Дублетные буквы в деловой письменности Забайкалья XVIII в

Восемнадцатое столетие – это время значительных перемен в истории русского языка, так как «основным событием в начале XVIII в. было начавшееся разрушение прежней системы письменного двуязычия и зарождение единого национального литературного языка, пока еще, разумеется, в его первоначальных, примитивных формах» [1, с. 114]. Эти перемены предопределили дальнейшее становление и развитие национального языка.

На рубеже первой половины XVIII в. вопросы графики и орфографии получают принципиальную постановку, так как 18-й век – период формирования «русского литературного языка нового типа (национального литературного языка)» [2, с. 13]. Они связываются с вопросами русского литературного языка и приобретают общественное значение.

Для лингвиста письменные памятники являются источником наблюдений над фактами из истории языка, которые apriori в силу системной организации языка взаимообсуловлены. В частности, изучение отражения тех или иных языковых фактов, которые исследователь интерпретирует как фонетические явления, невозможно без тщательного анализа графико-орфографических черт письменных памятников, и в связи с этим описание графики и орфографии того или иного письменного документа прошлых эпох выступает как первоочередная и обязательная задача историка языка. Между тем из разнообразных историколингвистических явлений графика русского языка периода становления единых норм до сих пор остается мало разработанной областью в истории русского литературного языка. В свете этого рассмотрение функционирования дублетных букв в забайкальской деловой письменности определяет актуальность темы исследования.

Иными словами, графика документов – это раздел науки о письме, в котором изучается не только совокупность графических средств языка (алфавитных и не алфавитных), но и рассматривается то, как графические средства соотносятся с единицами звучания.

Дублетные буквы – одна из ярчайших графических особенностей в истории русского языка и, в частности, в языке XVIII в. во всех его письменных формах. Свое название они получили потому, что обозначали один и тот же звук на письме. Русские буквы преимущественно родом из греческого алфавита, а в нем греческие графемы-этимоны могли обозначать специфические звуки, отсутствовавшие в русском языке. В русском же алфавите буквы, передававшие специфическое произношение греческих звуков, обозначали похожий звук русского языка уже наряду с какой-либо другой буквой, передававшей этот звук, – так получались дублетные буквы. Например, греческая буква «фита» ϑ обозначала межзубной фрикативный глухой согласный [th] (ϑεός [theos] «бог»), а другая греческая буква «фи» φ – губно-зубной фрикативный глухой [f] (φόβος [fobos] «страх»). Обе буквы были усвоены русским алфавитом, однако они стали обозначать один и тот же звук [f], который изначально был чужеродным в древнерусском языке, но позже, после падения редуцированных, стал фонологическим коррелятом русского согласного [v]. Что же касается согласного [th], то его в русском языке никогда не было, и буква ϑ стала использоваться как дублет буквы ф.

Иные дублетные буквы получились в результате исторического развития русского языка, когда, например, какой-нибудь звук утрачивал определенные фонетические признаки и совпадал в артикуляции с уже известным звуком. Соответственно, буква, его обозначавшая дублировала по своей функции другую букву, обозначавшую этот звук. Так, буква «юс малый» ѧ изначально передавала носовой гласный переднего ряда [ę], а буква «юс большой» ѫ – носовой гласный непереднего ряда [ ǫ ]. После процесса деназализации, прошедшего в большинстве славянских языков в VIII – X вв., эти звуки в древнерусском языке модифицировались: [ę] в гласный [‘а], а гласный [ ǫ ] – в гласный [у]. При этом гласные буквы ѧ и ѫ в русском письме донационального периода сохранились, но стали дублировать в обозначении гласных звуков буквы Я и у, соответственно. К дублетным буквам, сформировавшимся в результате закономерных фонетических изменений, относятся также более поздние дублеты ѣ и е.

Таким образом, в древнерусском языке XI в. сформировались следующие буквы-дублеты: з – Й, о – Э, ѳ – ф, ѫ –У – у, и – ъ, я – Я - я. Позже, после дефонологизации противопоставления гласного ě и е в русском языке XVI в., к ним присоединились ставшие дублетными буквы ѣ и е. В принципе о графической дублетности можно говорить и в отношении греческих букв Ы и Ь, которые обозначали те же звуки, что и буквосочетания пс и кс , соответственно.

Указанные варианты с точки зрения исторической динамики распадаются на два разряда: архаичные варианты – те, которые впоследствии вышли из письменного обихода русского языка (Й, Э, ѳ , ѫ , у, ъ, я), и исторически неизменчивые, стабильные (з, о, ф, у, и, я). Безусловно, у последних на протяжении всей истории письменного языка следует отметить варьирование черт графического облика, не меняющее сути семиотического образа этих букв. Необходимо подчеркнуть, что в литературном языке, в книжной печатной продукции того времени архаические варианты дублетных букв практически уже не употребляются.

Что представляла собой графика деловой письменности исследуемого периода? В XVIII в. графика русского языка испытала на себе влияние нескольких факторов. Главнейшим из них было введение гражданского 43

шрифта [3, с. 84]. Введенный в результате графической реформы Петра I и претерпевший некоторые частные изменения, внесенные в 30-х гг. XVIII в. Академией наук, он является кириллицей, стилизованной под латинскую антикву (типографский латинский шрифт с округленными контурами) и освобожденную от некоторых графических дублетов [4, с. 36]. До 1708 г. книги печатались церковно-славянским шрифтом, изобретенным еще в XVI в. первопечатником Иваном Федоровым [3, с. 84].

Гражданский шрифт был более простым. После 1708 г. из письма стали постепенно исчезать юсы, йотованные буквы, а также греческие буквы «кси», «пси» и «омега» (последние могли использоваться в делопроизводстве духовного ведомства). Во второй четверти XVIII в. в алфавит вошли « Э оборотное», « Й краткое» [3, с. 89]. Следовательно, мы можем отметить, что графика первой половины XVIII в. характеризовалась сочетанием ярко выраженных рукописных традиций XVII в. с новыми элементами.

В забайкальской деловой письменности XVIII в. используются все виды указанных дублетных букв. Следует сразу отметить, что функционирование дублетных букв в исследуемый период характеризовалось разной степенью их употребительности в тех или иных жанрах письменности, в документе, составленном рукой профессионального писца или просто грамотного человека, в письменном памятнике 1-й или 2-й половины столетия, в документах, созданных в центре или провинции. Употребительность дублетных букв, на наш взгляд, обусловлена не только данными внеязыковыми факторами, но и связана с фонетикоорфографической и лексико-синтаксической позицией графемы, попыткой разграничением писцом графических функций.

К сожалению, в исторической русистике проблема функционирования дублетных букв в русском языке XVIII в. не нашла глубокого освещения, более того, наблюдается определенного рода недооценка, игнорирование этой проблемы, что находит отражение в лингвистической публикации скорописных памятников русской письменности XVIII в. без адекватной передачи оригинального графического облика дублетных букв. Как правило, составители изданий текстов XVIII в. приближают графику текста к современной русской и заменяют архаичные варианты букв (типа Э, ѳ , Й) на их современные аналоги. Безусловно, еще предстоит широкомасштабное исследование русской графики этого периода во всех указанных аспектах, и оно позволит представить более полную картину сложной истории русского языка в этот период.

Предварительно же в данной статье рассмотрим в качестве типичного примера употребление дублетных графем ѳ – ф в забайкальской деловой письменности XVIII в.

Как уже было сказано выше, буква «фита» (ѳ) обозначала специфический гласный звук греческого языка, но древнерусская буква «ферт» (ф), унаследованная от греческой буквы «фи», в древнерусском языке указывала на не менее чуждый для него звук [f]. Буква «ф» употреблялась первоначально в словах, заимствованных преимущественно из гре- ческого языка (фарисей, фонарь, фелонь, Федоръ), а затем – в словах, заимствованных из других языков; например, в русском языке XVIII в. встречаем новозаимствованные лексемы февраль, фабрика, форпост, форма, фунт, фураж и др.

Материалы забайкальской деловой письменности XVIII в. свидетельствуют о некоторых тенденциях в употреблении данных дублетных букв. Прежде всего отметим достаточно устойчивое употребление буквы ѳ в течение 1-й половины столетия в именах собственных:

И того ради ѣ хать вам Ленному и Өо ѳ анову в улусъ … – из инструкции 1730 г. [5, с. 22];

салдат u F едор u Важенину <…> Ники ѳ ору Колотыгину <…> Өедору повару дано на рубашку холста семь ар’шин – из записной книги 1739 г. [5, с.154];

Роспись беглецамъ

Рекруты

<…> Меркуреи Өедоровъ снъ Лопатинъ

Өедотъ Терентьев снъ Орловъ <…> молотовой работник ДороӨеи Паршуков – из указа 1741 г. [5, с. 12-14].

Во 2-й пол. XVIII в. употребление буквы ѳ в именах собственных уже активно варьируется наряду с буквой ф. Например, случаи употребления буквы ф:

Федоръ Казаков – из объявления 1755 г. [5, с.91]; K енией Фокиной – из допроса 1772 г. [5, с.112]; гдин u брегадир u Федор u – из промемории 1778 [5, с. 43];

И примеры употребления в этот период буквы θ:

Аθанасеи Пинегин – из промемории 1766 г. [30, с.40]; θранцъ Вер-неръ – из промемории 1766 г. [5, с.42]; гсдину геодезиi подпор u тчику θедорову – из ордера 1770 г. [5, с.34].

При этом, что обычно характерно для абсолютной синонимии тех или иных средств, наблюдается использование как той, так и другой буквы в именах собственных в тексте одного и того же документа, составленного одним и тем же писцом: у посадского Федора θрышкина – из экстракта 1776 г. [5, с. 126]; комисара Федотова , … Иванъ Филимов , но: комисаръ Тимоθеи θедотовъ – из репорта 1783 г. [5, с. 68]; присяжного Афанасья Черных , но: Иван θедоровъ – из доношения 1790 г. [5, с. 84].

Написание собственных имен, скорее всего, связано именно с традицией письма, унаследованной еще от древнерусских книжников, прекрасно знавших греческий язык. Например, Федор – это греческое по происхождению имя (от Θεοδώρ). Древнегреческая буква «фита» (Θ) в древнерусском языке приобрела иное звуковое значение, но именно такое написание сохранилось, передавалось из века в век, поэтому, ориентируясь на прошлый опыт, писцы употребляли эти буквы.

Несколько иначе обстояло дело с апеллятивами. Написанию апелля-тивной лексики в забайкальской деловой письменности присуща вариативность дублетных букв ѳ – ф на протяжении всего восемнадцатого столетия.

Например, в одном и том же документе 1-й половины XVIII в. встречаем:

ряса канфовая , но: ряса старая канθовая – из описи 1730 г. [5, с. 132];

в ни х в h су фунтъ десять золот’ников , но: в них в h с U два Оунта дватцеть золот’ников – из описи 1730 г. [5, с. 132].

В памятниках 2-й половины XVIII в. та же картина:

два ф и нта, но: два Оунтовика - из описи 1764 г. [5, с. 143-144];

ф u фаик u и штаны с u кна черемховаго , но: θ u фаика китаики нело-щенои кропивнои – из объявления 1772 г. [5, с. 92–93].

Следует отметить, что в последней трети столетия преимущество употребления буквы ф очевидно; многие документы уже вообще избегают употребления буквы θ.

Таким образом, изучение употребления дублетных букв ѳ – ф в памятниках деловой письменности Забайкалья XVIII в. показало относительную равнозначность их применения в документах 1-й половины XVIII в. Исключение составляют имена собственные в основном греческого происхождения, которые устойчиво писались с буквой ѳ согласно унаследованной традиции их написания с древнейших времен. В дальнейшем прослеживается динамика написания дублетных букв как в именах собственных, так и в апеллятивной лексике.