Форма договора международной купли-продажи товаров

Международный договор купли-продажи товаров имеет ряд существенных особенностей, которые отличают его от других коммерческих сделок, находящихся в внутреннем обороте, и одним из этих отличий является различие в форме договора. Соблюдение требований к форме договора международной купли-продажи товаров является одним из существенных условий, при которых договор будет считаться заключенным.

Многие авторы отмечают, что в советское время вопрос о форме внешнеторговых сделок регулировался «достаточно строго» законодательством, что можно объяснить существовавшей в СССР административно-командной системой, а также существовавшей внешней торговли. Следовательно, статья 125 Основ гражданского законодательства 1961 года предусматривало, что форма внешнеторговых сделок, осуществляемых предприятиями, определяются законодательством СССР.

Постановлением Совета Министров СССР от 14 февраля 1978 года № 122 «О порядке заключения внешнеторговых сделок» установлено, что внешнеторговые сделки, заключаемые советскими организациями, уполномоченными на осуществление внешнеторговых операций, должны подписываться двумя людьми: руководителем или заместителем руководителя организации, а также теми сотрудниками, которые имеют соответствующие дове- ренности на заключение сделок. Особый порядок заключения внешнеторговых сделок был предусмотрен и в ранее принятых документах: Постановлении ЦИК и СНК СССР от 13.10.1930 «О порядке подписания сделок и выдачи доверенностей на совершение внешнеторговых сделок», Постановление ЦИК и СНК СССР от 26 декабря 1935 года «О порядке заключения внешнеторговых сделок». Сделки, совершенные с нарушением этих требований, признаются недействительными. В статье 165 Основ гражданского законодательства 1991 года, императивная норма об особом порядке заключения внешнеэкономических сделок не была включена, и, следовательно, с этого момента отпала необходимость в двух подписях для договоров внешней торговли.

В соответствии со статьей 11 Венской конвенции 1980 года не требуется заключения договора купли-продажи в письменной форме или соблюдения каких-либо других формальных условий, это может быть доказано любыми средствами, включая свидетельские показания.

Так, суд не признал доводы ответчика о недействительности договора в связи с несоблюдением его письменной формы, поскольку в материалах дела имелись коносаменты, которые удостоверяли принятие товара к морской перевозке, грузовые таможенные декларации, подтверждавшие факт поставки товара в адрес ответчика и частичную оплату им товара.

Согласно пункту 1 статьи 29 Венской конвенции допускается изменение и прекращение договора по простому соглашению сторон, однако, согласно п. 2 настоящей статьи, это правило не применяется, если сам договор содержит условие об изменении или прекращении действия договора. Это правило типично для существующей правоприменительной практики в большинстве стран мира, однако все же противоречит императивным требованиям некоторых стран. Для того, чтобы другие страны также имели возможность участвовать в Конвенции, статья 12 и статья 96, который предусматривает возможность сделать соответствующее заявление, если национальное законодательство государства-участника Конвенции требует заключения или подтверждения договоров купли-продажи в письменной форме. Это заявление в силу статьи 12 Конвенции нейтрализует действие ее положений, которые позволяют заключать контракты не в письменной форме, а в любой другой форме при условии, что хотя бы одна из сторон имеет представительство в Договаривающемся государстве, сделавшем заявление. А.Г. Аксенов отмечает: «положение данной статьи является исключением из общих правил, относящихся к форме заключения, изменения и прекращения договора, которое также является непосредственным изъятием из общего принципа диспозитивности положений Конвенции».

Поскольку законодательство Советского Союза о внешнеторговых сделках предусматривало обязательство придерживаться письменной формы, нарушение которой приводило к признанию сделки недействительной. После присоединения к Конвенции, Советский Союз сделал на основании ст. 96 соответствующее заявление. М.Г. Розенберг отметил: «Обязанность соблюдать письменную форму заключения договора с участием стороны, имеющей собственную торговую компанию в государстве, определяется национальным законодательством государства, касаемо применимых к настоящему Соглашению».

В статье 13 Конвенции закреплено, что под «письменной формой» договора понимаются, в том числе сообщения по телеграфу и телетайпу. В научной литературе и практике данное положение трактуется неоднозначно, высказываются различные точки зрения относительно возможности соблюдения письменной формы договора, посредством обмена сообщениями по электронной почте и использованием факсимильной связи. Некоторые авторы буквально толкуют положение статье 13 Конвенции, и считают, что сообщения по факсу или электронной почте по смыслу Конвенции не относятся к письменным сообщениям. Другие - подчеркивают, что акцент, сделанный в Конвенции на двух видах письменных сообщений, отнюдь не означает, что иные виды сообщений не считаются письменными. Третьи утверждают, что отсутствует знак равенства между письменной формой и другими (кроме сообщений по телеграфу и телетайпу) сообщениями, передаваемыми иными средствами связи, например, электронной почтой. Как отмечает В.А. Кондратьева: «практика МКАС при ТПП Российской Федерации показывает, что в настоящее время заключение договора путем обмена факсами признается надлежащим соблюдением письменной формы заключения договора, однако необходимо, чтобы можно было достоверно установить, что факс отправлен соответствующей стороной, а также требуется совпадение содержания договоренностей у обеих сторон».

Так, суд, пришел к выводу о том, что заключение внешнеэкономического договора посредством передачи документов по факсимильной связи само по себе не противоречит требованиям российского законодательства и международных соглашений, не влечет признания его недействительным в связи с несоблюдением формы договора.

Таким образом, поскольку текст статье 13 Конвенции не содержит указание на то, что только указанные в нем виды сообщений признаются письменными, толкование этого ее положения в качестве установленного ограничения не соответствовало бы общим принципам Конвенции. Как отмечается в литературе, употребленное слово «также» не свидетельствует о намерении придать перечню исчерпывающий характер. В-третьих, Д. Хоннольдом было справедливо отмечено, что во времена разработки Венской конвенции в 1980 года. иные виды сообщений еще не были широко известны миру и поэтому попросту не могли быть учтены в тексте Конвенции.

В этой связи необходимо отметить, что данный вопрос был разъяснен в Заключении № 1 Консультативного совета по Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров от 15.08.2003 года «Электронная коммуникация в рам- ках Венской конвенции», где определено что термин «письменная форма» в статье 13 охватывает любые виды электронных сообщений, которые могут быть извлечены в человекочитаемой форме.

Согласно абзацу 5 статье 1.10 Принципов УНИДРУА, «письменная форма» означает любой вид сообщения, который сохраняет запись информации, содержащейся в нем, и способный быть воспроизведенным в осязаемом виде. В статье 1.2 Принципов УНИДРУА, так же, как и в Венской конвенции, не устанавливается никаких требований о том, чтобы договор, заявление или любое иное действие совершались или подтверждались бы в какой-либо особой форме.