Информационно-коммуникативная функция журналистики и ее социально-формирующий потенциал

Проблема сущности и классификации функций журналистики широко рассматривалась и продолжает рассматриваться в научной литературе. Так, функции, роли и задачи журналистики, СМИ и массовой коммуникации эксплицировались Дж. Гербнером, И.Ю. Глинской, Б.А. Грушиным, С.Н. Ильченко, А. Каде, Б. Катля, С.Г. Корконосенко, Г. Лассуэллом, Д. МакКуэйлом, Т.В. Науменко, Т. Петерсоном, Г. Пёршке, Е.П. Прохоровым, Ф. Сибертом, А.Н. Соколовой, Л.Н. Федотовой И.Д. Фомичевой, У. Шраммом, Н. Луманом и др. Однако все еще недостаточно прояснен социально-формирующий базис и роль данных функций, не до конца выявлено их конституирующее значение, причем, не только для журналистики, но и для общества в целом.

Целью настоящей статьи, поэтому, выступает изучение функций журналистики на примере анализа информационнокоммуникативной функции, в их основополагающем, системообразующем, социоформирующем и культуроформирующем контексте. Коммуникация, как верно писал Н. Луман, выступает базальной операцией социальных систем и аутопойезис последних продолжается именно за счет, посредством и в коммуникации. Поэтому, строго говоря, информационно-коммуникативную функцию журналистики следует отнести к разряду исходных фундаментальных социоформирующих функций.

Для прояснения содержания, характеристик и значимости данной функции необходимо, в первую очередь, раскрыть понятия информации и коммуникации. При этом нужно иметь ввиду, что они не имеют единственного определения; последних, равно как и подходов к их истолкованию, существует весьма много. Отсюда также следует, что исчерпывающих определений данных понятий мы не найдем, поэтому остановим свое внимание на нескольких наиболее ёмких и раскрывающих базовые их характеристики определениях.

Если исходить из первоначального общенаучного понимания, то информация – это некие сведения, сумма каких-либо знаний. Норберт Винер дает весьма точную характеристику информации. Он считает, что «информация - обозначение содержания, полученного из внешнего мира в процессе нашего приспособления к нему наших чувств. Процесс получения и использования информации является процессом нашего приспособления к случайностям внешней среды и нашей жизнедеятельности в этой среде» [1, с. 31]. Согласно системно-кибернетическому подходу, кроме того, информация всегда предстает в собственно информационном, управлен- ческом и организационном аспектах и предполагает наличие источника информации, потребителя информации и транслирующей среды.

Информация всегда облечена в форму сообщения, которое есть «кодированный эквивалент события, зафиксированный источником информации и выраженный с помощью последовательности условных физических символов (алфавита), образующих некую упорядоченную совокупность» [2, с. 432]. Согласно и Н. Луману, информация неотделима от сообщения, но кроме сообщения информация, как считает Луман, связана с пониманием, точнее, информация, сообщение и понимание являются тремя необходимыми составляющими коммуникативного акта.

Информация в журналистке, рассматриваемой посредством системного подхода, выступает в качестве, как трактует И.В. Чередниченко, «совокупности неких сведений, заключенных в тексте; или как вся совокупность новых сведений (о предметах, явлениях, отношениях), снимающих, уменьшающих неопределенность (энтропию) в уже воспринятых и частично познанных предметах и явлениях» [3, с. 45]. С.Н. Ильченко уточняет, что сфере журналистики соответствует понятие «массовая информация» [4, с. 28], которая в Федеральном Законе «О средствах массовой информации» от 27.12.1991 (№ 2124/1) определяется как «предназначенные для неограниченного круга лиц печатные, аудио-, аудиовизуальные и иные сообщения и материалы» [5, с. 202].

Говоря об общих свойствах информации, которые имеют большое значение именно для журналистской деятельности, необходимо выделить ее, с одной стороны, непрерывность, с другой – дискретность, кроме того, целостное соединение в ней материального и социального аспектов действительности, включенность в коммуникацию, способность храниться, транслироваться и обрабатываться в различных знаковых (символических) системах, наличие носителя информации и др. Информация, предоставляемая в журналистских материалах, должна, в чем можно согласиться С.Н. Ильченко, обладать такими свойствами, как достоверность, точность, краткость, своевременность, понятность, доступность, полнота, ценность [4, с. 3234].

Как неоднократно указывалось выше, информация сплавлена с коммуникацией, что свидетельствует о том, что важно не только содержание информации, но и наличие отправителя информационного сообщения и реципиента – его получателя. Иными словами, информация, по-нашему мнению, выступает одним из звеньев имеющего сложную структуру процесса коммуникации.

Коммуникация в самом общем смысле – это «процесс взаимодействия, предполагающий внутренне упорядоченное, организованное воздействие одной стороны на другую, и, соответственно, подверженность другой стороны этому воздействию и возможность ответной реакции» [6, с. 9], а также «смысловой и идеальносодержательный аспект социального взаимодействия» [7, с. 497]. Коммуникативными называются действия, направленные именно на смысловое схватывание последних, а основное значение коммуникации состоит в обеспечении социальной целостности не утрачивающих при этом свою индивидуальность субъектов. Иными словами, коммуникация отнюдь не является только инструментом передачи информации. Массовая информация (с которой имеет дело журналистика) предстает как продуцирование и передача информации (сообщений) посредством различных технологий и технических средств – печатных, радио-, телевизионных, Интернета, предназначенных для неопределенно широкой аудитории.

Если рассматривать организацию самого элементарного коммуникативного акта, то в нем следует выделить, по крайней мере, следующие элементы: двух субъектов, владеющих нормами языка, предмет (событие, ситуацию), относительно которого ведется коммуникация, текст, выказывающий смысл этого предмета в языке, цели и мотивы, задающие тексту коммуникативную интенцию, наконец, сам процесс трансляции текстов. Однако трактовка, а, следовательно, строение коммуникации может быть представлены и совершенно иначе, что связано с кардинальными изменениями в понимании последней, обнаруживающимися в исследованиях XXXXI вв. Так, например, Л. Витгенштейн интерпретирует коммуникацию как «комплекс языковых игр, имеющих свои семантико-прагматические правила и свои принципиальные ограничения» [7, с. 497]. То есть, язык из инструмента коммуникации превращается в среду коммуникации, коммуникация обретает свое бытие в языковых структурах.

В связи с полисемантичностью коммуникации в науке имеется не только разнообразие интерпретаций и определений коммуникативного процесса, но и складывается немало концепций и моделей последнего. В круг основных философских и фундаментальных социологических представлений о нем входят теории коммуникации в диалогической, экзистенциальной, герменевтической и других направлениях философии (Ф. Розенцвейг, К. Ясперс, М. Бубер, Э. Левинас, С.Л. Франк, Г. Марсель, Ж.-П. Сартр, П. Рикёр, М.М. Бахтин и др.), социально-феноменологическое видение коммуникации А. Шюца, Т. Лукма-на, П. Бергера, системный аутопойетиче-ский подход Н. Лумана и др.

Например, в экзистенциальной коммуникации, согласно К. Ясперсу, обретает действительность самость Я, обоюдно создаются самости участвующих в коммуникации сторон. Это реализуется как «любящая борьба», сражение за абсолютно откровенную, «прозрачную» экзистенцию, за преодоление позиции всяческого возвышения или доминирования над другими, за признание бытия иной экзистенции, её самоценности, иными словами, «за обретение себя… через борющееся предание себя» [8, с. 69]. Именно в коммуникации осуществляются добро, верность, ответственность и философствование.

Согласно Н. Луману, коммуникация реализуется как трехзвенный процесс отбора, включающий отправление, получение и избирательность информации. При этом основополагающим моментом осуществления третьего звена отбора, как и действием, конституирующим коммуникацию в целом, выступает различие информации – «отбора из репертуара возможностей» [9, с. 197] и сообщения – отбора как «самоопределения ситуации с воспринятой двойной контингентностью» [9, с. 209]. Отбор предполагает «кодирование», в результате которого события, его прошедшие, функционируют в коммуникации как информация, а не прошедшие кодирование – как шум, помехи. Цель коммуникации, согласно Луману, – смена состояния получателя информации, вызванная пониманием смысла. В соответствии с данной целью, коммуникация проявляет себя двояким образом – как ограничивающая (исключает энтропию), и как расширяющая возможности (задает вероятность образования противоположного смысла).

Среди других, не менее важных для понимания информационно-коммуникативной функции журналистики концепций и моделей – коммуникативные модели Г. Лассуэлла, К. Шеннона и У. Уивера (так называемые линейные модели коммуникации), интеракционный подход Т. Ньюкомба и Г. Блумера, модель У. Шрамма (нелинейные модели), синтетический подход Р. Якобсона (вбирающий в себя преимущества линейной и нелинейной моделей), социологические модели Дж. и М. Райли, А.Н. Алексеева, М. Лауристин, социальнопсихологическая модель Ю.В. Воронцова, психологическая модель Г. Малецке, социальная модель М. де Флера, универсальная модель Е.П. Прохорова, онтологическая модель Е.В. Ахмадулина, модель телекоммуникации Э.Г. Багирова и др.

Не ставя задачи и не имея возможности в рамках данной работы хотя бы кратко проанализировать данные концепции и модели, скажем лишь, что понимание исследователями сути и структуры коммуникативного отношения со временем эволюционирует, становясь все более сложным и детализированным, ученым постепенно раскрывается богатая полифония сторон, связей, направленностей, взаимодействий, структурных, функциональных, системных, социологических, социальнопсихологических, онтологических и иных особенностей и характеристик коммуникации. И хотя ни одно определение и ни одна модель не раскрывает исчерпывающим образом феномен коммуникации, практически в каждом из них мы находим весьма значимые для его раскрытия ракур- сы и идеи.

Из числа данных ракурсов и идей выделим лишь продуктивное представление о системе массовой коммуникации как о поле взаимозависимостей всех элементов данной системы (Г. Малецке [10]), идею о влиянии на индивида крупных социальных структур (Дж. и М. Райли [11]), онтологический подход к пониманию системы журналистики (Е.В. Ахмадулин), рассмотрение массовой коммуникации как социальной системы, входящей, в свою очередь, в социальные системы культуры, политики, экономики и испытывающей влияние различных внешних по отношению к ней социокультурных факторов (М. де Флер [12]), позиционирование массовой коммуникации как осуществляющейся в контексте многообразных взаимозависи-мостей между различными социальными подсистемами, процессами, целями, задачами, факторами, с помощью соответствующих знаковых и технических средств (М. Лауристин, [13, с. 88-107], Е.П. Прохоров), понимание коммуникато- ра как коммуникативного, социального посредника между общающимися (А.Н. Алексеев [14, с. 58-71]), подчеркивание таких особенностей, влияющих на процесс коммуникации, как механические и семантические помехи, социальные и личностные фильтры, коммуникативная обстановка (Ю.В. Воронцов [15, с. 22-35]), выявление групп существенных факторов, воздействующих на отношение коммуни-катор/реципиент – структуры личности, структуры социальных отношений, структуры коммуникативных зависимостей (Э.Г. Багиров [15]) и другие.

Таким образом, диалектическая связь информации и коммуникации в функционировании журналистской деятельности фундирует основные социальные и культурные процессы, конституирует базовые аспекты институциональности журналистики. Информационно-коммуникативная функция показывает, тем самым, свой социально-антропологический генезис, обнаруживая исконную и постоянную потребность человека в общении и получении новых знаний для того, чтобы формировать себя, формировать общество, оценивать текущие ситуацию и риски, видеть перспективы, развиваться.