Философская традиция социокультурного психоанализа в исследовании агрессии человека

1997–0803 ВЕСТНИК МГУКИ 1 (51) январь–февраль 2013 62–67

Современный этап развития человечества требует от гуманитарных наук выработки философско-методологических основ в исследовании многочисленных социальных и внутриличностных конфликтов как источников агрессивности и деструктивности. Обществу необходим эффективный механизм защиты внутреннего мира, психики человека от информационно-технотронной цивилизации. Все это предполагает переосмысление сложившихся ранее теорий, критику устоявшихся доктрин, не способных уже удовлетворять соответствующим требованиям новой социальной реальности.

Среди причин, которые заставляют современных исследователей — философов, культурологов, социологов искать новые методологические решения, следует назвать процесс дальнейшего развития и постоянного приращения конкретно-научных знаний. В частности, в отношении интересующей нас проблемы агрессивности можно отметить, что за последние 20—30 лет накоплен огромный фактический материал в области биологии, этологии, психологии, социологии и антропологии, который не умещается в старые теоретические схемы. Существует объективная необходимость в выработке системного подхода к проблеме агрессивности и деструктивности.

В этом плане интересен опыт социокультурного психоанализа, который принято называть неофрейдистским направлением, и интерперсональной теории.

Наша отечественная гуманитарная наука объединяет эти направления под общим понятием — неофрейдизм. Неофрейдизм, куда включаются Э. Фромм, Г.С. Салливан, К. Хорни, А. Кардинер, представляется как попытка соединить учение К. Маркса о социально-экономических факторах и учение З. Фрейда о бессознательных влечениях с тем, чтобы объяснить специфику человеческого бытия через взаимоотношения индивида и общества. Центральное понятие неофрейдизма — человеческая природа, которая определяет закономерность исторического процесса [2]. Но есть мнение, что Фромма нельзя объединять с такими неофрейдистами, как К. Хорни и Г. С. Салливан, так как они только пересмотрели некоторые положения Фрейда. Фромм же создал социальную философию [5]. Некоторые зарубежные теоретики (P. Kline, H. Ansbacher, F. Wittels) склонны считать этих исследователей скорее «неоадлериан-цами», нежели «неофрейдистами» [4, с. 183]. На наш взгляд, Адлер действительно оказал определенное влияние на становление концепций Фромма, Хорни, Салливана, но, тем не менее, их основные теоретические идеи лежат в русле психоанализа, а не «индивидуальной психологии» Адлера. Вместе с тем в нашей работе мы будем оперировать понятием «социокультурный психоанализ», которое намного шире «неофрейдизма».

Социокультурный психоанализ — это не школа, не направление в истории философии, гуманитарной науки в целом, а метод исследования проблем, наиболее ярко использованный Эрихом Фроммом в своих работах. Междисциплинарный характер проблемы агрессивности и деструктивности требует нового философско-методологического содержания. Ответом может быть системный подход, основанный на данных биологии (этологии, физиологии, генетики), психологии, социологии, философии, антропологии, истории. Сегодня появляются и развиваются новые дисциплины — психофизиология, психогенетика. Большую сложность представляет этическая составляющая знаний об агрессивности личности и общества. Все это говорит о том, что методология должна носить целостный системный характер.

На наш взгляд, некоторые представители социокультурного психоанализа (например, Эрих Фромм) наиболее близко подошли к выработке системного подхода. Опираясь на новые научные данные, пересматриваются устаревшие интерпретации врожденного, инстинктивного характера человеческой агрессивности и создаются свои оригиналь- ные конструкции, дающие ответ на вопросы, которые встают перед современным обще- ством: в чем заключаются корни различного рода проявлений насилия, столь характерного для современного общества; в чем причины социальных конфликтов, войн и всеобщей моральной деградации; является ли конечной причиной всех бед современного общества сама природа человека, в структуре которой могут наличествовать некие губительные элементы (назвать их можно как угодно — инстинкты, влечения, первичные потребности и т.п.), или же в основе социальных неустройств лежат совершенно иные по своей природе факторы — социально-экономические и культурные, которые с необходимостью способствуют формированию агрессивного, эгоистического типа личности?

Отказавшись от концепции 3. Фрейда о самодовлеющей и определяющей роли инстинктивных влечений и от биогенетических трактовок агрессивности К. Лоренца, П. Ванден Берга и др., социокультурный психоанализ не отверг базового методологического принципа З. Фрейда — идеи бессознательного, а ввел в исследования новые векторы — социальная среда и культура, показав их значение в процессе формирования личности.

Представители социокультурного психоанализа учитывают при построении своих конструкций достижения, которые получены конкретными науками при исследовании определенных сторон человека и его природы, и те глубокие изменения в социальной действительности современного общества, которые произошли со времени создания учения их предшественника. Оригинальность подхода — соединение социально-психологического, философско-антропологического и социально-исторического анализа при объяснении феномена агрессивности. Главным отличительным признаком рассматриваемых концепций становится, с одной стороны, отказ от трактовки агрессивности в качестве первичного биологического инстинкта, а с другой — рассмотрение данного явления как некоего производного образования, результата вто- ричных искажений подлинной человеческой природы, то есть как продукта культуры и некоторой совокупности социальных факторов [9, с. 15—20].

Так, Эрих Фромм убежден, что, если психоанализ должен сохранять и развивать фундаментальные открытия Фрейда, ему следует пересмотреть, с гуманистической и диалектической позиции, многие из его теорий, задуманных в духе философского материализма девятнадцатого века. Подобная трактовка Фрейда в новом ключе должна основываться на динамичном взгляде на человека, основанном на понимании специфических условий человеческого существования. Целью фрейдизма был контроль иррациональных влечений с помощью разума: освобождение человека от влечения в рамках человеческих возможностей. З. Фрейд изучал источник влечений для того, чтобы помочь человеку господствовать над ними. Цель — истина, познание реальности; цели — традиционные для рационализма. Фромм считал, что гениальность Фрейда заключается в том, что он связывал их с новым психологическим пониманием в области скрытых и иррациональных источников человеческого поведения [11, с. 123, 124].

Эрих Фромм стремится избежать ограниченности механистического материализма, то есть главного момента в мировоззрении З.Фрейда. По мнению Фромма, дальнейшее развитие теории З. Фрейда нуждается в другой философской системе отсчета. «Нужно поправить и углубить концепцию Фрейда путем перевода его инсайтов из физиологического в биологическое и экзистенциальное измерение» [10, с. 151].

Фромм создал вполне завершенную концепцию агрессивности, привлекая для ее обоснования огромное количество фактического материала и эмпирических данных новейших конкретно-научных исследований. Учение Фромма о «социальном характере», экзистенциальных потребностях человека, психологический анализ иррациональных идеологических образований легли в основу его концепции. Значительную роль играло особое понимание отношения социологии и психологии. Для Фромма характерна психологизация социальных отношений и социо- логизация индивидуальных характеристик. Особенностью исследований Фромма стало использование элементов герменевтического метода. «Герменевтический поворот» в психоанализе связан с «критической теорией» Франкфуртской школой, с именами ведущих западных философов — Рикер, Хабермас, Адорно, Хоркхаймер (Фромм долгое время был сотрудником Института социальных исследований). Фромм пытается разработать свой собственный герменевтический метод, о чем свидетельствуют некоторые посмертно опубликованные рукописи [8, с. 23].

В работах Фромма проблема агрессивности имеет этическое звучание. Некоторые отечественные исследователи рассматривают творчество ученого в рамках этикогуманистического подхода к агрессии, основанного на гуманистической психологии, экзистенциальной и гуманистической философии [6]. На наш взгляд концепция агрессивности и деструктивности Э. Фромма носит системный характер. Об этом свидетельствует подбор обширного материала по проблеме и методов его исследования (психоаналитический, историко-сравнительный, герменевтический.)

На проблему агрессивности и деструктивности обращали внимание большинство авторов психоаналитической традиции — К.Г. Юнг, В. Райх, К. Хорни, Г.С. Салливан, Г. Маркузе, А. Мичерлих, А. Баллок и др. Но они рассматривают ее лишь попутно с другими вопросами, не выделяя в качестве самостоятельного или специального предмета исследования. В фокусе их научных поисков она оказывается лишь постольку, поскольку так или иначе связана с главной тематикой их научных интересов. Вот почему мы не находим у них обширных трудов, в которых они бы рассматривали явление агрессивности, а имеем дело с отдельными статьями и высказываниями, по которым можно составить только самое общее представление об их трактовке данного феномена.

Общим для исследователей этого направления является понятие о «первоначальной и естественной социальности» приро- ды человека, наделение индивида внутренне присущими ему свойствами и качествами, положение о внутриличностном толчке, инициирующем поведение индивида. В роли такого имманентного импульса выступают у них «экзистенциальные потребности» (needs), влечения (drives) и другие иррациональные, компульсивные побуждения.

Учение о «давлениях среды» — важный элемент в социокультурном психоанализе. Основное содержание психики человека заданно уже в самом начале его пути в виде совокупности первично-социальных и наследственных свойств. Влияние среды вызывает самоактуализацию этих качеств и свойств или препятствуют ей. Современное цивилизованное общество рассматривается в качестве иррационального и разрушительного, чуждого человеческой природе образования, не способного адекватно удовлетворить самореализацию заложенных в индивиде потенций, именно на него и возлагается роль фактора, обусловливающего искажение и извращение нормального состояния индивида. В результате этого происходит формирование второго слоя человеческой психики — «бессознательного», которому отводится, однако, уже качественно иное место в совокупности структурных слоев личности — промежуточное, вторичное, обусловленное подавлением внешней среды, а не первостепенное и изначальное, как это было у Фрейда.

Агрессивность единодушно определяется социокультурным психоанализом как свойство, коренящееся в самих условиях существования людей [9, с. 286—287], как результат реализации вторичного, промежуточного слоя в структуре человеческого характера, формирование которого обусловливается процессом подавления и искажения первичных продуктивных, но скрытых возможностей человека. Агрессивность — ответ на коренящиеся в самом существовании человека потребности, своеобразная альтернатива возможности реализации здоровых потенций личности.

В социокультурном психоанализе человеческая агрессивность — феномен необычайно сложный. Представителей социокультурного психоанализа не удовлетворяет, что одно и то же понятие применяется сегодня различными исследователями одновременно для описания и объяснения совершенно противоположных по своей природе видов поведения, среди которых: защита человеческой жизни от различного рода грозящих ей опасностей; нападение на других людей с целью причинения им вреда, вплоть до истязания и нанесения смертельных повреждений; разрушение неодушевленных предметов. Будучи совершенно различными по своей мотивации и не имея в равной мере присущей всем им основы, они не могут быть обозначены одним общим термином. Необходима дифференциация всех видов агрессивного поведения на собственно агрессивные, или защитно-адаптивные, действия, имеющие под собой чисто биологическую основу, и так называемые деструктивные, «специфически человеческие» действия. Пытаясь избежать смешения терминов, некоторые авторы прибегают к понятиям «доброкачественной» и «злокачественной» агрессии, вкладывая в первое содержание, относившееся первоначально только к явлениям защитного вида агрессии, а во второе — к «деструктивности» [9, с. 243—286].

«Деструктивность» наличествует только у человека и, в отличие от собственно агрессивности, не может рассматриваться в качестве врожденного и сформированного всем ходом человеческой эволюции феномена. «Свойство деструктивности нельзя считать не только врожденным, но и естественным атрибутом человеческой природы, так как в процессе становления вида Homo sapiens ни в коей мере не могло возникнуть такое пагубное и смертоносно-губительное для него стремление» [9, с. 33].

Все человеческие проявления, не исключая и агрессивные акты, содержат в себе, хотя и в различных пропорциях, но одновременно и естественно-физиологические, и социальные компоненты. Нельзя разграничивать свойства и поступки человека, проистекающие из совокупности элементов его биологической природы, и те, которые детерминированы общественными условиями. В этом смысле все человеческие действия можно различать лишь преимущественно по степени той или иной детерминации.

Ряд исследователей считают, что определенная совокупность агрессивных актов в качестве биологически адаптивных и защитно-приспособительных реакций человеческого организма, свойственных людям, наряду со всеми животными, не входит в компетенцию социальной науки, а является прерогативой медико-биологических и физиологических дисциплин. Все свое внимание они сосредотачивают поэтому на исследовании «чисто человеческих форм агрессивности», «деструктивности», видя именно в ней корень всех зол современного общества [7, с. 323—332].

В контексте проблемы человеческой агрессивности интересны те аспекты поведения человека, которые не свойственны ни одному виду животных, и в этом плане отличают людей от их «зоологических собратьев».

Согласно Э. Фромму, В. Райху, А. Ми-черлиху, несмотря на общность человеческих действий с теми, которые мы наблюдаем у животных, вид Homo sapiens характеризуется несравненно большим количеством таких аспектов поведения и более высокой степенью их интенсивности. Авторы единодушно усматривают причину подобной «аномалии» в специфике условий существования людей.

В силу особенностей своего бытия человек в состоянии представить не только реально существующие перед ним опасности, но и те, которых нет, не было, да и не может быть вообще. Это осуществляется главным образом посредством такого процесса, как манипуляция общественным мнением, благодаря которой в результате соответствующей обработки населения нагнетается атмосфера — ложных страхов, угроз и опасений, в огромной мере способных продуцировать защитные агрессивные реакции против несуществующих на самом деле врагов [9, с. 253].

Причиной чрезвычайно высокой степени интенсивности защитно-адаптивных форм агрессивного поведения человека является сам факт необычайного расширения под влиянием специфически социального способа бытия человека того круга жизненных интересов и потребностей, которыми он обладает [9, с. 255]. Человеку приходится на протяжении всей его жизни удовлетворять не только физиологические запросы, но и социальные и культурные потребности. В дополнение к необходимости поддержания относительно стабильного и устойчивого равновесия со средой, свойственной человеку наряду со всеми животными, он обладает и определенной духовной ориентацией, от которой главным образом и зависит его способность действовать [9, с. 262]. Э. Фромм, Г. Маркузе считают, что на индивида пытаются воздействовать силой идей извне, ставя тренних духовных ориентаций. Он становится способным реагировать на эти идеи как на реальную угрозу его жизненным интересам, его привычному, нормальному способу существования.

Примеры разновидностей защитной агрессии в социокультурном психоанализе — «конформистская агрессия», «инструментальная агрессия» и др., наиболее ярко и полно раскрыты в работе Эриха Фромма «Анатомия человеческой деструктивности».

«Деструктивность» рассматривается как специфически человеческое свойство, не играющее решающей роли в процессе физиологического выживания индивидов, даже несмотря на его чрезвычайную распространенность, доходившую порой до того, что это стремление становилось доминирующим в некоторых развитых культурах. Только человеку, в отличие от всех животных, присуще деструктивное стремление, ибо только он способен убивать представителей своего вида без каких-либо серьезных мотивов, испытывая при этом даже при этом под угрозу всю систему его вну- наслаждение от своих поступков.