения как гарантию законности проведения упрощенных процедур16. Разделяем мысль о том, что обеспечение защиты от самоизобличения обвиняемого в договорных уголовно-процессуальных производствах является составляющей свободы вступления обвиняемого в соглашение с органом, ведущим уголовное дело. Полагаем уместным включить обеспечение свободы и защиты от самоизобличения в число принципов анализируемых нами договорных уголовно-процессуальных производств. С этим связано усиление гарантий свободы от самоизобличения как составной части указанных процедур (запрет на принуждение, обязательное участие адвоката, подтверждение прокурором, фиксация посредством видеозаписи и др.).

Полагаем возможным включить в набор принципов, образующих основу договорного уголовно-процессуального права, еще одну идею. Речь идет о быстроте (или срочности) процесса. Некоторые ученые выступают за то, чтобы считать быстроту процесса его принципом17. На наш взгляд, более уместно говорить о быстроте как принципе именно применительно к договорным уголовно-процессуальным производствам, поскольку одной из публичных целей перехода на них является именно ускорение процесса по уголовному делу. Быстрота и экономия публичных средств и сил на ведение процесса – одни из приоритетов анализируемых нами процедур, а потому их можно считать принципом данных процедур.

Такова общая принципиальная характеристика новой договорной подотрасли российского уголовно-процессуального права.

Сделаем выводы.

Призываем признать существование договорного уголовно-процессуального права как подотрасли современного российского уголовно-процессуального права, в состав которой входят институты и нормы, включая статьи 25, 25.1, пункт 3 части 1 статьи 27, часть 1 статьи 28, статьи 28.1, 427, главы 32.1, 40, 40.1, 51.1 УПК РФ.

На наш взгляд, можно выделить три разновидности договорных уголовнопроцессуальных производств, в каждой из которых соглашение сторон или определяет исход дела, или дает ему новое направление к их взаимной выгоде.

Основу договорного уголовно-процессуального права составляют принципы быстроты, диспозитивности, обвинения, целесообразности, свободы лица от самоизобличения, формальной истины.

Развитие правового явления, основанного на идее договора, не ведет к отрицанию общего порядка уголовного судопроизводства смешанного типа, который остается доминирующим способом применения уголовноправовых норм, но является дополнением к нему.