Этноментальная и когнитивно-языковая сущность концепта «обычай/адат» в русской и кыргызской лингвокультурах

В русском языке слово обычай рассматривается в целом ряде семасиологических и концептологических исследований в связи со словами обыкновение, ритуал, традиция, норма, мода и др. и затрагиваются нюансы совпадения и различия этих слов [Веснина Г.Ю. 2012. с. 87-89.; Глебкин В.В. 1998, с. 3-168; Ефанова Л.Г. 2006, с. 53-59; Кравченко А.В. 2009, с. 51-66; Федяева Н.Д. 2010, с. 14.; Шацкая Ж.Ю. 2011, с. 10-105; Леонтьева Т.В. 2014, с. 1439 и др.]. Кыргызкое слово адат никем из языковедов еще специально не изучалось.

В КРС К.К. Юдахина, правда, читаем: адат араб. 1) обычай, привычка; обыкновение, традиция; 2) обычное право, совокупность норм обычного права [2, с. 22], где отмечается происхождение этого слова, его общеупотребительное и историкоправовое значение.

Наша задача – изложить основную эт-номентальную и когнитивно-языковую сущность концепта «обычай/адат» , опираясь на лексико-фразеологические единицы языка , необходимые для исследования данного концепта в русской и кыргызской лингвокультурах.

Понятие «обычай» раскрывается в энциклопедических, философских, социологических, этнографических, географических, исторических и других словарях и трудах. Понятие «обычай» раскрывается в энциклопедических, философских, социологических, этнографических, географических, исторических и других словарях и трудах. В «Советском энциклопедическом словаре» мы читаем: обычай – это «стереотипный способ поведения, который воспроизводится в определенном обществе или социальной группе и является привычным для их членов. Устаревшие обычаи сменяются в процессе исторического развития новыми, способствующими становлению новых, прогрессивных общественных отношений» [3, с. 911]. Ключевое слово в этом определении поведение, потому что без денотатов, без тех реальных действий, которые являются проявлениями поведения, не может быть речи об обычаях. Но поведение само по себе не является предметом или признаком обычая. Поэтому особо подчеркиваются стереотипность, привычность и воспроизводимость поведения в определенных типах общества и социальных групп, а также сменяемость устаревших, изживших себя стереотипов и привычек новыми, прогрессивными [4, с. 95].

В паремиологическом фонде кыргызского и русского языков немало пословично-поговорочных изречений, содержащих в себе, номинанты концепта «обы-чай/адат». Пословичный фонд русского народа включает в себя много наименований, выступающих в качестве репрезента-тивов концепта «обычай»: закон, устав, вера, нрав, обыкновение и т.д. Мы приведем и прокомментируем только такие, в которых употреблен основной номинант концепта – слово обычай вместе с его кыргызскими эквивалентами.

Кырг . Адат – адат эмес, жөн – адат – Обычай – не обычай , повод – обычай . Слово жөн многозначно. Оно участвует в передаче сем 1) «правильный, верный, нормальный, дельный; 2) мирный, спокойный»; 3) «мотив, причина, происхождение»; 4) «направление, налаживание, наставление, правильный путь»; 5) «простой, пустячный, так себе»; 6) «отношение», 7) значения предлогов «о, по поводу, про» и т.д. [2, с. 264].

В пословице признается ценность обычая, но отмечается, что любой обычай должен иметь мотив, причину, цель, направление. Он должен подчиняться условиям и обстоятельствам жизни людей. Обычай важен не сам по себе. Его соблюдение должно определяться согласованно, взвешенно и способствовать налаживанию отношений между людьми. В ней подчеркивается позитивность обычая в регулировании межличностных и, возможно, межэтнических отношений в обществе. Близкая идея содержится в пословице Салт менен кылмышты айра билген жакшы – Важно различать обычай и преступление. Здесь обычай и преступление противопоставлены друг другу и представлены как проявления добра и зла, положительного и отрицательного. Соблюдение общепринятых установок и правил противопоставляются совершению антигуманных, противоправных, уголовно наказуемых деяний (воровство, убийство и т. д.).

Несовпадение взглядов на вещи и события нередко приводят к разногласиям, вражде и противостоянию, вызывает недоразумение у тех, кто является свидетелем «столкновения» противоположных мнений и норм поведения. Ср. в связи с этим русскую пословицу. У Сидора обычай, у Карпа свой . – Сидордун өз адаты бар, Карптын өз адаты бар. Русскую рифму [ъй-ой] мы компенсируем полным параллелизмом частей предложения. Русская пословица имеет эллиптическое строение. Она, может быть, трасформирована путем вставки в предложения связки есть перед существительным в именительном падеже, вставки слова свой в первую часть пословичной фразы по аналогии со второй частью и повтора слова обычай во второй части фразы. В этом случае исчезают образность и локаничность изречения. Ср.: У Сидора есть свой обычай, у Карпа есть свой обычай. Этот восстановленный «вариант», конечно, понятен любому носителю русского языка и соответствует нашему переводу, а буквальный перевод в виде Сидордо салт, Карпта өзүнүкү/Сидордун салты, Карптын өзүнүкү сохраняет облик русской пословицы, но не соответствует нормам кыргызского синтаксиса, кыргызского менталитета и пословичной структуры. Русское возвратно-притяжательное местоимение свой, субстантивируясь, вобрало в свою семантику значение существительного обычай в первой части фразы и выступает как лексическая единица с плотным содержанием, состоящим из сем: 1) «притяжательный, принадлежащий»,

• 2)    «принадлежащий существительному -субьекту обладания в родительном падеже с предлогом у , имеющим притяжательное значение» и 3) «обычай». Это говорит о том, что русское местоимение свой в пословичном контексте приобрело качество многозначности и семантической много-компонентности, обеспечивая лаконичность, содержательность и смысловую образность текста.

В русских пословицах и поговорках слово обычай передает разные значения. В качестве специфических черт обычаяв них выделяются:

• 1.    Устойчивость и постоянство обычая : Обычай не клетка : скоро не переставишь. - Салт тор эмес: тез озгерто албай-сыц. Хоть к обедни не быть, а обычья не переменить . - Сыйынганга барба, бирок салтты озгортпо//Сыйынууга барбасац да, салтты алмаштырба. Устойчивость обычая подчеркивается словами не переставишь - взгвртв албайсыц, не переменить - взгвртпо/алмаштырба. В паремиях подчеркивается постоянство обычая, в отличие от клетки, которую легко переставить, и от обедни, которую можно запросто переменить или перенести.

• 2.    Привычность поведения представителей тех или иных социальных групп в различных ситуациях жизни:

• а)    Казаки обычаем , что собаки (Снегирев). - Казактар (орус казак-тары) иттер сыяктуу адаты/салты менен айырмаланат.

Русская пословица имеет глубоко национально-культурный смысл. Здесь эллиптическое образование. Между первым и вторым словами можно вставить cлова отличаются , а союз что, имеющий сравнительное значение, можем заменить сочетанием каки . Пословицу, следовательно, можно трансформировать в виде Казаки отличаются обычаями , как и собаки / Казаки, как и собаки, отличаются обычаем.

Для кыргызского этнического сознания значение русского слова казак чуждо. Только образованная часть кыргызов четко представляет этническую принадлежность казаков. Кыргызское мышление часто путает объекты двух этнонимов, представленных в словах казак и казах, кото- рые соответствуют двум разным русским словам: казак- название представителя сословия среди русских и казах - название представителя тюркоязычного народа. Слова казак и казах, вероятно, имеют этимологическую связь. Кыргызское языковое сознание нередко смешивает эти два разных знака. Поэтому выше мы использовали поясняющий оборот орус казакта-ры для передачи отличия сословной принадлежности от национальной. Контекст пословицы допускает использование в переводе наряду со словом адат и слова салт;

• б)    Женской обычай - слезами беде помогать. (Снегирев). - Аялдын адаты ый менен балакетке жардам берет/ Ый менен балакетке жардамдашуу - аялдын адаты .

• 3.    Социокультурная, этноментальная и ареальная ограниченность обычая. Данный пословичный тип значения слова обычай носит пассивный характер, подчеркивает принадлежность правил определенной группе общества или их распространенность в определенных местах обитания людей. Ср. некоторые примеры: Что край, то обычай , что народ, то и вера. - Ар жердин оз салты бар, ар элдин оз дини бар / Ар жактын оз салты бар, ар эл-дин оз ишеними бар / Жер бар - салт бар, эл бар - дин бар и т.д. Кыргызские эквиваленты могут быть продолжены в разных других вариантах, поскольку слово край может быть заменено словами чөлкөм «местность, край, область», аймак «территория, край», өлкө «страна, край», слово народ - словами калк «народ» улут «нация, национальность».

Два варианта перевода, предложенных нами, имеют некоторые мотивы. Слово слезами можно перевести сочетанием жашы менен. В этом случае однозначность понимания смысла фразы нарушается. Слова жаш «слеза» омонимично слову жаш «молодой, год, возраст» и вызывает ассоциацию с возрастом и молодостью женщины. Поэтому мы использовали слова ый «плач».

По такой же модели построена пословица: Что ни город, то норов, что ни село, то обычай, что ни старец, то ставец. В такой трехчастной форме пословица упо- требляется реже, чем ее более краткие варианты. Например, в «Русско-кыргызском словаре» приводится только первая часть: Что город, то норов в переводе Ар элдин салты ар башка (РКС 1965, с. 440). 4.Привычная среда обитания, являющаяся элементом концепта «обычай», также обобщённо представляется с помощью одноименной лексемы.

В словаре В.И. Даля [5, с. 637] мы находим пословицу Волку зима за обычай , в которой содержится мысль о том, что зима и холод для волка, в отличие от людей и домашних животных, не вызывают особых трудностей и неудобств и, наоборот, мороз и глубокий снег служат для него условиями успешной охоты. Смысл пословицы передается по-кыргызски при помощи образного выражения, имеющего в своем составе три анафоры: Карышкырга кыш көнүк. Все слова начинаются со звука к , что и обеспечивает звуковую гармонию паремий. Кыргызское прилагательное көнүк «привычный, обычный» как бы свертывает русское сочетание за обычай, сокращая объем афористического знака.

Русско-кыргызская аналогия в приведенных примерах находит полное соответствие в пословице: Жуку навоз за обычай . – Коңузга кык көнүк. Русские паремии имеют структуру: сущ. (одуш., ед. ч., муж.

р., дат. п., косв. дополн. и т.д.) + сущ. (неод., ед. ч., им. п., подлеж. и т.д.) + предлог за + слово обычай. Кыргызские пословицы обладают строением: сущ. (одуш., ед. ч., дат. п., косв. допол. и т.д.) + сущ . (ед. ч., им. п., подл.) + прил. көнүк . Русские фразы состоят из четырех слов , кыргызские – из трех . Кыргызское изречение и во втором случае насыщено анафорой, которая обеспечивает его благозвучие и экспрессивность. Специфика кыргызского языка в том, что он легко принимает и образно оформляет русские пословицы, проявляя динамичность и гибкость. В переводе русские пословицы «не ведут» себя как инородные образования и свободно калькируются языковым сознанием кыргыза.

Как видим, в пословицах обобщенно передаются представления этноса об обычае. Пословичный дискурс маркирует и моделирует общие суждения, отражающие наблюдения народа за жизненными процессами и событиями. Он в той или иной форме и с разных позиций раскрывает дифференциальные признаки семантики слова обычай.

Кратко охарактеризовав русско-кыргызские представления об обычае, отметим, что понятие обычая в менталитете двух этносов имеет в целом общие черты.