Интегративные подходы в решении теоретико-познавательных задач оперативно-розыскного изучения лица, склонного к экстремистскому поведению

Марина Анатольевна Калужина, доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры криминалистики и правовой информатики 1; ведущий научный сотрудник 2; ; Татьяна Сергеевна Пухарева, кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры социальной психологии и социологии управления 1; ;

Marina A. Kaluzhina, Doctor of Science (in Law), Associate-Professor, Professor at the chair of Criminalistics and Legal Informatics 1; leading researcher 2; ;

Tatiana S. Pukhareva, Candidate of Science (in Psychology), Associate-Professor, Associate-Professor at the chair of Social Psychology and Sociology of Management 1; ;

Актуальность, значимость и постановка проблемы. Социально-политические изменения мирового правопорядка, формирование резко отрицательного, враждебного образа России повлекли необходимость обеспечения национальной безопасности, внутреннего единства и политической стабильности российского общества, актуализировали проблему научного изучения социальных и личностных факторов, ассоциируемых с проявлениями агрессивной ксенофобской идеологии, основу которой составляет экстремистское мировоззрение на уровне как индивида, так и отдельных социальных групп. Особую роль в этом ракурсе играет обоснование необходимости изучения психологических предикторов радикализации личности в целях получения возможности последующего использования этих знаний в предупредительной деятельности специально уполномоченных государственных органов, наделенных специальными полномочиями в этой сфере, в том числе посредством осуществления оперативно-розыскной деятельности (далее — ОРД) *.

Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» закрепляет правовые и организационные основы выработки превентивных мер противодействия, к перечню которых относятся оперативно-розыскные мероприятия.

Реальная практика научной деятельности в современном мире часто не отвечает требованиям строго дедуктивных способов обоснования. Например, постулируется необходимость учитывать «факты авторской психологии», контексты исследования противоправного поведения и т. д. На анализ таких контекстов в качестве специальной области исследования в сфере информационного обеспечения оперативно-розыскной деятельности и направлена неформальная аналитика экстремистского поведения. Сама идея неформальной аналитики экстремистского поведения позиционируется как своеобразная метафора, построенная по аналогии с идеями неформальной логики, неформальной математики.

В настоящее время сложилось множество форм аналитической деятельности, которые представлены в различных предметных областях. Аналитическая деятельность как таковая становится особенно актуальной в современном быстроменяющемся мире: без последовательной аналитики просто не удается остановить, зафиксировать мозаику текущих событий. При этом образ аналитической деятельности в разных сферах теоретической и научнопрактической деятельности предполагает, что аналитика всегда представляет строгий, в чем-то формализованный, обоснованный, доказательственный способ рассуждений. Между тем это не всегда так. Риторическое начало (явно или неявно) присутствует в различных сферах аналитической деятельности, свои сущностные особенности оно приобретает в решении задач оперативно-розыскной профилактики экстремистского поведения как самостоятельной организационно-тактической формы оперативнорозыскной деятельности.

Порядок применения названных подходов детерминирован главным образом конкретными условиями, послужившими предпосылками необходимости построения базовой информационной модели объекта познания, лежащими в ее основе социально-психологическими предикторами противоправного поведения, формами и явлениями экстремистской направленности.

Совокупность социально-психологических предикторов, образующих основу познания противоправного поведения индивида, следует рассматривать не как какой-то образец для суждения, а всего лишь как повод к суждению, о нем самом и даже против него, именно метод неформальной аналитики экстремистского поведения позволяет определить категории риска в зависимости от различных контекстов, в которые могут быть погружены конкретные индивиды, от особенностей субъектов, проводящих аналитическую деятельность.

Постановка обозначенной проблемы требует интеграции научного поиска в общественных и гуманитарных науках, неформальной аналитики предикторов радикализации личности, построения модели оперативно-розыскной профилактики. Настоящее исследование направлено на получение новых знаний о составных элементах такой модели для решения практических задач оперативно-розыскной профилактики.

Теоретико-методологические предпосылки исследования. Различные аспекты экстремистского поведения являются предметной областью научных дискуссий на протяжении последних десятилетий. Вместе с тем основные определения крайности взглядов личности четко не сформулированы. Наиболее высокую степень разработанности имеют вопросы феномена и причин экстремизма, его характеристик как физического и психического насилия [1–3 и др.]. Сегмент обсуждения проблемы радикализации представлен значительно меньше, относительно изучения личностных аспектов радикализации и дерадикализации весомый вклад в дискуссии вносят представители психологической науки [4–8]. В целом обзор научных работ по изучаемой проблематике позволяет дифференцировать основные понятия, используемые в данном исследовании:

• —    крайние взгляды рассматриваются как убеждения, при которых личность не приемлет определенных ценностей общества, в частности отдельных социальных установлений политического, этнического и религиозного порядка;

• —    радикализация трактуется «как аспект усиления крайности убеждений, чувств и поведения в поддержку межгрупповых конфликтов и насилия» [9];

• —    экстремизм понимается как форма радикального отрицания существующих норм и правил в государстве, а потому явление общественно опасное, представляющее угрозу национальной безопасности государства.

Экстремистское мировоззрение мы рассматриваем с позиций системного подхода в науке, предполагающего учет интегральных качеств исследуемого феномена в связи с другими явлениями жизни и деятельности субъекта. Согласно традиционным представлениям, оформившимся в рамках системного подхода, любая система включается в состав более общей целостности и функционирует под ее детерминирующим воздействием. Принцип системности как инструмент психологического познания применяется с учетом специфичности целостных психических образований, их обусловленности уровнем развития и сферой бытия, а также многомерности, которая требует их изучения в разных системах координат [10; 11]. Опираясь на идеи авторов о метасистемности и уникальности сознания [12], экстремистское мировоззрение следует понимать как качественно специфическую, своеобразную систему, функционирующую по собственным закономерностям и одновременно с этим включенную в метасистему психической реальности.

Специфика экстремистского мировоззрения проявляется в том, что картина мира человека включает характерные концептуальные структуры, искаженные установки, ценности и отношения в пространственно-временном континууме социальной жизни. Ранее нами отмечалось, что экстремистское мировоззрение формируется и проявляется в социальных реалиях, поэтому его необходимо рассматривать в социально-психологическом контексте, как систему крайних взглядов и убеждений в отношении установленных законом прав и свобод граждан, общепринятых норм морали, общественного порядка, влекущих противоправность действий, в основе которых специфичные личностные характеристики, социально-психологические установки и жизненная (социальная) ситуация индивида [13].

Цель — выявление и описание психологических предикторов радикализации личности и экстремистского мировоззрения для решения задач оперативно-розыскного изучения лица, склонного к экстремистскому поведению.

Материалы и методы

Теория познания предоставляет существенный арсенал методов исследования предметной области. При этом весьма значима абстрагирующая деятельность человека. С более глубоким проникновением в сущность исследуемых явлений в рамках отдельных отраслей научного знания обоснованно использование не элементарных форм абстракции, а более сложных и разветвленных ее видов. В нашем исследования мы включаем в арсенал научного мышления такие виды абстракции, как абстракция отождествления, изолирующая абстракция, математические абстракции актуальной бесконечности и потенциальной осуществимости, процесс идеализации и т. д.

При проведении исследования использованы системный подход, методы теоретико-эмпирического получения знаний: системно-структурный, формально-логический, метод сравнительного анализа. В совокупности указанные методы позволили комплексно исследовать рассматриваемый феномен как социальное и правовое явление, систематизировать закономерности его детерминации и основные характеристики.

Результаты и обсуждение

Поскольку экстремистское мировоззрение детерминировано личностными и социальными факторами, проявляется посредством включенности лица в жизнь общества, оно должно быть проанализировано разнопланово, в развитии внутренних и внешних отношений, так как авторы подчеркивают, что процессы радикализации имеют тенденцию развертываться нелинейным и динамичным образом [14].

Психологические предикторы радикализации личности. Для того чтобы понять психологическую природу крайних взглядов личности, связанных с возможностью применения насилия, разберем прежде всего, какие факты истории детства и биографические события могут повлечь формирование установок у взрослого на активное противостояние обществу, сложившимся нормам морали и социального порядка. Известно, что детский психотравматический опыт оказывает влияние на развитие когнитивной, эмоциональной, поведенческой сфер личности, на иррациональные установки и личностную реализацию взрослого человека.

Первыми на это обратили внимание представители психоаналитического направления, а затем идеи о комплексном влиянии детских травм на личность взрослого были подхвачены психологами других школ. Субъективное восприятие некоторых событий и отношений к себе в детстве как небезопасных для личности обусловливает появление негативных жизненных установок и нездоровых моделей поведения в дальнейшем. Так, сформированная в детстве установка долженствования событийно, раз за разом подтверждает убеждение взрослого человека в том, что не только «я должен», но и «мне должны» другие люди, общество, государство, правительство. Претензии социальному миру подкрепляются другими иррациональными убеждениями, например установкой сверхобобщения — суждениями о мире на основе выборочной информации, при которых выводится общее правило об окружающей реальности на основе изолированных жизненных эпизодов. Сформированные в детстве и закрепленные опытом во взрослой жизни иррациональные установки индивида приводят к дезадаптации и трудностям в поведении, так как не соответствуют или даже противоречат объективной реальности.

Факты психологического и (или) физического насилия в детстве или юности, субъективная оценка отношений к себе как психологического давления, издевательств со стороны других людей формируют представления о мире как о враждебном и, соответственно, могут обусловливать склонность к экстремистским проявлениям, запуская механизм формирования убеждений о собственной исключительности в целостной системе представлений личности о себе. Речь идет об убеждении в собственной негативной исключительности, поскольку вследствие психотравмирующего опыта индивида фрустрируется его потребность быть с другими, быть таким же принимаемым и одобряемым, как окружающие.

Отметим, что эмпирических исследований индивидуально-психологических характеристик лиц, склонных к радикализации, в настоящее время немного, а имеющиеся результаты можно назвать противоречивыми. Например, исследуя генезис экстремистского мировоззрения молодежи, авторы относят к факторам зарождения и поддержания экстремистского мировоззрения интенсивное использование психологических защит, ригидность личностных свойств, дефицит духовных ценностей, отказ от пробле-матизации собственного существования [15]. Что касается дефицита духовных ценностей, то согласимся, что, несмотря на расширение аксиологических знаний и научных исследований ценностно-смысловой сферы молодежи, прикладные аспекты этой проблемы остаются не вполне проработанными как на уровне межличностного общения подростков и молодых людей, так и на уровне образовательных организаций и общества в целом, хотя авторы неизменно подчеркивают практическую необходимость осмысления духовных явлений в жизни современного общества [16; 17]. Наряду с этим, анализ работ, раскрывающих психологические аспекты экстремизма, позволяет выделить следующие личностные предикторы радикализации: чувство собственной исключительности, убежденность в собственной правоте, оправдание насилия, стремление к самореализации, чувство несправедливости, активную позицию личности и бунтарство, личностную неопределенность и социальную фрустрированность [2; 18 и др.]. При этом относительно экстремистского мировоззрения и поведения перечисленные факторы чрезмерно выражены и сопряжены с готовностью индивида действовать активно и разрушительно.

Рассмотрим подробнее ключевые личностные предикторы радикализации (рис.).

Рис. Ключевые личностные предикторы радикализации ( Fig. Key personal predictors of radicalization)

Исследуя аспекты личностной идентичности, авторы указывают, что сформированная негативная идентичность характеризует индивида по принципу «против кого-то», «от противного», эксплуатируя образы враждебности, агрессивности, неприязни, ненависти, противостояния и противодействия, при этом негативная идентичность конструирует внутренний мир личности как одномерный, наполненный фанатизмом и маргинальными смыслами, которые легко трансформируются в экстремизм и терроризм [19; 20]. Таким образом, убежденность в собственной негативной исключительности становится толчком для самореализации личности в агрессивном поведении, в концепции зла.

Чувство собственной негативной исключительности наряду с убежденностью в собственной значимости и правоте, в уникальности своих внутренних переживаний интерпретируют как нарциссические, выражающиеся в само-идеализации и переоценивании своего места среди других, в чувстве избранности. В связи с этим стоит отметить, что провозглашение как приоритетных ценностей современного мира уникальности и индивидуальности личности на практике порождает немало проблем среди молодежи, в частности связанных с противостоянием обществу при отстаивании своих целей и убеждений [21].

Стремление к самореализации подразумевает намерение субъекта наиболее полно раскрыть личностный и творческий потенциал, потому традиционно рассматривается как позитивное устремление личности. В ракурсе осмысления проблемы радикализации потребность в самореализации личности также понимается в аспекте нарциссического самовыражения. Авторы указывают, что в основе самореализации могут быть две внутренние установки: эгоистические (тогда речь идет о самореализации нарциссического типа) и аскетические (самореализация посредством смысловых мотивов, осознание значимости деятельности, профессии), при этом в идеале эгоистический и аскетический мотив не взаимоисключают друг друга, а развертываются последовательно [22]. Исходя из этой точки зрения, индивиду, склонному к радикальным убеждениям, свойственно искаженное представление о самореализации как необходимости исполнить все свои желания и жизненные устремления, устраняя трудности и барьеры внутреннего и внешнего порядка.

Чувство несправедливости, или личностная восприимчивость, склонность к субъективно негативной оценке распределения в обществе социальных и иных благ — еще один из ключевых маркеров радикализации. Справедливость трактуется как социальная ценность равенства возможностей людей при разделении различных ресурсов общества. Чувствительность к справедливости, или восприимчивость индивида к фактам нарушения справедливости, раскрывается как личностная диспозиция, проявляющаяся в интенсивности когнитивных, эмоциональных и поведенческих реакций на несправедливость. Рассматривая связь между восприятием индивидом несправедливости и склонностью действовать радикальным образом, зарубежные авторы отмечают, что опыт несправедливого обращения может усиливать радикализацию личности [23] и в целом радикальные установки и поведение формируются в результате воспринимаемой несправедливости, проистекающей из социального окружения [24].

В отечественных исследованиях чувства несправедливости показаны связи чувствительности к справедливости с самоуважением личности и негативными эмоциональными переживаниями, в частности тенденциями к депрессивности, а также гендерные различия в переживании фактов неравенства [25; 26]. Поскольку при изучении лиц, осужденных за преступления экстремистской направленности, на первый план выходят черты экстравертного типа, а их склонность к депрессивным состояниям не подтверждается [27], особенности связи чувствительности к справедливости и склонности к радикализации личности требуют углубленного изучения. Однако ясно, что чувствительность к справедливости выступает предиктором действий, направленных на ее восстановление и отстаивание своих интересов.

Активная позиция личности, склонной к экстремистскому поведению, как очевидное, проявляется в бунтарстве и протестах. Бунтарство как личностная характеристика и как конкретные поведенческие действия выражается в силу интенсификации желания индивида быть услышанным и признанным, отстаивать свои интересы, привлечь внимание к своей позиции и к собственному Я. Известно, что бунтарям свойственны энергичность, жизненная активность, а также готовность нарушать нормы, которые субъективно оцениваются как неправильные, противостоять существующему порядку, вести борьбу против ограничений, часто принимающую разрушительный характер. У личности бунтарского типа эгоцентризм и опора на собственное мнение сочетаются с повышенным уровнем притязаний, низкой подчиняемостью и подчеркнутой независимостью, оптимистической убежденностью в своей правоте. В силу обыкновения упорно отстаивать собственное негативное поведение и противодействовать внешнему давлению усиливается склонность к экстремистским проявлениям. И еще один момент, который важно отметить: тенденция мыслить радикально и противостоять большинству соотносится скорее с желанием показать независимую и самостоятельную позицию среди других, чем со склонностью к аффилиации и стремлением к лидерству.

Оправдание насилия как личностный фактор радикализации и компонент экстремистского мировоззрения проявляется в пренебрежении существующими правилами, допущении нарушений моральных, этических, социальных и правовых норм. В психологическом плане оправдание насилия подразумевает также принятие возможности манипулирования другими людьми, игнорирования их человеческих качеств, отказ от признания их прав и свобод. При этом параллельно оправданию насилия запускается механизм самооправдания и снятия индивидуальной ответственности за собственные убеждения и поступки, в поведении это выражается в снижении самокритики, агрессивном отношении к людям, актуализации чувства тревоги и манипуляциях чувством вины у окружающих.

Ключевыми факторами радикализации являются также личностная неопределенность и социальная фру-стрированность. В условиях современного изменчивого мира личностная неопределенность, иначе неопределенность самоидентичности, связана с принципиальной незавершенностью процессов самокатегоризации личности, с отсутствием самопонимания и четкого представления о своем жизненном пути, с субъективным переживанием жизненной ситуации как неподконтрольной. Переживание социальной фрустрированности личностью связано с внутренними противоречиями между жизненными приоритетами и возможностью их реализации. В условиях социально-политической нестабильности и мозаичной культуры индивид с не-сформированной позитивной самоидентичностью, деформацией жизненных ориентиров и дезадаптацией в реальных обстоятельствах жизни часто мотивирован на негативную, или девиантную, социальную идентичность и поступки решительного характера.

Людей, мыслящих радикально, и индивидов с экстремистскими проявлениями разделяет мера готовности действовать разрушительно. Готовность действовать экстремально и разрушительно отличает тех, кто расположен к риску, проявляет решительность в стрессовой ситуации, склонен действовать без надлежащей коррекции поведения и стоп-реакции, без стремления нравиться другим. Склонность к риску часто проявляется в подростковом и юношеском возрасте и в то же время может характеризовать личность взрослого человека. Результаты исследований показывают, что обнаруживаются связи между высоким уровнем склонности к риску и низкими показателями совестливости, низкой ориентацией на социальные аксиомы, низким стремлением к упорядоченности мира и отсутствием веры в персональный справедливый мир [28]. Авторами также отмечается, что при высокой оценке собственных возможностей и усилий индивид может субъективно оценивать ситуацию как менее рискованную, чем она представляется внешнему наблюдателю [29]. Что касается атакующего стиля поведения, в исследованиях подтверждается идея о развитии агрессивно-насильственных побуждений, нетерпимости к чужому мнению и склонности к наступательности у молодых людей, имеющих идеи-замыслы мести, подверженных излишней мистичности, деструктивности и цинизму, склонных к протестной активности и отрицанию общепринятых норм и правил поведения; при этом склонность к агрессивному поведению по типу нетерпимости к чужому мнению соотносится с расширением репертуара агрессивных форм реагирования личности [30].

Таким образом, склонность к радикализации может быть обусловлена личным биографическим опытом и индивидуально-психологическими характеристиками, которые, скорее, являются факторами риска и должны рассматриваться в срезе социально-психологических отношений и социальных взаимодействий личности.

Оперативно-розыскная профилактика индивидуального экстремистского поведения и технологии принятия оперативно-тактических решений, основанные на информационно-аналитических подходах. Оперативно-розыскная профилактика, являясь отдельной организационно-тактической формой ОРД, осуществляется по двум основным направлениям: общему и индивидуальному. Общая профилактика состоит в выявлении, устранении или нейтрализации конкретных причин и условий, способствующих совершению преступлений, а индивидуальная профилактика заключается в установлении лиц, поведение и поступки которых указывают на возможность преступных намерений, корректирующем воздействии на них либо устранении или нейтрализации совокупных причин противоправного поведения.

Вектор оперативно-розыскной профилактики нацелен на мероприятия от лица, представляющего общественную опасность, к прогнозируемым либо совершенным правонарушениям. Мероприятия в рамках оперативно-розыскной профилактики необходимо осуществлять одновременно по нескольким направлениям: диагностика «предпреступного» поведения; реализация комплекса мер индивидуального профилактического воздействия; постоянный оперативный контроль отдельных категорий лиц; выявление и устранение причин и условий девиантного поведения.

Важную роль в обеспечении оперативно-розыскной профилактики играет комплекс психодиагностических, консультативных и экспертных мероприятий, ориентированный на улучшение эффективности деятельности правоохранительных органов, в частности оперативнорозыскных сил, по предупреждению криминальных явлений. Знания психологии, которые можно применить при решении задач воздействия на детерминанты преступности и при разработке и реализации мер упреждающего воздействия, имея вспомогательный характер, востребованы при индивидуальной оперативно-розыскной профилактике, направленной на выявление конкретных лиц, высказы- вающих намерения совершить преступление, или лиц, от которых можно ожидать совершения преступления, и предполагающей в качестве мер оказание на них позитивного воздействия.

Рассматриваемая нами неформальная аналитика экстремистского поведения как неформальный метод исследования индивида в социальном контексте, предполагает ориентированность исследователей, в том числе представителей оперативно-розыскных сил, на получение специфической информации, лежащей в основе выбора оптимального оперативно-тактического решения. Неформальная аналитика экстремистского поведения должна строиться на принципах комплексности анализа; разумного сочетания вероятностных показателей склонности индивида к экстремистским проявлениям; адекватности оценки содержательной взаимосвязи указанных показателей; широты охвата изучаемых сторон личности и социальной (жизненной) ситуации лица.

Анализ ситуаций, прошлых и прогнозируемых событий, индивидуально-психологических особенностей и социальной ситуации разрабатываемых лиц в пределах неформальной аналитики экстремистского поведения может строиться на обработке полученной из разных источников информации, мнений внешних экспертов и специалистов, вовлеченных в изучение фигуранта. При конструировании картины прогнозируемого поведения решение возникающих задач возможно также на основе прошлого опыта и интуиции сотрудников. Вместе с этим важным является четкое понимание целей неформальной аналитики, компетентное истолкование собранных сведений, выработка целостного представления об изучаемом лице, его психологических особенностях, состояниях и т. п.

Таким образом, принятие оптимальных оперативнотактических решений в отношении лиц, склонных к экстремистским проявлениям, возможно на основе неформальной аналитики, включающей проработку психологических аспектов исследуемых объектов.

Выводы

Экстремистское мировоззрение лица представляется концептом, содержащим искаженные установки, ценности и отношения в пространственно-временном континууме социальной жизни. Ключевыми психологическими предпосылками радикализации личности, определяющими также формирование экстремистского мировоззрения, становятся личностная неопределенность и социальная фрустрированность, убежденность в собственной правоте, чувство негативной исключительности и усиленное стремление реализовать себя даже в концепции зла, оправдание насилия, чувство несправедливости, бунтарские черты и травмирующий детский опыт.

При выявлении экстремистских тенденций лица как мировоззренческой системы крайних взглядов и убеждений в отношении установленных законом прав и свобод граждан, общепринятых норм морали, общественного порядка, влекущих противоправность действий, необходимо изучать специфичные личностные характеристики, социальные установки и конкретную жизненную ситуацию индивида.

В условиях изменяющегося мира и переосмысления приоритетных ценностей в современном обществе важное значение имеет оперативное реагирование правоохранительных органов на угрозы существующему правопорядку, возрастает роль профилактических мер в отношении возможных экстремистских проявлений. Неформальная аналитика, используемая в рамках информационного обеспечения оперативно-розыскной деятельности, применима для исследования, обнаружения и предупреждения экстремистских проявлений, а потому требует тщательной разработки принципов, алгоритма и специфики использования относительно радикально настроенных лиц.

Область применения и перспективы. Неформальную аналитику можно рассматривать как один из инструментов в деятельности оперативно-розыскных сил. В частности, в дальнейшем предполагается создание новой технологии принятия оперативно-тактического решения, основанной на информационно-аналитических подходах.