История поступления художественной коллекции в краеведческий музей Нальчика

Автор: Аппаева Жаухар Мустафаевна

Журнал: Наследие веков @heritage-magazine

Рубрика: Наше наследие: музеи Юга России

Статья в выпуске: 3 (15), 2018 года.

Бесплатный доступ

Автор рассматривает начальные этапы формирования художественной коллекции музея г. Нальчика. Первоначальным ее источником стали экспроприированные частные коллекции, переданные музею из Государственного музейного фонда. В 1925-1927 гг. Краеведческий музей Нальчика получил более двух сотен произведений живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, принадлежащих русской и зарубежной художественным школам. Бывшими владельцами произведений искусства являлись меценаты и просветители, которые после Октябрьской революции вынуждены были покинуть Россию. Приводятся выдержки из делопроизводственной переписки, сопровождавшей передачу художественных коллекций. В 1960 г. они вошли в состав фондов новообразованного Кабардино-Балкарского музея изобразительных искусств. Автор подчеркивает, что в настоящее время художественное собрание нуждается в научной атрибуции, квалифицированной экспертизе, общем анализе физического состояния и степени изученности произведений. Полноценное исследование коллекции во многом тормозилось отсутствием в Нальчике специалиста по истории искусства.

Еще

Музейные коллекции, национализация, частные собрания, революция, нальчик, кабардино-балкарская республика, государственный музейный фонд, а. бобринский, рябушинские, фондовая работа

Короткий адрес: https://sciup.org/170174822

IDR: 170174822

Текст научной статьи История поступления художественной коллекции в краеведческий музей Нальчика

После Октябрьской революции большинство художественных коллекций, принадлежавших представителям императорского дома Романовых, дворянства, буржуазии, церкви были национализированы и свезены в Государственный музейный фонд Главнауки Наркомпроса РСФСР, который стал источником формирования художественных собраний ряда периферийных музеев. В 1925-1927 гг. из хранилищ Фонда в Краеведческий музей в Нальчике поступило более двух сотен произведений живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, принадлежащих русской и зарубежной художественным школам.

Два десятилетия после Февральской революции стали трагическими не только для россиян, но и памятников культуры. Им стало угрожать немало опасностей: массовые хищения в частных и государственных коллекциях, разгром музеев, усадеб, дворцов и домов буржуазии и дворянства, вывоз художественных ценностей за рубеж. Озабоченность вывозом музейных сокровищ России не покидала многих истинных ценителей искусства, но помешать этому явлению они не могли. Временному правительству, погрязшему в политических неурядицах и озабоченному неудачами на фронте, было недосуг заниматься вопросами охраны культурного достояния. Исполком Совета рабочих и солдатских депутатов вроде бы проявлял большую заинтересованность о сохранении культурного наследия России. Он даже издал специальное воззвание. Однако его призывы беречь «дворцы, картины, статуи, здания, старые вещи, документы – все, что составляет историю народа, его гордость» – оставались чаще всего на бумаге, а реальная действительность резко контрастировала с их содержанием. И иной раз тот, кто на словах радел за сохранение культурного наследия России, на деле сам спешил составить себе коллекцию, не брезгуя никакими средствами.

Конечно, далеко не все коллекции собирались в России подобным образом. В стране было немало истинных ценителей искусства, образованных, патриотически настроенных людей, которые занимались собирательской деятельностью, так сказать, с чистыми руками.

Коллекционированием произведений искусства и меценатством занимаются в мире издавна. Увлеклись этим занятием и в России, особенно в ХIХ в. Собирали музейные ценности для себя и своих потомков. Некоторые владельцы коллекций лелеяли надежду открыть со временем художественную галерею, доступную для народа, безвозмездно передав туда принадлежащие им сокровища, как это сделали, к примеру, братья Третьяковы. Подобных примеров немало.

Интеллигентные, высокообразованные люди мечтали внести свою лепту в развитие культуры России, занимаясь собирательской деятельностью. Ведь накопление художественных ценностей в цивилизованном мире всегда является свидетельством культурного уровня страны.

После Октябрьского переворота были национализированы, а вернее, экспроприированы в первую очередь коллекции истинных собирателей музейных ценностей. Хотя советское государство с первых дней своего возникновения декларировало охрану и защиту всего культурного достояния России, на деле обеспечить этого не могло. Многие предметы из конфискованных коллекций были утрачены: погибли либо были расхищены. Лишь часть из них была передана в дар периферийным музеям, что, пожалуй, позволило сохранить их для будущих поколений.

И в советские годы случалось, что люди, по долгу службы обязанные охранять вещи, имевшие огромную культурную ценность, либо растаскивали их, либо бросали на произвол судьбы. Но и те произведения, которые удалось доставить в специальные хранилища для художественных ценностей, чаще всего оказывались не в очень благоприятных для хранения условиях, поэтому часть из них подверглась порче, а часть погибла. Здесь эти предметы находились до тех пор, пока последний из них не обрел постоянного места пребывания, а сами хранилища не были закрыты (1929 г.). Произведения искусства были переданы в дар музеям, в основном, вновь открытым.

20-е гг. прошлого столетия стали для страны временем музейного бума. Создание единой государственной сети музеев сопровождалось их быстрым количественным ростом. За десятилетие открылось около 250 новых музеев. Среди них и краеведческий в Нальчике, который игрой судьбы, а точнее, на основе волевого перераспределения национализированных собраний, прежде принадлежавших представителям дворянства, буржуазии, церкви, стал обладателем ценнейшей коллекции [2, л. 11]. Источником формирования художественных коллекций в периферийных музеях и, в частности, в Нальчике стал созданный вскоре после Октябрьского переворота Государственный музейный фонд, хранилища которого находились в нескольких крупных культурных центрах. Туда после экспроприации (в соответствии с Декретом Совета Народных Комиссаров «О регистрации, приеме на учет и сохранении памятников искусства и старины, находившихся во владении частных лиц, обществ и учреждений» от 5 мая 1918 г.) свозились для хранения и распределения национализированные собрания бывших владельцев. Отобранные из трех десятков частных коллекций, оказавшихся в хранилищах Государственного музейного фонда, они были доставлены, в частности, и в Нальчик в 1925-1927 гг. [1, лл. 1-64] Произведения искусства поступили в Кабардино-Балкарскую автономную область из Московского и Ленинградского отделений Государственного музейного фонда, Государственного Эрмитажа, Петергофского дворца-музея, Российского военно-исторического музея, Русского музея, дворцов-музеев Детского села,

Естественно, при распределении этих сокровищ никто не заботился о целостности собраний, которые в свое время формировались согласно личных вкусов и пристрастий их первоначальных владельцев. Уровень и качество собраний в той или иной степени отражали художественные привязанности владельца. Ныне разбросанные по всему свету, эти памятники культуры не способны дать сколь-нибудь точного представления об особенностях формирования высокоценных коллекций. Долгие годы эти вещи жили тихой, мирной жизнью, служа украшением домов и дворцов русской аристократии и буржуазии, лаская взор хозяев и гостей, пока их не коснулось «дыхание» революции...

Как только в Нальчике прослышали о возможности получения в дар прекрасных произведений искусства, сразу же загорелись желанием сделать их достоянием местного Краеведческого музея. Лишь его заведующего Макара Ермоленко не радовала подобная перспектива. Он всегда абсолютизировал ценность археологических и исторических памятников и недооценивал художественные. Потому, получив в очередной раз из центра предметы искусства, он направил в облоно письмо с явной политической подоплекой, датированное 8 февраля 1927 г.: «Добрая часть полученных для музея экспонатов как раз и не представляет ни исторического, ни краеведческого материала (как-то посуда, картины, стулья), но занимает нужное место, необходимое для краеведческих экспонатов, которые за переполнением залов музея присланным материалом, не могут найти себе место, и т. о., получается уклон от прямых целей и назначения музея, что идет совсем в разрез стремлениям советской власти» [6, л. 20]. Отказываясь от произведений искусства, Ермоленко был прав в том смысле, что они не соответствовали профилю краеведческого музея, который и без того ютился в крошечном помещении. Но все-таки, учитывая перспективу создания самостоятельного музея искусств или в крайнем случае художественного отдела краеведческого музея, грех было отказываться от ценного дара Центра. Тем более, что доставался он с такой легкостью. Для сравнения, сегодня приобретение только одного экспоната является более хлопотным и, разумеется, более дорогостоящим делом.

В практическом воплощении идеи приобретения художественной коллекции принимали участие многие. К этому делу в первую очередь было подключено Представительство Кабардино-Балкарской автономной области при президиуме ВЦИКа. Началась длительная переписка его руководителя Назира Катханова, а затем его преемника на этом посту Николая Макарова с многими советскими учреждениями: Главнаукой, Совнаркомом, Наркомфином и Наркомпросом РСФСР, Государственным музейным фондом и другими.

В своем письме председателю ЦИКа КБАО Беталу Калмыкову от 10 марта 1925 г. Н. Катханов пишет: «В результате нашего ходатайства и неоднократных личных переговоров по настоящему вопросу нам из различных московских музеев был отпущен бесплатно целый ряд вещей (см. прилагаемую при сем копию акта № 314). Полученное музейное имущество будет нами отправлено в течение ближайших дней. В настоящий момент отправка тормозится упаковкой его... Предупреждаю Вас, что все музейное имущество целиком должно быть сосредоточено в областном музее... Это условие нам поставлено Наркомпросом». Пришлось даже идти на обман, уверив Центр в том, что «областной ЦИК, всецело идя навстречу этому благому начинанию со своей стороны предоставил под музей новое большое помещение, вполне отвечающее своему назначению» [3, л. 105]. Хотя вопрос об организации художественного музея неоднократно ставился на уровне Президиума КБАО (с 1936 г. – КБАССР), он не был решен вплоть до 1960 г., когда был открыт Республиканский музей изобразительных искусств.

23 апреля 1925 г. был получен первый, самый ценный груз - 198 прекрасных памятников искусства. Об этом свидетельствует приемочный акт [1, л. 1-64]. Первоначально эти произведения искусства попали в Краеведческий музей. А в 1960 г. большая часть дара из центра была передана во вновь открытый Музей изобразительных искусств. Привезенная коллекция включала в значительной степени предметы российского и западноевропейского декоративно-прикладного искусства, а также живопись и скульптуру.

Войдя, так сказать, во вкус, руководство КБАО еще не раз обращалось в Государственный музейный фонд для получения новых экспонатов, вплоть до его закрытия в 1929 г. Представитель КБАО Макаров до последней возможности стремился получить новые произведения искусств. Об этом свидетельствует один из его отчетов председателю ЦИК КБАО: «Вопрос о получении экспонатов из Ленинградского музейного фонда принял затяжной характер, совершенно независимо от Представительства, а в силу целого ряда неблагоприятно сложившихся обстоятельств. Одним из условий -главным - является закрытие Музейного фонда и прекращение отпуска из него музейных предметов...Но мы не могли, конечно, согласиться с таким положением вещей, и поскольку имели на руках принципиальное разрешение Московского отделения Главнауки, полученное еще в апреле прошлого года, мы доводили это дело до определенного желательного для нас конца. В результате длительной переписки с Ленинградом и личных неоднократных переговоров с зав. отделом по делам музеев при Главнауке НКИ тов. Троцкой, мы добились, наконец, в виде исключения, разрешения на выдачу нам из Ленинградского музейного фонда музейных экспонатов» [4, л.23] (1927 г.).

Сложностей было много, а когда зашла речь о закрытии хранилищ, процесс пришлось форсировать. Об этом свидетельствует, к примеру, записка заведующего художественным отделом Русского музея: «Отбор происходил в спешном порядке с нарушением нормального распределения текущих работ по отделу. Считаю такой метод крайне вредным для дела и недопустимым... Утверждение списков выдаваемых работ происходит с утверждением Совета художественного отдела, почему никак не могу взять на себя санкционирование дан- ного списка» [5, л. 41]. Но все проблемы благополучно разрешились, и Нальчик в 1927 г. в очередной раз получил прекрасную коллекцию художественных произведений.

Скульптура была представлена произведениями двух школ: русской и западно-европейской. Страстный любитель и ценитель оружия Назир Катханов постарался пополнить раздел оружия. Коллекцию обогатили также образцы тканей, парчи и шитья. Много поступило в краеведческий музей и живописных полотен, выполненных русскими и зарубежными художниками. Есть среди них и известные, получившие признание авторы: Иван Айвазовский, Григорий Мясоедов, Аполлинарий Васнецов, Константин Маковский, Юлий Клевер. Богатым был и раздел нумизматики: старинные монеты, хронологические рамки выпуска которых охватывают почти два тысячелетия. Здесь можно встретить древнегреческие, бактрийские, турецкие, грузинские, французские, византийские, персидские, русские монеты (сейчас коллекция денежных знаков хранится в Национальном музее КБР). Эти прекрасные вещи собирались десятилетиями усилиями ценителей искусств, известных русских коллекционеров и меценатов.

После открытия в 1960 г. Кабардино-Балкарского музея изобразительных искусств сюда были переданы не только живописные и скульптурные произведения из ценной коллекции из Центра, но и прекрасные изделия из фарфора: саксонского, севрского, китайского, заводов Попова, Гарднера, Императорского. В нальчикской коллекции особенно много оказалось предметов из собрания художественных ценностей Алексея Александровича Бобринского: весь раздел нумизматики, включающий 70 наименований, две вазы-канделябра на 11 свечей, две пепельницы, ружье одноствольное, инкрустированное, работы Аристова с золотой насечкой на стволе. Крупный общественный и политический деятель России начала ХХ в., историк, археолог, он был сенатором, вице-президентом Императорской академии художеств, занимал пост министра земледелия. Серьезное внимание уделял и благотворительности,. Его художественная коллекция была национализирована в 1918 г.

Попали в Нальчикский краеведческий музей также несколько предметов из собрания крупных предпринимателей Рябушин-ских. Пополнили запасники Кабардино-Балкарского музея изобразительных искусств национализированные советской властью произведения из художественных коллекций Зубалова, Гучкова, Соллогуба, Харитоненко, Солдатенкова, Брокара, Орлова-Давыдова, Григория Григорьевича Гагарина, Барятинского, В. Я. Высоцкого, Ступина, Шейнина, Гиршмана, Балашовой, Гурко. Судя по именам – это был цвет русской нации, люди блестяще образованные, наделенные многими талантами. Собирали они произведения со знанием дела, и потому в их коллекциях было немало первоклассных произведений искусства. В Государственный музейный фонд были свезены также художественные предметы из Английского клуба, Строгановского училища и других источников. Позже некоторые из них волею судьбы оказались в Нальчике.

Большинство владельцев этих коллекций – покровители искусства, просветители, способствовавшие прогрессу, – после Октябрьского переворота вынуждены были покинуть родину, а их собрания были национализированы. Можно, конечно, с одной стороны, порадоваться тому, что Кабардино-Балкария стала обладательницей прекрасной коллекции из центра. Но, с другой, ради справедливости, нельзя не отметить и то, что этому предшествовала и фактически стала причиной трагедия людей, более того, целой страны, пережившей самые страшные общественные потрясения ХХ в. Часть национального культурного фонда России была разорена и бездумно растаскана по разным углам и до сих пор остается не изученной и вообще практически выключенной из активной жизни. Касается это, в частности, и коллекции из центра, оказавшейся в Нальчике весьма необычными путями.

Давно стала хрестоматийной истина, что каждый музей должен, в первую очередь, заниматься углубленным изучением своих коллекций: историей поступления экспонатов, их бытования, участия в экспозициях и так далее. Если есть возможность, то желательно проследить весь путь памятника ис- кусства со времени его создания и до сегодняшнего дня.

У каждого произведения искусства своя жизнь. С момента сотворения его художником оно обретает собственную судьбу, которая, как и у людей, может быть более или менее счастливой или несчастной. Если повезет – то окажется в престижном музее или частной коллекции, и не просто в фондах, а в экспозиции. А может случиться и так, что будет пылиться в запасниках какого-нибудь имеющего второстепенное значение музея, обреченное на бесцветную, никому не интересную жизнь. Иной бесценный памятник культуры ожидает и худшее - порча, разрушение и даже гибель. Последнее, к счастью, случается сегодня не столь уж и часто. Но время крутых перемен в обществе нередко столь же пагубно сказывается и на произведениях искусства, как и на людях.

Разумеется, документы, составленные почти сто лет назад, в спешке, нередко людьми недостаточно компетентными в искусстве, тоже, очевидно, не безупречны: есть в них ошибки и неточности. Если присовокупить к этому еще и то, что у первоначальных владельцев описи и каталоги также не всегда были составлены правильно, можно себе представить, сколь сложна работа, которую следует провести сотрудникам музея по атрибуции произведений.

Для частных, впрочем, как и музейных коллекций, существует проблема качества и подлинности вещей, а это значит, требуется квалифицированная экспертиза хранящихся в фондах памятников искусства. Необходимо также уточнить название произведений, имена художников, поскольку в Нальчик часть предметов попала с условными названиями и иногда с определенными «на глаз» авторами. Вполне вероятно, что некоторые работы и вовсе представляют собой подделки. До сих пор не собраны необходимые сведения об этих памятниках, не всегда раскрыты исторические и мифологические сюжеты картин и скульптур и так далее. И хотя в стенах музея изобразительных искусств эти сокровища находятся более полувека, до сих пор не решена проблема определения подлинности экспонатов. Если в прежние годы подобная задача была разреши- ма, то в нынешних условиях это практически невозможно, поскольку для окончательной атрибуции произведений искусства их необходимо отправлять в Москву или Санкт-Петербург, где имеется необходимый арсенал современных методов и средств экспертизы, а это обойдется музею в «кругленькую» сумму.

В любом музее существует опасность подмены оригиналов копиями: не всегда здесь работают честные, преданные искусству люди. Из-за халатности работников подвергаются порче или гибнут художественные ценности. Случается, что при их соучастии похищают или подменяют бесценные памятники прошлого. Причем не всегда удается доказать причастность к этому истинных виновников.

И хотя у нас в республике по-прежнему считают, что художественным ценностям из запасников музея изобразительных искусств угрожает лишь опасность быть затопленными жильцами верхних этажей дома, где располагается музей, в действительности, есть и другие не менее, а то и более значимые опасности. Идут годы, но ни разу не делался общий анализ физического состояния и степени изученности этой коллекции. Об этом, кстати, предупреждали еще в далеком 1925 г.

Одновременно с передачей в Нальчик музейных ценностей из Центра возник вопрос о переводе в Кабардино-Балкарию специалиста по истории искусства. Об этом свидетельствует, к примеру, один из документов Наркомпроса, направленный в адрес представителя Кабардино-Балкарской автономной области при ВЦИКе Н. Макарову: «Отбор музейных предметов задерживается отсутствием представителя Кабардино-Балкарской автономной области. Ленинградское отделение Главнауки в свое время имело договоренность с Представительством области в том, что весь отбор будет производить приглашенный на службу Кабардино-Балкарской областью специалист… В случае отсутствия специалиста –прислать разрешение на приглашение такового в Ленинграде, причем Лениградское отделение Главнауки имеет в виду приглашение не только на отбор музейных предметов, но и на постоянную работу по организации музея в Нальчике» [5, л. 47]. Письмо подписано заведующим Ленинград- ским отделением Главнауки В. Томашевским, заведующим музейным отделом Главнауки Г. Ятмановым и представителем КБАО при ВЦИКе Н. Макаровым.

Одним из главных условий дарения коллекции было наличие в Краеведческом музее знатока искусства. Однако из-за равнодушия областных властей специалисты в Нальчике так и не появились. Даже в Москве находились люди, которых не пугала жизнь в глухой провинции. В качестве примера можно привести письмо из Народного комиссариата по просвещению, адресованное Кабардино-Балкарскому облоно от 9 марта 1927 г.: «Препровождая заявление научного сотрудника Туркменского государственного музея т. Городецкого с просьбой предоставить ему службу в одном из музеев РСФСР. Отдел по делам музеев просит сообщить отзыв о возможности использовать его в Кабардинском музее» [6, л. 93]. Из заявления самого Городецкого видно, что он имел высшее образование, у него было много научных трудов. В его заявлении, в частности, сказано: «Отзыв обо мне может быть получен от профессора С. И. Огнева, старшего геолога геологического комитета профессора Н. И. Ни-ктича, профессоров Б. А. Федченко и Д. И. Нечкина» [6, л. 9]. Несмотря на рекомендации столь солидных ученых, его так и не приняли в Краеведческий музей. Не потому ли ценнейшая коллекция, переданная в дар Нальчику, до сих пор не изучена?

Уровень культуры государства, республики определяется, в частности, величиной и ценностью коллекций произведений искусства. У Кабардино-Балкарии большое культурное наследие. Одним из его фрагментов являются и музейные ценности, переданные центром в дар республике в 1925-1927 гг. Наш моральный долг состоит не только в сохранении этих богатств. Тщательно изучив коллекцию, нужно заставить ее служить как эстетическому, так и морально-нравственному обогащению жителей республики.

Список литературы История поступления художественной коллекции в краеведческий музей Нальчика

  • Центральный государственный архив КБР. Ф. Р-2. Оп.1. Д. 14.
  • Центральный государственный архив КБР. Ф. Р-2. Оп.1. Д. 137
  • Центральный государственный архив КБР. Ф. Р-8. Оп.1. Д. 120.
  • Центральный государственный архив КБР. Ф. Р-8. Оп.1. Д. 137.
  • Центральный государственный архив КБР. Ф. Р-8. Оп.1. Д. 147.
  • Центральный государственный архив КБР. Ф. Р-16. Оп.1. Д. 63.
Статья научная