Городская среда как междисциплинарное понятие

Уральский Федеральный университет, Екатеринбург, Россия, ,

,

Funding: the paper was prepared with the support of the Council on grants of the President of the Russian Federation for state support of leading scientific schools of the Russian Federation, project no. (NSh-2722.2020.6).

Городская среда как чрезвычайно многослойное понятие выступает предметом изучения различных наук – урбанистики, экологии, экономики, социологии. В рамках архитектурно-градостроительного направления исследований она интерпретируется с точки зрения предметно-пространственной организации города – плотности застройки, конфигурации улиц, проектирования зданий, планировки городских ансамблей, дорожных и инфраструктурных сетей. Экологи рассматривают городскую среду сквозь призму природных, естественных условий – комплекса абиогенных и биогенных факторов, составляющих сложную экосистему города. Экономическая трак-

товка городской (материально-предметной) среды связана с ее определением как капитала, имеющего оценочную стоимость и финансовый результат в виде получения ренты с участка городской земли. Социологическое понимание городской среды обусловлено ее восприятием как социальной среды жизнедеятельности, пронизанной сетью разнообразных взаимодействий индивидов и общностей в экономической (трудовой), политической, образовательной, культурной, досуговой сферах. В предметном поле социологии сам город выступает как особая, искусственно созданная людьми жизненная среда, включающая в себя ценности, нормы, правила, символы.

Дисциплинарные подходы отражают предметный фокус анализа городской среды с позиций различных наук. Вместе с тем выделенные исследовательские поля являются условными разграничениями, поскольку современная урбанистика развивается как междисциплинарная область знаний (см., например: Крашенинников, 2020), в которой важнейшим методологическим императивом признается взаимовлияние социального и несоциального, природного и искусственного, материального и нематериального в изучении городской среды.

Современные теории вещности, олицетворяющие поворот к материальному в социальных науках, в значительной степени способствовали утверждению методологической «синестезии». Так, в акторно-сетевой (ANT) концепции Б. Латура, обращенной к анализу материального, предлагается отказ от узкой оптики социальности и признание того факта, что не только индивиды выступают акторами, материальные объекты, вещи, предметы, существа (актанты) также являются активными и равноправными участниками взаимодействий, определяя и репрезентируя жизненную среду (Латур, 2014; Latour, 2020). «Гибридность» социального мира (и большинства объектов, изучаемых наукой) служит предпосылкой рефлексии проблематичности анализа сложных сетевых комбинаций («ассамбляжей») человеческих и не-человеческих агентов/актантов в границах какого-либо одного методологического поля.

Междисциплинарная линия в понимании городской среды прослеживается в работах ряда отечественных ученых – О.Я. Яницкого, Т.М. Дридзе, Л.Б. Когана, В.Л. Глазычева. Концепция социально-экологического городского метаболизма, предложенная О.Я. Яницким, основана на понимании города как сетевого метаболического организма, беспрерывно осуществляющего трансформацию одних его субстанций (вещественных, энергетических, информационных) в другие (2013: 16). Включенность социальных форм жизни в процессы энергетического, информационного, биофизико-химического обмена с окружающей средой отражает сложнозависимые отношения человека с природными факторами. Варианты такого взаимодействия-воздействия могут быть самыми разными – непосредственное или опосредованное влияние природных аномалий, физико-химических веществ, электромагнитных излучений и иных техногенных факторов на физическое и психологическое здоровье, сознание, социальное поведение человека; одномоментное или метаболическое (длительное) воздействие, приводящее к необратимым изменениям в физическом состоянии, структурах сознания, поведения, деятельности индивидов и групп (Яницкий, 2013: 17).

Понятие метаболизма, заимствованное из естественных наук, используется и в экоантро-поценрической методологии социального познания, разработанной Т.М. Дридзе, которая трактует обменные процессы как первооснову самоорганизации и воспроизводства социальности. «Непрерывно происходящий метаболизм (обмен веществом, энергией и информацией) между человеком и средой» переносит фокус исследовательского внимания с человека и/или среды в их обособленности на обменные (метаболические) процессы, происходящие между ними (Дридзе, 2000: 10). При этом категория метаболизма у Т.М. Дридзе включена в более широкий контекст: она рассматривается как интерактивный обмен человека не только с природной средой, но и с его социокультурным окружением. Таким образом, с позиций экоантропоцентрической методологии жизненная среда города предстает как «сплетение» природных (флоры, фауны, воды, атмосферного воздуха), рукотворных (плодов технико-технологической цивилизации), информационных (потоков знаков и символов, транслируемых в связывающие людей друг с другом коммуникационные сети), социопсихоантропологических (других людей с их менталитетом, образом и стилем жизни) элементов (Дридзе, 2000: 11).

Разработанный основателем отечественной школы социально-градостроительных исследований Л.Б. Коганом средовый подход базируется на понимании города как системы взаимодействия пространственного и социального, их взаимного влияния, единства социокультурных процессов и их пространственной оболочки. При этом городское физическое пространство не просто «сопровождает или обрамляет социальную реальность, оно активно включено в нее» (Коган, 2010: 33).

Российский урбанист В.Л. Глазычев, подчеркивая смысловую двойственность самого понятия «среда» (то, что «окружает», – внешнее / то, что «заполняет», – внутреннее), как и Л.Б. Коган, характеризует ее сквозь призму взаимосвязи-сопряженности предметно-пространственной оболочки и поведения, взаимодействия людей в ней. Специфический «рисунок» городской среды определяется различными вариантами сочетания природного ландшафта, планировочного каркаса «города-тела» и социоантропогенного «наполнения» (Глазычев, 1984).

Обоснование Л.Б. Коганом, В.Л. Глазычевым взаимного влияния физического пространства и протекающих в нем социальных процессов созвучно идеям датского урбаниста Я. Гейла о соразмерном масштабу человека «обустройстве» городского пространства. Соразмерные человеческим пропорциям строения, архитектурный дизайн на уровне глаз, уютные общественные зоны, активные нижние этажи зданий, мягкие границы формируют наполненную событиями и социальными контактами городскую среду (Гейл, 2012а: 44). Связывая организацию городского пространства с «социальной устойчивостью» городов, Я. Гейл выдвигает свою главную гипотезу – повышение качества пространства приводит к увеличению активности городской жизни.

Три вида деятельности, протекающей за пределами зданий, – обязательная, необязательная, социальная – в разной степени зависят от физической среды. Обязательная деятельность (учеба, работа, походы за покупками и т. п.) слабо подвержена ее воздействию. Она происходит при любых условиях, но при высоком качестве городского пространства длительность пребывания в нем пешеходов, выполняющих необходимые передвижения, значительно увеличивается. Необязательные виды деятельности (прогулки, развлечения, рекреация) возможны только при благоприятных погодных условиях и на хорошо обустроенных общественных пространствах. При этом спектр вариантов такой деятельности под влиянием располагающей окружающей обстановки значительно расширяется. Социальная деятельность (любые формы взаимодействия с другими людьми в общественных местах), являющаяся производной от двух других – обязательной и необязательной, соответственно, возникает и поддерживается при наилучших условиях для их реализации (Гейл, 2012б: 9–13).

Многочисленные исследования поведения людей в общественных пространствах городов подтверждают гипотезу Я. Гейла о прямой зависимости количества видов активности, их интен-сивности/длительности от качества физической среды. В свою очередь, имеет место и последующий возвратный положительный эффект: «спровоцированная» пространственно-архитектурными решениями активность городской жизни (социальные действия, взаимодействия, события и процессы) оказывает непосредственное влияние на последующее восприятие среды как дружелюбной, гостеприимной, комфортной для пребывания.

Анализ трактовок городской среды с позиций различных областей научного знания позволяет сформулировать ряд заключений. Во-первых, понимание городской среды как исключительно материально-предметного окружения либо, наоборот, полностью дематериализованного феномена является методологически непродуктивным. Позиция методологической синестезии предполагает определение городской среды как комплекса взаимосвязанных условий (естественно-природных и искусственно созданных, материальных и нематериальных, вещных и не-вещных), оказывающих прямое или опосредованное влияние на процессы жизнеобеспечения и жизнедеятельности населения в границах территории. Во-вторых, городская среда во всем многообразии составляющих ее элементов предстает как среда для реализации разнообразных потребностей населения – витальных, коммуникативных, культурных, образовательных, потребительских, рекреационных, досуговых, эстетических и пр. В-третьих, возможности реализации спектра жизнеобеспечивающих и жизнедеятельностных потребностей определяют качество городской среды.