Художественный мир поэзии "тихих лириков" украинского шестидесятничества

Малоисследованным творческим явлением XX в. является лирика, которую относят в новейшей украинской литературе к «тихой» с ее психологической погруженностью, образной уязвимостью, метафорической изысканностью, концептуальной откровенностью, философской гармоничностью, глубинной медитативностью.

Понятие «тихая лирика» в современном литературоведении до сих пор не истолковано. Его корни находим в творчестве Г. Сковороды, достаточно четко оно просматривается в лирике Б.-И. Антонича, неоклассиков, поэтов эпохи Расстрелянного возрождения Е. Плужника и В. Свидзинского. Явление приобретает типичный характер в 60-х годах XX в. в украинской и других национальных литературах.

Впервые термин «тихая лирика» ввел в литературоведение в середине 60-х годов известный российский критик Вадим Кожинов в связи с научной интерпретацией творчества русского поэта Николая Рубцова. Он писал: «В моей памяти Н. Рубцов неразрывно связан со своеобразным поэтическим кружком ... К кружку этому принадлежали С. Куняев, А. Передреев, В. Соколов и младшие поэты - Э. Балашов, А. Черевченко, И. Шкляревский и др. ... Позже сформировалось литературное явление, которое получило в критике название “тихая лирика”. Более того, это течение определило целый этап в развитии отечественной литературы» [Кожинов, 1]. Н. Зуев [Зуев 1984, 13] считает, что лирика названа «тихой» из-за ее ориентации на строгий классический размер. Такая поэзия отличается простотой и четкостью, ей чуждо новаторство, а проблематика сужается к внутреннему углублению человека в себя.

Украинский литературовед Ю. Ковалив утверждает: «“Тихая лири- ка” - условное название лирического течения в украинской литературе 70-х - начале 80-х годов XX в., которое имело преимущественно сдержанное натурфилософское направление, характеризовалось вниманием к онтологическим проблемам существования человека, отрицало установки “соцреализма”, стараясь не конфликтовать с ним» [Ковалив 2007, 484-485]. Авторы такой поэзии сосредотачивают свое внимание на душевном состоянии человека, сущности его человеческого бытия и внутренней самоуглубленности, духовной и нравственной ориентации, на переживаниях и поисках собственных истоков, корней, утраченных национальных традиций. Это лирика интенсивного, углубленного философского осмысления действительности.

Термин «тихая» лирика или «тихая» поэзия - относительный. Как отмечает М. Домчук, «в украинском контексте “тихая поэзия” означала не столько тембр, тональность звучания, сколько одну из моделей литературной деятельности (наряду с “молчанием”, “диссидентством”) - эзопов язык, а также художественную позицию ... упорно “держать оборону Слова”» [Домчук 2004, 18]. Для представителей «тихой лирики» их собственное творчество было своеобразной компенсацией того, чего не хватало в реальной жизни, в ней они черпали силы, энергию и воодушевление для жизни. Их поэзия - позиция тихого бунта, приглушенного сопротивления власти. Пытаясь найти пути художественной и жизненной правды, авторы «тихой поэзии» были вынуждены действовать замаскировано, намеками, с помощью средств иносказания, иронии, аллегории выражать свой протест политическому строю. В их негромких стихах, иногда даже окрашенных любовными переживаниями, глубоко и убедительно звучит общественное, общенародное («Мгновение» В. Пидпалого, «Скрипка» В. Лучука).

В украинской литературе «тихая лирика» как художественно-эстетическое явление связана с именами В. Базилевского, В. Диденко, И. Жиленко, В. Забаштанского, П. Засенко, Н. Кащук, Г. Кириченко, В. Коржа, В. Лучука, В. Малышко, Б. Мамайсура, П. Мовчана, П. Перебийноса, В. Пидпалого, Л. Талалая, Д. Чередниченко, В. Ярынича и др.

Одаренные молодые писатели, получив непродолжительную возможность свободно творить и писать, находились в жаждущем поиске новых идей. Примечательно, что представителям этого поэтического направления в условиях тогдашней власти не пришлось пережить серьезных творческих трансформаций, противоречащих природе их таланта, однако жизнь каждого из них обозначена личной драмой.

На поэтическую арену фактически в одночасье авторы выходили со своими дебютными произведениями, в частности в этом лирическом разнообразии отличались сборники Василия Диденко «Степовичка» (1965), Владимира Забаштанского «Приказ каменщиков» (1960), Петра Засенко «На ярмарке ветров» (1965), Наталии Кащук «Весеннее пробуждение» (1959), Виктора Коржа «Борвий» (1966), «Закон кисти» (1967), Владимира Лучука «Мерцание» (1964), Бориса Мамайсура «Будет ли шторм?» (1963), Петра Перебийноса «Предчувствие дороги» (1975), Владимира Пидпало- го «Зеленая ветка» (1963), Дмитрия Чередниченко «Отава» (1966). В их «тихой лирике» преобладает пафос утверждения добра и красоты, человека, человечности, природы и естественности во всем, жизни в полноте ее проявлений, отчетливо прослеживается проницательный взгляд в прошлое. Поэзия мастеров об окружающем мире и глубина человеческой души, открытие неизвестных истин и новых жизненных путей, тревожный дух исканий и находок - естественные явления для творческого процесса того времени. Литературовед Г. Райбедюк отмечает: «Несмотря на ярко выраженные черты индивидуальной художественной манеры каждого из шестидесятников, общим для них было непрестанное стремление служить своему народу, раскрепостить человеческий дух, открыть новые страницы в истории национальной культуры» [Райбедюк 2012, 25].

Следует заметить, что представители «тихой поэзии» - творческие индивидуальности, их общественные позиции далеко не во всем совпадают, но сближает мастеров слова, прежде всего, ориентация на определенную систему этико-эстетических координат: публицистической и эстрадно-сти «революционных» шестидесятников они противопоставляют элегичность, мечтам о социальном обновления - идею возвращения к истокам народной культуры. В «тихой лирике» социальные конфликты словно ин-тровертируются, лишаются политической остроты и трибунной вспыльчивости. Ведущей чертой такой поэзии является откровенный разговор с миром, погружение в духовный мир человека. Это поэтическое течение, рожденное эпохой шестидесятников, создало свои художественно-эстетические ориентиры и проблемно-тематические интересы, созвучные с предыдущей литературно-художественной эпохой.

«Тихие лирики» осознают свою высокую миссию поэта нести честное слово во имя сохранения собственной художественной сущности и общечеловеческой справедливости. Такое сочетание в творчестве эстетических и гражданских идеалов заставляет их стоически, а иногда и страдальчески искать удачный поэтический образ, меткое слово: Слово шукатиму // ноч! i дт // в пол!, у мор1, // на купит. И Як до меж! И без тчого дшду //може, до слова //ближче впаду... [Пщпалий 2011, 176]. Похожие творческие интенции находим у поэта В. Лучука: Шдранок - вибух! - // Слово знайдено [Лучук 1968, 98-99]. Без поиска невозможно проникнуть в духовный мир человека. Собственно, это один из тех творческих принципов, которые утверждает украинская поэзия 1960-х.

Философские мотивы продуктивно разрабатывают репрезентанты «тихой лирики» В. Базилевский, Б. Мамайсур, Л. Талалай, В. Ярынич. В частности, В. Базилевский в стихотворении «Обыденные терцины» размышляет над вечными проблемами бытия, быстротечностью времени: А час тече кргзь брами i загати. //М1ж пальцев невблаганно струменить, // Спадаючи тском побыя хати. // Кричи, хоч лопни: «Зупинися, мить!»... [Базилевський 1970, 34].

Выразительным гражданским пафосом и социальной сатирой наполнены философские размышления Б. Мамайсура: А може, це не я живу на ceimi, // А хтось за мене ходить на роботу, //I в)рш) нише, ) з людьми гри-зеться, //А я лише шд ’юджую його ...//... Це зовам нероздвоення особи, // Скорпие цероздвоення епохи... [Мамайсур 1997, 31]. Произведения поэтов поражают художественной откровенностью, попыткой понять нетленные человеческие ценности. Авторы стремятся творчески осмыслить пройденный путь, определить свое место под солнцем.

Создатели «тихой лирики» - в основном выходцы из села. Поэтому в их текстах этот образ символизирует единство с землей, указывает на укорененность в родной грунт. Для них село - берег детства, неисчерпаемый духовный колодец, который вдохновляет на протяжении всей жизни. Это земля родителей, родной дом, отчие пороги.

Недаром по этому поводу критик И. Дзюба отмечает: «... есть среди молодых поэтов и такие, которые, оставаясь прежде всего представителями этой стихии “земли”, формирующей весь характер их метафорического мышления и стилистики, обнаруживают ее остро, с большой свежестью и энергией формы ... Они с другого конца - уже не из “города”, а из “села”, от “земли” стремятся к “глобальности”, “соборности”» [Дзюба 2006,476].

В поисках опор своего экзистенциального самостояния представители «тихой лирики» обращаются к корням. Поэзия В. Пидпалого о родном селе передает щемящие размышления лирического героя о земле, которую он оставил еще в юности, однако сросся с ней навсегда. С настроениями В. Пидпалого перекликаются лирические размышления поэта В. Диденко: Розмаипий ceim, npueimm хати, // Тихий скрип кринищ-журавля [Дщенко 1976, 39].

Образы родной земли, отчих порогов широко отражены и в творчестве представителя «тихой поэзии» П. Засенко: Бузок зацв)в - густий ) синш видих - // Земля вв) ст зтхнула на меж)... //Я дома зное. I зное душею витих, //Хоч сште мак у мене у душ) [Засенко 1969, 70].

К лирическим миниатюрам сподвижников эмоционально близки поэтические картины В. Коржа: Прощания незбагнентсть. Угор) // Плин журавл1в ) втома крил солона, //1 проростають в небо димар) //Димами запахущими соломи [Корж 1967, 53].

Насыщенность красок, выразительность контуров в стихах мастеров свидетельствуют о высоте творческого духа, приподнятости настроения лирического героя, его слиянии с окружающим бытием.

В творчестве авторов «тихой лирики» тема малой родины тесно связана с темой Украины. В стихотворении В. Пидпалого «Тихая элегия», написанном в последние годы жизни, щемящая любовь к Родине выплескивается через край, взрывается Шевченковскими реминисценциями: Коли мене питаютъ: Украшу // чи зможеш ти забуть на чужин)? - // кричу: клад)ть мене отут у домовину //живим!.. «О д н а к о в ) с) н ь к о м е н )» [Пщпалий 2011, 164]. Мотивами сыновней любви к Родине, влюбленности в красоту ее просторов пронизаны поэтические строки и П. Перебийноса: Украшо! Сонях остигае // 1лоскоче золотом шоку. // Я любое ’ю тихо присягаю //На твоему пол)-рушнику [Перебийшс 1995, 13].

Нередко образ Родины переплетается с бессмертным образом матери. В связи с этим М. Бондаренко справедливо отмечает: «Для украинцев образ Матери триединый: любовь к родной матери, которая перерастает в глубокое уважение к Матери Божьей, которая всегда была покровительницей украинцев, и неугасимую пылкую любовь, которая воплощалась в вечной борьбе, к Матери-Украине, нуждающейся в защите» [Бондаренко, 1]. И подтверждением служат строки В. Пидпалого: «УкраТна - то докон-чемати» [Пщпалий 2011, 137].

В стихотворении В. Ярынича «Мамины руки - как рушник» возникает образ неутомимой сельской труженицы; воспеты усталые мамины руки, которые ласкали и растили детей, оберегали от всякой беды: Материт руки - як коршня: // Так! ж вузлуват! i чорт // eid робота i eid земле // Материт руки - вода щлюща // Bid ycix хвороб, eid у сяких болей. // Материт руки - eumeip мистецтва [Яринич 1971, 24]. Трогательно и задушевно обращается и В. Диденко к матери: Прощания мить... I лиш хустина // Мет цв!ла oddaлeкu // Й хороша усмешка едина //3-nid Hatipidmiuoiруки [Дщенко 1976, 47].

Образ Пресвятой Богородицы как всемогущей заступницы человечества перед Богом украинцы всегда ассоциировали с самым дорогим человеком - матерью: У Боянсъкш церке! стою. //Дивлюсь на мадоннин! паль-щ //1пригадхю мат!р свою, //Що на поле стшить v фуфайц! [Лучук 1968, 109-110].

В любовных стихах писатели «тихой лирики» развивают мотивы любви, одиночества, разлуки, измены. Сердечные чувства поэты переливают в напевные строки, полные нежных чувств, светлой грусти: ...fide весна над землею, //!рожев! пелюстки летять на траву... //Говори, говори, хоч Hi-коли своею //хоч тколи своею тебе не назву... [Пщпалий 2011, 51]. Стихотворения проникнуты ласковыми мелодиями, ностальгическими воспоминаниями о первой любви: у В. Коржа «Згоршо все. 1полум ’ярозтало... //А в серцг залишилась ти одна» [Корж 1967, 81], у В. Диденко «Зовуть тепер мату сею мою любавку русую» [Дщенко 1976, 70]. Безответная любовь лирического героя В. Лучука взрывается досадой и ревностью: «Ходи cooi з ним! Живи cooi з ним! - // А я через десять роте з причин безпричинних уп’юся в дим...» [Лучук 1986, 191]. В любовных произведениях В. Ярынича звучат мотивы глубокой обиды, даже разочарования в любимой: ... А колись nopiemoeae тебе // 3 Свободою на барикадах, // Не знаючи, що ображаю цим // Картину Делакруа... //1 тепер я мушу просити в нього // Пробачення [Яринич 1971, 38].

Поэтические произведения творцов находятся в глубокой связи с народнопоэтической поэтикой, в них отчетливо ощутимый национальный дух и колорит. Фольклор для писателей - способ мышления, код души, эволюция генетического сознания. Авторы широко используют народнопесенные образы и обороты - вышивка, колодец-журавль, девушка-куница, дороги-рушники, долюшка-колодец - и общенародные образы из флоры и фауны - калина, шиповник, терн, ель, вишня, яблоня, дуб, барвинок,

рута-мята, мак, рожь, подсолнечник, журавль, кукушка, соловей, жаворонок, ласточка, дикие гуси, аист.

Во многих стихах народно-поэтические мотивы глубоко переплетаются с мотивами природы, а живописные пейзажи привлекают красотой и разнообразием красок, богатством и глубиной образов: «земля eel cm з!тх-нула на меж!» [Засенко 1969, 70], «об!руч тополь висок) факелы // чист! ! святков!, мов хорал...» [Пщпалий 2011, 68], «заколисали голуб! в!три» [Корж 1967, 83], «сумують л!ликрай берега, // а зор! плавають в ставу» [Лучук 1962, 71], «синього eimpy наллято в гш», «прол!ск!в зграйка роз-квипла» [Д!денко 1976, 45], «зашептали зор! по-весняному....» [Мамайсур 1997, 95]. Окружающий мир помогает писателям познавать удивительную вселенную, отыскивать гармонию с ним, он является неисчерпаемым источником жизни и вдохновения для художников. Как отмечает М. Домчук: «В произведениях представителей “тихой поэзии” определяющей стилевой доминантой стало утверждение одухотворенного, а не технологического отношения к родной земле и природе, которая живет по законам, не всегда доступным человеку. “Тихая лирика” синтезировала основные направления украинской поэтической культуры: народное поэтическое творчество, украинскую классическую поэзию, “крестьянскую” ее ветвь, в которой воспроизведено особое мироощущение человека - непосредственного участника диалога с землей» [Домчук 2004, 18].

Художественное наследование традиций украинского фольклора, обогащение произведений создателей «тихой лирики» народно-поэтическими мотивами, образами, символикой указывает на их глубокую укорененность в национальную почву, обращение к духовно-историческим источникам.