К вопросу о законности установления организациями, оказывающими услуги населению, штрафов за нарушение внутренних правил поведения

Большинство функционирующих сегодня мест массового пребывания и отдыха населения имеют ими же разработанные внутренние правила поведения. Возможность разработки таких правил предусмотрена в законодательстве РФ. Например, согласно п. 5 постановления Правительства РФ «Об утверждении Правил оказания услуг общественного питания», исполнитель вправе самостоятельно устанавливать в местах оказания услуг правила поведения для потребителей, не противоречащие законодательству Российской Федерации (ограничение курения, запрещение нахождения в верхней одежде и др.)1. При этом судебная практика знает случаи, когда граждане предпринимали попытки обжалования конституционности данной нормы со ссылками на е несоответствие ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, предусматривающей, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федераль- ным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. По одной из таких жалоб Конституционный Суд РФ установил, что положение п. 5 Правил оказания услуг общественного питания, закрепляющее право исполнителя услуг общественного питания устанавливать в местах оказания этих услуг правила поведения для потребителей, не противоречащие законодательству РФ, направлено, с учетом особенностей регулируемых отношений, на реализацию положения, закрепленного в ст. 17 (ч. 3) Конституции РФ, а следовательно, само по себе не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявителей2.

Споры о юридической действительности правил поведения для посетителей возникают при попытке вторжения их разработчиков в сферу императивного государственного регулирования, в том числе в проблему юридической ответственности посетителей. В настоящей статье мы обратимся к вопросу о юридической природе правил поведения для посетителей, предусматривающих в том числе имущественную ответственность посетителя (потребителя) в случае нарушения им тех или иных пунктов правил (например, установление штрафа за порчу обивки кресла в кинотеатре; за брошенный шар в опустившийся подъемник кеглей в боулинге; за повреждение сукна на бильярдном столе; за сломанный микрофон в караоке и т. п.). В итоге мы постараемся дать ответ на вопрос о законности взимания штрафа с потребителя как в судебном, так и во внесудебном порядке.

Необходимо заметить, что установленные внутренними правилами штрафы, по задумке их составителей, могут взиматься как за фактически причиненный реальный ущерб (например, повреждение обивки мебели, повреждение или уничтожение электронной аппаратуры и т. п.), так и в ситуации, когда потребителем совершено некое действие, могущее повлечь причинение вреда имуществу, но фактический вред при этом не наступил (например, бросок шара в опустившийся подъемник кеглей, не повредивший сам подъемник, или выход потребителя на игровую площадку боулинга без специальной обуви, но без фактического повреждения или загрязнения при этом покрытия площадки). Проанализируем эти два подхода составителей правил.

Что касается подхода о взимании организацией штрафов за действия потребителей, не повлекшие реальный ущерб имуществу организации, то эти действия являются, по нашему мнению, незаконными по следующим основаниям.

Согласно п. 2 ст. 15 ГК РФ3, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ4, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Общими основаниями ответственности за причинение вреда являются: наличие вреда, противоправность действий его причинителя, причинноследственная связь между такими действиями и возникновением вреда, вина причинителя вреда.

Если рассматривать вопрос исключительно в плоскости взыскания с потребителя упущенной выгоды как разновидности убытков, то при взыскании упущенной выгоды возможность получения прибыли, не полученной по вине ответчика, должна существовать реально, а не потенциально, т. е. при определении упущенной выгоды должны учитываться принятые для ее получения меры, а также приготовления, которые в этом направлении были сделаны. При этом следует отметить, что законодательство о защите прав потребителей не предусматривает возможности взыскания с потребителя упущенной выгоды продавца (исполнителя).

Следовательно, наложение на потребителя юридической санкции за потенциально возможные убытки исполнителя не соответствует ни нормам права, ни правовой природе института возмещения убытков (как реального ущерба, так и упущенной выгоды). Например, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа при рассмотрении одного из дел о взыскании причиненных истцу убытков правильно указал, что в отечественном законодательстве понятие потенциальных убытков отсутствует5. Соответственно, установление в правилах поведения санкций для посетителей за потенциально возможное причинение организации вреда будет прямо нарушать нормы ст. 15, 1064 ГК РФ.

Кроме того, при рассмотрении вопроса о законности включения в правила поведения посетителей норм о взыскании с последних имущественных санкций необходимо руководствоваться положениями гражданского законодательства о регулировании договоров присоединения. Так, согласно п. 1

ст. 16 закона РФ «О защите прав потребителей»6 условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами РФ в области защиты прав потребителей, признаются недействительными.

Разработанные и утвержденные в организации внутренние правила, устанавливающие санкции за те или иные действия, являются частью договора возмездного оказания гражданину услуг.

Как верно отмечено в п. 9 постановления Пленума ВАС РФ № 16 от 14 марта 2014 г. «О свободе договора и ее пределах»7 в тех случаях, когда будет установлено, что при заключении договора, проект которого был предложен одной из сторон и содержал в себе условия, являющиеся явно обременительными для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон (несправедливые договорные условия), а контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (т. е. оказался слабой стороной договора), суд вправе применить к такому договору положения п. 2 ст. 428 ГК РФ о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующий договор по требованию такого контрагента. В то же время, поскольку, согласно п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий, на основании ст. 10 ГК РФ, или о ничтожности таких условий, по ст. 169 ГК РФ.

Следовательно, включение в правила поведения посетителей норм о необходимости возмещения потенциальных убытков исполнителя и даже принятие потребителем в любой форме этих правил не лишает потребителя в последующем возможности отказаться от исполнения незаконных требований. Иной подход нарушал бы принцип необходимости защиты экономически слабой стороны в договоре.

Таким образом, условия внутренних правил поведения в части установления штрафов за действия потребителей, не причинивших вреда имуществу организации, противоречат как нормам закона РФ «О защите прав потребителей», так и нормам ГК РФ, регламентирующим порядок возмещения вреда, поскольку позволяют налагать штрафные санкции за сам факт совершения определенных действий без определения размера причиненного ущерба либо вообще при отсутствии такового.

Что касается подхода о самостоятельном взимании организацией штрафов за действия потребителей, причинивших вред имуществу организа-

_____________________ГРАЖДАНСКОЕ, СЕМЕЙНОЕ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО ции (причем без добровольного согласия потребителя с таким взысканием), то такой подход также является, по нашему мнению, незаконным.

Юридическая санкция зачастую является мерой ответственности за допущенное правонарушение. В науке справедливо отмечают, что юридическая ответственность выступает важнейшим фактором государственной охранительной системы, имеющей возможность как блокировать противоправное поведение, так и противодействовать правонарушениям в различных сферах общественной деятельности на внутригосударственной и внешнегосударственной аренах8. К числу основных принципов юридической ответственности можно отнести: законность, обоснованность, целесообразность, неотвратимость наказания9.

При этом в науке имеется мнение об особом соотношении категорий «санкция» и «ответственность». По мнению ряда ученых, существующие меры юридической ответственности возможно определять при помощи двух основных подходов. Согласно первому подходу юридическая ответственность понимается как «правовая санкция». Второй подход основан на том, что юридическая ответственность определяется через категорию «мера государственного принуждения»10. Соглашаясь с О. Э. Лейстом, заметим, что категория юридической ответственности шире по своему объему нежели категория санкции, поскольку юридическая ответственность, в отличие от санкции, включает в себя вопросы квалификации совершенного правонарушения, вопросы избрания для нарушителя мер пресечения или обеспечения, вопросы освобождения от ответственности и наказания и т. д.11 Вопрос соотнесения понятий ответственности и санкции получил свое дальнейшее развитие в трудах Н. Н. Черногора, по мнению которого санкция выступает в качестве нормативного выражения юридической ответственности12.

Далее применительно к налагаемым на потребителей штрафам мы будем использовать термин «санкция».

Правом наложения санкций обладают специально уполномоченные лица (государственные и муниципальные органы, а в ряде случаев иные лица), а сама деятельность по привлечению лица к ответственности является актом правоприменения. При этом мы оставим за рамками настоящей статьи, без-

Д. Б. Коротков ___________________________________________________________________ условно, заслуживающую внимания научную дискуссию о том, является ли правоприменение особой формой реализации норм права или не является¹³.

Например, административная ответственность за умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, если эти действия не повлекли причинение значительного ущерба, предусмотрена ст. 7.17 КоАП РФ. Как указывают комментаторы ст. 7.17 КоАП РФ, в качестве объективной стороны данного правонарушения выступают противоправные действия, которые привели к уничтожению или повреждению чужого имущества, но только в том случае, если указанные действия не причинили значительного ущерба14, поскольку, как указал Конституционный Суд РФ, последнее обстоятельство будет являться признаком, отграничивающим административный проступок от преступного деяния15. Полномочиями по составлению протоколов об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 7.17 КоАП РФ, наделены должностные лица органов внутренних дел, в силу п. 1 ч. 2 ст. 28.3 КоАП РФ. При этом дела о привлечении лиц к ответственности по ст. 7.17 КоАП РФ, в силу ч. 1 ст. 23.1 КоАП РФ, рассматривают мировые судьи.

Таким образом, хозяйствующий субъект, издавший правила поведения для посетителей, предусматривающих принудительное взимание с потребителя штрафа, не является лицом, уполномоченными на установление и последующее взимание такого штрафа. Соответственно, применение мер ответственности, не предусмотренных нормами права, следует считать незаконным.

Рассмотрим ситуацию взыскания организацией с потребителя такого штрафа применительно к классическому сценарию ее развития. Потребитель своими действиями фактически причинил вред организации (например, при игре на бильярде порвал кием сукно бильярдного стола). В этом случае организация, выставляя потребителю счет за оказанные услуги, включает туда наряду с прочими услугами и товарами так называемый «штраф» за причиненный ущерб. Далее ситуация может развиваться двумя путями: либо потребитель в силу разных причин соглашается с фактом причинения вреда и добровольно оплачивает организации всю сумму счета вместе с выставленным штрафом, либо потребитель занимает принципиальную позицию, оплачивает только сумму фактически оказанных ему услуг и отказывается от оп-

_____________________ГРАЖДАНСКОЕ, СЕМЕЙНОЕ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО латы выставленного штрафа, требуя разрешения этого вопроса в юрисдикционном порядке. Анализировать первую ситуацию нет особого смысла, поскольку речь в ней фактически идет о гражданских отношениях двух лиц, которые достигли во внесудебном порядке некой договоренности относительно размера причиненного ущерба, обстоятельств его причинения и самостоятельно произвели соответствующие расчеты. Вторая же ситуация заслуживает более детального изучения на предмет перспектив ее возможного разрешения.

По нашему мнению, законных оснований для принудительного удержания с потребителя штрафа в качестве компенсации причиненного ущерба нет.

Во-первых, вину потребителя, причинно-следственную связь, а также сам размер причиненного вреда еще предстоит доказать в суде. Согласно правовой позиции Верховного суда РФ16 по смыслу ст. 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (ст. 404 ГК РФ). При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Во-вторых, согласно ст. 211 ГК РФ, риск случайной гибели или случайного повреждения имущества несет его собственник, если иное не предусмотрено законом или договором. В связи с этим в науке верно отмечают, что отнесение риска случайной гибели имущества на иное, помимо собственника, лицо возможно только в случаях, прямо предусмотренных законом (например, такой риск может быть перенесен с подопечного на его опекуна)17. Закон РФ «О защите прав потребителей», а также ГК РФ не возлагают на потребителя риск случайной гибели или случайного повреждения имущества. Включение подобного условия в договор с потребителем или во внутренние правила поведения в организации, являющиеся приложением к договору с по- требителем, будет, по нашему мнению, незаконным. Это объясняется тем, что, согласно п. 2 ст. 428 ГК РФ, присоединившаяся к договору сторона вправе потребовать расторжения или изменения договора, если договор присоединения хотя и не противоречит закону и иным правовым актам, но лишает эту сторону прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида, исключает или ограничивает ответственность другой стороны за нарушение обязательств либо содержит другие явно обременительные для присоединившейся стороны условия, которые она исходя из своих разумно понимаемых интересов не приняла бы при наличии у нее возможности участвовать в определении условий договора.

Отметим также, что в вопросе доказывания организацией размера причиненных ей потребителем убытков, на наш взгляд, не должен применяться институт взыскания (тем более внесудебного) заранее определенных убытков. Факт размещения на информационной стойке прейскуранта с указанием размера штрафов (заранее определенного размера убытка) за порчу или уничтожение той или иной вещи не порождает для потребителя юридических последствий и не дает организации права во внесудебном порядке удерживать с потребителя сумму такого штрафа. Если продолжать вести речь о привлечении потребителя к ответственности за заранее определенные убытки, то необходимо учитывать, что суд в любом случае оценивает наличие предварительного расчета потенциально возможных убытков в случае нарушения договора и его согласование между сторонами. Иными словами, взыскание таких убытков в одностороннем порядке не предусмотрено законом, и даже при последующем обращении в суд с соответствующим иском потребуется доказывание наличия соответствующих убытков (реального ущерба или упущенной выгоды). На это обстоятельство верно указывают в юридической науке и практике18. Кроме того, по аналогии с взысканием с потребителя упущенной выгоды продавца (исполнителя) законодательство о защите прав потребителей также не предусматривает возможности взыскания с потребителя заранее определенных убытков.

Таким образом, включение организациями в свои внутренние правила поведения посетителей положений о взыскании штрафов за нарушение правил поведения и(или) за причинение вреда незаконно с учетом следующего:

• -    если организация требует уплаты штрафа в ситуации, когда потребителем совершено некое действие, могущее повлечь причинение вреда имуществу, но фактический вред при этом не наступил;

• -    если организация требует во внесудебном порядке уплаты штрафа в ситуации, когда потребитель с указанным обстоятельством не согласен.