Формирование "зеленой" экономики и устойчивость развития страны и регионов

Концепция устойчивого развития – это парадигма сбалансированного, самоподдерживающе-гося развития, путем взаимосвязанного достижения экологических, социальных и экономических целей. Устойчивое развитие отражает такую модель развития общества, при которой удовлетворяются основные жизненные потребности как нынешнего, так и последующих поколений. При всем многообразии взглядов проблема устойчивого развития существует в двух основных направлениях. Первое направление – это определение целей общественного развития в целом и выявление условий, обеспечивающих их достижение. Согласно иерархии целей обеспечения устойчивого развития экономические цели ставятся в подчиненное положение по отношению к целям развития общества, то есть рассматриваются как средство, обеспечивающее устойчивость развития в целом. Второе направление – исследование условий и факторов, обеспечивающих устойчивость экономического развития как такового. В направлении определяются параметры и факторы устойчивого развития, выявляются условия его сбалансированности, критерии оптимальности, исследуются возможности роста. Подчеркнем, что под устойчивым развитием не подразумевается устойчивость в прямом смысле, как постоянный количественный рост, а предполагается «бесконфликтное» разви- тие, с учетом экологической и социальной составляющих. «Sustainable», переведенное на русский язык как «устойчивое», необходимо понимать не как «постоянное», а как «стабильное» или «продолжающееся» [3].

Последнее время более широкую известность за рубежом получила концепция инклюзивного устойчивого роста (inсlusive sustаinablе grоwth). Ее основные положения, в том числе вывод о наличии сильной связи между темпами роста экономики и решением широкого круга социальных проблем, включая более справедливое распределение созданных в обществе доходов, при особом внимании к беднейшим слоям населения, первоначально разрабатывались учеными с 80-х годов ХХ века [6, 12–17].

Концепция «зеленого роста» является подобластью концепции устойчивого развития и не может рассматриваться как ее замена или «ребрендинг». «Зеленую» экономику сегодня исследуют как новый вектор, двигатель устойчивого развития, главными инструментами которой считаются инновационные «зеленые» технологии. «Зеленые» технологии основаны на энерго- и ресурсосбережении, сокращении углеродных выбросов, чистом транспорте, альтернативных источниках энергии, органическом сельском хозяйстве, экодевелопменте (строительство с минимальным воздействием на окружающую среду), передовой логистике. Они, в свою очередь, позволяют экономике развиваться без ущерба для природы и поддерживать экологическое благополучие населения, повышают эффективность производства за счет сохранения и увеличения природного капитала, сокращения токсичных и углеродных выбросов, расширения биоразнообразия, а также роста доходов и занятости населения. Для зеленой экономики одинаково важно бережное и рациональное использование как первичных, так и вторичных ресурсов, при этом общество традиционного потребления эволюционирует в общество ответственного потребления. Модель «зеленой» экономики нормализует взаимодействие человеческой деятельности и природы [4, 11].

Нынешняя модель «коричневой» экономики в России и других странах во многом несовершенна и, несмотря на положительные результаты в повышении общего уровня благосостояния общества, имеет весьма негативные последствия для будущих поколений. Под «коричневой» экономикой понимается нынешняя или традиционная для ХХ века модель экономики, основанная на энергоемких и ресурсозатратных методах производства. Считается, что главными негативными последствиями «коричневой» экономики являются экологические проблемы, истощение природного капитала, нехватка пресной воды, неравенство людей и стран, широкомасштабная бедность продовольствия, энергии [1, 12–14]. Все вышеперечисленное обуславливает необходимость перехода и российской экономики от сложившейся экспортносырьевой «коричневой» модели, базирующейся на эксплуатации природного капитала и продаже сырья, к концепции устойчивого развития и «зеленого» инновационного роста. Сравнительный анализ моделей «зеленой» и «коричневой» экономики приведен в табл. 1.

Во втором десятилетии XXI века по вопросам «зеленой» экономики и стратегии инклюзивного роста было проведено множество форумов международного характера. Однако, как справедливо отмечают исследователи, «не произошло никаких важных изменений после их проведения ни в политике государств – участников этих форумов, ни в реализации идеи главной роли принципа «не навреди природе», а главное природе самого человека». Это касается как экологической, так и социальной составляющих концепции. Умножение природного потенциала и развитие климатического баланса на планете шли несколько миллиардов лет. За несколько тысячелетий произошла частичная гибель экосистем, наиболее сильный урон был нанесен за последние сто лет. На восстановление баланса и потенциала экосистем потребуется ни один миллион лет. Поэтому для современной цивилизации главнейшей проблемой стоит считать проблему экологическую. С учетом выше- сказанного, закономерно, что идею устойчивого развития, дополненную концепцией «зеленой экономики», можно рассматривать современной стратегической парадигмой, требующей реализации на всех уровнях экономики. «Устойчивое» и «экологически ответственное» развитие экономики возможно только в том случае, если произойдет смена как научных оснований, так и современных стратегий ведения бизнеса [2, 12–14, 19].

Кроме того, с позиции стоящих перед современной цивилизацией ключевых вызовов, концепцию инклюзивного устойчивого зеленого развития при поиске «адекватных моделей современного социально-экономического развития» можно рассматривать единственно приемлемой [6].

В ежегодных докладах Всемирного экономического форума «Глобальные риски» [18] отражены следующие важнейшие императивы, перечень которых выработался и под безусловным влиянием пересмотра «драйверов» финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг. и затянувшегося послекризисного периода. К этим императивам относят: «фискальные кризисы, высокий уровень структурной безработицы, все более широкое распространение чрезвычайных погодных аномалий, продовольственный кризис, отказы основных финансовых механизмов (институтов), кибератаки, кризис водообеспечения, углубляющийся разрыв в доходах населения, провал традиционной системы глобального управления». Вместе с этим в последнее 2–3 года, анализируя факторы нестабильности глобальной экономики, выявляются риски политического характера, выражающиеся в массовых протестах населения и правительственных кризисах, которые воздействуют и на устойчивость социально-экономического развития [6]. Согласно докладу экспертов ВЭФ «Глобальные риски – 2017» современными трендами, определяющими глобальное развитие, являются - рост неравенства в распределении доходов и богатства, изменение климата, усиливающаяся поляризация общества, рост киберзависимости и старение населения [18].

Признаком «зеленой» экономики является обращение государственных органов к деятельности в области эффективного использования энергетических ресурсов. Самыми низкими значениями характеризуются Германия, Япония, Австрия. Энергоемкость ВВП России, согласно статистическим данным, примерно в 2,5 раза выше среднемирового уровня и в 2,5–3,5 раза выше, чем во многих других странах [8, 9, 10, 20].

В табл. 2 представлена первая десятка стран-лидеров по разработке и внедрению мер по стимулированию инвестиций в возобновляемую энергетику.

В мировой экономике с 2006 по 2013 гг. объем инвестиций в ВИЭ (возобновляемые источники энергии) удвоился. Однако в 2012–2013 гг. инве-

Таблица 1

Сравнительный анализ моделей «коричневой» и «зеленой» экономики

Фактор сравнения «Коричневая» экономика «Зеленая» экономика 1. Приоритетные направления Экономика, основанная на бесконтрольном экстенсивном потреблении природных ресурсов без их восстановления, на производстве с активными выбросами и загрязнениями, на социальной эксклюзивности Экономика, основанная на рациональных моделях потребления и производства, «озеленении» предприятий и рынков, устойчивой инфраструктуре, «зеленой» налоговой и бюджетной реформе, инвестировании в природный капитал и показателях экологической эффективности 2. Ценообразование Большая часть процессов происходит нелегально, ведется двойная бухгалтерия, с официальным обнародованием минимально возможных показателей доходов, заработных плат, уплаченных налогов Отказ от неэффективных субсидий, оценка природных ресурсов в денежном выражении и введение налогов на то, что наносит вред окружающей среде 3. Налоговое законодательство Падение прибыльности производства за счет необходимости социальных доплат, компенсирующих неудобства, штрафов за ухудшение экологии Реформирование систем «экологического» налогообложения, предполагающего смещение акцента с налога на рабочую силу на налоги на загрязнение 4. Инвестиционная программа Целенаправленные инвестиции последних лет были направлены в добычу природных энергоносителей, недвижимость и активную поддержку финансовых рынков, характеризующихся биржевыми спекуляциями Вложение государственных инвестиций в соответствующую принципам устойчивого развития инфраструктуру (включая общественный транспорт, возобновляемые источники энергии, строительство энергоэффективных зданий) и природный капитал 5. Социальная составляющая Активно стимулирует глобальное изменение системы расселения и неконтролируемый рост урбанизации. Перенаселенность, загрязнение и низкое качество социальных и бытовых услуг отрицательно сказываются на здоровье и качестве жизни Социальные стратегии, призванные обеспечить согласование между целями в социальной области и существующими или предполагаемыми экономическими стратегиями 6. Государственная поддержка В связи с отсутствием опыта реализации «зеленых» проектов и понимания, какие инструменты в существующих экономических реалиях окажутся эффективными, а какие – нет, возможны сложности с выделением прямых бюджетных средств на финансирование «зеленых» проектов Целевая государственная поддержка исследований и разработок, связанных с созданием экологически чистых технологий, поддержка производства экологически чистой продукции стиции в ВИЭ снижались по причине технологического прорыва и, как следствие, снижения величины требуемых инвестиционных затрат. С 2014 г. вновь наблюдается рост инвестиций в ВИЭ во всем мире: «в развитых странах на 3 %, а в развивающихся – на 36 %, причем 63 % от инвестиций развивающихся стран пришлись на Китай». Стратегической задачей Китая служит низкоуглеродная экономика [10].

Последней тенденцией в развитии системы государственного регулирования ВИЭ в Европе, вслед за Германией, стал переход от преимущественно бюджетного субсидирования инвестиций в ВИЭ к рыночным инструментам стимулирования их развития. Популярность получает выпуск «зе- леных облигаций» (green bonds), которых в 2014 г. в мире было эмитировано в 2,6 раза больше эмиссии предыдущего года. Германия, как одна из лидеров на рынках «зеленых» технологий, определила в национальной стратегии устойчивого развития Германии (2002) цели по 21 различным секторам. Страна обеспечивает большую часть потребностей в электричестве за счет энергии, полученной от солнечных батарей. Так, в 2010 г. почти 17 % поставленной электроэнергии было получено из возобновляемых источников, что превысило поставленную цель на 12,5 %. В Великобритании «Банк зеленых инвестиций» (Green Investment Bank) создан с целью финансирования экологичных низкоуглеродных проектов, имеющих повы- шенную степень риска или окупаемость которых носит долгосрочный характер, для того, чтобы привлекать коммерческих инвесторов. Дания еще в принятом 2009 году «Соглашении о зеленом росте» провозгласила своими первоочередными задачами рост «зеленого» сельского хозяйства и продовольственной промышленности, а также повышения уровня охраны окружающей среды, природы и климата. США, преследуя цель создания и сохранения рабочих мест, активизации экономики и закладывания основ долгосрочного экономического роста, применяет Закон «О восстановлении и реинвестировании американской экономики» (US Department of Commerce, 2010), согласно которому Федеральное правительство должно инвестировать 90 миллиардов долларов для стимулирования инноваций и роста в «зеленом» бизнесе, а также увеличения количества «зеленых» рабочих мест.

Таблица 2 Страны-лидеры в применении политики стимулирования инвестиций в возобновляемую энергетику

Страна	Место в рейтинге
Китай	1
Германия	2
США	3
Индия	4
Франция	5
Англия	6
Япония	7
Канада	8
Италия	9
Австралия	10

Российское законодательство об энергоэффективности находится в настоящее время на новом этапе своего становления. В России был принят в 2009 г. Федеральный Закон «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности». Целью является создание правовых, экономических и организационных основ стиму- лирования энергосбережения и повышения энергетической эффективности. Также в 2009 году для обеспечения устойчивого «зеленого» развития России распоряжением Президента РФ утверждена Климатическая доктрина РФ, которая представляет собой систему взглядов на цель, принципы, содержание и пути реализации государственной политики РФ в отношении изменений климата.

В настоящее время доля возобновляемых источников энергии в энергобалансе России составляет всего лишь около 1 %. С учетом высокой энергоемкости большинства российских промышленных предприятий это приводит к печальным экологическим последствиям для промышленных регионов. Так, всероссийская общественная организация «Зеленый патруль» (ее главной целью является содействие защите жизненно важных интересов личности, общества и государства, основными направлениями – проведение экспедиций, экологический мониторинг, сопровождение крупномасштабных проектов, выявление нарушений природоохранного законодательства) поставила Челябинскую область (одну из крупнейших промышленных областей) в экологическом рейтинге субъектов РФ за 2017 год на последнее, 85 место (табл. 3) [5, 7, 8].

Челябинская область относится к регионам РФ, где «деятельность крупных промышленных предприятий оказывает существенное негативное воздействие на экологическую обстановку». Согласно данным Минприроды РФ, Челябинская область занимает одно из лидирующих мест среди субъектов России по выбросам в воздух, выбросам твердых веществ и выбросам СО 2 . В загрязненном воздухе проживает более 1,3 млн человек (40,4 % населения). Воздействию загрязняющих веществ в питьевой воде подвержены более 1,7 млн человек (53,7 % населения). На загрязненных тяжелыми металлами землях – 256 тыс. человек (8 % населения). И если анализировать экономику Челябинской области, то текущая ситуация свидетельству-

Таблица 3

Экологический рейтинг субъектов РФ на осень 2017 год

Место в рейтинге Субъект РФ Природоохранный индекс ( %) Промышленноэкологический индекс ( %) Социальноэкологический индекс ( %) 1 Тамбовская область 68 56 77 2 Республика Алтай 67 37 71 3 Алтайский край 53 45 70 5 Санкт-Петербург 35 50 74 9 Краснодарский край 47 46 66 15 Москва 27 53 72 84 Свердловская область 32 32 45 85 Челябинская область 17 34 54 ет о том, что с каждым годом она становится более «коричневой». Область слишком далека от перехода к новой «зеленой» модели, несмотря на принятие ряда законодательных актов природоохранного характера. В 2012 году вступили в силу закон «Об отходах производства и потребления», принятый Законодательным Собранием Челябинской области и закон «О внедрении наилучших доступных технологий», который направлен на стимулирование предприятий к переходу на более экологичные способы производства и стимулированию их природоохранной деятельности. Предприятиям первой и второй группы загрязнителей для этого потребуется около 10 лет.

В качестве факторов, усиливающих неблагоприятную региональную экологическую ситуацию, могут быть названы следующие.

Во-первых, недостаток средств на природоохранные мероприятия в ЖКХ вывел отрасль в лидеры по загрязнению водных объектов и окружающей среды. Уральские водоканалы полностью изношены, часто схема очистки на них не соответствует составу стоков, как следствие, они не только не чистят, но и загрязняют воду. Большинство муниципалитетов самостоятельно не могут содержать очистные сооружения, которые находятся на балансе муниципальных предприятий коммунального хозяйства. Ресурсы областного бюджета это также не позволяют сделать.

Во-вторых, растут выбросы от стационарных источников из-за преобладания промышленного сектора экономики.

В-третьих, значительный уровень износа основных фондов, влияющий на аварийность и вероятность экологических проблем, а также низкая доля инвестиций природоохранного назначения и охраны окружающей среды характерна для Челябинской области, как и для большинства субъектов Российской Федерации.

Для системного перехода к «зеленой» экономике и инклюзивному росту соответствующие целевые показатели экологической устойчивости должны быть заложены в стратегическую нормативную базу. Зеленая модель экономики предполагает кардинальное изменение всей структуры экономической деятельности и обеспечения баланса трех видов капитала (финансового, человеческого и природного), поэтому ее разработка должна относиться к ведению Министерства экономического развития, отвечающему за национальное стратегическое планирование. Современная модель «зеленой» экономики должна содействовать выходу страны на новые продуктовые, сервисные и технологические рынки. Своевременно реагируя на последние глобальные вызовы, модели зеленой и инклюзивной экономики, способны не только снизить социальное расслоение и повысить социальное благосостояние, но и обеспечить политическую устойчивость страны.

Статья выполнена при поддержке Правительства РФ (Постановление № 211 от 16.03.2013 г.), соглашение № 02.A03.21.0011.