Философское осмысление противоречий в процессах глобализации

Омский государственный университет путей сообщения, Омск, Россия, ,

,

наук к феномену глобализации сформировался только во второй половине ХХ в. Сегодня философия культуры имеет возможность систематизации и интерпретации результатов экономических, социологических, политологических и иных частных научных исследований глобализации.

Первоначально термин «глобализация» использовался для обозначения процессов в экономической сфере. В 1983 г. Т. Левит в своей статье «Глобализация рынков»1 впервые применил его именно в этом смысле. Только транснациональные компании, направленные на стандартизацию, единообразие своей продукции и услуг, удовлетворяющих общие потребности представителей разных стран, культур, могут надеяться на успех. Глобализация рынков в конечном итоге должна привести к единообразию стиля жизни и унификации потребностей людей всего мира. Вкусы и желания представителей разных обществ должны стать более однородными, а национальные и культурные различия – приобрести вторичную значимость. Таким образом, сугубо частный, экономический подход к рассмотрению процессов объединения национальных рынков уже приводит исследователей к общим, философским по сути, выводам о распространении тенденций к интеграции в культурной области, к прогнозам динамики нивелирования отличий между региональными сообществами.

Сегодня представлено множество теорий, раскрывающих глобализацию с разных сторон. Ответ на философский вопрос о природе данного феномена призван помочь в изучении различных интеграционных и дезинтеграционных процессов мирового масштаба в политике, экономике, культуре, оценить будущие возможные риски для общества и природы.

Говоря о природе глобализации, принято выделять два полярных подхода. В соответствии с первым она предстает как естественный процесс (Чумаков, 2017). Во втором варианте трактовки глобализация выступает в качестве искусственно созданного конструкта, внедряемого с помощью средств массовой информации и современных технологий в сознание людей. Местом возникновения идей глобализации нередко считают западное общество, имея в виду под ними «либерализацию», «вестернизацию», «модернизацию» человеческого общества. При этом ряд исследователей не признает такую модель глобализации, представляя позицию антиглобализма.

Не менее спорным в научном сообществе является вопрос определения времени возникновения глобализации как феномена. Можно выделить три наиболее распространенных направления научной мысли, касающихся его: естественно-историческое, экономическое и информационно-техническое.

В соответствии с первым направлением из названных интеграционные процессы на Земле происходили всегда, они имеют объективную природу. Таким образом, глобализация представляет собой многовековой естественно-исторический процесс, протекающий в социальной сфере и в системе взаимодействия природы и общества (Чумаков, 2017). Р. Робертсон определял глобализацию как следствие универсальной истории человечества (Robertson, 1992). Антропная природа содержит в себе своеобразную программу глобализации, это обусловлено социальной сущностью человека, его стремлением к взаимодействию с себе подобными, поиску единого объединяющего начала (природного, духовного или социального). Исторический процесс способствует усилению взаимосвязанности, взаимозависимости, целостности современного мира и ускорению темпов его развития, поэтому «онтологическим (антропологическим) основанием глобализации является неодолимая тенденция развития человека в соответствии с его универсальной родовой сущностью» (Мусаелян, 2016: 23).

Согласно экономическому направлению в научной дискуссии глобализацию связывают с развитием товарно-денежных отношений, торговли. Результатом распространения финансовых операций в обществе стало развитие культуры и науки. Уже в XIII в. в Европе стали появляться университеты. Знаковым моментом считается эпоха Великих географических открытий, после которой люди стали реально взаимодействовать друг с другом в масштабе всей планеты, что положило начало глобализации в социальной сфере (Чумаков, 2017).

Предпосылками объединительных тенденций на протяжении всей истории человечества служили межгосударственные, межцивилизационные, торговые связи и взаимодействия. В эпоху эллинизма и доминирования Римской империи преобладала тенденция к глобализации (ойкуме-низации), ведущей тенденцией средневековья была регионализация и дробление пространства на феодальные и религиозные анклавы, а эпоха Великих географических открытий стала новым поворотом к глобализации и вовлекла в мировой исторический и экономический процесс ранее изолированные пространства Нового света, Африки и Азии (Сафонов, 2014).

Информационное направление в понимании рассматриваемого феномена представляет глобализацию как результат развития, внедрения и применения научно-технических разработок и ускоренный обмен информацией. Э. Тоффлер писал, что новая цивилизация будет высокотехнологична, при этом главным сырьем станет информация (Тоффлер, 2005).

Р. Робертсон охарактеризовал глобализацию быстрым ростом коммуникационных средств и консолидацией мировой информационной системы (Robertson, 1992). М. Маклюэн ввел термин «всемирной глобальной деревни», с помощью которого описал новую коммуникационную и культурную ситуацию, ставшую возможной благодаря распространению электронных средств связи. Передача информации ускорилась в разы (Маклюэн, 2005).

М. Кастельс вводит понятия «сетевое общество» и «информационное общество», обращая внимание на изменения в области генерирования, обработки, передачи информации и коммуникации (Кастельс, 2004). Действительно, ускорение, доступность «коммуникационных» средств связи открыли новые возможности для людей. Интернет, телефон, радио, телевидение способствуют росту связей между членами общества и повышению скорости передачи информации в социуме.

Под воздействие глобализации попали, в том числе, социальная и духовная сферы общества. Каждый человек в современном мире является участником общемировых процессов независимо от наличия или отсутствия у него денежных средств или уровня его вовлеченности в политическую жизнь страны. Под влиянием масштабных процессов изменяется привычный, повседневный образ жизни индивидов. Живя в эпоху глобализации, мы становимся свидетелями различных событий и можем наблюдать исчезновение культуры народностей, кризис культурной идентичности, утрату государственного суверенитета (Wallerstein, 2000).

Упомянутый британский и американский социолог Р. Робертсон был одним из первых ученых, кто рассматривал глобализацию сквозь призму изменений в культуре. По его мнению, она представляет собой процесс сжатия мира и превращения его в единую социокультурную целостность. Локальные культуры неизбежно вступают в отношения, взаимодействуют друг с другом. Каждая из них по-своему реагирует на процессы глобализации. Одновременно с процессами унификации осуществляется глокализация, характеризующаяся возрастанием самоидентификации. Глобализация выступает в качестве вызова, на который должна ответить культура. В диалектическом ключе оба процесса существуют параллельно и представляют две стороны одного и того же явления (Robertson, 1992).

Диалектически понимает глобализацию и известный британский социолог З. Бауман, описывающий этот феномен как неизбежную фатальность современного мира, необратимо затрагивающую каждого человека. Возникнув как самостоятельный процесс, она порождает параллельный процесс локализации. Глобализация и локализация существуют одновременно и относительно друг друга в одном культурном пространстве, имея при этом противоположные заряды: глобализация для одних является локализацией для других. Они приводят к изменению в культурной сфере и резкой дифференциации условий существования людей. Глобализация отождествляется в первую очередь с такой ценностью, как мобильность, которая отсутствует в локальности. Свобода передвижения – это главный и при этом дефицитный фактор, распределяемый неравномерно в современном мире. Новый полярный мир глобализации и локализации порождает особые типы людей, которых З. Бауман называет туристами и бродягами. Культура приобретает черты мобильности. Так называемые туристы своими действиями формируют новую глобальную культуру, в то время как бродягам приходится подстраиваться под эти условия (Бауман, 2004).

Э. Гидденс определяет процесс глобализации как новый и весьма важный с исторической точки зрения переходный период для всего человечества. Он четко очерчивает пространственные и временные рамки появления данного феномена. Родиной глобализации, по его мнению, является Запад, находящийся под сильным политическим и экономическим влиянием Америки. Период возникновения этого явления, по мнению ученого, приходится на конец 1980-х гг. Развитие систем коммуникаций в середине ХХ в. явилось важным событием мирового масштаба; стала возможной мгновенная связь между разными точками земного шара. Мгновенная передача информации существенно меняет саму жизнь человека и делает этот процесс не зависящим от количества денег на счете. Э. Гидденс приводит в пример внешность Н. Манделы, которая многим знакома лучше, чем лицо соседа, живущего напротив. С этим трудно не согласиться. Ученый подчеркивает, что глобализация повсеместно меняет привычный образ жизни людей, в том числе и на Западе (Гидденс, 2004) «Ускользающий мир» – так названа одна из работ Э. Гидденса. Таким он представляет современный мир: привычный, традиционный, он меняется, ускользает, и задача человека – «найти способ “поймать” этот ускользающий мир» (Гидденс, 2004: 21). Труднее всего приходится первому поколению людей, живущих в обществе, где процесс глобализации приобрел определенные масштабы. Аксиологические ориентиры стремительно меняются. Например, ценность традиционной семьи на Западе сегодня оказалась под угрозой. Э. Гидденс подчеркивает, что изменения будут продолжаться (Гидденс, 2004). Риски и опасности, а не враги сегодня угрожают государствам. Человеку придется учиться справляться не только с экологическими проблемами, социальным неравенством, но и учиться жить в новом мире с его меняющимися ценностями.

Действительно, взаимодействие людей не может быть полноценным без наличия центров, без общих ценностных систем и ориентиров. Если раньше такими центрами объединения выступали табу, запреты, традиции, обычаи, религия, государство, законы, то в глобализованном пространстве мир сжимается, появляются новые центры объединения, которые закрепляются на уровне международного законодательства, но не решают всех появляющихся проблем. Сегодня мы наблюдаем уникальное историческое явление, представленное в западном движении отказа от достижений русской культуры в своем пространстве жизни. Популярное направление на Западе «культура отмены» (cancel culture), которое ранее выбирало отдельных личностей для публичного осуждения за небрежно высказанное мнение или порочащее честь и достоинство действие, теперь обрушилось на русскую культуру в целом. Главная задача направления «культуры отмены» – постараться удалить человека, явление или произведение искусства из общественной жизни и из памяти людей. Отмена русской культуры уже привела к негативным последствиям, прежде всего, для профессиональных сообществ, транслирующих образцы русской культуры, получившей статус мировой. Сама «культура отмены» противоречит истинному смыслу и значимому потенциалу механизмов культуры как таковой – создавать возможности для взаимопонимания людей разных регионов, расширять общий уровень образованности и осмысленности «другого» через знание его системы ценностей. Как новая, разворачивающаяся в текущем моменте тенденция «культура отмены» всего русского на Западе не может быть научно рассмотрена в качестве свершившегося факта, соответственно, нет достаточных исследовательских оснований для философского анализа глубинных аспектов, специфики и последствий этого, безусловно, негативного, справедливо соотносимого с нацизмом и шовинизмом, дезинтеграционного явления. Однако резонно предположить его диалектическую корреляцию с интеграционными механизмами мировой истории. Не обнаруживая способности разумно разрешить противоречие между различием национальных интересов, с одной стороны, и неразрывностью экономической взаимозависимости современных народов – с другой, представители западной цивилизации выразили свою «слепую волю» таким недальновидным иррациональным порывом.

Таким образом, следует отметить, что противоречия в философском и частном научном социогуманитарном осмыслении процессов глобализации отчасти обусловлены их сущностью. Среди исследователей нет единого мнения относительно природы, времени появления, а также географических особенностей глобализации. Р. Робертсон для осмысления данного феномена вводит термин глокализации. З. Бауман говорит о том, что процесс глобализации идет параллельно с процессом локализации. Э. Гидденс, рассматривая глобализацию как продукт западного общества, констатирует, что она его же в первую очередь и меняет. Глобализация не развивается по предсказуемому сценарию. Одной из неожиданных ее форм стало движение отмены русской культуры на Западе. Перенос экономического и политического отстаивания региональных интересов в область культурного взаимодействия и запрет на культуру по ее национальному признаку перечеркивают демократические и гуманистические принципы, последовательно постулируемые более полувека западной цивилизацией. Судя по готовности ряда государств отказаться от наследия русской культуры – признанной составляющей мировой культуры, обществу еще предстоит учиться жить в противоречивом пространстве глобализации, вырабатывая мирные механизмы сосуществования в уплотняющемся мире.