Экономика уголовно-судебного производства в структуре экономики организаций (учреждений), функционирующих в режиме сметно-бюджетного финансирования

П редваряя рассмотрение темы, вынесенной в заголовок настоящей статьи, хотелось бы сделать небольшое отступление технико-редакционного свойства, касающееся понятийного аппарата, используемого в её названии. Речь идет о словосочетании «уголовно-судебное производство»¹, которое в пункте 56 статьи 5 УПК РФ истолковывается как досудебное и судебное производство по уголовному делу.

Подобную интерпретацию следует воспринимать как грубую ошибку законодателя, поскольку с позиций семантики выражение «УСП» означает буквально уголовно-процессуальную деятельность и правоотношения, складывающиеся исключительно в суде[12, с. 233].

Вызывает неприятие и формулировка «судебное производство», которую можно трактовать неоднозначно, несмотря на то, что в упомянутой выше норме (п. 56 ст. 5 УПК РФ) под ней, по всей видимости, подразумевается уголовно-процессуальная деятельность судьи (суда) в стадии судебного разбирательства.

В любом случае рассматривать понятия «УСП» и «уголовный процесс» как синонимы недопустимо, так как уголовно-процессуальные правоотношения начинаются с момента поступления ² сообщения о преступлении в органы внутренних дел³; по крайней мере, так декларируется в части 1 статьи 144 УПК РФ.

Хотя, и подобное прочтение «буквы закона» не идеально, ибо начало уголовного процесса логичнее связывать с датой регистрации сообщения о преступлении в КУСП⁴ дежурной части ОВД.

Используя названный термин в данном конкретном случае, автор настоящей публикации делает акцент на его экономическую природу, выигрышно подчеркивающую адекватную ей подоплёку уголовно-процессуальной деятельности властных субъектов досудебного производства, о чём, собственно, и пойдёт повествование по ходу дальнейшего изложения материала.

В многочисленных научных трудах по политологии уже не единожды отмечалось, что политика по отношению к праву имеет превалирующее значение. Подобное представление не возбраняется распространить и на уголовно-процессуальную политику, воздействующую на отраслевое право опосредованно, через экономику УСП . Добросовестное освоение указанной парадигмы чрезвычайно важно в виду известного отношения мира своекорыстия к властвующим над ним законам, хитроумный обход которых составляет его главное искусство. Самоё движение этого мира в рамках этих законов (по К. Марксу) неизбежно является постоянным их упразднением.

Как известно, в природе существует всеобщая связь, наблюдаемая и в общественных отношениях, тотально пронизывающих государство и право. Одна из важнейших задач конкретно-социологических исследований на сей предмет как раз и заключается в её подробном объяснении. При этом особую ценность приобретает многофакторный анализ степени влияния политических, экономических и прочих факторов на социальную обусловленность юридических норм, эффективность предопределяемой ими правоохранительной практики. Получаемые результаты позволяют выделить главные акценты, оказывающие прямое либо косвенное воздействие на механизм формирования законодательства, порядок реализации присущих ему институтов, обусловливающих, в конечном итоге, общественную значимость правовой надстройки в целом [10, с. 155, 156].

Междисциплинарное уяснение обозначенной проблемы в канве государственно-правовой политики Российской Федерации в области борьбы с преступностью призвано включать в себя комплекс мероприятий, ориентированных, среди прочего, на разумную экономию квалифицированного и всякого прочего чиновничьего труда. В условиях бюджетной экономики, то есть экономики организаций и учреждений, функционирующих в режиме сметно-бюджетного финансирования, включая органы уголовной юстиции, она (указанная экономия) не должна ухуд- шать условий достижения назначения УСП, но только зримо улучшать их [11, с. 159].

Парадоксальность обсуждаемой доктрины проявляется в том, что искусственное разобщение решаемых при этом задач принципиально недопустимо при исследовании сложных социологических объектов, к которым относятся и правоохранительные ведомства. Игнорирование поименованного фактора приводит к невосполнимым потерям имеющихся ресурсов при внешнем и внутреннем управлении ими впоследствии.

Так или иначе, но необходимо остерегаться избыточного преувеличения возможностей естественных и технических наук, механистического заимствования свойственных им средств, методов и инструментария гуманитарной сферой в целях обоснования выдвигаемых и отстаиваемых в её рамках и в её интересах воззрений.

В любой отрасли российской правовой системы должна наличествовать обособленная категория меры, пригодная для определения пределов разумного, экономически оправданного, а стало быть, обоснованного нормативного правового регулирования специфических взаимосвязей субъектов (в нашем случае – уголовно-процессуальных – С.Б. ) правовых отношений. Потребность в этом проистекает из тенденций, наблюдаемых в ходе совершенствования российской правоохранительной системы, свидетельствующих о бесцеремонном вторжении в область их традиционного влияния норм международного и конституционного права, неконтролируемо расширяющих спектр всевозможных гуманистических гарантий, существенно удорожающих УСП.

Еще И. Кант утверждал, что «в любом частном учении о природе можно найти науки в собственном смысле лишь столько, сколько имеется в нём математики» [7, с. 58].

Не менее радикально общенаучный статус последней обозначил К. Маркс, считавший, что наука только тогда достигает совершенства, когда ей удаётся пользоваться математикой [8, с. 67].

Сказанное предполагает необходимость более вдумчивого отношения специалистов в области государственно-правовой политологии борьбы с преступностью к таким неотъемлемым её составляющим как уголовно-процессуальная политика, экономика и право. Без означенных компонентов немыслимо сопоставлять материальные траты, возникающие в связи с реализацией законодательных установлений в ходе выявления и расследования преступлений, судебного разбирательства и разрешения уголовных дел, с той пользой, которая образуется при достижении ожидаемого от их употребления результата [13, с. 136].

Для осуществления различных видов деятельности люди вынуждены использовать самые разноо- бразные ресурсы, в том числе, денежные, а также запасы и ценности, совокупный потенциал которых, как правило, исчерпаем. Человек вообще живет в мире ограниченных возможностей, поскольку небеспредельными оказываются, прежде всего, его интеллектуальные и физические способности.

В области государственно-правовой политики борьбы с преступностью вообще, и уголовно-процессуальной политики, права и экономики, в частности и особенно, строго лимитировано также время (процессуальные сроки), которое следователь, прокурор или судья могут уделить своему профессиональному занятию. Ограничены правовые средства, спускаемые законодателем для достижения ими намеченных целей [9, с. 14, 15] в условиях хронического дефицита бюджетного финансирования, насущных кадровых, материально-технических и прочих проблем.

В этом смысле экономикаУСП выступает в роли науки о способах рационального использования социумом имеющихся в его распоряжении ресурсов для производства различных продуктов (товаров), оказания услуг (носителей стоимостей), а также для разработки механизма их перераспределения между потенциальными потребителями. В ней постулируется, что УСП всегда предполагает взаимодействие ряда базовых элементов: предметов и средств (труда), а также рабочей силы, задействованных в соответствующем технологическом процессе.

Сопряженная с ними уголовно-процессуальная деятельность властных субъектов расходует, прежде всего, умственную и физическую энергию служащего персонала (чиновников, сотрудников, работников) в масштабах, предопределяемых потребностями расширенного общественного воспроизводства, и уже потому a-priory она должна быть рациональной по используемым средствам и методам [3, с. 10].

Продуктивность (производительность) труда обусловливается затратами времени (процессуальных сроков), к экономии которого, по версии К. Маркса, в конечном счете, сводится вся экономия[4, с. 119].

Предметы труда – это то, что сотрудник стремится преобразовать, что составляет материальную основу будущего продукта (товара ли, услуги ли). Те из них, которые обнаруживаются в природе, принято именовать первичными. Претерпевшие же воздействие человека (его усилий) и предназначенные для дальнейшей переработки (использования) называются сырым материалом или сырьём.

В современных условиях в экономике УСП подавляющее большинство предметов труда представляют собой продукты предшествовавшего («прошлого») труда; к ним можно причислить: бумагу, бланки процессуальных документов, различные канцелярские принадлежности, короче всё то, что, в конечном итоге, материализуется в форму конкретного уголов- ного дела – конечного «продукта», формализующего собой обобщенные стоимостные характеристики оказанной юридической услуги.

Так, в уголовном деле по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 318 УК РФ, имелось сообщение председателя суда осужденному о взимании с него государственной пошлины в размере 1,0 % от МРОТ5 за каждую страницу документа [14].

Средства труда – это то, с помощью чего чиновник воздействует на предметы труда: помещение, мебель, машины, оборудование, научно-технические средства (ЭВМ, приборы) и др.

Результат, получающийся под окончание УСП, объективирует собой факт выполнения, но не всегда удовлетворения, запрошенной юридической услуги. Его ценность в сопоставлении назначения УСП, определяемого ожиданиями клиента (пострадавшего) с затраченными средствами (в широком смысле), детерминируется добросовестностью субъекта, применявшего нормы права, и рядомдругих специфических моментов. Она проявляется в качестве выполненных следственных действий, розыскных мер и оперативно-розыскных мероприятий, не связанных напрямую с соотношением спроса и предложения на рынке соответствующих услуг. Данный показатель воспринимается и оценивается субъективно и лишь постольку, поскольку это в состоянии сделать заинтересованное лицо (заявитель).

По своей юридической природе уголовно-процессуальная деятельность условно может быть уподоблена договорным отношениям (обязательствам) по оказанию услуг, общими признаками которых являются:

• •    особенность объекта обязательства – услуги

нематериального характера;

• •    специфика связи услуги с личностью услугодателя.

В гражданском праве Российской Федерации (ст. 779 ГК РФ) обычно говорят о возмездном оказании услуг, оформляемом договором (иным документом). В соответствии с ним исполнитель по заданию заказчика обязуется совершить определенные действия, а тот – оплатить их [6, с. 1-4].

В уголовном процессе потенциальный заказчик, которым в силу непредсказуемых обстоятельств может оказаться любой гражданин Российской Федерации, как правило, заранее оплачивает потенциально не исключаемые для него в будущем услуги оперативно-розыскного и уголовно-процессуального толка (в виде налогов). При этом договор, в котором можно было бы предусмотреть ответственность сторон, в том числе, сотрудников правоохранительных органов, в случае не достижении ими «назначения УСП» (ст. 6 УПК РФ), не заключается.

Пострадавший, конечно же, вправе пользоваться услугами частных детективов, функционирующих согласно Закону Российской Федерации от 11.03.1992 № 2487-1 «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации» [1], но это уже другая тема.

Что касается предметов труда и средств труда, то они, объединенные вместе, составляют в органах уголовной юстиции средства УСП, монопольным владельцем которых выступает государство, а вместе с ними – производительные силы.

В процессе производства (распределения, обмена и потребления) благ люди неизбежно вступают межу собой в общественные отношения, именуемые в УСП уголовно-процессуальными. Научно-теоретическая доктрина экономики УСП исходит из признания того, что возникающие при выявлении, расследовании и раскрытии преступлений, судебном разбирательстве и разрешении уголовных дел, рассмотрении процессуальных вопросов, спорадически возникающих в стадии исполнения приговора «судопроизводственные отношения», преломляются в едином алгоритме с отношениями экономическими (финансовыми). Таковые наличествуют во всех организациях и учреждениях сметно-бюджетного режима финансирования, то есть не имеющих собственного материального производства.

Так или иначе, но следственно-судебную деятельность как таковую вряд ли справедливо почитать исключительно иждивенческой, питающейся за счет средств государственного «денежного мешка» (бюджета). Дело в том, что в случае успешного завершения уголовного процесса, провозглашения судьёй (судом), главным образом, обвинительного приговора, её властные субъекты восстанавливают равновесие в общественных отношениях, существовавших до совершения уголовно-наказуемого деяния. Тем самым, посредством УСП номинально возмещаются (компенсируются) потери социума, которые оно претерпело, в том числе (не исключено), и в технологическом процессе «вещного производства».

Сущностную основу экономических отношений, совпадающих с (частными) уголовно-процессуальными правоотношениями, составляет финансовая дисциплина сторон. Посредством неё объективно очерчиваются лимиты денежных средств, спускаемых органами законодательной и исполнительной власти субъектам, непосредственно применяющим нормы права. Рачительное расходование ими казённых отчислений должно гармонировать с их же правовыми, функциональными и гуманитарными фантазиями, если, конечно, они заинтересованы в скорейшем завершении так называемого уголовного преследования.

В силу сказанного, себестоимость (частных) уголовно-процессуальных правоотношений, предопределяемая структурой регламентирующих их отраслевых норм, должна просчитываться загодя, хотя бы в самом общем виде. В обоснование подобной «арифметики» следует брать методические рекомендации по планированию, учету и калькуляции затрат, произрастающих из нормативов, закладываемых в финансовый план соответствующего правоохранительного (судебного) ведомства. Ныне он именуется иначе: лимиты бюджетных обязательств, устанавливаемые, в том числе для МВД Российской Федерации, согласно порядку распределения расходов по предметным статьям и подстатьям экономической классификации расходов бюджетов страны (приказ Минфина России от 28.01.2008 № 16н [2]).

Представляется, что обозначенная в данном контексте стратегия в состоянии потворствовать становлению у современных сочинителей отечественного уголовно-процессуального законодательства обостренного чувства меры в безудержном «совершенствовании» его норм и институтов, зацикленных на правах, свободах и законных интересах человека, гражданина и личности, декларируемых более чем пространно и защищаемых более чем наивно.

Классическая структура уголовно-процессуальных норм обязана пробуждать у парламентариев, следователей, прокуроров и судей склонность к упреждающему экономическому анализу наиболее выгодного (для них и для системы) варианта «трудового участия» в законотворческих и правоприменительных процедурах. Гипотеза статей, как известно, указывает на условия, в режиме которых субъекту уголовно-процессуальных правоотношений надлежит поступать предначертанным способом, диспозиция – само правило поведения, а санкция, там, где она есть, – отрицательные последствия неисполнения (ненадлежащего исполнения) императивных повелений законодателя [5, с. 262-266].

В ходе многочисленных исследований, проводившихся в разное время учеными, в том числе, автором настоящей статьи, некоторые респонденты в порядке ведомственного нормативного правового регулирования предлагали рекомендовать следователям системы Следственного комитета Российской Федерации6 и Следственного департамента МВД Российской Федерации7 составлять сметы предполагаемых расходов по уголовным делам на этапе разработки планов расследования.

Думается, что подобные пожелания избыточны, поскольку калькуляцию (расчет) затрат целесообразно делать на момент предрасположения сторон к мирному урегулированию уголовно-правового спора, то есть тогда, когда их можно реально просчитать и оценить с учетом выгод (интересов) сторон.

В этом смысле занимательная ситуация была обнаружена автором настоящей статьи при анкетировании архивного уголовного дела, возбужденного одним из горрайорганов внутренних дел города Владимира по заявлению представителя ООО «Р-М» и АОЗТ (Т) о нарушении продавцом Д. авторских прав на компьютерную продукцию. В материалах имелось документальное подтверждение факта заключения в стадии предварительного расследования «мирового соглашения», которое свелось к «урегулированию взаимоотношений с правообладателями в досудебном порядке» в виду того, что «уголовный ответчик»: а) признал права; б) восстановил положение, существовавшее до их нарушения, прекратив преступные действия; и в) возместил убытки, включая упущенную выгоду [15].

Было бы неплохо, если бы нормативные правовые акты СК России и СД МВД России содержали исчерпывающие методические рекомендации по калькуляции затрат, претерпеваемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную и уголовно-процессуальную деятельность при выполнении (соответственно) оперативно-розыскных мероприятий, следственных действий и розыскных мер. Их возмещение можно было бы класть в обоснование итоговых процессуальных решений, принимаемых властными участниками досудебных стадий уголовного процесса по окончанию предварительного расследования.