Государственно-церковные отношения и религиозная ситуация в провинциальном городе в 1997–2003 гг. (на примере города Тольятти)

DOI:

Цитирование. Якунин В. Н. Государственно-церковные отношения и религиозная ситуация в провинциальном городе в 1997–2003 гг. (на примере города Тольятти) // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2021. – Т. 26, № 4. – С. 54–65. – DOI:

Введение. В статье рассмотрено изменение государственно-церковных отношений в 1997–2003 гг. на примере г. Тольятти. Проанализировано соотношение официальной религиозной политики с конкретным ее воплощением на местах. Цель статьи – исследовать характер и оценить результаты государственно-церковных отношений в Тольятти после принятия Федерального закона от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и религиозных объединениях».

Хронологические рамки исследования охватывают 1997–2003 гг., так как за этот период можно проследить, как воплощалась в жизнь государственная церковная политика на местах после принятия данного закона.

Методы и материалы. Цель исследования была достигнута на основе использования материалов муниципального казенного учреждения (МКУ) «Тольяттинский архив» (распоряжения и постановления мэра г. Тольятти), данных периодической печати, воспоминаний современников, материалов закрытого для общественности текущего архива Самарского епархиального управления (отчеты правящего архиерея Самарской епархии в Московскую патриархию), материалов личного архива автора: отчетов помощников губернатора Самарской области по религиозным вопросам, отчетов чиновников как светских, так и церковных о религиозной обстановке в Самарской области и г. Тольятти, других официальных и неофициальных материалы, многие из которых в силу своей специфики не по- падают ни в церковные, ни в светские архивы (переписка руководителей местных религиозных организаций с чиновниками мэрии и Думы г. Тольятти, протоколы совещаний в мэрии по религиозным вопросам и протоколы совещаний в религиозных организациях, которые вел автор, работая в местной православной религиозной организации и в мэрии Тольятти в 1998–2001 гг.) [55].

Методология исследования включает метод анализа документов, в работе с материалами периодической печати был применен метод синхронного сопоставления с документальным материалом.

Анализ. 26 сентября 1997 г. был принят Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях». Новым было то, что в преамбуле закона признавалась особая роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры. Несмотря на то что это была только преамбула закона, юридически не дающая никаких дополнительных прав, православные религиозные организации при помощи и поддержке государства постарались использовать ее в свою пользу. В ст. 9 закона признавалось необходимым для религиозных групп иметь подтверждение их существования на данной территории на протяжении не менее 15 лет, выданное органами местного самоуправления, или подтверждение о вхождении в структуру централизованной религиозной организации того же вероисповедания, выданное указанной организацией. Именно ст. 9 закона о 15-летнем цензе стала камнем преткновения и споров между «традиционными» и «новыми» религиозными организациями.

Рассмотрим религиозную ситуацию в Тольятти в 1997–2003 гг. и как она изменилась после принятия нового закона.

В Самарской области и г. Тольятти самой крупной по количеству приходов религиозной организацией была Русская православная церковь (далее – РПЦ). В постсоветское время увеличилось количество храмов, усилилось влияние веры и церкви на все стороны жизни россиян [49, с. 295]. В 1997 г. на территории города было зарегистрировано 9 православных приходов, 1 монастырь, 3 домовых церкви, но только 3 прихода и 1 часовня располагались в уже построенных храмах [53]. Несмотря на то что церковь активно боролась в конце советского периода за сохранение материального наследия, ощущался острый недостаток мест служения [48, с. 113, 114]. Власти выделяли приходам квартиры на первых этажах многоэтажек либо неприспособленные помещения, где совершались церковные службы. В такие приходы назначали настоятеля, который обустраивал выделенное помещение под временную церковь и одновременно руководил организацией строительства стационарного храма. В 2 больницах Тольятти были открыты молитвенные комнаты [14, л. 13]. Все храмы г. Тольятти, за исключением Благовещенского в Федоровке, были новостройками. В 1998–2003 гг. открылось еще 4 прихода и 10 молельных комнат и часовен, домовых церквей на производствах ОАО «АвтоВАЗ», в медицинских и социальных учреждениях, в Тольяттинском военно-техническом институте, Тольяттинском филиале Самарской гуманитарной академии, в доме ветеранов и исправительной колонии № 16 [17; 26; 29; 46; 54].

Управляющий Самарской епархией (территориально совпадала с границами Самарской области) архиепископ Самарский и Сызранский Сергий (Полеткин) старался поднять роль Церкви в общественной жизни, для этого он встречался с руководством Тольятти, руководителями тольяттинских предприятий и организаций, на которых поднимал вопросы о передаче церковным организациям зданий и строений, выделении им земельных участков, финансовой и материальной помощи при стро- ительстве новых храмов, противодействии в деятельности новых религиозных организаций, установлении сотрудничества с муниципальными органами в области духовного просвещения и социального служения [15, л. 2; 16, л. 1–2; 27]. Того же архиерей требовал от подчиненных: в Тольятти – от благочинного Ставропольского округа (куда входили г. Тольятти и Ставропольский район) протоиерея Николая Манихина и настоятелей приходов. Приходы имели формально независимый юридический статус местной православной религиозной организации и собственный расчетный счет, но фактически, согласно Уставу РПЦ, настоятели полностью подчинялись епархии в лице ее правящего архиерея. Благочиние же ни юридического статуса, ни тем более расчетного счета не имело, при всем том именно благочинный рекомендовал правящему архиерею назначить того или иного священнослужителя в конкретный приход. В 2002 г. Ставропольское благочиние было разделено на два – Тольяттинское во главе с протоиереем Николаем Манихиным, в которое вошли все городские приходы, и Ставропольское, в которое вошли сельские приходы Ставропольского района. Это было логичное решение в свете увеличения количества приходов и активизации религиозной жизни.

Община Русской православной старообрядческой церкви организационно оформилась в Тольятти в конце 90-х гг. ХХ в., что позволило ей в начале 2000-х гг. обратиться в мэрию Тольятти с просьбой выделить землю под храм.

В 1998 г. мэрией г. Тольятти был выделен под строительство католического костела участок земли у кинотеатра «Сатурн», где установили сборную модульную церковь, изготовленную в Германии, которая была освящена 20 декабря 1998 года. В 2002 г. приходу был выделен участок земли под строительство стационарного храма [1]. В связи с празднованием 1700-летия крещения Армении в Тольятти с 2001 г. активизировалось движение за строительство первоапостольской церкви. У баптистов церковь «Благая весть» имела собственное церковное здание. Две другие баптистские церкви – «Возрождение» и «Пробуждение» – своих помещений не имели и брали их в аренду. В 2002 г. мэрией г. Тольятти была выделена земля под строительство баптистской церкви «Возрождение» [1]. Пятиде-сятнические общины были представлены такими организациями, как «Христианин», «Открытое небо», «Глобальная стратегия» и «Осанна». Все они арендовали помещения для своих собраний [1; 44]. Из протестантских организаций в Тольятти имелись по 1 общине новоапостольской церкви, духовных христиан-молокан, адвентистов седьмого дня [5; 25].

Мусульманские религиозные организации были разобщены, самой крупной из них была соборная мечеть, построенная в 1997 г. [50]. Другие объединения – «Вахдад» и «Байт-Аллах» – собственных помещений не имели, были немногочисленны. Соборная мечеть и «Вах-дад» входили в состав центрального духовного управления мусульман России, а «Байт-Аллах» – в состав духовного управления мусульман европейской части России [1]. Эти противоречия не позволили реализовать проект строительства Джума Джами мечети в Автозаводском районе, хотя деньги для этого строительства выделялись, в том числе и из бюджета Тольятти [42; 51].

Община иудеев находилась в стадии регистрации. Буддисты были представлены филиалом необуддийского центра Карма Ка-гью [4; 9].

В Тольятти в тот период времени действовали неоднозначно воспринимаемые религиоведами и общественностью общины «Богородичного центра», «свидетелей Иего-вы»1, саентологов, сахаджа-йоги, кришнаитов, церкви Иисуса Христа Святых последних дней (мормоны), последователей Саи-Бабы, секты Виссариона (Церковь Последнего Завета) [8; 43; 52], последователей Порфирия Иванова и других. Свидетели фиолетового пламени, гедеоновы братья не были зарегистрированы [39], что не мешало им вести свою деятельность, другие же были зарегистрированы под видом общественных организаций: сахаджа-йога, кришнаиты, дом Рерихов, саентологи (гуманитарный центр «Дианетика») [3; 6; 8]. Последние активно действовали и набирали своих последователей, особенно среди молодежи [3; 6].

Церковь Иисуса Христа Святых последних дней (мормоны) приобрела в 2002 г. у ООО «ГриГер» в собственность здание для проведения культовых мероприятий. Активная публичная деятельность этой организации к этому времени пошла на спад после ряда публикаций в прессе, в которых выражалась озабоченность укоренением организации в Тольятти. Протестанты, как и представители нетрадиционных для России религиозных организаций, использовали под свои собрания дома молодежи, дворцы культуры, кинотеатры, библиотеки, актовые залы учебных заведений, арендовали помещения детских садов, школ, училищ, колледжей [7]. Саентологи организовывали платные семинары, арендовали помещения в одной из школ города, а когда родители выступили против такого соседства, то переместились в стены кулинарного училища. Религиозные общины пятидесятнического направления «Открытое небо», «Христианин», «Тольяттинский христианский центр» организовали в Тольятти «Огненную конференцию» 26–28 мая 2000 г. на стадионе «Строитель» и «Фестиваль музыки и чудес» с 22 июля по 27 августа 2000 г., в ходе которого установили шатер наподобие циркового (первоначально в Автозаводском, а затем в Центральном районе), и там собирали своих последователей [13; 18]. Характерный факт, который показывает противоречивость государственной религиозной политики в те годы, – несмотря на то что мэрия Тольятти разрешила мероприятия, заместитель мэра отправил по месту регистрации пятидесятнических церквей в отдел юстиции администрации Самарской области письмо с пунктами допущенных нарушений во время проведения мероприятий организаторами фестиваля: «В представленных уставах организаторов отсутствует разрешение на осуществление оздоровительной медицинской деятельности (заживление ран, избавление от недугов). В то же время на мероприятиях фестиваля в ходе отправления культа явно просматриваются суггетивные методы воздействия на человеческую личность» [13].

Начиная с 1998 г. на страницах местной прессы появляются статьи, комментарии, прямые линии с профессиональными экспертами-религиоведами по проблеме функционирования новых для Тольятти религиозных организаций [6; 10; 44; 45], с 2000 г. стали публиковаться обращения православных священнослужителей с протестом против религиозной экспансии новых религиозных организаций, в том числе зарегистрированных под видом общественных [11]. По их мнению, было необходимо упорядочить деятельность новых религиозных организаций, которые составляли конкуренцию православным организациям [20].

25 февраля 1998 г. на совете благочиния Ставропольского округа было принято обращение к председателю Тольяттинской городской думы А.Н. Дроботову, в котором указывалось, что «нормальное существование традиционной для России Православной Церкви в действительности нарушается ничем не ограниченной деятельностью тоталитарных сект», которые «активно внедряются в образовательную систему». Совет благочиния просил «ограничить деятельность на территории г. Тольятти деструктивных и тоталитарных сект» [21; 36]. Под сектами подразумевались религиозные организации, которые были новыми для г. Тольятти.

Представители православной церкви были против проникновения на территорию Тольятти новых для города религиозных организаций, к каким они относили всех, кроме представителей ислама и евангельских христиан-баптистов. Исключение делалось лишь для римско-католической церкви (с оговоркой, чтобы она не вела миссионерскую деятельность). Планы строительства католиками большого костела и монастыря с благотворительной столовой и медиацентром вызвали обеспокоенность у православных священнослужителей, в мае 2002 г. они обратились по этому поводу с письмом к мэру г. Тольятти, отметив, что количество тольяттинцев, исповедующих католицизм, незначительно по сравнению с размерами предполагаемого строительства [1]. В результате костел, хоть и позже, но все-таки был построен, однако без монастыря, благотворительной столовой и медиацентра.

Начиная с 90-х гг. ХХ в. в России стали популярны такие формы работы с населением, как прямые линии, телефоны доверия. Но только в ноябре 2002 г. в Тольятти начал реализовываться проект «Прямая линия телефона доверия», который был призван помочь в поисках ответа на вопросы в тех ситуациях, когда люди не могли оперативно обратиться за советом к православному священнику.

Характерной особенностью нового этапа государственно-церковных отношений, наступившего после принятия Федерального закона от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и религиозных объединениях», можно назвать активную помощь со стороны властных структур православным религиозным организациям. Она заключалась в предоставлении им лучших земельных участков для строительства храмов, помещений для совершения богослужений, выделении денежных средств как напрямую, так и опосредованно, через благотворительные фонды, в содействии в проведении юбилейных мероприятий в честь 2000-летия христианства [22; 41], оказании помощи в организации визита в Тольятти Патриарха Московского и всея Руси Алексия II 14 октября 1999 г. [34]. В свою очередь Русская православная церковь на местах пыталась встроиться в государственную систему, в том числе и в области образования, получить все возможные преференции как крупнейшая конфессия России [33]. Это выражалось в стремлении получить доступ в систему образования Тольятти через факультативные курсы «Основы православной культуры» (далее – ОПК), организацию для учителей города, преподающих ОПК, 2-годичных катехизаторских курсов, причем финансировались эти курсы мэрией г. Тольятти [35].

Показательно стремление руководящих церковных деятелей даже во внешних атрибутах копировать поведение властной элиты города. Об этом свидетельствует, в частности, письмо благочинного Ставропольского округа протоиерея Николая Манихина в мэрию Тольятти с просьбой установить на свой автомобиль «проблесковые маячки-мигалки» [19]. В тот период времени (2000 г.) такую привилегию в Тольятти имели только начальник ГАИ УВД г. Тольятти Александр Ше-лудяков и президент – генеральный директор ОАО «АвтоВАЗ» Алексей Николаев.

Начиная с 2000 г. с приходом нового политического руководства в России положение религиозных организаций начинает меняться, причем без изменений и поправок в сам закон «О свободе совести и религиозных объединениях». Так, в июле 2000 г. Министерство образования РФ направило в регионы письмо с требованием воспрепятствовать проникнове- нию «нетрадиционных религиозных объединений в образовательные учреждения РФ» [23; 24]. В этом письме использовались такие наименования религиозных организаций, как «нетрадиционные, деструктивные религиозные объединения и организации», «секты», «сектантские общины».

Ссылаясь на это письмо, архиепископ Самарский и Сызранский Сергий обратился в августе 2000 г. к только что избранному мэру Тольятти Н.Д. Уткину с письмом, в котором заявил, что «нормальное существование традиционной для России Православной Церкви в действительности нарушается ничем неограниченной деятельностью религиозных сект. В настоящее время на территории г. Тольятти действует более 30 религиозных организаций, из них несколько откровенно тоталитарного характера, известные своим разрушающим влиянием на психику... Эти организации активно внедряются в образовательную систему, арендуют дворцы культуры и стадионы г. Тольятти для проведения своих мероприятий...» [30].

До 2002 г. власти г. Тольятти и правоохранительные органы наблюдали за происходящим в религиозной сфере, вмешиваясь, если только действия религиозной организации грозили нарушением общественной безопасности и порядка. Представители силовых структур направляли инкогнито наблюдателей на собрания последователей новых религиозных организаций, но практики запрета или воспрепятствования их деятельности со стороны органов власти не было. Попыткой решить эту проблему явилось создание в начале 1999 г. Совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при администрации Самарской области, состоящего из 7 специалистов-религиоведов, правоведов и государственных служащих [31]. Но он имел исключительно совещательные функции, собирался редко и нерегулярно, поэтому никак повлиять на ситуацию не мог.

В конце ноября 2002 г. в Тольятти состоялся круглый стол «Взаимодействие государства и религиозных объединений в сфере борьбы с экстремизмом». Его ведущим был министр РФ по делам национальностей В. Зорин. Он подчеркнул, что обсудить именно эту тему в Тольятти предложил лично прези- дент РФ В.В. Путин, так как государственная политика в духовной сфере нуждается в изменениях [1]. В Тольятти такие изменения произошли уже в том же году, когда мэрия отказала местной организации «Свидетели Иеговы» в выделении земельного участка под строительство «зала царств». Об этом архиепископ Самарский и Сызранский Сергий просил мэра г. Тольятти Н.Д. Уткина практически сразу же после его избрания в августе 2000 г., указывая на то обстоятельство, что «зарубежные центры поддержали и уже согласились оплатить этот проект» [30]. В том же 2002 г. общественная организация «Дианетика», под эгидой которой действовала без регистрации религиозная организациясаенто-логов, была ликвидирована по решению центрального районного суда Тольятти [1].

• 11 апреля 2003 г. в Тольятти прошел круглый стол «Взаимодействие органов власти и религиозных организаций в достижении общественного согласия и сохранении национальных и духовных традиций», в котором приняли участие представители власти, традиционных религиозных конфессий, правоохранительных структур, общественных организаций. Ведущим круглого стола был начальник отдела по религиозным вопросам и культурным правам аппарата уполномоченного по правам человека РФ М.И. Одинцов. Участники круглого стола выразили мнение о необходимости усиления роли влияния государства на ситуацию, связанную с деятельностью религиозных организаций на территории РФ [12].

Преамбула закона «О свободе совести и религиозных объединениях», признающая особую роль православия в истории России, стала основанием для подписания соглашений о сотрудничестве органов власти со структурами Русской православной церкви как в центре, так и на местах. Подобные соглашения подписывались и с исламскими религиозными организациями.

В 2001 г. было заключено соглашение о сотрудничестве между мэрией Тольятти и Ставропольским благочинием Самарской епархии [47], в 2002 г. соглашение о взаимодействии было подписано между мэрией Тольятти, региональным духовным управлением мусульман Самарской области и религиозной организацией «Соборная мечеть» [1].

Значение заключенных соглашений было в том, что формализовывались отношения властей Тольятти с традиционными религиозными организациями. Так, в соглашении между мэрией Тольятти и Ставропольским благочинием предусматривалось лоббирование не только церковных интересов (содействие со стороны мэрии в подготовке и переподготовке педагогических кадров через двухлетние катехизаторские курсы при православной классической гимназии, поддержка кафедры православной педагогики, поддержка православных периодических изданий и др.), но и содействие развитию народных традиций, патриотического воспитания, этнокультурного развития [32].

В 2003 г. был создан консультационный общественный Совет по взаимодействию органов власти и религиозных организаций при Управлении по общественным, межрегиональным связям и информационно-аналитической работе мэрии г. Тольятти. То, что такой совет был создан при управлении мэрии, а не при самой мэрии, изначально снижало его значимость. В 2003–2004 гг. было проведено всего несколько заседаний этого совета, с 2005 г. заседания не проводились. В совет вошли 9 человек, из них 2 священнослужителя РПЦ, имам, 2 представителя мэрии, 3 представителя от вузов города и главный врач психоневрологического диспансера [28]. Как и общественные советы при большинстве муниципальных образований, созданные ради видимости вовлечения общественности в принятие решений, этот совет каких-то значимых решений для города не принял и не мог принять, поэтому его создание было в то время скорее данью моде, чем насущной необходимостью власти делегировать кому бы то ни было хотя бы часть своих полномочий.

Результаты. Появление новых религиозных организаций как в России в целом, так и в Тольятти в частности вызывало недовольство со стороны православного и мусульманского духовенства и верующих. Православные и мусульманские служители культа и общественность по этому поводу выступали в прессе, обращались в органы власти различного уровня, предлагали создать религиозный совет для урегулирования спорных вопросов и назначить ответственного за развитие рели- гиозной ситуации в городе чиновника, разбирающегося в проблеме [8; 40]. Представители традиционных для России конфессий видели необходимость регулирования религиозной сферы государством (в том числе и в виде определенных ограничений для новых религиозных организаций, что было отражено в ст. 9 нового закона). В Тольятти, как и в России в целом, в этом отношении взгляды православного и мусульманского духо-венств совпали. Православные лидеры религиозных организаций Тольятти были не готовы к полной самостоятельности в решении даже таких внутриконфессиональных вопросов, как финансирование строительства культовых зданий.

Перед православным духовенством в Тольятти, как и во всей России, встал в те годы вопрос об усилении внебогослужебной деятельности церкви. Руководство церкви и сама жизнь требовала от них «пойти в народ»: открывать воскресные школы, детские кружки, организовывать благотворительные столовые для нищавшего населения, помогать нуждающимся, больным людям. И то и другое одновременно силами одного человека, настоятеля прихода, не всегда получалось: надо было ездить по спонсорам, изыскивать средства на строительство или реконструкцию храма, решать организационные вопросы по отводу земли, подключения к коммуникациям. В этом случае внебогослужебная деятельность могла стать формальной (для отписки вышестоящему начальству) не из-за нежелания, а просто из-за отсутствия времени ее проводить. И все же, несмотря на трудности, она проводилась настоятелями и священниками многих тольяттинских приходов.

В 1997–2003 гг. продолжалось строительство православных храмов, развитие учебных заведений с православным уклоном, издание религиозной периодики. Были открыты монастырь, благотворительные фонды, попечительства и братства.

Вместе с тем в выделении денежных средств из бюджета на храмы не было открытости, обсуждения ни в церковной среде, ни в обществе. Приходы, которые и без того имели хорошие доходы, получали дотации [37], а строящимся приходам денег не хватало, их настоятели вынуждены были ходить по предприяти- ям и организациям и просить финансовую помощь, вместо того чтобы развивать внебогос-лужебную деятельность. В тольяттинской прессе появились публикации, авторы которых задавались резонным вопросом: почему в финансировании из бюджета делается предпочтение православным храмам, ведь в Тольятти живут представители разных вероисповеданий и все они платят налоги? И если бы мэрия направила те же деньги на финансирование социальных статей бюджета (пенсии, субсидии, помощь инвалидам и сиротам), то она совершила бы не менее богоугодное дело [2].

Православные лидеры религиозных организаций Тольятти были не готовы к полному устранению государства от участия в религиозных вопросах: и в силу исторической традиции, и в условиях сложившейся ситуации проникновения в город новых религиозных организаций, в которых видели угрозу своей монополии в духовной сфере. Православное духовенство надеялось упорядочить с помощью власти проблему функционирования на территории Тольятти, которую оно считало своей канонической территорией, иных религиозных организаций, в том числе и новых для города. Местные чиновники и бизнесмены также старались использовать авторитет православной церкви для своих политических амбиций, если не напрямую, то опосредованно, через получение в торжественной обстановке наград и дальнейшее освещение награждения в прессе.

В целом необходимо признать, что духовный и личный авторитет руководителей тех или иных религиозных организаций помогал решать организационные вопросы, привлекал таких же энтузиастов и подвижников своего дела.