К вопросу о закономерностях глубинно-поверхностного перехода причинно-следственных конструкций

Статья посвящена проблеме совмещения глубинных смыслов с их формальной репрезентацией в поверхностной синтаксической структуре предложения. Данный подход представляет собой, с одной стороны, попытку объяснения многообразия синтаксических конструкций, порождаемых людьми, а, с другой стороны, выявление более широкого смысла глубинной структуры, чем ее поверхностное представление. Рассмотрение данного вопроса на примере причинно-следственных конструкций нам представляется наиболее удачным вследствие их формально-функциональной привлекательности и универсального характера.

Термины «глубинная структура» и «поверхностная структура» берут начало в теории трансформационных порождающих грамматик, автором которой был Н.Хомский. Термины претерпевали различные изменения в своем толковании от «семантической составляющей» реального предложения до «скрытого смысла предложения». Мы рассматриваем глубинную структуру как абстрактное представление предложения, содержащее основные элементы смысла, однако, сохраняющие основные элементы пропозиции, представленной в более или менее развернутом виде в поверхностной структуре предложения. В свою очередь, «поверхностная структура - в теории трансформационных порождающих грамматик один из способов описания синтаксического устройства предложения. Поверхностная структура получается из глубинной структуры в результате применения особых формальных правил – трансформаций» [1, 379].

Важно отметить, что глубинная структура должна исследоваться как трехуровневое явление, включающее в себя когнитивную, семантическую и синтаксическую составляющие. Когнитивный уровень структуры включает в себя те мыслительные концепты, которые позволяют человеку воспринимать и анализировать явления окружающей его действительности. Однако, когда он находит в языке единицы, выражающие подходящее для его мысленных концептов значение, он переходит на семантический уровень. На данном этапе глубинная структура уже имеет определенную грамматическую заданность, так как имеет определенное число участников пропозиции, что ориентирует на определенный выбор лексических единиц для ее описания. Следующий уровень – уровень синтаксический характеризуется тем, что глубинно-семантическое представление при помощи некоторого количества синтаксем трансформируется в определенное количество пропозиций. С этого момента начинает формироваться поверхностная структура предложения, т.е. реализация глубинной структуры. Важно отметить, что количество реализаций или поверхностных структур одной и той же глубинной структуры может быть достаточно большим за счет возможностей пропозиции выражаться как эксплицитно, так и имплицитно. Это объясняет изофункциональный характер синтаксических структур на разных ярусах синтаксиса от словосочетания до сложного предложения и связного текста.

Мы стоим на позиции, что причинно-следственные конструкции представляют собой на глубинном уровне трехчленную структуру, а именно: пропозицию причины, пропозицию следствия и макропропозицию или реляционную пропозицию, которая объединяет первые две между собой.

Макропропозиция имеет также свою глубинную структуру, включающую актант причины и актант следствия.

Разнообразие поверхностной структуры вытекает из многих факторов. Прежде всего, это следствие наличия в синтаксической структуре языка нескольких синтаксических ярусов, о которых упоминалось выше. Один только уровень простого предложения представляет следующие возможности построения конструкций каузативной семантики:

• 1.    Предикатом является слово, связывающие пропозицию причины и следствия;

• 2.    Одна из пропозиций является «свернутой», т.е. полупредикативной или имплицитно предикативной;

• 3.    Пропозиции причины и следствия трансформируются в предикаты, соединенные сочинительным союзом.

Таким образом, в первом случае мы получаем простое предложение, осложненное актантным компликатором, который может являться каузативным глаголом, безглагольными структурами-номинациями логических операций «причина», «следствие» или пропозитивным объектом, выраженным инфинитивом, что можно увидеть на следующих примерах:

• 1.    Эта проблема вызвала многочисленные дискуссии.

• 2.    Эта проблема – причина многочисленных дискуссий.

• 3.    Мы были счастливы встретить этого человека.

В последнем примере вы видим, что инфинитив «встретить» выражает пропозицию причины, при помощи которой автор дает оценку своему состоянию счастья.

Анализируя вторую возможность построения в поверхностной структуре простого предложения, мы выявляем следующие типы синтаксических структур:   простые предложения, осложненные сирконстантными и атрибутивными компликаторами. Первые выражаются либо предложно-падежной группой, либо деепричастным оборотом, например: Они придумали пароль для связи. Рассказав ей правду, он вздохнул с облегчением.

Предложения с атрибутивными компликаторами представляют собой предложения, в которых «задача сообщения заключается в выделении из него некоторого предмета или группы предметов по определенному признаку» [2, 269]. А так как мы рассматриваем причинно-следственные конструкции, то атрибутивные компликаторы выражают такие признаки, которые являются причиной какой-либо ситуации (явления), например:

Мертвые не плачут.

Наконец, рассмотрим третью возможность формирования в поверхностной структуре простого предложения каузативной семантики, а именно: простые предложения, осложненные однородными членами. Такие предложения соединяю пропозиции причины и следствия сочинительным союзом и, при этом одна пропозиция обязательно является предшествующей другой. Кроме того, важно указать, что их объединяет также один и тот же субъект действия. Все сказанное выше можно показать на следующем примере: Ему стало печально и захотелось уйти.

Разнообразие поверхностных структур, несомненно, проявляется и на ярусах сложносочиненного, сложноподчиненного, бессоюзного предложений, а также на ярусе связного текста.

Говоря о других факторах, способствующих многообразию поверхностных структур причинно-следственных конструкций, важно отметить отсутствие прямого соотношения системы семантических и синтаксических актантов. Это означает, что количество валентностей одного и того же предиката может существенно отличаться в глубинной и поверхностной структурах.

В данном вопросе мы стоим на одной позиции с И.А. Мельчуком, который говорил, что некоторые семантические валентности могут быть невыраженными, а у других могут отсутствовать синтаксические реализации при данном слове. Кроме того, иногда могут появляться дополнительные валентности, которые заполняют семантическую валентность не глагола, а существительных, являясь, однако, дополнением не существительного, а глагола в поверхностной структуре [3, 134-139].

Кроме указанных выше факторов, влияющих на выбор поверхностной структуры, отметим и такие, как цель высказывания и контекстное окружение, что особенно выражено на таком синтаксическом ярусе, как связный текст. В этой связи укажем лишь некоторые из таких факторов, которые нам кажутся особенно важными:

• -    наличие предыдущего контекста, имеющего связь с пропозицией причины;

• -    наличие последующего контекста, поясняющего смысл пропозиции причины;

• -    смысл пропозиций причины и следствия раскрывается полностью;

• -    наличие пресуппозиции, являющейся результатом анализа когнитивного осмысления фрагмента картины мира и представляющую собой недостающую информацию для пропозиции причины [4, 105].

Безусловно, мы допускаем существование еще многих факторов, способствующих многообразию поверхностных структур причинноследственных конструкций, а также обусловливающих выбор конкретной синтаксической конструкции определенного яруса.

Подводя итог, важно отметить, что представленный нами подход в осмыслении совмещения глубинной и поверхностной структур причинноследственных конструкций, а также анализ факторов влияющих на выбор реализации последних, может внести вклад в понимание закономерностей вербализации сознания человека.