Эволюция представлений о времени в английской языковой картине мира

Однако появление теории лингвистической относительности дало повод усомниться в «универсальности» объективного времени. По словам Б. Уорфа, такие «различные широкие обобщения западной культуры, как время, скорость, материя, не являются существенными для построения всеобъемлющей картины вселенной» [2, с. 210]. И, хотя все изложенные в теории Б. Уорфа доказательства касались языка народа хопи, проживающего на северо-востоке Аризоны, ученый выдвинул предположение о том, восприятие времени и пространства существенно зависит от господствующей в каждой цивилизации системы координат, от национального менталитета.

В нашем исследовании мы не пытались сравнить репрезентацию представлений о времени в каких-либо экзотических языках, а опи- сали языковые атрибуты данного концепта, отраженные в текстах английского языка разного периода.

Материалы и методы исследования. Материалом исследования послужили примеры из древнегерманского эпоса Beowulf, среднеанглийских текстов Canterbury Tales (Geoffrey Chaucer), Le Morte d’Arthur (Thomas Malory). Источниками примеров для анализа современного английского языка являются произведения Bruno’s Dream (Ir. Murdoch), The Booksand the Brotherhood (Ir. Murdoch), The Mind Parasites (Collin Wilson), Eternal moment (Foster Ed. Morgan), On the road (J. Kerouac), Nineteen Eighty-Four (G. Orwell), My Brother, My Enemy (Mitchell Wilson M.) и др.

Методы исследования включают элементы когнитивно-семантического и этимологического анализа [3, с. 23]. Представим ниже результаты исследования.

Постановка вопроса . Понимание мира как развернутого в пространстве и лишенного динамики было свойственно языческой культуре. Однако это было только начало, и человек, являющийся носителем древнеанглийской картины мира, находился между абсолютным (вечным) временем богов и бренным временем людей. Согласно общепринятой теории о доминировании циклической модели над линейной, человеческое время было замкнутым в пространстве [1, с. 43].

Рассуждая о картине мира Cредних веков, исследователи подчеркивают общее безразличие простых людей той эпохи к течению личного времени. «Как и письменность, – пишет Ж. Ле Гофф, – мера времени оставалась в течение большей части Средневековья достоянием могущественных верхов. Народная масса не владела собственным временем и была неспособна даже определить его. Она подчинялась времени, которое предписывали колокола, трубы и рыцарские рога» [6, с. 23].

Городское население было, конечно, менее безразлично к течению личного времени, чем сельское, на бытовом уровне и для горожан несколько столетий точный счет личного времени не был общепринятым. Люди средневековой культуры были маловосприимчивы к идеям изменения и развития. «Стабильность, традиционность, повторяемость – в этих категориях двигалось их сознание, в них же осмысливалось то действительное историческое развитие, которое они так долго не могли ощутить» [Там же, с. 44]. Массовые представле- ния об истории, распространенные даже в среде образованных людей, практически не отличали прошлого, ибо не воспринимали настоящее как качественную ценность.

В современной научной картине мира относительно проблемы восприятия и интерпретации времени существует суждение, что «мы никогда не измеряем “чистое время”, но всегда процессы: периодические или свободно движимые» [9, с. 135].

По мнению С.Л. Рубинштейна, в зависимости от того, какие преимущественно связи имеет событие, оно может быть соотнесено с тем или иным временным пластом [7]. Этим фактом обусловлены и большие индивидуальные различия в способности оценивать время.

Временное измерение создается при помощи способности человека формировать представление о его атрибутах, таких как длительность, повторяемость, неизбежность. Текущий момент (сейчас) является особой точкой на временной оси, относительно которой существует и временная перспектива, и пережитые события. В языке хопи, который анализировал Уорф, время может иметь нулевое измерение и вообще быть не связанным с понятием «движение».

Время воспринимается человеком, переживается, обрабатывается его сознанием, с помощью языковых средств фиксируется в коммуникативной деятельности (как устной, так и письменной). При этом у современного человека, как и у средневекового, по-прежнему нет специального органа для восприятия времени. В этом смысле во всех периодах развития языковой картины актуальной оказывается способность объективации временных представлений с помощью метафор.

Обсуждение результатов. Анализ древнегерманского эпоса показывает, что в самых первых представлениях о времени циклическая концепция времени подчинена линейной. Этимологически ключевая лексема time является однокоренной с диахронически более ранней лексемой tide, которая, в свою очередь, помимо основного значения «прилив», имеет еще и значение hour – «час»: «Tide – season, time, hour; flux or reflux of sea; the usual senseis “season” or hour; hence the time between flux and reflux of the sea, and, finally, the flux and reflux itself Sax. tidt time, hour. All from Teut, type *ti-di, time, division of time, portion of time» [8, с. 79]. Связь с tide «a season of the year» происходит от староанглийского tid – «точка времени или отрезок времени». Первое упомина- ние данного слова в поэме Beowulf датировано 725 г.

М.М. Маковский отмечает связь слова time с и.-е. *ti – “stretch, extend” + расширитель -men- . Подобно жизни и смерти, время в древности рассматривалось как развязывание и завязывание божественных узлов. Непрерывность времени сопоставлялась в древности с непрерывностью человеческого рода [8, с. 83].

Согласно исследованию Е.А. Нильсен, существенные диахронические изменения в восприятии времени происходят именно в период трансформации языковой системы от древнеанглийского к среднеанглийскому периоду и состоят в следующем. Во-первых, лексема tide утрачивает ядерное положение, т. к. в семантической структуре лексемы tide появляется дополнительное значение – обозначение прилива (отлива). Во-вторых, в среднеанглийский период, как и в современном английском языке, лексема time , семантика которой передает понятие времени в более общем и абстрактном виде, становится доминирующей [7, с. 198].

По данным этимологического словаря The Barnhart Concise Dictionary of Etymology, возникшее в 1154 г. слово time происходит от древнеанглийского tima и связано с tid , в котором отражались первоначальные представления о времени как о часе: proper time, good time. Дополнительные значения, такие как время-событие, существовали в древнеанглийский период (in This time we will succeed, before 899; time to eat) и актуализировались в среднеанглийский период (time – leisure; have time to read, 1220) [Там же].

Анализ употребления лексемы time в средневековых произведениях XIV–XV вв. показал, что время воспринимается как абстрактное понятие, которое нельзя ощутить, но с которым человек может обращаться по-разному: провести (despende, passe) , терять (leese) , продлить (prolonge) , найти (fynde his time) , оплакивать (wepe, weylle) , ненавидеть (lothe) , прославить (blesse) , иметь (have) , ждать (awaite, abyde) , тянуть, задерживать (tarie) [4, с. 36].

Для Средних веков характерно восходящее к Августину соотнесение времени как способа бытия сотворенных существ с вечностью как атрибутом божественного бытия. Вечность не измерима временными отрезками, она – атрибут Бога. Время же – атрибут земной истории, оно – результат творения. Земное время сотворено, имеет начало и конец, ограничивающие длительность человеческой истории [8, с. 104].

По словам И.А. Ларионовой, средневековый человек обладает способностью воспринимать время относительно собственной жизни и согласно окружающим его догматам, но он не может повлиять на время или как-то его изменить: Salomon saith, every thing hath tyme. Ior Goddis sake! as beth of better cheere. It is no tyme for stondye hiere (Chaucer) [4, с. 37].

Объективация времени через идею движения восходит к древнегерманскому эпосу. Так, при членении мирового древа по вертикали выделяются три временных пласта: прошлое, настоящее и будущее. В центре мирового древа Иггдрасиль в германо-скандинавской мифологии находится Мидгард, где живут люди; наверху находится царство богов Асгард, а внизу – царство мертвых Хель. Эти три мира не имеют границ, и можно перемещаться без преград из одного в другой.

Переход к линейному восприятию времени связан с влиянием христианства, которое постулировало наличие начала и конца истории, а движение времени при этом мыслилось как линейный, однонаправленный и необратимый процесс. Лишь в рамках линейной модели стало возможным противопоставление прошлого, настоящего и будущего. Обладая такой возможностью, «человек может назвать то, что видит, слышит, осязает в данный момент – the present, другую сторону – обширную, воображаемую область памяти – the past, а область веры, интуиции и неопределенности – the fu-ture» [8, с. 58].

Необратимость времени – это наиболее очевидный и понятный атрибут времени, который в средневековом тексте представлен метафорой потока: As doth the streem, thot torneth never agayn (Chaucer) [4, с. 37].

Эволюция восприятия времени связана с изменениями в картине мира. Современный человек принимает более активную позицию в отношении времени, становится способным влиять определенным образом на него. Рассматриваемые глагольные сочетания с лексемой time передают значение приобретения, владения, использования, обнаружения и выбора: Nothing is indescribable in words if you take the time and the trouble (Wilson); Entirely without other occupation, she filled her time with household tasks and enjoyments (Wilson); Danby had chosen the time of six-thirty in the evening for their interview (Murdoch).

В этой связи глаголы и глагольные сочетания, которые объективируют концепт времени, можно разделить на две группы со значениями:

• 1)    «времени-субъекта» (time has gone , time crumples slowly);

• 2)    «времени-объекта» (give time, choose the right time, idle time away).

Анализ семантики глаголов современного английского языка дает основание выделить следующие концептуальные ряды:

• 1)    владение временем (have, enjoy, share, cost);

• 2)    приобретение времени (get, find, take, win, benefit);

• 3)    сохранение времени с разными интенциями относительно дальнейшего пользования: control, keep (сохранение контроля); save, invest (не растрачивание попусту).

Аналогично средневековому периоду в современном английском языке во всех языковых метафорических моделях времени в качестве ключевого определяется понятие движения, через которое время, очевидно, только и может быть осмыслено в современной языковой картине. В силу своей предельной абстрактности, но и явной очевидности для носителя любого языка время (время хопи кажется таким «аспектом бытия, где острота ножа – это сейчас, настоящий момент, одновременно становящийся и прошлым, и будущим») не желает вписываться в привычную схему толкования значений, поэтому для репрезентации данного концепта могут использоваться когнитивные метафоры [2, с. 212].

В этой связи возможны следующие иллюстрации. Время может проноситься со скоростью, не поддающейся восприятию, так что человек минует его, избавляется от него: A man who can withdraw in to himself on a long train journey has escaped time and space, while who stares out of the window and yawns with boredom has to live through every minute and every mile (Wilson). Характерной особенностью данной ситуации является использование глаголов движения с семантикой длительности, начала или конца действия: He wept and looked at the slow movement of time and the colored picture (Murdoch).

Время не наблюдаемо в силу своей абстрактности. Однако мы можем опереться на ментальную картинку, которая появляется в сознании говорящего: Time passed and Bruno watched it pass, his face contracted with a king of cunning. Time had never been visible to him before (Murdoch).

Время описывается как субстанциональная категория: Out of his dreamless womb time creeps in the moment which is no beginning at the end which is no end. Time is crack (Murdoch). Кроме того, объективное время в современной языковой картине мира представлено как качественно меняющаяся субстанция: As he waited at home for Janie to come back he felt that the quality of timehad altered perhaps forever. She didn’t come until the late evening (Murdoch); And the faces of passer-by glowed with an uncanny clarity, as if her specious present had been lengthened out to allow of contemplation within the space of a second (Murdoch).

У современного человека существует возможность манипулировать временем для реализации собственных планов, например заставить время совершать определенные действия, двигаться: If he woke at night he moaned and made the time move on by moaning, dropping a moan into a little cup or sack of time which was taken from him (Murdoch).

Метафорические модели позволяют исследователю составить представление об образе времени через изучение сфер ассоциаций и персонификацию этого понятия [4, с. 146]. В современном английском языке концептуальное время находит свое воплощение в ряде когнитивных метафор:

• 1)    время – изменяющаяся сила (time heals all wounds; time took its toll on him) ;

• 2)    время – резервуар ( On one occasion, when he was critically out of time, I sat with him in the large office and we had to talk (Murdoch));

• 3)    время – ландшафт ( “Oh, my poor boy!” His life as a sinking boat was travelling through a hard time (Orwell));

• 4)    время – движущийся объект ( The time of a serious financial disaster is approaching. Soon we will face the crucial moment in the history of modern economy (Morgan));

• 5)    время – деньги / ценность / ограниченный ресурс ( He doesn’t have a chance to destroy the merger. He lost the most significant weapon to continue- time. And he would never bring the synergy back (Morgan)).

Очевидно, что во всех приведенных выше случаях, за исключением первого примера, восприятие времени связано не столько с движением, сколько с пространством, в котором осуществляется процесс. Атрибутом современной картины мира является синкретизм пространства и времени: A three miles later I received another sign form him to tell me that Mrs. Bradley had died (Maugham); You are now one minute nearer to eternity (Wilson).

Выводы. Отражение времени зависит от особенностей внешнего мира, ситуации его восприятия, от особенностей субъективного состояния говорящего. Человеку свойственно отражать настоящее, воспроизводить прошлое и предвосхищать будущее одновремен- но (например, находясь в настоящем). Восприятие времени – это прежде всего отсчет его с помощью определенных единиц измерения, субъективно измеряемых и объективно фиксируемых. Основные единицы измерения времени берутся из физических и биологических ритмов: биоритмов человеческого организма, смены дня и ночи, времен года.

Как и любая нематериальная вещь, время может быть выражено с помощью метафор. Анализ соответствующей лексики в английском языке позволяет выявить архаические представления о времени как о замкнутом процессе. Впоследствии это восприятие меняется, т. к. меняется мировоззренческая и языковая картина мира. У времени появляются такие черты, как векторность, протяженность, членимость, ограниченность. В текстах среднеанглийского периода концепт «время» репрезентирован ограниченным набором образных средств, которые отражают внешнюю динамику событий во времени в виде клишированных, стереотипных сочетаний, набор которых общепринят и ограничен.

Репрезентация представлений о времени в языковой картине мира представляется напрямую связанной с действием когнитивных метафор. Однако большинство метафорических номинаций всех указанных групп выполняют функцию репрезентантов времени не как абстрактной ментальной категории, а как определенного момента, отрезка времени, т. е. обозначают некоторую часть временного континуума, связанную с процессом.