Изучение возможности использования водных композиций полиакриламида с катионами цинка и меди для снижения рисков микробной контаминации объектов внутрибольничной среды
Автор: Кузнецова Марина Валентиновна, Афанасьевская Елизавета Викторовна, Николаева Нина Владимировна, Горовиц Эдуард Семенович, Аверкина Анастасия Сергеевна, Феклистова Ирина Николаевна, Вальцифер Виктор Александрович
Журнал: Анализ риска здоровью @journal-fcrisk
Рубрика: Оценка риска в эпидемиологии
Статья в выпуске: 1 (41), 2023 года.
Бесплатный доступ
Проблема микробной контаминации - попадания инфекционных агентов на объекты внутрибольничной среды наиболее значима для медицинских организаций. Для борьбы с микробной адгезией и колонизацией перспективным может быть нанесение на абиотическую поверхность тонкой полимерной пленки, выступающей в качестве депо антибактериального вещества. Исследована антибактериальная активность 5%-ных растворов CuSO4 и ZnSO4 и их композиций с различными типами ПАА в концентрации 0,075 % в отношении референс-культур Escherichia coli, Klebsiella pneumoniaе, Pseudomonas aeruginosa, Staphylococcus aureus. Использование ПАА в качестве ростового субстрата, а также антимикробную активность растворов и композиций оценивали на агаризованной и в жидкой питательных средах. Выявлено, что культуры бактерий не использовали ПАА в качестве единственного источника питания при росте в жидкой минеральной среде и на ПАА-пленках, сформированных на стекле и пластике. На микроорганизмы, культивируемые на твердых и жидких питательных средах, более выраженное ингибирующее действие оказывал 5%-ный раствор ZnSO4. Добавление полимеров ПАА «Праестол 857» и ПАА «Праестол 2530» к растворам катионов металлов Cu2+ и Zn2+ достоверно увеличивало диаметр зоны подавления роста бактерий на агаризованной среде. В жидкой среде соли обоих металлов ингибировали рост и жизнеспособность всех изученных микроорганизмов уже в концентрации 0,16 % и меньше. Добавление в среду ПАА «Праестол 2530» несколько снижало антибактериальное действие солей металлов, тогда как ПАА «Праестол 857» практически не влиял на бактериостатическое и бактерицидное действие солей металлов. Таким образом, применение полученных композитных растворов, где в качестве антибактериального компонента выступают CuSO4 или ZnSO4, иммобилизованные в матрице ПАА, для дезинфекции объектов внутрибольничной среды представляется перспективным и может существенно снизить риски возникновения нозокомиальных инфекций.
Риски микробной контаминации, cuso4, znso4, полиакриламиды (паа), металлополимерные композиции, антимикробное действие, внутрибольничная среда
Короткий адрес: https://sciup.org/142237431
IDR: 142237431 | DOI: 10.21668/health.risk/2023.1.09
Текст научной статьи Изучение возможности использования водных композиций полиакриламида с катионами цинка и меди для снижения рисков микробной контаминации объектов внутрибольничной среды
Кузнецова Марина Валентиновна – доктор медицинских наук, доцент, ведущий научный сотрудник лаборатории молекулярной биотехнологии, профессор кафедры микробиологии и вирусологии (e-mail: ; тел.: 8 (342) 212-44-76; ORCID: .
Афанасьевская Елизавета Викторовна – кандидат медицинских наук, доцент кафедры микробиологии и вирусологии (e-mail: ; тел.: 8 (342) 36-44-85; ORCID: .
Николаева Нина Владимировна – кандидат биологических наук, доцент кафедры микробиологии и вирусологии (e-mail: ; тел.: 8 (342) 36-44-85; ORCID: .
Горовиц Эдуард Семенович – доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой микробиологии и вирусологии (e-mail: ; тел.: 8 (342) 36-44-85; ORCID: .
Аверкина Анастасия Сергеевна – кандидат технических наук, сотрудник лаборатории многофазных дисперсных систем (e-mail: ; тел.: 8 (342) 237-82-81; ORCID: .
Феклистова Ирина Николаевна – кандидат биологических наук, заведующий научно-исследовательской лабораторией молекулярной генетики и биотехнологии (e-mail: ; тел.: +375 (17) 209-58-86; ORCID: .
Вальцифер Виктор Александрович – доктор технических наук, профессор, заместитель директора по научной работе (e-mail: ; тел.: 8 (342) 237-82-50; ORCID: .
Контаминация абиотических поверхностей патогенными и условно-патогенными микроорганизмами представляет существенную угрозу для здоровья человека и сельскохозяйственных животных [1]. Проблема микробной контаминации – попадания инфекционных агентов на объекты среды – наиболее значима для медицинских организаций, в первую очередь, отделений реанимации, экстренной хирургии и комбустиологии [2, 3]. Таким образом, возникают риски развития внутрибольничной инфекции. Официальное многоцентровое исследование распространенности нозокомиальной инфекции, проведенное сотрудниками Всемирной организации здравоохранения в 50 клиниках 14 стран, показало, что у 8,7 % госпитализированных пациентов, а это свыше 1,4 миллиона человек в мире, возникают инфекционные осложнения [4]. Их развитие требует проведения дополнительных диагностических и лечебных процедур, что увеличивает продолжительность пребывания больного в стационаре и приводит к существенным экономическим затратам. Кроме того, из-за возникающих осложнений значительно ухудшается качество жизни пациента и возрастает риск неблагоприятного исхода основного заболевания [2].
Согласно исследованиям M. Robakowska и со-авт. (2017), при проведении бактериологического контроля в многопрофильном стационаре микробное загрязнение было обнаружено в 20 % смывов, взятых с предметов внутрибольничной среды [5]. В медицинских организациях профилактика инфицирования, связанного с циркуляцией и персистированием микроорганизмов на объектах и оборудовании, осуществляется с помощью дезинфицирующих средств различной природы [3, 5]. Большинство из них действуют непосредственно в момент обработки поверхности либо в течение очень непродолжительного времени. Кроме того, в настоящее время наблюдается рост резистентности большинства клинически значимых бактерий к применяемым в клиниках дезинфектантам [6]. Для борьбы с микробной адгезией и колонизацией перспективным может быть нанесение на атакуемую поверхность тонкой полимерной пленки, содержащей антибактериальные вещества. Повышение эффективности таких дезинфектантов обусловлено пролонгированием их действия благодаря полимерной основе материала, выступающего в качестве депо биоцида.
Как известно, соли металлов, и в частности Cu и Zn, обладают широким спектром антибактериальной активности [7–10], а полиакриламиды (ПАА) играют важную роль в металлополимерных композициях – действуют как восстановители и / или выступают в качестве матрицы для агрегации ионов или наночастиц металла [11]. Свойства металлокомпозитов и их применение в качестве антибактериальных материалов активно изучаются [12]. Тем не менее, по нашим данным, сравнение антимикробной активности металлосодержащих коллоидных растворов ПАА, различающихся по физико-химическим свойствам, в отношении ряда патогенных и условно-патогенных микроорганизмов не проводилось.
Цель исследования – изучить антимикробную активность новых металлополимерных композиций CuSO 4 и ZnSO 4 с полиакриламидами.
Методы и материалы. Исследуемые растворы и композиции . В работе использовали 5%-ный раствор CuSO4, 5%-ный раствор ZnSO4, различные типы полиакриламидов (ПАА) в концентрации 0,075 %: ПАА «Праестол 806», ПАА «Праестол 857», ПАА «Праестол 2510», ПАА «Праестол 2530», а также 5%-ный раствор CuSO 4 в ПАА «Праестол 857», 5 % ZnSO 4 в ПАА «Праестол 857», 5%-ный раствор ZnSO 4 в ПАА «Праестол 2530» (получены из Института технической химии УрО РАН, г. Пермь). ПАА представляют собой полимеры акриламида, которые, растворяясь в воде, используются для гелеобразования жидкостей и формирования пленочных покрытий. Приблизительный молекулярный вес в интервале 8–14 млн ПАА «Праестол 806» и ПАА «Праестол 857», растворяясь в воде, приобретают положительный заряд, ПАА «Праестол 2510» и ПАА «Праестол 2530» – отрицательный.
Бактериальные штаммы . В качестве тест-объектов использовали культуры штаммов: Escherichia coli АТСС®25922, Klebsiella pneumoniaе АТСС®700603, Pseudomonas aeruginosa АТСС®27853, Staphylococcus aureus АТСС®25923 (получены из Государственной коллекции патогенных микроорганизмов ГИСК им. Л.А. Тарасевича (сейчас ФГБУ НЦЭСМП Минздрава России, г. Москва).
Использование ПАА в качестве ростового субстрата. Способность использовать бактериями ПАА в качестве единственного ростового субстрата изучали в жидкой и на агаризованной средах, а также на абиотических поверхностях. В первом вари- анте в пенициллиновые флаконы с 2 мл безазоти-стой минеральной среды (N) состава (г/л): KH2PO4 – 1,0; K2HPO4 · 3H2O – 1,6; NaCl – 0,5; MgSO4 · 7H2O – 0,5, CaCl2 – 0,005; FeSO4 · 7H2O – 0,01; CoCl2 · 6H2O – 0,01 (рН 7,2 ± 0,2) вносили 100 мкл суспензии (106 клеток/мл) каждого вида бактерий и ПАА до концентрации 0,075 %. Контролем служили варианты cо средой N без добавления ПАА (отрицательный контроль) и со средой Луриа – Бертани (LB-среда, положительный контроль). Культуры инкубировали при 37 ºС без перемешивания и на качалке со скоростью перемешивания 120 об./мин в течение 7 сут. На агаризованной среде N (2-й вариант) из 1 мл формировали пленку каждого типа ПАА, ее высушивали и шпателем наносили на поверхность суспензию бактерий (100 мкл, 106 клеток/мл). Контролем служили N-агар без добавления ПАА (отрицательный контроль) и LB-агар (положительный контроль). В качестве абиотических поверхностей использовали стеклянные и пластиковые чашки Петри, на дне которых из 1 мл раствора формировали ПАА-пленку каждого типа, суспензию бактерий наносили, как описано выше. Контролем служила поверхность без предварительной обработки ПАА.
Способность использовать ПАА в качестве источника углерода или азота изучали в иммунологических плоскодонных планшетах, для чего в лунки с 200 мкл безазотистой минеральной среды N вносили хлорид аммония до конечной концентрации 5 мМ либо глюкозу до конечной концентрации 0,1 %, а также ПАА различных типов до концентрации 0,075 % в качестве источника углерода или азота соответственно. Затем в лунки инокулировали 10 мкл суспензии (106 клеток/мл) каждого вида бактерий. Контролем служили лунки с добавлением только ПАА (ПАА как единственный источник питания, аналогично первому эксперименту), без добавления ПАА (отрицательный контроль) и со средой LB (положительный контроль). Планшеты инкубировали при 37 ºС без перемешивания и на качалке со скоростью перемешивания 120 об./мин в течение недели. Рост бактерий оценивали по величине оптической плотности (ОП) клеточной суспензии, измеряемой на микропланшетном ридере PowerWave X (Biotek, США) при λ = 600 нм.
Оценку действия солей металлов на бактерии осуществляли методами диффузии в агаре и двукратных серийных разведений в микропланшетах с определением показателей МПК (минимальная подавляющая концентрация) и МБК (минимальная бактерицидная концентрация) согласно [13, 14].
Оценка антимикробной активности растворов и композиций на плотной среде (дискодиффузионный метод и метод гель-диффузии). Бактериальные культуры выращивали в жидкой питательной среде LB в течение 18–24 ч и стандартизовали до 106 клеток/мл. Подготовленную суспензию бактерий засевали «сплошным» газоном на LB-агар в чашки Петри. Стерильные бумажные дис- ки (d = 6 мм) накладывали на поверхность агара и пропитывали вышеперечисленными растворами и композициями (10 мкл), а также наносили капли аналогичного объема без диска. Далее посевы культивировали при 37 °С в течение 24 ч и оценивали антимикробный эффект по диаметру зоны ингибирования роста в мм.
Оценка антимикробной активности растворов и композиций в жидкой среде. Бактериальные культуры выращивали аналогично предыдущему методу. Бактериостатическое (минимальную подавляющую концентрацию, МПК) и бактерицидное (минимальную бактерицидную концентрацию, МБК) действие растворов солей металлов с добавлением ПАА и без такового изучали в лунках полистиролового иммунологического планшета традиционным методом, оценивая ОП 600 культур и их рост после высева на LB агар из лунок с отсутствием видимого роста бактерий. Диапазон концентраций растворов солей металлов в моноварианте и в композициях составил 0,01–5 %.
Статистика. Эксперименты проводили не менее чем в трех повторностях, рассчитывали среднее арифметическое значение и стандартное отклонение. О достоверности различий между выборками судили по результатам t -теста (разница статистически достоверна при р ≤ 0,05). Обработку данных проводили с использованием стандартных пакетов компьютерных программ Microsoft Office XP Excel и Statistica 10.0.
Результаты и их обсуждение. Способность бактерий использовать ПАА в качестве ростового субстрата. Все исследованные референс-культуры бактерий не росли ни в одном из вариантов опыта (отсутствие видимого роста) в течение их недельной инкубации в жидкой среде N с добавлением ПАА (табл. 1). Это свидетельствует, что данные микроорганизмы не использовали ПАА в качестве единственного источника питания. Тем не менее в этих условиях бактериальные клетки сохраняли жизнеспособность в растворах ПАА вплоть до седьмых суток. Как следствие, при высеве на LBA наблюдали формирование колоний (данные не представлены). Рост культур зафиксирован на ПАА-пленках, сформированных на агаризованной среде N, но только на седьмые сутки экспозиции. Видимого роста на ПАА-пленках, сформированных на стекле и пластике, не обнаружено. Кроме того, клетки грамотрицательных бактерий не сохраняли жизнеспособность в этих условиях, в отличие от S. aureus (кроме ПАА «Праестол 2530»).
С целью детализации изучения возможности использования бактериями различных типов ПАА в качестве источника углеродного или азотного питания тест-культуры культивировали в лунках полистиролового планшета на жидкой среде N с ПАА и 0,1%-ной глюкозой как источником углерода, либо с 5 мМ хлоридом аммония как источником азота, а также с глюкозой и аммонием в качестве контроля. Аналогично предыдущему эксперименту рост бактерий не был
Таблица 1
Рост и жизнеспособность* бактерий на ПАА как единственном источнике питания в различных модельных системах
Вариант эксперимента |
Штамм |
|||
E. coli |
K. pneumoniae |
P. aeruginosa |
S. aureus |
|
ПАА «Праестол 806» |
||||
Жидкая среда N с аэрацией |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Жидкая среда N без аэрации |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Агар N |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
Стекло * |
- |
- |
- |
33 КОЕ/чашку |
Пластик * |
- |
- |
- |
7 КОЕ/чашку |
ПАА «Праестол 857» |
||||
Жидкая среда N с аэрацией |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Жидкая среда N без аэрации |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Агар N |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
Стекло |
- |
- |
- |
12 КОЕ/чашку |
Пластик |
- |
- |
- |
Без счета |
ПАА «Праестол 2510» |
||||
Жидкая среда N с аэрацией |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Жидкая среда N без аэрации |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Агар N |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
Стекло |
- |
- |
- |
3 КОЕ/чашку |
Пластик |
- |
- |
- |
54 КОЕ/чашку |
ПАА «Праестол 2530» |
||||
Жидкая среда N с аэрацией |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Жидкая среда N без аэрации |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Агар N |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
- /+ |
Стекло |
- |
- |
- |
- |
Пластик |
- |
- |
- |
- |
Контроль (без добавления ПАА) |
||||
Жидкая среда N |
-/- |
-/- |
-/- |
-/- |
Агар N |
-/ + |
-/ + |
-/ + |
-/ + |
Стекло ** |
+/- |
+/- |
+/- |
+/+ |
Пластик ** |
-/- |
-/- |
+/- |
+/- |
П р и м е ч а н и е : представлены результаты 3/7 дня эксперимента: «-» – отсутствие видимого роста, «+» – видимый рост; * – экспозиция один день, учет жизнеспособности на LBA после смыва c поверхности; ** – экспозиция 1/7 дней, учет на LBA после смыва c поверхности.
зафиксирован ни в одном из вариантов в жидкой минеральной среде с ПАА без дополнительных источников питания (рис. 1). Чаще бактерии росли на среде с ПАА и глюкозой, и в меньшем проценте случаев – на среде с добавлением хлорида аммония, это свидетельствует, что изученные акриловые полимеры могут быть использованы либо только как источники азота, либо как источники углерода. Статистический анализ полученных данных представлен в табл. 2.
Независимо от того, где применяются ПАА – в медицине или сельском хозяйстве, эти полимеры могут контактировать с различными микроорганизмами и подвергаться биодеградации. Большинство исследований по разложению ПАА, в которых подтверждается возможность использования этого полимера бактериями, проведены либо в почвенной среде, либо с почвенными штаммами микроорганизмов. Показано, что, несмотря на устойчивость полиакриламида к микробной деградации, он может использоваться бактериями в качестве источника энергии или азотного питания, что связано с наличием у них амидазной активности [15–19]. Только в единичных работах указывается на возможность микробной деградации ПАА без дополнительных источников питания / энергии [20, 21]. Shanker et al. (1990) регистрировали, что добавление сульфата аммония в качестве дополнительного источника азота увеличивает способность к разложению акриламида [22]. Установлено, что в присутствии глюкозы этот процесс идет более активно. Предполагается, что бактерии, разлагающие ПАА, в большей мере гидролизуют боковые амидные группы полимера и в меньшей – расщепляют основную углеродную цепь [11]. Следует отметить, что микробные амидазы (например, ациламидогидролаза (КФ 3.5.1.4)) дезаминируют алифатические амиды до их карбоновых кислот и аммиака, и эта реакция является субстрат-специфической. Продукция амидазы рассматривается как видовой признак псевдомонад, а ацетамид входит в состав селективных сред для выделения и контроля чистоты культуры P. aeruginosa в клинической практике,

-
■ Контроль ■ ПАА «Праестол 806» ■ ПАА «Праестол 857» ПАА «Праестол 2510» ■ ПАА «Праестол 2530»
Рис. 1. Рост бактерий на ПАА как единственном субстрате либо источнике углеродного или азотного питания (без аэрации)
Таблица 2
Рост бактерий на ПАА как единственном субстрате либо источнике углеродного или азотного питания
Вариант эксперимента |
Оптическая плотность, ед. (λ = 600) |
||||||||||||
А |
E. coli |
В 1 |
K. pneumoniae |
C |
P. aeruginosa |
D 1 |
S. aureus |
||||||
ПАА «Праестол 806» |
|||||||||||||
N с аэрацией |
NH 4 Cl |
1 |
0,201 ± 0,011 |
p 3,19,25,C,D |
1 |
0,248 ± 0,116 |
p 25,D |
1 |
0,364 ± 0,026 |
p 3,7,25,A |
1 |
0,439 ± 0,045 |
p 3,A,B |
глюкоза |
2 |
0,429 ± 0,201 |
p 3 |
2 |
0,439 ± 0,286 |
2 |
0,262 ± 0,130 |
p 25 |
2 |
0,375 ± 0,065 |
p 3 |
||
без добавок |
3 |
0,054 ± 0,017 |
p 1,2,15,25,C |
3 |
0,052 ± 0,026 |
p 21 |
3 |
0,091 ± 0,002 |
p 1,15,25,A |
3 |
0,088 ± 0,005 |
p 1,2 |
|
N без аэрации |
NH 4 Cl |
4 |
0,147 ± 0,056 |
p 5,6,26,D |
4 |
0,285 ± 0,236 |
p 26 |
4 |
0,346 ± 0,213 |
4 |
0,362 ± 0,016 |
p 5,6,16,22,A |
|
глюкоза |
5 |
0,300 ± 0,096 |
p 4,6,11,26,D |
5 |
0,355 ± 0,266 |
5 |
0,341 ± 0,247 |
5 |
0,480 ± 0,017 |
p 4,6,11,17,26,A |
|||
без добавок |
6 |
0,063 ± 0,025 |
p 4,5,12,24,26 |
6 |
0,058 ± 0,029 |
p 18,24,26 |
6 |
0,078 ± 0,001 |
p 12,26,D |
6 |
0,074 ± 0,001 |
p 4,5,18,26,C |
|
ПАА «Праестол 857» |
|||||||||||||
N с аэрацией |
NH 4 Cl |
7 |
0,173 ± 0,042 |
p 9,25,D |
7 |
0,109 ± ,062 |
p 25,C,D |
7 |
0,227 ± 0,049 |
p 1,9,25,B,D |
7 |
0,379 ± 0,059 |
p 9,A,B,C |
глюкоза |
8 |
0,296 ± 0,226 |
p 25 |
8 |
0,246 ± 0,131 |
p 25 |
8 |
0,261 ± 0,167 |
8 |
0,394 ± 0,027 |
p 9 |
||
без добавок |
9 |
0,082 ± 0,025 |
p 7,12,25 |
9 |
0,063 ± 0,002 |
p 12,25,C,D |
9 |
0,093 ± 0,005 |
p 7,12,25,B |
9 |
0,092 ± 0,016 |
p 7,8,12,25,B |
|
N без аэрации |
NH 4 Cl |
10 |
0,152 ± 0,032 |
p 26,D |
10 |
0,0178 ± 0,072 |
p 26,D |
10 |
0,333 ± 0,180 |
10 |
0,412 ± 0,036 |
p 11,12,A,B |
|
глюкоза |
11 |
0,143 ± 0,016 |
p 5,26,D |
11 |
0,187 ± 0,060 |
p 26,D |
11 |
0,491 ± 0,211 |
11 |
0,593 ± 0,020 |
p 5,10,26,A,B |
||
без добавок |
12 |
0,207 ± 0,055 |
p 6,9,26,D |
12 |
0,133 ± 0,063 |
p 9,26 |
12 |
0,164 ± 0,034 |
p 6,9,26,D |
12 |
0,110 ± 0,026 |
p 9,10,11,26,A,C |
|
ПАА «Праестол 2510» |
|||||||||||||
N с аэрацией |
NH 4 Cl |
13 |
0,166 ± 0,064 |
p 25,D |
13 |
0,144 ± 0,082 |
p 25,C,D |
13 |
0,251 ± 0,091 |
p 25,B |
13 |
0,381 ± 0,076 |
p 15,A,B |
глюкоза |
14 |
0,453 ± 0,203 |
p 15,17 |
14 |
0,578 ± 0,213 |
p 15,17,25 |
14 |
0,275 ± 0,109 |
p 17,25,D |
14 |
0,486 ± 0,037 |
p 15,17,25,C |
|
без добавок |
15 |
0,099 ± 0,006 |
p 3,14,25 |
15 |
0,093 ± 0,007 |
p 14,25,C |
15 |
0,103 ± 0,006 |
p 3,25,B,D |
15 |
0,097 ± 0,007 |
p 13,14,25,C |
|
N без аэрации |
NH 4 Cl |
16 |
0,150 ± 0,029 |
p 26,B,D |
16 |
0,282 ± 0,025 |
p 18,25,A,D |
16 |
0,260 ± 0,203 |
p 26 |
16 |
0,435 ± 0,017 |
p 4,26,A,B |
глюкоза |
17 |
0,206 ± 0,077 |
p 14,26,D |
17 |
0,238 ± 0,071 |
p 14,18,26,D |
17 |
0,389 ± 0,255 |
p 14 |
17 |
0,622 ± 0,078 |
p 5,14,16,18,26,A,B |
|
без добавок |
18 |
0,106 ± 0,037 |
p 26 |
18 |
0,093 ± 0,037 |
p 6,16,17,26 |
18 |
0,095 ± 0,014 |
p 26 |
18 |
0,095 ± 0,006 |
p 6,16,17,26 |
|
ПАА «Праестол 2530» |
|||||||||||||
N с аэрацией |
NH 4 Cl |
19 |
0,124 ± 0,034 |
p 1,25,D |
19 |
0,211 ± 0,094 |
p 25,D |
19 |
0,228 ± 0,114 |
p 25 |
19 |
0,380 ± 0,028 |
p 21,A,B |
глюкоза |
20 |
0,310 ± 0,265 |
20 |
0,374 ± 0,225 |
20 |
0,340 ± 0,135 |
20 |
0,392 ± 0,023 |
p 21 |
||||
без добавок |
21 |
0,100 ± 0,041 |
p 25 |
21 |
0,104 ± 0,003 |
p 3,25 |
21 |
0,172 ± 0,061 |
p 25 |
21 |
0,108 ± 0,007 |
p 19,20,25 |
|
N без аэрации |
NH 4 Cl |
22 |
0,206 ± 0,135 |
p 26 |
22 |
0,202 ± 0,016 |
p 24,26,C,D |
22 |
0,326 ± 0,023 |
p 24,26,B,D |
22 |
0,400 ± 0,008 |
p 4,23,24,B,C |
глюкоза |
23 |
0,247 ± 0,166 |
p 26 |
23 |
0,352 ± 0,097 |
23 |
0,463 ± 0,138 |
p 24 |
23 |
0,456 ± 0,016 |
p 22,24 |
||
без добавок |
24 |
0,123 ± 0,011 |
p 6,26,B,D |
24 |
0,236 ± 0,018 |
p 6,22,26,A,C,D |
24 |
0,116 ± 0,021 |
p 6,22,23,26,B,D |
24 |
0,075 ± 0,001 |
p 22,23,26,A,B,C |
|
Контроль |
|||||||||||||
N с аэрацией |
глюкоза, NH 4 Cl |
25 |
0,391 ± 0,008 |
p 1,3,7,8,9,13,15,19,21 |
25 |
0,462 ± 0,012 |
p 1,3,7,8,9,13,15,19,21 |
25 |
0,452 ± 0,015 |
p 1,3,7,9,13,14,15,19,21,D |
25 |
0,411 + 0,051 |
p 9,14,15,21,D |
N без аэрации |
глюкоза, NH 4 Cl |
26 |
0,272 ± 0,027 |
p 4,5,6,10,11,12,16,17, 18,22,23,24,B,C,D |
26 |
0,576 ± 0,032 |
p 4,6,10,11,12,16,17, 18,22,24,A,C,D |
26 |
0,493 ± 0,087 |
p 6,12,18,22,24,A,B,D |
26 |
0,445 + 0,034 |
p 5,6,11,12,16,17, 18,24,A,B,C |
П р и м е ч а н и е : рn – показатель достоверно отличается от варианта n ( t- test).
а также при исследовании объектов окружающей среды в США (инструкция APHA по исследованию воды, 1995, Washington, DC). Среди продуцентов амидазы есть и другие виды бактерий, в том числе колонизирующие организм человека – E. coli, K. pneumoniae, S. aureus, Enterococcus faecalis и Helicobacter pylori [23–25]. Однако субстратная специфичность их амидаз и возможность реакции с акриламидом и ПАА не подтверждены, так как в большинстве случаев эти бактерии продуцируют только ферменты, гидролизующие амидную связь между остатком N-ацетилмурамовой кислоты в гликановой цепи и L-аланином пептидной части пептидогликана клеточной стенки, например, N-аце-тилмурамоил-L-аланин амидаза [24]. Хотя некоторые из них являются конститутивными, синтез амидазы P. aeruginosa индуцируется амидами через регуляторный белок, кодируемый amiR, тогда как


Рис. 2. Фото чашек с результатами одного из экспериментов по определению антибактериального действия растворов диско-диффузионным методом (верх) и с капельным нанесением (низ): 1 – 5%-ный раствор CuSO4, 2 – 5%-ный раствор ZnSO4, 3 – 0,075%-ный ПАА «Праестол 857»; 4 – 0,075%-ный ПАА «Праестол 2530», 5 – композиция CuSO4 + ПАА «Праестол 857»; 6 – композиция ZnSO4 + ПАА «Праестол 857»; 7 – ZnSO4 + ПАА «Праестол 2530»
5%-ный раствор CuSO4
-
■ 5%-ный раствор CuSO4 с ПАА «Праестол 857»
-
■ 5%-ный раствор ZnSO4
-
■ 5%-ный раствор ZnSO4 с ПАА «Праестол 857»
-
■ 5%-ный раствор ZnSO4 с ПАА «Праестол 2530»
Рис. 3. Антимикробная активность растворов солей Cu и Zn в комбинации с ПАА и без их добавления (диаметр ЗИР – диаметр зон подавления роста, капельный метод)
amiC отрицательно регулирует экспрессию этого фермента [26]. Клеточный механизм индукции амидазы полиакриламидами не ясен, так как полимер слишком велик, чтобы проникать в бактериальные клетки и действовать как прямой индуктор. Можно полагать, что более высокие ростовые показатели в вариантах с ПАА и дополнительным источником углерода / азота связаны с высвобождением углерода / азота из боковых амидных (катионные ПАА) и карбоксильных групп (анионные ПАА). Интересно, что ПАА были предложены H.H. Tuson et al. (2012) как альтернатива агар-агару для изучения роста бактерий на плотных питательных средах. Так, большинство грамотрицательных (E. coli, Proteus mirabilis, P. aeruginosa, Salmonella enterica serovar Typhimurium и Serratia marce-scens ATCC) и грамположительных (B. subtilis, S. epidermidis) штаммов бактерий росли на ПАА-гелях, сополимеризованных с акриловой кислотой, но показатель оптической плотности культур (ОП595) не превышал 0,3 ОЕ [27]. Данные, свидетельствующие, что представители клинически значимых микроорганизмов не используют ПАА в качестве единственного источника питания, а также медленные темпы их роста на среде с добавлением других субстратов, позволили перейти к следующему этапу исследования – оценке антимикробной активности полимерных металокомпозиций.
Оценка антимикробной активности метал-локомпозиций диско-диффузионным методом и методом гель-диффузии. Определена антибактериальная активность 5%-ных растворов сульфатов Cu и Zn в комбинации с ПАА «Праестол 857» и ПАА «Праестол 2530» в отношении тест-культур. Как и следовало ожидать, растворы полиакриламидов не оказывали влияния на бактерии, тогда как растворы сульфата Cu и Zn подавляли рост представителей всех исследованных видов с более выраженным действием 5%-ного раствора ZnSO 4 ( t -test; р = 0,019) (рис. 2, 3).
Следует отметить, что добавление полимеров к раствору ZnSO4 достоверно увеличивало зону подавления роста бактерий (t-test; р = 0,030 и р = 0,025 для ПАА «Праестол 857» и ПАА «Праестол 2530» соответственно). По-видимому, увеличение зон ингибирования роста бактерий в вариантах «соль металла + ПАА» связано с расширением площади по- крытия поверхности агара металлическим композитом при обоих типах его нанесения. При этом следует отметить, что антибактериальный эффект композиции ZnSO4 с ПАА «Праестол 2530» был несколько более выражен, чем с ПАА «Праестол 857», хотя и различия статистически не значимы.
Оценка антимикробной активности в жидкой среде. Для оценки влияния полимеров на антибактериальную активность солей, увеличение которой выявлено на агаризованной среде, проведено определение МПК и МБК растворов солей металлов и четырех металлокомпозиций на жидкой питательной среде (табл. 3). Как и следовало ожидать, соли обоих металлов ингибировали рост и жизнеспособность всех изученных микроорганизмов, при этом и МПК, и МБК сульфата цинка в большинстве случаев были на 1–2 разведения меньше, чем у сульфата меди. Показатели МПК солей металлов во всех вариантах составили не более 0,16 %. Жизнеспособность бактерий в основном подавлялась при концентрации солей на одно или два разведения (для P. aeruginosa ), превышающие МПК. Следует отметить и выраженную бактерицидную активность (МБК/МПК = 1) сульфата меди в отношении E. coli и K. pneumoniae. Добавление в среду ПАА в основном не влияло на антибактериальное действие солей металлов. Отмечено увеличение показателей МПК и МБК для ряда культур, но только в варианте с добавлением ZnSO 4 . Что касается зависимости антибактериального действия от типа полимера в данных условиях, то показатели МПК и МБК были выше при добавлении в среду ПАА «Праестол 2530». В ряде случаев зарегистрирована индукция антибактериального действия для солей меди.
Известно, что микроорганизмы чувствительны к воздействию солей тяжелых металлов, и поэтому последние активно используются для лечения некоторых инфекционных заболеваний человека и животных. Ингибирование роста бактерий ионами металлов связано с различными метаболическими процессами в прокариотических клетках, в том числе: с нарушением функции белков, продукцией активных форм кислорода и истощением антиоксидантов, а также с повреждением мембраны и генотоксично- стью [ 28]. Механизмы и уровни токсичности металла варьируются у представителей различных таксонов. Так, в работе A. Singh et al. (2015) продемонстрирована высокая чувствительность E. coli, S. aureus и K. pneumoniae к солям цинка, при этом первые два представителя были более чувствительны по сравнению с K. pneumoniae, к тому же сульфат Zn в концентрации 10 мМ полностью подавлял рост трех штаммов бактерий [13]. Эти данные согласуются c наблюдениями D. Chudobova et al. (2015) [ 29] и с нашими исследованиями: показатели МПК ZnSO4 для всех изученных штаммов не превышали 0,08 % (соответствует 5 мМ). В большинстве работ показано, что соли Cu менее губительны для бактерий, чем соли Zn, хотя описаны также одинаково толерантные штаммы. Так, С.Б. Чекнев и соавт. (2015) выявили, что ингибирующее действие сульфата цинка в отношении бактерий S. aureus в 1,3–1,6 раза превосходило эффекты сульфата меди, тогда как в культуре P. aeruginosa антибактериальное действие сульфата меди сопоставимо с эффектами сульфата цинка [7]. В отношении стафилококков сходные данные показаны и в исследованиях H. Xue et al. (2015) – МПК солей Zn и Сu для штаммов, изолированных от животных, отличались в 2 раза и составили 2 и 4 мМ соответственно [ 30].
Исследователи сходятся во мнении, что тщательная очистка и дезинфекция поверхностей внутрибольничной среды в значительной мере снижают риски возникновения инфекции и являются важными элементами эффективных программ профилактики. Однако традиционная дезинфекция в стационарах не всегда оптимальна, этот процесс требует оптимизации, в том числе и за счет новых методов обработки, позволяющих пролонгировать действие биоцидов [31]. Одним из таких подходов может быть использование пленочных дезинфектантов, представляющих собой композиции из традиционных антибактериальных веществ и полимера, обеспечивающего длительную сохранность биоцида на поверхности. Учитывая, что добавление в среду ПАА существенно не влияло на бактериостатическое и бактерицидное действие солей металлов (зафиксированное в единичных случаях некоторое
Таблица 3
Показатели МПК и МБК растворов CuSO 4 , ZnSO 4 и их композиций с ПАА в отношении исследуемых штаммов микроорганизмов
Вариант |
Штамм |
|||||||
E. coli |
K. pneumoniae |
P. aeruginosa |
S. aureus |
|||||
МПК |
МБК |
МПК |
МБК |
МПК |
МБК |
МПК |
МБК |
|
CuSO 4 |
0,08 |
0,16 |
0,16 |
0,16 |
0,16 |
0,31 |
0,08 |
0,16 |
ZnSO 4 |
0,02 |
0,04 |
0,04 |
0,08 |
0,08 |
0,31 |
0,02 |
0,08 |
CuSO4, ПАА* «Праестол 857» |
0,08 |
0,16 |
0,08 |
0,16 |
0,16 |
0,63 |
0,08 |
0,16 |
CuSO4, ПАА «Праестол 2530» |
0,08 |
0,16 |
0,08 |
0,16 |
0,16 |
0,63 |
0,08 |
0,16 |
ZnSO4, ПАА «Праестол 857» |
0,02 |
0,08 |
0,08 |
0,16 |
0,08 |
0,31 |
0,02 |
0,04 |
ZnSO4, ПАА «Праестол 2530» |
0,04 |
0,16 |
0,04 |
0,16 |
0,08 |
0,31 |
0,04 |
0,31 |
П р и м е ч а н и е : ПАА во всех вариантах в концентрации 0,075 %. Представлены результаты четырех сходных по показателям экспериментов из шести.
снижение может быть обусловлено погрешностями при подготовке разведений в густой среде ПАА), а при его нанесении на поверхность агара выявлено достоверное увеличение зоны ингибирования, можно сделать вывод, что представленная стратегия представляется перспективной.
Выводы. Обеспечение своевременных и эффективных санитарных и противоэпидемических мероприятий в медицинских учреждениях является важнейшей задачей по охране здоровья населения. Разработка и апробация новых дезинфицирующих средств пролонгированного действия в отношении возбудителей инфекционных заболеваний представляется насущной проблемой. Не случайно это направление научной деятельности – «Медицина и технологии живых систем, создание новых лекарственных препаратов, биомедицинские технологии жизнеобеспечения и защиты человека» – отражено в указе губернатора Пермского края от 1 ноября 2010 г. № 83 «Об основных направлениях научной и научно-технической политики Пермского края».
Нами выявлена антибактериальная активность растворов сульфатов Cu и Zn в комбинации с ПАА в отношении референс-штаммов наиболее распространенных возбудителей инфекций, связанных с оказанием медицинской помощи. Все культуры бактерий не использовали ПАА в качестве единственного источника питания при росте в жидкой минеральной среде и на ПАА-пленках, сформированных на стекле и пластике. Вероятно, одной из причин является высокая токсичность ПАА и продуктов их биотрансформации, а также отсутствие механизма утилизации высокомолекулярных соединений у изученных клинически значимых штаммов бактерий. В большинстве случаев культуры могли расти на данных субстратах только при добавлении в среду глюкозы. Выявлено, что на микроорганизмы, культивируемые на твердых и жидких питательных средах, более выраженное ингибирующее действие оказывал 5%-ный раствор ZnSO 4 .
Добавление полимеров ПАА «Праестол 857» и ПАА «Праестол 2530» к растворам металлов достоверно увеличивало диаметр зоны подавления роста бактерий на агаризованной среде. Данный эффект может быть связан с увеличением площади покрытия поверхности металлическим композитом, что подтверждает перспективность использования изученных композиций для дезинфекции. В жидкой среде соли обоих металлов ингибировали рост и жизнеспособность всех изученных микроорганизмов уже в концентрации 0,16 % и меньше. Добавление в среду ПАА «Праестол 2530» несколько снижало антибактериальное действие солей металлов, при этом ПАА «Праестол 857» практически не влиял на бактериостатическое и бактерицидное действие солей металлов.
Таким образом, полученные композитные растворы, где в качестве антибактериального компонента выступают CuSO 4 или ZnSO 4 , иммобилизованные на матрице ПАА, потенциально могут быть использованы для дезинфекции объектов внутрибольничной среды и существенно снижать риски возникновения инфекции, связанной с оказанием медицинской помощи. Дальнейшие исследования будут направлены на изучение эффективности созданных дезинфицирующих композиций в отношении клинически значимых видов бактерий с использованием различных типов абиотических поверхностей, имитирующих поверхности медицинского оборудования, мебели и т.д., для определения возможности их применения для снижения риска развития нозокомиальных инфекций.
Финансирование. Исследование выполнено при финансовой поддержке Правительства Пермского края в рамках научного проекта № С-26/542 от 18.03.2021 г. Работа выполнена с использованием оборудования ЦКП «Исследования материалов и веществ» ПФИЦ УрО РАН.
Список литературы Изучение возможности использования водных композиций полиакриламида с катионами цинка и меди для снижения рисков микробной контаминации объектов внутрибольничной среды
- Thakali А., MacRae J.D. A review of chemical and microbial contamination in food: What are the threats to a circular food system? // Environ. Res. - 2021. - Vol. 194. - Р. 110635. DOI: 10.1016/j.envres.2020.110635
- Khan H.A., Baig F.K., Mehboob R. Nosocomial infections: Epidemiology, prevention, control and surveillance // Asian Pac. J. Trop. Biomed. - 2017. - Vol. 7, № 5. - Р. 478-482. DOI: 10.1016/j.apjtb.2017.01.019
- Evidence that contaminated surfaces contribute to the transmission of hospital pathogens and an overview of strategies to address contaminated surfaces in hospital settings / J.A. Otter, S. Yezli, J.A.G. Salkeld, G.L. French // Am. J. Infect. Control. - 2013. - Vol. 41, № 5. - Р. S6-S11. DOI: 10.1016/j.ajic.2012.12.004
- Prevention of hospital-acquired infections: a practical guide, 2nd ed. / ed. by G. Ducel, J. Fabry, L. Nicolle [Электронный ресурс]. - Geneva: WHO, 2002. - 64 p. - URL: https://apps.who.int/iris/bitstream/handle/10665/67350/WHO_CDS_ CSR_EPH_2002.12.pdf?sequence=1&isAllowed=y (дата обращения: 07.12.2022).
- Patient safety related to microbiological contamination of the environment of a multi-profile clinical hospital / M. Robakowska, M. Bronk, A. Tyranska-Fobke, D. Sl^zak, J. Kraszewski, L. Balwicki // Int. J. Environ. Res. Public Health. -2021. - Vol. 18, № 7. - Р. 3844. DOI: 10.3390/ijerph18073844
- Reduced susceptibility and increased resistance of bacteria against disinfectants: a systematic review / U. Rozman, M. Pusnik, S. Kmetec, D. Duh, S. Sostar Turk // Microorganisms. - 2021. - Vol. 9, № 12. - Р. 2550. DOI: 10.3390/microorganisms9122550
- Торможение роста бактерий в культурах Staphylococcus aureus и Pseudomonas aeruginosa в присутствии катионов меди и цинка / С.Б. Чекнев, Е.И. Вострова, М.А. Апресова, Л.С. Писковская, А.В. Востров // Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. - 2015. - № 2. - С. 9-17.
- Concentration ranges of antibacterial cations for showing the highest antibacterial efficacy but the least cytotoxicity against mammalian cells: implications for a new antibacterial mechanism / C. Ning, X. Wang, L. Li, Y. Zhu, M. Li, P. Yu, L. Zhou, Z. Zhou [et al.] // Chem. Res. Toxicol. - 2015. - Vol. 28, № 9. - Р. 1815-1822. DOI: 10.1021/acs.chemrestox.5b00258
- Role of copper in reducing hospital environment contamination / A.L. Casey, D. Adams, T.J. Karpanen, P.A. Lambert, B.D. Cookson, P. Nightingale, L. Miruszenko, R. Shillam [et al.] // J. Hosp. Infect. - 2010. - Vol. 74, № 1. - Р. 72-77. DOI: 10.1016/j..jhin.2009.08.018
- Jaiswal S., McHale P., Duffy B. Preparation and rapid analysis of antibacterial silver, copper and zinc doped sol-gel surfaces // Colloids Surf. B. Biointerfaces. - 2012. - Vol. 94. - Р. 170-176. DOI: 10.1016/j.colsurfb.2012.01.035
- Transfer and degradation of polyacrylamide-based flocculants in hydrosystems: a review / A.-G. Guezennec, C. Michel, K. Bru, S. Touze, N. Desroche, I. Mnif, M. Motelica-Heino // Environ. Sci. Pollut. Res. - 2015. - Vol. 22, № 9. - Р. 6390-6406. DOI: 10.1007/s11356-014-3556-6
- Fahmy A., Jacome L.A., Schönhals A. Effect of silver nanoparticles on the dielectric properties and the homogeneity of plasma poly (acrylic acid) thin films // J. Phys. Chem. C. - 2020. - Vol. 124, № 41. - Р. 22817-22826. DOI: 10.1021/acs.jpcc.0c06712
- Resistance of heavy metals on some pathogenic bacterial species / A. Singh, M. Mishra, P. Tripathi, S. Sachan // Afr. J. Microbiol. Res. - 2015. - Vol. 9, № 16. - Р. 1162-1164. DOI: 10.5897/AJMR2014.7344
- Alsaadi L.A.S. Heavy metals tolerance and antibiotics susceptibility profiles of Staphylococcus aureus strains isolated from clinical sources in Baquba city // Diyala Journal for Pure Science. - 2017. - Vol. 13, № 1. - Р. 130-144. DOI: 10.24237/djps.1301.136A
- Polyacrylamide as an organic nitrogen source for soil microorganisms with potential effects on inorganic soil nitrogen in agricultural soil / J.L. Kay-Shoemake, M.E. Watwood, R.D. Lentz, R.E. Sojka // Soil Biol. Biochem. - 1998. - Vol. 30, № 8/9. - Р. 1045-1052.
- Polyacrylamide as a substrate for microbial amidase in culture and soil / J.L. Kay-Shoemake, M.E. Watwood, R.E. Sojka, R.D. Lentz // Soil Biol. Biochem. - 1998. - Vol. 30, № 13. - Р. 1647-1654.
- Biodegradation of polyacrylamide by bacteria isolated from activated sludge and oil-contaminated soil / Q. Wen, Z. Chen, Y. Zhao, H. Zhang, Y. Feng // J. Hazard. Mater. - 2010. - Vol. 175, № 1-3. - Р. 955-959. DOI: 10.1016/j.jhazmat.2009.10.102
- Максимова Ю.Г., Горшкова А.А., Демаков В.А. Биодеградация полиакриламидов почвенной микрофлорой и штаммами амидазосодержащих бактерий // Вестник Пермского университета. Серия: Биология. - 2017. - № 2. - С. 200-204.
- Выделение и оценка деструктивной активности микроорганизмов, утилизирующих акриловые полимеры / Р.Б. Сипулинов, Ю.В. Карагайчева, Т.Н. Козулина, С.М. Рогачева, М.И. Отраднова // Ученые записки Таврического национального университета имени В.И. Вернадского. Серия: Биология, химия. - 2014. - Т. 27 (66), № 2. - С. 150-156.
- Isolation and characterization of polyacrylamide-degrading bacteria from dewatered sludge / F. Yu, R. Fu, Y. Xie, W. Chen // Int. J. Environ. Res. Public Health. - 2015. - Vol. 12, № 4. - Р. 4214-4230. DOI: 10.3390/ijerph120404214
- Isolation of polyacrylamide-degrading microorganisms from soil / H. Matsuoka, F. Ishimura, T. Takeda, M. Hikuma // Biotech. Bioproc. Eng. - 2002. - Vol. 7, № 5. - Р. 327-330. DOI: 10.1007/BF02932844
- Shanker R., Ramakrishna C., Seth P.K. Microbial degradation of acrylamide monomer // Arch. Microbiol. - 1990. -Vol. 154, № 2. - Р. 192-198. DOI: 10.1007/BF00423332
- Physical, biochemical, and immunological characterization of a thermostable amidase from Klebsiella pneumoniae NCTR 1 / M.S. Nawaz, A.A. Khan, D. Bhattacharayya, P.H. Siitonen, C.E. Cerniglia // J. Bacteriol. - 1996. - Vol. 178, № 8. -Р. 2397-2401. DOI: 10.1128/jb.178.8.2397-2401.1996
- Petka K., Tarko Т., Duda-Chodak А. Is acrylamide as harmful as we think? A new look at the impact of acrylamide on the viability of beneficial intestinal bacteria of the genus Lactobacillus // Nutrients. - 2020. - Vol. 12, № 4. - Р. 1157. DOI: 10.3390/nu12041157
- Structure-function analysis of Staphylococcus aureus amidase reveals the determinants of peptidoglycan recognition and cleavage / F.M. Büttner, S. Zoll, M. Nega, F. Götz, T. Stehle // J. Biol. Chem. - 2014. - Vol. 289, № 16. - Р. 11083-11094. DOI: 10.1074/jbc.M114.557306
- Wilson S.A., Drew R.E. Transcriptional analysis of the amidase operon from Pseudomonas aeruginosa // J. Bacteriol. -1995. - Vol. 177, № 11. - Р. 3052-3057. DOI: 10.1128/jb.177.11.3052-3057.1995
- Tuson H.H., Renner L.D., Weibel D.B. Polyacrylamide hydrogels as substrates for studying bacteria // Chem. Commun. (Camb.). - 2012. - Vol. 48, № 10. - Р. 1595-1597. DOI: 10.1039/C1CC14705F
- Yazdankhah S., Skjerve E., Wasteson Y. Antimicrobial resistance due to the content of potentially toxic metals in soil and fertilizing products // Microb. Ecol. Health Dis. - 2018. - Vol. 29, № 1. - Р. 1548248. DOI: 10.1080/16512235.2018.1548248
- Effect of ampicillin, streptomycin, penicillin and tetracycline on metal resistant and non-resistant Staphylococcus aureus / D. Chudobova, S. Dostalova, I. Blazkova, P. Michalek, B. Ruttkay-Nedecky, M. Sklenar, L. Nejdl, J. Kudr [et al.] // Int. J. Environ. Res. Public Health. - 2014. - Vol. 11, № 3. - Р. 3233-3255. DOI: 10.3390/ijerph110303233
- Coexistence of heavy metal and antibiotic resistance within a novel composite staphylococcal cassette chromosome in a Staphylococcus haemolyticus isolate from bovine mastitis milk / H. Xue, Z. Wu, L. Li, F. Li, Y. Wang, X. Zhao // Antimicrob. Agents Chemother. - 2015. - Vol. 59, № 9. - Р. 5788-5792. DOI: 10.1128/AAC.04831-14
- Boyce J.M. Modern technologies for improving cleaning and disinfection of environmental surfaces in hospitals // Antimicrob. Resist. Infect. Control. - 2016. - Vol. 5. - Р. 10. DOI: 10.1186/s13756-016-0111-x