Готовность к освоению возрастно-временных изменений и биографическая рефлексия в контексте позднего возраста и профессиональной занятости

^∗ Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-013-00431 «Личностная мобильность как предиктор сохранения профессионального здоровья в пожилом возрасте».

^∗∗ The Study Was Carried Out with the Financial Support of the Russian Foundation for Basic Research within the Framework of the Research Project No. 19-013-00431 “Personal Mobility as a Means of Predicting and Maintaining Professional Health in Old Age”.

Развитие человека в течение всей жизни детерминировано многими факторами, причем на разных возрастных этапах их влияние на субъекта различно . Особый интерес для исследователя представляет поздний возраст, в котором свойственное предшествующим периодам зрелости решение нормативных возрастных задач, связанных с адаптацией к динамично меняющейся социально-профессиональной среде, осложняется еще и новыми приоритетами, характерными для данного периода онтогенеза. Человек вынужден расходовать физические, когнитивные, эмоциональные ресурсы на освоение не всегда положительных и желательных для него возрастных изменений. В позднем возрасте мобильность можно рассматривать не только как важное личностное качество, своего рода акмеологическую инварианту успешного развития, но и как сложный конструкт, ориентированный на решение жизненных задач, а также как стратегию организации жизни в целом.

Психическому возрастному развитию человека свойственна вариативность и отсутствие жесткой предопределенности. И возрастное, и профессиональное становление индивида обусловлены сложным сочетанием условий социальной среды, видами выполняемой деятельности и типом общения, а также логикой внутреннего саморазвития человека и т. д. Исследователи проблемы соотношения возрастного и профессионального развития отмечают, что второе из названных, хотя и ориентируется на нормы, критерии, уровни профессиональной деятельности, реально опосредуется личностными смыслами конкретного человека, определяющими его жизненный и профессиональный путь. Поэтому анализ превалирования возрастных или профессиональных факторов активности человека в его развитии представляет актуальный исследовательский и практический интерес для науки.

Как границы возрастов, так и возникающие в них профессиональные новообразования существенно зависят от личности конкретного человека. Работает, живет, стареет не индивид, а личность, влияющая на все проявления своего возрастного и профессионального развития. Каждому взрослому человеку важно осознавать задачи того возраста, в котором он находится, и задачи профессионального развития предстоящего периода, чтобы быть к ним готовым. Каждому работающему человеку желательно знать о собственных профессиональных и личностных качествах, чтобы управлять своим развитием. Каждому человеку важно осознавать (рефлексировать) свое индивидуальное своеобразие, общую возрастную картину и профессиональное становление [1].

Знание о старении актуально как с теоретической, так и с практической точек зрения вследствие разногласий между научно обоснованными и обыденными (стереотипными) представлениями о пожилых людях. Остается открытым вопрос о способах преодоления методологических трудностей, связанных с изучением развития в пожилом возрасте и эмпирическими возможностями сравнения лиц, находящихся на разных этапах жизненного пути.

В психологии старения можно выделить несколько основных направлений исследования: культурно-генетическое, описательное и экспериментальное. Проблемой систематизации остается неопределенность методологии, связанная с многообразием теоретических концепций. Анализ подходов позволил выделить наиболее, на наш взгляд, перспективное направление хода научной мысли, ориентированное на изучение не только отдельных характеристик личности, подверженных возрастным изменениям, но и комплексных интегральных многокомпонентных конструктов, а также на создание их теоретических моделей.

Подготовка формальной модели психологического явления с целью его экспериментального изучения позволяет представить его компонентную структуру и предположительно определить детерминанты и эффекты его развития. Объектом моделирования в нашем исследовании являлась личностная мобильность как интегративное качество, детерминирующее активность человека в пожилом возрасте и одновременно являющееся резервом развития.

Использование подходов теоретической систематизации и моделирования позволило спроектировать систему (модель) мобильности, создав тем самым возможность ее эмпирической верификации.

В модель личностной мобильности в пожилом возрасте были включены три вектора анализа: мобильность как индивидуальное свойство; готовность к мобильному поведению и мобильность как жизненная стратегия, которая представляет собой сочетание двух предшествующих измерений [2]. Помимо анализа внутренней структуры и содержания феномена, личностная мобильность представлена в модели и с точки зрения ее эффектов. Мобильность как интегративная характеристика поведения, личности и деятельности возрастного индивида рассматривается как предиктор сохранения его профессионального здоровья и удовлетворенности жизнью. Гипотетически готовность к мобильному поведению находится в прямой положительной взаимосвязи как с профессиональным здоровьем, так и с психологическим благополучием человека. Составляющие готовности в пожилом возрасте способствуют преодолению профессиональных деструкций и сложностей в деятельности, связаны с позитивным мировосприятием и удовлетворенностью жизнью. В свою очередь оптимальный уровень профессионального здоровья стимулирует готовность к саморазвитию, освоению нового, мотивирует на поиск новых путей самореализации [3].

Поиск внутренней детерминации мобильности и ее взаимосвязи с готовностью к мобильному поведению актуален вследствие отсутствия релевантных эмпирических данных, которые позволили бы проектировать адекватные техники сопровождения.

Как было установлено в наших исследованиях, готовность к мобильному поведению включает целеустремленность, самостоятельность; рефлексию своего и чужого опыта, временную организацию своей жизни; сохранность социальных связей; готовность к освоению возрастновременных изменений; активно-положительное отношение к жизни в позднем возрасте [4]. В процессе анализа готовности к мобильному поведению закономерно встает вопрос о выраженности и соотношении показателей данного феномена, таких как готовность к освоению возраста и рефлексия жизненного пути.

Готовность к освоению возраста рассматривается нами как психическое образование, определяющее осознание личностью факта собственного старения, толерантное отношение к нему и проявляющееся в поиске продуктивных стратегий адаптации к данному процессу.

Готовность к освоению возрастно-временных изменений включает в себя четыре компонента – физиологический, социальный, личностно-психологический, профессиональный, которые реализуются на трех уровнях – когнитивном, аффективном и мотивационном. Компонентный состав изучаемой нами формы готовности отражает основные аспекты старения человека. В работах авторов статьи подробно представлена модель готовности и ее основные показатели [5].

Другой анализируемой нами характеристикой является биографическая рефлексия, которая рассматривается как индикатор готовности к мобильному поведению. Данные о роли рефлексии в пожилом возрасте неоднозначны, а порой и противоречивы. Способность к анализу и структурированию собственного опыта традиционно считается в психологии нормативной задачей и одновременно ресурсом развития. В контексте возраста рефлексия рассматривается как условие благополучного старения, при этом упор в исследованиях делается в основном на ее роль в ситуациях неопределенности, для преодоления которых субъекту необходимо выбрать вектор дальнейшего поведения и развития. Биографическая рефлексия направлена на осмысление индивидуальной жизни субъекта и обнаруживается в механизмах самопознания и саморегуляции. Особо отмечается связь между биографической рефлексией и процессами преодоления жизненных кризисов; в бескризисный период уровень биографической рефлексии снижается [6].

В имеющихся исследованиях рефлексии в пожилом возрасте в целом представлены описание и измерение выраженности феномена (компонентов жизненного пути и рефлексивности) [7], осуществлен поиск взаимосвязи с другими переменными (благополучие, качество жизни, профессиональная деятельность, удовлетворенность, адаптивность, преодоление кризисов и др.) [8]. Значительно реже встречаются работы, отражающие эмпирические результаты изучения взаимосвязи с личностными особенностями и, в частности, с готовностью к изменениям [9].

В исследовании личностной мобильности пожилых людей важное место занимает проблема соотношения различных компонентов психологической готовности к мобильному поведению . Мы остановимся на частных ее вопросах: каков характер взаимосвязи готовности к освоению возрастно-временных изменений и биографической рефлексии пожилых людей, различается ли их уровень в зависимости от профессиональной занятости, и попытаемся установить на них ответы в ходе проведения эмпирического исследования.

Целью работы является описание характера взаимосвязи готовности к освоению возраста и биографической рефлексии работающих и не работающих пенсионеров, что позволит дифференцировать возрастной и профессиональный контексты развития.

В эмпирическом исследовании на добровольной основе приняли участие 272 жителя г. Екатеринбурга и Свердловской области (Россия) в возрасте от 55 до 80 лет. Выделены две группы респондентов: неработающие пенсионеры (144 человека в возрасте от 55 до 80 лет, средний возраст – 67 лет), работающие пенсионеры (128 человек от 55 до 74 лет, средний возраст – 61 год). Использовались следующие методики: методика оценки уровня развития биографической рефлексии М.В. Клементьевой, опросник «Готовность к освоению возрастно-временных изменений» Н.С. Глуханюк, Т.Б. Сергеевой. В качестве статистических методов применялись сравнительный анализ по U-критерию Манна – Уитни и корреляционный анализ по критерию r-Спирмена.

Сравнение пожилых людей по критерию профессиональной занятости выявило ряд различий в показателях биографической рефлексии. Так, работающие пенсионеры демонстрировали более высокие показатели рефлексии жизни других людей (U = 10 627 при p = 0,047) и своей жизни (U = 11 428 при p = 0,001), в частности в таких составляющих, как когнитивная (U = 10 982 при p = 0,011) и личностная (U = 11 085,5 при p = 0,007). Они более склонны оценивать события своей жизни с «внеличностных» позиций, ориентируясь на экзистенциальные критерии, транслируемые социумом и культурой. Работающие пенсионеры чаще анализируют свою жизнь, переосмысливают жизненные задачи, демонстрируют способность к оценке жизненных событий.

При этом готовность к освоению возрастно-временных изменений у работающих и неработающих пенсионеров находится на одном уровне. Различия были выявлены лишь по двум из двадцати показателей готовности – когнитивной составляющей социального компонента (U = 6 010 при p = 0,028) и мотивационной составляющей профессионального компонента (U = 8 207 при p = 0,041). Неработающие пожилые люди лучше осознают возрастные трансформации, связанные с изменением социального статуса в обществе и отношением со стороны окружающих. Продолжение профессиональной деятельности тормозит этот процесс, но в то же время стимулирует поиск стратегий адаптации к изменению характера трудовых действий и смене профессиональных ролей в связи с выходом на пенсию. В целом можно заключить, что в пожилом возрасте профессиональная занятость уже не является фактором, оказывающим решающее воздействие на уровень психологической готовности к освоению возраста. Ее формирование можно рассматривать как нормативную задачу пожилого возраста, в котором возрастно-временные изменения уже стали объективной реальностью, и продолжение или завершение трудовой биографии вносит свой вклад лишь в отдельные, профессионально значимые ее составляющие.

Анализ взаимосвязей между биографической рефлексией и готовностью к возрастным изменениям показал сходную картину в группах работающих и неработающих пенсионеров, поэтому далее анализ результатов производится на общей выборке. Основным итогом исследования можно считать выявление положительной взаимосвязи мотивационного уровня готовности и личностной составляющей биографической рефлексии (r = 0,176 при p = 0,004). Исходя из трактовки биографической рефлексии М.В. Клементьевой [10], можно предположить, что пожилые люди, способные осознавать смыслы событий жизни, влиять на свой жизненный путь, самостоятельно и ответственно формулировать приоритетные жизненные задачи, более активны в поиске способов совладания с коснувшимися их возрастными изменениями: физиологическими (r = 0,264 при p = 0,000), социальными (r = 0,138 при p = 0,034), личностно-психологическими (r = 0,184 при p = 0,004), профессиональными (r = 0,267 при p = 0,000).

Следующая общая тенденция – отрицательная взаимосвязь аффективного уровня готовности к возрасту с когнитивной составляющей биографической рефлексии (r = –0,148 при p = 0,016). Спокойное, толерантное отношение к происходящим или перспективным возрастновременным изменениям демонстрируют пожилые люди, безоценочно переживающие события своей жизни, не склонные к поискам смысла существования и анализу происходящего вокруг.

Когнитивный уровень готовности, отвечающий за осознание и понимание происходящих возрастно-временных изменений, оказался не связан ни с одним из показателей биографической рефлексии. Возможно, как и в случае с профессиональной занятостью, осознание возраста – нормативная задача для пожилых людей, и она решается вне зависимости от их способности или неспособности анализировать свой и чужой жизненный путь. Также можно предположить нелинейный характер связи готовности и биографической рефлексии, что согласуется с предположением Д.А. Леонтьева о «хорошей» и «дурной» рефлексии [11], согласно которому высокая склонность к самоанализу может препятствовать успешному жизненному функционированию. Это предположение будет проверяться на последующих этапах исследования с привлечением более сложных методов математического анализа.

Другой интересный результат, выявленный на общей выборке пожилых людей, – положительная взаимосвязь профессионального компонента готовности к возрастным изменениям с конфигуративной (r = 0,135 при p = 0,028) и социально-перцептивной (r = 0,129 при p = 0,035) составляющими биографической рефлексии жизни других людей. В большей степени готовы осваивать множественные трансформации в сфере трудовой карьеры пожилые люди, ориентированные на анализ не только своей, но и чужой биографии, воспринимающие события своего жизненного пути через призму взаимоотношений с другими людьми. Этот результат подчеркивает значимость успешной ресоциализации и сохранения социальных связей в поздней взрослости для «экологичного» завершения профессиональной деятельности.

Полученные данные позволяют соотносить необходимость формирования компонентов готовности с возможностью предлагаемых техник и методов, поэтому технологии сопровождения включают варьируемый набор инструментов. Поиск методов работы и определение наиболее эффективных из них предполагают этап описания и измерения феноменов для последующего управляемого формирования. Результаты нашего исследования психологических особенностей позднего возраста явились информационной основой для выбора методов формирования готовности к освоению возраста и личностной мобильности в целом [12].

Таким образом, проведенное исследование показало, что работающие пожилые люди более склонны анализировать события своей жизни и модели жизненного пути других людей. При этом психологическая готовность к освоению возрастно-временных изменений в пожилом возрасте практически не зависит от профессиональной занятости.

Составляющие готовности к освоению возрастно-временных изменений демонстрируют разный характер сопряженности с параметрами биографической рефлексии. Вне зависимости от профессиональной занятости мотивационная готовность искать и использовать стратегии освоения происходящих с человеком возрастных изменений положительно взаимосвязана с личностной составляющей биографической рефлексии, проявляющейся в анализе целей и смыслов событий своей жизни. Когнитивная готовность, обеспечивающая осознание и понимание возрастных изменений, не обусловлена напрямую уровнем биографической рефлексии, а толерантное отношение к разноплановым процессам старения (аффективная готовность) сопряжено с низким уровнем смысложизненного анализа. В целом готовность к изменениям в сфере профессиональной занятости в большей степени связана с ориентацией на модели жизни других людей, чем с анализом собственной биографии.

Результаты исследования демонстрируют большую зависимость анализируемых показателей от возрастного контекста, нежели от профессиональной занятости, а также подтверждают правомерность операционализации готовности к мобильному поведению через показатели готовности к освоению возраста и биографической рефлексии.

Ссылки:

Редактор: Ситникова Ольга Валериевна Переводчик: Кочетова Дарья Андреевна