К вопросу о лексической категоризации времени (на материале топонимикона Владимирской области)

В рамках утвердившегося в последние десятилетия когнитивного подхода к изучению языка, при котором язык рассматривается как средство получения, хранения и передачи знания, важным является понятие языковой категоризации, активно разрабатываемое в настоящее время в когнитивной лингвистике (см., напр.: [2; 3; 7]). По замечанию Н.Н. Болдырева, «языковые категории представляют собой определенные формы осмысления мира в языке, то есть формы языкового сознания и форматы знания особого типа – языкового знания» [1, с. 29–30]. Языковое знание, как и другие типы знаний, есть результат категоризации окружающего мира и языка как его неотъемлемой части.

Одной из фундаментальных категорий человеческого существования, наряду с категорией пространства, является категория времени, поскольку время относится к тем реалиям, которые уже на ранних этапах развития человечества определяли смысловое поле человеческого мировосприятия.

В контексте рассмотрения эволюции представлений о времени в ходе развития че- ловеческого мышления и познания мира в философии выделяют две пары концепций времени. Первая пара (субстанциональная и реляционная концепции) связана с осмыслением вопросов о природе времени, о соотношении категорий времени и движения. Согласно субстанциональной концепции время представляется как особого рода субстанция наряду с пространством, веществом и пр. В соответствии с реляционной концепцией время считается относительным, то есть реализуется в системе отношений между различными событиями.

Вторая пара (статическая и динамическая концепции) отражает разные точки зрения на соотношение категорий времени и бытия. Согласно статической концепции события прошлого, настоящего и будущего существуют реально и в известном смысле одновременно, а становление и исчезновение материальных объектов – это иллюзия, возникающая в момент осознания того или иного изменения. Согласно динамической концепции реально существуют только события настоящего времени; события прошлого уже реально не существуют, а события будущего еще реально не существуют [8, с. 156–172].

Долгое время в нашей стране исследователи традиционно обращались к анализу объективного времени – атрибута мате- рии. В отечественных философских работах время определялось как последовательная смена состояний объекта. Однако в последние годы основная тенденция в рассмотрении времени направлена на преодоление односторонности философского изучения времени в чисто физической его интерпретации (см., напр.: [5; 9]). При разграничении понятий времени как такового и физического времени как формы протекания природных процессов философская концепция времени приобрела более глубокое содержание [см., напр.: [4; 11; 12]).

Философия рассматривает время как необратимое течение лишь в одном направлении – из прошлого, через настоящее в будущее [6, с. 73], внутри которого происходят все существующие в бытии процессы, являющиеся фактами. Время характеризуется направленностью и существует в некоей системе отсчета, которая может быть и неравномерной, и равномерной. В количественном (метрологическом) смысле понятие времени имеет два аспекта: 1) координаты события на временной оси; 2) относительное время, временной интервал между двумя событиями.

Рассматриваемые философией основные свойства времени, безусловно, находят отражение в языке. В этом случае они становятся предметом лингвистического исследования. Так, интересным представляется исследование выражения категории времени в региональном топонимиконе (совокупности географических названий определенной местности). В данной работе анализу подвергнута топонимическая система Владимирской области. При этом репрезентация категории времени анализируется не с грамматических позиций, а в системе лексической категоризации, итогом которой является вербализованное знание об особенностях окружающего мира (о разновидностях языковой категоризации см.: [2]). Изучение представлений о времени как общефилософской категории, отраженной в топонимиконе, может дать информацию о некоторых аспектах коммуникативного акта номинаторов в процессе онимообразования, поскольку присвоение имени географическому объекту, как правило, носит более или менее осмысленный характер. Такой подход позволит не только осветить вопрос об участии и роли человека в процессе но- минации, но и выявить его когнитивные и психические интенции в процессе языковой категоризации на примере репрезентации в топони-миконе категории времени.

Экспликация временных представлений в топонимии носит весьма ограниченный характер, однако, безусловно, выражает ментальные особенности восприятия действительности языковым коллективом определенной территории. В контексте рассмотрения лексической категоризации нас будут интересовать прежде всего названия от апелляти-вов новый или старый , а также топонимы, имеющие в своем составе эти аппелятивные формы. По нашим наблюдениям, категория времени предстает в топонимической картине мира как двухполюсная (прошлое – настоящее), поскольку обозначение будущего в топонимике не может иметь места, ибо сам факт номинации есть факт прошлого. При этом даже обозначение координат прошлое – настоящее на временной оси может считаться весьма условным, поскольку номинация в оппозиции старый – новый отражает относительное время существования объекта, которое в разных номинативных ситуациях может характеризовать различные реалии.

Довольно многочисленная группа топонимов представляет собой образования от аппе-лятивов новый и старый, сюда же следует отнести топонимы, которые по структуре представляют собой словосочетания «прилагательное + существительное» с опорным словом, обозначающим тип поселения (об особенностях функционирования сочетаний «прилагательное + существительное» см. у Н.В. Юдиной [10]). Например, названия населенных пунктов с топоосновой нов-: Новая (Кольчугинский р-н), Новая (Судогодский р-н), Новая (Юрьев-Польский р-н), Новое (Ковровский р-н), Новое (Кольчугинский р-н), Новое (Суздальский р-н), Новый (Ковровский р-н), Новый (Кольчугинс-кий р-н), Новая Деревня (Суздальский р-н), Новое Село (Суздальский р-н). Эти названия не составляют коррелирующих пар, однако демонстрируют особенности репрезентации представлений об относительном времени в топо-нимиконе наряду с названиями, имеющими топооснову стар-: Старая (Александровский р-н), Старая (Ковровский р-н), Старая (Коль-чугинский р-н), Старое Сельцо (Петушинский р-н), Старый Двор (Суздальский р-н). Топонимы типа Новая и Новая Деревня, Старое и Старое Село отнесены нами к одной группе, поскольку исторически представляют собой одну модель онимообразования только на разной стадии языкового закрепления. В топонимах типа Новая, Новое, Старая, Старое элемент, представляющий собой обозначение типа поселения, либо присутствовал ранее, но в процессе семантического сжатия перестал использоваться, либо подразумевался. При этом стоит отметить, что топонимов с основой нов-вдвое больше, чем отаппелятивных топонимов с основой стар-. Точкой отсчета в данном случае выступает время жизни номинаторов. Поселению присваивалось название с семантикой новое или старое относительно времени жизни номинаторов на этой территории. Название с основой стар- чаще всего давалось поселению, существовавшему задолго до непосредственного акта номинации, в отличие от топонимов с основой нов-, которые вместе с именуемым объектом появлялись в период жизни номинатора или группы номинаторов. Таким образом, относительное время как один из метрологических аспектов этой категории в данном коммуникативном акте номинации представляет собой время жизни номинаторов.

Немного иначе репрезентируются временные представления в коррелирующих парах топонимов, реализующих оппозицию по признаку старый – новый . Так, название Старые Омутищи не может возникнуть, пока не появятся Новые Омутищи , в то же время Новые Омутищи не могут быть так названы, если до этого не существовали Ому-тищи * или Старые Омутищи . При этом на временной оси прошлое – настоящее название с компонентом старый будет обозначать прошлое, а нейтральное в темпоральном смысле название с основой новый будет характеризовать настоящее, при этом относительным временем в данном случае будет выступать существование самого именуемого объекта. Иногда это противопоставление по времени выражено в трехчленной оппозиции. Например: Новое Аннино – Аннино – Старое Аннино . Однако чаще всего в топонимическом пространстве возникают по-разному организованные корреляции бинарного типа. Ср.:

• 1)    Старые Петушки (Петушинский р-н) – Петушки (Петушинский р-н); Старое Семенково (Петушинский р-н) – Семенково (Александровский р-н); Старая Слобода (Александровский р-н) – Слобода (Кольчугин-ский р-н);

• 2)    Александрово (Судогодский р-н) – Новоалександрово (Суздальский р-н); Буси-но (Кольчугинский р-н) – Новобусино (Коль-чугинский р-н); Быковка (Вязниковский р-н) – Новая Быковка (Камешковский р-н); Воскресенское (Кольчугинский р-н) – Нововоскресенское (Александровский р-н); Семеновка (Гороховецкий р-н) – Новосеменовка (Гороховецкий р-н);

• 3)    Старое Перепечино (Петушинский р-н) – Новое Перепечино (Петушинский р-н); Старое Полхово (Судогодский р-н) – Новое Полхово (Судогодский р-н); Старое Ратово (Муромский р-н) – Новое Ратово (Муромский р-н); Старое Чубарово (Судогодский р-н) – Новое Чубарово (Судогодский р-н); Староопо-кино (Гусь-Хрустальный р-н) – Новоопокино (Гусь-Хрустальный р-н); Старые Котлицы (Муромский р-н) – Новые Котлицы (Муромский р-н); Старые Омутищи (Петушинский р-н) – Новые Омутищи (Петушинский р-н); Старый Поташ (Гороховецкий р-н) – Новый Поташ (Гороховецкий р-н).

Чаще всего соотносимые именуемые объекты находятся в одном районе, однако некоторые из них располагаются в разных, но соположенных районах, поскольку административно-территориальное деление можно считать весьма условным, так как деревенское пространство зачастую имеет свои собственные, отличные от официальных границы.

Иногда старые объекты переживают новые и остаются вне корреляции в обозначениях, например: Старая Никола (Камешков-ский р-н), Старая Почайка (Гороховецкий район), Старая Толба (Кольчугинский р-н). Эти топонимы не имеют пар по признаку старый – новый . Однако чаще сохраняются новые названия, напоминая о том, что когда-то они заменили собой старые; на исследуемой территории количество названий с компонентом нов- превышает количество названий с компонентом стар- в три раза: Новая Печу-га (Камешковский р-н), Новоберезово (Ковровский р-н), Новобибеево (Селивановский р-н),

Новодурово (Гусь-Хрустальный р-н), Новое Стенино (Петушинский р-н), Новомальцево (Гусь-Хрустальный р-н), Новопетрово (Судо-годский р-н).

Анализ топонимии Владимирской области показал, что общефилософская категория времени в процессе лексической категоризации в топонимиконе может приобретать особое преломление. Во-первых, координатами события на временной оси выступают два понятия – прошлое и настоящее , представляя в топонимической картине мира время категорией двухполюсной. Во-вторых, относительное время как один из основных метрологических показателей данной категории в разных номинативных ситуациях может характеризовать различные реалии: в сфере функционирования топонимов от аппелятивов новый и старый , включая примыкающие к ним составные наименования с обозначениями типа поселения в основе, относительным временем выступает время жизни номинаторов; среди наименований, представляющих собой оппозицию по признаку старый – новый , как относительное можно рассматривать время существования именуемого объекта.

Таким образом, отражение в языке временных представлений человека может служить источником для конструирования региональной языковой картины мира, которая является фрагментом совокупности национальных воззрений на окружающую действительность.