Язык - главный путь из ситуации человеческого непонимания

Передача информации – необходимое условие демократизации и глобализации. Если феномен глобализации вызывает в наши дни столько тревоги, то это прежде всего потому, что информация не проходит должным образом. Что означает сообщать и принимать информацию? – Признавать человеческое существо и специфику другого человека, который также принимает и признает меня как равного.

Лингвистическая и культурные зоны, как зоны французского, английского, португальского, испанского, русского или арабского языков, устанавливавшиеся и существовавшие на протяжении десятилетий, лучше, чем другие единства, отражают эту идеальную коммуникацию, основанную на признании культурного многообразия мира. Говорим ли мы или пишем на каком-либо языке – мы стремимся включиться в некоторую систему коммуникаций и получить передаваемую с её помощью информацию. Без получения, хранения и передачи информации невозможна жизнь человека – ни познание мира, ни организация человеческого общества. Всякий раз, когда мы имеем дело с передачей или хранением информации, мы можем ставить вопрос «о языке этой информации». В основе многих семиотических проблем, как подчеркивает в своих исследованиях Ю. М. Лотман, лежит изучение элементарной коммуника- тивной ситуации типа «я говорю – ты понимаешь». Но ясно: для того, чтобы это произошло, необходимо, чтобы у нас был общий язык. Основными вопросами описания всякой семиотической системы являются, во-первых, её отношение к вне-системе, к миру, лежащему за её пределами, и, во-вторых, отношение статики к динамике. Последний вопрос можно было бы сформулировать так: каким образом система, оставаясь собой, может развиваться? Оба эти вопроса принадлежат к наиболее коренным и одновременно наиболее сложным [6, с. 12].

Говоря об исследовании синхронного состояния и процессов развития языка, лингвисты уже давно подчеркивали необходимость рассматривать наряду с факторами пространства и времени вопросы социальной дифференциации языка как некое «третье измерение», обязательное для всякого языкового исследования. В этой связи отметим, что современное языкознание учитывает лингвистические ситуации, когда две и более нации одновременно используют в качестве национального государственного или официального литературный язык, который в отношении основного инвентаря элементов является единым. К таким языкам следует отнести, в частности, английский язык в Великобритании, США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии; французский язык во Франции, Бельгии, Швейцарии, Канаде; испанский в Испании и целом ряде латиноамериканских стран; немецкий в ФРГ, Австрии, Швейцарии.

Неидентичность языка самому себе в зависимости от его национального носителя привела языкознание к необходимости признать вариативный характер системы такого языка и определить выявляемые разновидности этой системы как национальные варианты данного языка [2; 3; 4].

В наше время значительно возросла роль английского языка в мире, и многие языки оказались втянутыми в процесс глобализации. Главные события разворачиваются не в Европе, между основными формами существования английского языка Великобритании, французского языка Франции, испанского языка Испании, а за ее пределами – в контактах вариантов языков в Африке, Америке, Азии, на островных территориях. По отношению друг к другу эти языки на различных территориях находятся в самых разнообразных отношениях, и их контакты, как и последствия этих контактов, обусловлены многими факторами языкового и вне-языкового порядка (исторического, социального, экономического, политического, культурного). При этом нужно подчеркнуть, что фактически между собой контактируют варианты английской, французской и испанской речи [5, с. 3].

После понимания, коммуникации и диалога наиболее актуальной представляется проблема познания и перевода. Перевод – это передача содержаний и смыслов, созданных в одном языке и культуре, средствами другого языка и культуры. Перевод всегда предполагает пересечение границ, но не только языковых, что всегда было более или менее очевидно, но также культурных, социальных, исторических и прочих. Перевод никогда не осуществляется одним простым и однозначным движением. Он предполагает целый ряд взаимосвязанных операций и прежде всего – ту или иную форму интерпретации. «Перевод, интерпретация, те или иные способы рецепции мысли, запечатленной в текстах, – все в общем виде формы посредничества, роль которых в культуре постоянно растет» [1, с. 7]. Вместе с тем внимание к той стороне знания, которая связана с переводом, интерпретацией, пока- зывает нам, что знание – особенно в гуманитарных и социальных науках – есть феномен гораздо более сложный и объемный, чем мы привыкли думать. В него входят не только предметные содержания, но и те слои смыслов, которые привносятся социально-культурными предпосылками, а также переводческими выборами тех или иных слов и понятий, направляющих наше понимание текста. Это относится прежде всего к переведенным текстам культуры, но также и к собственным её текстам, включающим те или иные когда-то переведенные понятия, которые вошли в язык и мысль и уже успели стать «своими». В рамках этой ненатуралистической эпистемологии вопрос о соизмеримости различных способов познавательного опыта встает по-новому: он требует учета динамики знания, которое путешествует как в пространстве (из контекста в контекст), так и во времени. При этом даже моменты языкового и культурного «непонимания» в процессе «циркуляции» знания могут быть продуктивными, если они осознаются как таковые, а не маскируются иллюзией совершенного диалога с другими народами и эпохами [1, с. 7-10].

Проблема понимания возникает и между говорящими на вариантах одного языка. Поэтому одним из важнейших вопросов для дальнейшего развития полинациональных языков, адекватного понимания между представителями различных культур, говорящих на вариантах одного полинационального языка, можно считать вопрос о формировании и развитии концептуального языка , полинационального языка понятий , в который входит общеязыковой слой абстрактной лексики, особенно терминологические слои философии и гуманитарных наук.

Если франкофония – шанс для глобализации, то и глобализация – шанс для франкофонии. Она обозначает вхождение франкофонных государств в новую эру, в которой французский язык становится другим, а также способом всемирного общения, уходящим из-под контроля державы-родоначальницы. Это третье движение франкофонии. Первый этап проходил примерно с XVII до XX вв., когда французский главенствовал в мире благодаря колониальным завоеваниям. Второй этап начинается с возникновением институционной франкофо- нии, основоположниками которой были не французы, как многие думают, а носители французского языка, выходцы из колоний. Французский язык уже тогда ускользает от его первых носителей. В новую эру, которая начинается сейчас, франкофония должна будет создать новые связи с живыми силами общества, а также выйти за пределы своего исторического ядра, чтобы распространиться за пределами ожидаемых границ и стать «франкосферой». Французский полинацио-нальный язык, являясь одним из важнейших языков международного общения, представляет собой сложную картину своего функционирования в мире: в одних странах он – национальный и единственный (Франция, Монако), в других – национальный и один из государственных (Бельгия, Швейцария), в третьих – не национальный, но государственный (в ряде стран Африки), на некоторых островах – в состоянии симбиоза с отпочковавшимися от него креольскими языками. Франкофония должна поощрять передвижение, поскольку, именно встречаясь с другими, люди научатся жить в мире. Главным действующим лицом третьей франкофонии станет молодежь, которая живет в мире новых информационных технологий. Одним из важнейших для современного культурного и интеллектуального развития ФРАНКОСФЕРЫ является вопрос о формировании и развитии французского языка понятий, или, иначе, концептуального языка. На фоне активно провозглашаемого возрождения фольклорных, мифопоэтических и иных традиций необходимо уделять внимание французскому языку, как и любому другому полинациональному языку, как инструменту мысли, средства для ведения дискуссий.

В период решающего культурного перелома эта работа должна осуществляться не только как спонтанное расширение словаря понятий, позволяющих отечественной культуре взаимодействовать с другими культурами, но именно как осознанная и целенаправленная работа. Речь в культуре, взятой как целое, идет не об однонаправленном переводе, но прежде всего о взаимоперево-димости текстов, концепций, понятий, культур, языков. Проблема познания и перевода представляет собой последнее, наиболее актуальное звено философской проблемати-зации языка – после понимания, коммуника- ции и диалога. Сейчас мы находимся на этапе, доминантой которого является неподконтрольная интертекстуальность – умножение роящихся текстов и их взаимопересече-ний без конца и без начала. Механизм перевода создает некоторый противовес этой неуправляемости. Новое здесь – не сама работа перевода, которым люди занимаются, наверное, столько же, сколько существует человек, но осознание её актуальности в контексте общей проблематики посредников мысли и действия, разросшийся в самостоятельную сферу. Обсуждение перевода – это не столько обсуждение маргиналий или же перспектив глобалистики, сколько задача реапроприации, реабилитации, выработки основного состава проблемной концептуальной лексики, без которой мысль не может ни двигать, ни говорить. Новой мысли на том же языке приходится почувствовать то, что важно для всех, но что острее всего ощущается здесь и теперь – в стране, преодолевающей огромные концептуальные дефициты и осваивающей свой и чужой исторический познавательный опыт. Все это и приводит к проблематизации перевода как первостепенной философской и научно-гуманитарной задачи [1, с. 15-17].

Язык как таковой и разные человеческие языки – главный путь выхода из ситуаций человеческого непонимания. Изучение состояний полинационального языка представляет практический и теоретический интерес. Специфические варианты, оставаясь самобытными образованиями, развиваются в тесной связи между собой, способствуют взаимному обогащению и обновлению. Эти варианты испытывают на себе особое нормализующее влияние со стороны стандартного языка, поэтому дифференциация любого полинационального языка в мире осуществляется в рамках общих тенденций и на основе общего материала [2; 4; 5].

• 1.    Автономова Н. С. Познание и перевод. М.: РОССПЭН, 2008. 704 с.

• 2.    Гак В. Г. Проблема соотношения между родственными языками в функциональном аспекте // Типология сходств и различий близкородственных языков. Кишинев, 1976. С. 31-38.

• 3.    Домашнев А. И. К истории создания концепции национального варианта языка // Вопр. языкознания. 1988. № 5. С. 96-105.

• 4.    Жлуктенко Ю. А. Теория национальных вариантов языка // Варианты полинациональных литературных языков. Киев: Наукова думка, 1981. С. 5-19.

• 5.    Клоков В. Т. Английские заимствования в африканском и американском вариантах французского языка // Романо-германская филология. Саратов, 2002. Вып. 2. С. 3-19.

• 6.    Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство– СПБ, 2001. 704 с.