К ВОПРОСУ О ПРИНЦИПАХ РАЗУМНОСТИ, ДОБРОСОВЕСТНОСТИ, СВОБОДЫ ДОГОВОРА И ИХ СООТНОШЕНИИ

Добросовестность и разумность являются одними из оценочных категорий российского гражданского права. Также, как и многие другие оценочные категории, они лишены какого-либо чёткого законодательного определения. Помимо этого, принципы добросовестности и разумности являются одними из принципов гражданского права, что означает их способность влиять на регулирование гражданских правоотношений и правоприменение.

Характерной особенностью принципов разумности и добросовестности является то, что они часто применяются во взаимосвязи друг с другом. зачастую правоприменитель, принимая решение, указывает на несоответствие поведения того иного участника гражданских правоотношений требованиям разумности и добросовестности. Обращает на себя внимание универсальность этих понятий.При этом, как оценочные категории, они не лишены неопределённости, однако благодаря этому они помогают осуществлять гибкое регулирование разнообразных общественных отношений, возникающих в ходе делового оборота.

Сама сущность диспозитивного метода правового регулирования создаёт предпосылки для широкого применения оценочных категорий, в том числе таких, которые оперируют понятиями из области этики и морали. Ведь, в той сфере общественных отношений, где отсутствуют четкие процессуальные предписания, создаётся возможность злоупотребления правом, применения правовых норм во вред правам и законным интересам других лиц, использования предусмотренных гражданским законодательством правовых институтов с противоправной целью. Татарников исследует принципы разумности и добросовестности взаимосвязи с принципом свободы договора[1, c. 23].

Принцип свободы договора позволяет участникам делового оборота вступать в различные предусмотренные законодательством виды сделок по своему усмотрению, самостоятельно определяя порядок перехода прав и обязанностей в ходе договорных отношений; по своей воле устанавливать содержание договоров, регламентировать свою деятельность, приходить к различным соглашениям в том случае, если это прямо не противоречит нормам закона.

Однако злоупотребление правом представляет собой специфическую ситуацию: нормы закона могут не нарушаться, но нарушаются принципы права, правовой порядок и его назначение. Поэтому в гражданском праве принцип свободы договора логичным образом получил естественный ограничитель в виде принципа добросовестности. На определенный антагонизм двух данных принципов указывает, в частности, А. Б. Кубрава[2, c. 108].Принцип, или оценочная категория, добросовестности направлен на недопущение использования одних правовых норм и институтов для искажения действия других. Как отмечает И. И. Шувалов, принцип добросовестности является тем случаем, когда право прибегает к использованию категорий из области этики и морали[3, c. 19-20]. Н. И. Беседкина, анализируя оценочные категории российского гражданского права, указывает на потребность участников гражданского оборота в определенных ориентирах, пределах, и именно с этим она связывает внедрение в законодательное регулирование правовых категорий разумности и добросовестности [4, c. 99-102].

Представляется, что принцип разумности неразрывно связан с принципом добросовестности.Поведение участника гражданского оборота может считаться разумным лишь тогда, когда оно направлено на правомерную реализацию собственных прав и интересов. Разумное поведение характеризуется следованием устоявшимся практикам делового оборота,уважением прав и законных интересов других лиц, должной осмотрительностью, отсутствием неправомерной заинтересованности. Данные признаки разумности участника делового оборота также могут быть использованы для выявления недобросовестных действий.Стоит отметить,что в российской практике добросовестность также обыкновенно понимается как следование общепринятым практикам. Данная позиция ярко отражена в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25. Исходя из неё, при оценке добросовестности стороны правоотношений правоприменитель должен опираться именно на поведение, обычно встречающиеся в гражданском обороте среди лиц, не стремящихся нарушить закон или действовать в ущерб другим лицам. Оценка добросовестности лица также должна принимать во внимание обстоятельства дела.

Сразу возникает желание отметить, что даннаяПленумом Верховного Суда трактовка скорее соответствует бытовому пониманию разумности, ведь разумным обычно считается правильное, грамотное поведение, направленное на достижение цели оптимальным образом. Правовое понятие разумности не является столь фундаментальным, как понятие добросовестности, и чаще носит вспомогательный характер.Очевидно, что по своему смыслу она неразрывно связана с добросовестностью. Разумным - в том смысле, в каком его предусматривает доктринагражданского права - является именно поведение лица, добросовестно реализующего свои права и интересы.

Принцип свободы договора является всеобъемлющим гражданско-правовым принципом, направленным на реализацию прав участников гражданских правоотношений. В то же время, принцип добросовестности направлен на ее некоторое ограничение, на направление такойреализации исключительно в предусмотренное законодательными нормами и принципами, правом «русло». Таким образом, данные принципы являются в некоторой мере антагонистичными,но при этом сам принцип добросовестности обусловлен наличием принципа свободы договора. Он частично ограничивает эту свободу и служит упорядочиванию гражданского оборота. Оба принципа носят фундаментальный характер в том плане, что они затрагивают абсолютно разнородные общественные отношения, регулируемые гражданским законодательством.

В то же время, принцип разумности носит скорее вспомогательный по отношению к принципу добросовестности характер: он конкретизирует понятие добросовестности, в некотором плане дополняя понимание того, каким должно быть добросовестное поведение - оно должно быть разумным, учитывать практики делового оборота и быть основанным на праве.

Стоит отметить, что доктрина добросовестности приобрела значительное признание в мировой практике, иностранных правовых системах [5]; одновременно, доктрина разумности не имеет столь широкого распространения, что косвенно подтверждает вторичный характер данного понятия, являющегося в большей степени вспомогательной оценочной категорией.

Правовое понятие «добросовестность» получило закрепление, в первую очередь, в странах романо-германского права, где источником права является закон, и лишь позднее оно стало частично применяться в ряде стран общего права. Понятие «разумность» также может применяться судами в различных странах, упоминание о нем встречается в англоязычной научной литературе и трудах юристов некоторых стран, однако оно не образует своим применением самостоятельную научную доктрину.

Что касается принципа свободы договора, то он является общепринятым демократическим правовым принципом – он прочно связан с экономической свободой участников делового оборота и рыночной экономикой, в которой централизованное планирование отсутствует, а конституционно-правовая отрасль оперирует демократическими понятиями и принципами.

По всей видимости, объединяющим для всех рассматриваемых принципов является следующее:

• -    данные принципы носят общий характер, направлены на применение в самых разнообразных гражданских правоотношениях (их можно рассматривать, по выражению С. Рейнхольда [6, с. 41], как общие правила);

• -    они являются атрибутами правовых систем с развитой экономической свободой, гарантиями свободы предпринимательства;

• -    свойственны, в большей степени, частному праву;

• -    отражают диспозитивный метод правового регулирования в праве (с той оговоркой, что добросовестность свободу волеизъявления ограничивает, но она также не является строго определенной категорией и может применяться достаточно произвольно).

Что касается различий, то тут, вероятно, в группу основных, фундаментальных принципов следует поместить принципы свободы договора и добросовестности, а к числу «вспомогательных» следует отнести принцип разумности. Также, разумность и добросовестность являются характерными «оценочными категориями», в то время как свобода договора, имеющая четко установленные законодательством пределы, таковой не является. Помимо этого, в меньшей степени, разумность и, в большей степени, добросовестность возможно отнести в области этики и морали, в то время как принцип свободы договора является изначально понятием из области юриспруденции.

Таким образом, говоря о различиях принципов разумности, добросовестности и свободы договора, можно классифицировать по следующим признакам: значение для гражданских правоотношений, степень формальной определенности, происхождение понятия.