Фразеологические аспекты проблемы различной сочетаемости слов в русском, английском и узбекском языках

Бюллетень науки и практики / Bulletin of Science and Practice

УДК 81-139                                         

Фразеологические аспекты проблемы различной сочетаемости слов в разных языках чрезвычайно существенна как для практики, так и для теории перевода они часто представляют большие практические трудности и возбуждают большой теоретический интерес, так как неразрывны с различием смысловых и стилистический функций, выполняемых в разных языках словами одинакового вещественного значения, и с различием сочетаний, в которые вступают такие слова в разных языках. Можно даже утверждать, что именно при переводе и раскрывается весь спектр специфичности сочетаний, свойственный данному языку.

К систематизации и классификации явлений фразеологии первым обратился выдающийся швейцарский лингвист Шарль Балли в книге «Французская стилистика», построенной в значительной степени на сопоставлениях с немецким языком.

cc) ® I

Противопоставив область фразеологии свободным сочетаниям слов, он установил в ней два основных вида словесных комплексов (в порядке возрастающей степени спаянности компонентов) — фразеологические группы и фразеологические единства [1, с. 88].

Классификация фразеологических единиц русского языка, предложенная Виноградовым, получившая в свое время особую популярность и впоследствии применявшаяся также к другим языкам , предусматривает, помимо свободных сочетаний, три основных типа фразеологических единиц в порядке убывающей степени тесноты связи между компонентами: фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические(несвободные, иначе-устойчивые) сочетания [2, с. 95].

В отличие от Балли и Виноградова, исходивших при определении и классификации фразеологизмов из современного состояния языка и ограничивавших их от свободных сочетаний, Б. А. Ларин подошел к материалу исторически, учитывая пути становления фразеологизма — от свободного сочетания к слитному и далее — к неразложимому. Кроме того, имея в виду влияние традиции словоупотребления на свободные сочетания, большую или меньшую их ограниченность. Этой традицией, т.е. их далеко не полную свободу, Ларин обозначил их термином «переменные» и тоже ввел их в пределы своей классификации, которая тем самым охватила всю область языка. Эта классификация включает три рубрики( в порядке возрастающей сложности):

• 1.    Переменные словосочетания, в которые входят и устойчивые фразеологические сочетания.

• 2.    Устойчивые метафорические словосочетания, отчетливо выделяющиеся «наличием стереотипичности, традиционности и метафорического переосмысления, отхода от первоначального значения, иносказательным применением», еще вполне понятным в современном языке.

• 3.    Идиомы, отличающиеся от предыдущей группы «более деформированным, сокращенным, далеким от первоначального составом (лексическим и грамматическим) и заметным ослаблением той семантической членораздельности. Какая и обуславливает метафоричность», другими словами , мотивировка значения здесь утрачена [3, с 148].

При описании идиоматических эквивалентов, или, точнее, соответствий фразеологическим единицам оригинального произведения поднимается целый комплекс проблем. в области частной теории перевода подвергаются анализу некоторые аспекты семантики фразеологизмов, и наиболее релевантные для их перевода. Типы эквивалентов, которые может использовать интерпренер, и критерии выбора одного из них в зависимости от характера переводимой единицы.

Неоспоримо ключевое место в передачи фразеологических соответствий занимает проблема эквивалентного воспроизведения значений образных фразеологических единиц. Значение таких единиц представляет собой комплексная информативная совокупность , имеющая как предметно-логические, так и коннотативные компоненты. Равнозначное соответствие фразеологизма в языке перевода должно обязательно отражать переносный смысл переводимого фразеологизма, выражать ту же эмоциональную окраску (положительную, отрицательную или нейтральную) и иметь соответствующую (или по крайней мере нейтральную) стилистическую характеристику. Сохранение изначального значения фразеологической единицы необходимо не столько само по себе, сколько для сохранения образности. Поэтому, в случае необходимости переносный смысл может быть передан в переводе при помощи иного образа, а порой приходится использовать и одноплановое соответствие, лишенное образности, чтобы сохранить главный компонент значения.

Нередко у переводчика имеется возможность выбирать между различными типами фразеологических соответствий. В зависимости от условий контекста он может предпочесть существующий в языке перевода образ за счет утраты национально-этнического компонента, или, напротив, отказаться от использования фразеологизма языка перевода из-за различия в эмоционально стилистической характеристике.

Например, в романе Э. Хемингуэя «Прощай, оружие!» мы встречаемся со следующей идиомой:

— What did you say to Van Cmpaen? She was furious …

— You are a full, Gade said — She’s after your scalp.

— She has my scalp, I said [4, с. 151].

Заглянув в англо-русский фразеологический словарь, мы найдем следующие варианты перевода:

Be after (or out for) smb’s scalp — быть воинственно настроенным в отношении кого-либо, жаждать чьей-либо крови [5, с. 659].

В русском варианте употреблена идиома «содрать кожу живьем»:

— Что вы такое сказали, Ван-Кампен? Она взбешена …

— Вы сумасшедший, — сказал Гейдж. Она готова содрать с вас кожу живьем.

— Она уже ее содрала, — сказал я [6, c. 101].

Переводчик очень точно подобрал соответствие английскому выражению в русском языке. Смысл передан при помощи иного образа при сохранении всех прочих компонентов семантики фразеологизма. Использование данного соответствия обеспечивает высокую степень эквивалентности, к тому же, русский фразеологизм не обладает ярко выраженной национальной окраской. Также надо отметить, что идиома «содрать кожу живьем» в данном случае гораздо точнее передает английское «to be after smb’s scalp», чем предложенное в словаре Кунина «жаждать чьей-либо крови». Дословно «to be after smb’s scalp» переводится как гоняться за чьим-либо скальпом. Не трудно провести нить с этимологией данного фразеологизма, связанного с историей индейцев — коренных жителей Америки, у которых существовал ритуал снимания скальпа-то есть сдирания живьем кожи головы врага.

При переводе на узбекский язык Гафуров поступил следующим образом:

— Ван-Кампинг, нима дедингиз? Жон-пони чикиб кетибди …

— Жинни булибсиз, — деди Гейдж — Ў терингизни тириклай шилиб олишга тайер.

— Шиладиганини шилиб бўлди, дедим [7, с. 142].

В данном переводе использована калька с русского языка «содрать кожу живьем», она в полной мере отражает заложенный изначально смысл идиомы. К тому же предложение «Шиладиганини шилиб бўлди», переданное в стиле разговорного узбекского языка придает живость всему диалогу, и выражение «терингизни тириклай шилиб олишга тайер» из уст персонажа звучит естественно и доступно узбекскому читателю.

Не имеется точных статистических данных о процентном соотношении между разными категориями фразеологических единиц в отдельных языках и о сравнительной частоте применения тех или иных соответствий идиомам при переводе с одного языка на другой, но бесспорно в каждом языке идиом значительно меньше, чем фразеологических единиц меньшей степени слитности, т. е. устойчивых метафорических сочетаний и сочетаний переменных. Надо также иметь в виду, что между идиомами и устойчивыми метафорическими сочетаниями могут быть случаи промежуточного характера, представляющие меньшую степень слитности компонентов, чем «чистая» идиома, и большую, чем метафорическое сочетание. Не случайно, поэтому, идиома-точнее смысл идиомы-часто передается метафорическим устойчивым сочетанием.

В следующем примере при переводе сохранен весь комплекс значения переводимой единицы. Использованное образное фразеологическое сочетание совпадает с фразеологической единицей как в прямом, так и в переносном значении:

— It is because of treachery such as yours that we have lost the fruits of victory [4, с. 232].

— Предательство, подобное вашему , отняло у нас плоды победы [6, с. 153].

— Сизга ўхшаган сотқинлар бизни ғалаба неъматларидан маҳрум қилишди [7, с. 287].

Использование подобных соответствий в русском и узбекском языках наиболее полно воспроизводит английское выражение.

При невозможности воспроизвести прямое значение всех или некоторых слов-компонентов идиомы- возможно сохранение (более или менее полное) окраски просторечия, фамильярности или просто разговорной живости, свойственной и идиомам, и фразеологическим единицам меньшей степени слитности.

Синонимичность идиомы слову в номинативном значении или переменному сочетанию делает возможным ее применение в переводе там, где в оригинале дано слово, лишенное всякого оттенка идиоматичности, но где условия контекста дают ей место быть.

Применение идиом, равно как и метафорических сочетаний, характерно для художественной литературы, где оно встречается и в речах действующих лиц и в авторском повествовании, но все же данные фразеологические средства исключительным достоянием языка художественной литературы не являются: они широко используются и в публицистике, и в ораторских выступлениях, и даже, отчасти, хотя и реже, в научной и технической литературе.

При переводе устойчивых метафорических сочетаний (фразеологических единств), в том числе пословиц и поговорок, надо учитывать тот факт, что устойчивые метафорические сочетания могут представлять разную степень мотивированности, прозрачности внутренней формы и национальной специфичности, и поэтому часть их может требовать со стороны переводчика приблизительно такого же подхода, как идиомы, делая необходимым выбор соответствия, далекого по прямому смыслу слов, тогда как часть допускает перевод, близкий к их прямым значениям. И в первом и во втором случае передача большого числа фразеологизмов оригинала облегчается наличием готовых соответствий в языке перевода; задача перевода заключается, таким образом, в нахождении имеющихся соответствий и выборе из их числа наиболее подходящих к данному контексту.