К вопросу планирования и прогнозирования в психологии



В .П . Андронов,

доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой психологии

ИСИ МГУ им. Н.П. Огарева;

М .С. Ионова,

соискатель кафедры психологии ИСИ МГУ им. Н.П. Огарева

К ВОПРОСУ ПЛАНИРОВАНИЯ И ПРОГНОЗИРОВАНИЯ В ПСИХОЛОГИИ

Способность человека прогнозировать будущие события и действовать с упреждением во времени привлекает внимание психологов с давних пор. За период существования психологии как отдельной науки накоплен богатый опыт в изучении данных феноменов. Их множество, и это многообразие объясняет наличие целого ряда подходов к их исследованию и неоднозначность их толкования.

Для описания психических процессов и явлений, связанных с предвосхищением будущего, чаще всего в психологической литературе используется термин «антиципация»; введенный в психологию еще В. Вундтом. Б.Ф. Ломов и Е.Н. Сурков в книге «Антиципация в структуре деятельности» рассматривают антиципацию как «способность (в самом широком смысле) действовать и принимать те или иные решения с определенным временно-пространственным упреждением в отношении ожидаемых, будущих событий»1.

В русле системного подхода к психике человека Б.Ф. Ломовым и Е.Н. Сурковым была разработана гипотеза об уровневом строении антиципации. Согласно этой гипотезе наибольшее усложнение, интеграция психических процессов, появление качественно новых форм предвосхищения, осуществляющих внеситуационное, заблаговременное, упреждающее планирование действий до наступления ожидаемых событий, наблюдаются на речемыслительном, или вербально-логическом уровне.

По сложившейся традиции для обозначения проявлений способности к антиципации на этом уровне, т. е. в мыслительной деятельности, принято использовать термин «про-гнозирование»2. (Данное понятие наиболее адекватно для использования в этом контексте, так как речемыслительный уровень является ведущим в регуляции поведения и деятельности личности.)

Проблема прогнозирования давно изучается в отечественной и зарубежной психологии. Ее исследованию посвятили свои труды О. Зельц, К. Дункер, Ж. Пиаже, Ф. Бартлетт, С.Л. Рубинштейн и представители его школы, Я.А. Пономарев, В.В. Давыдов, О.К. Тихомиров, Ю.Н. Кулюткин, Г.С. Сухобская и др.

Особый вклад в изучение прогнозирования внес А.В. Брушлинский. Исследуя мышление как прогнозирование, он раскрывает роль обратных связей в вышеуказанном процессе. Ученый выдвигает гипотезу о том, что прогнозирование искомого часто осуществляется без опоры на какие-либо «наглядные» эталоны. В этом, по мнению А.В. Брушлинского, состоит главная особенность саморегуляции мышления в отличие от других психических процессов (регулируемых только или преимущественно на основе обратных связей).

Исследования А.В. Брушлинского показали, что мышление как психический процесс поиска осуществляется в форме анализа через синтез, обеспечивающего мысленное прогнозирование искомого, и не является при этом лишь логизированной формой выбора из дизъюнктивных, предзаданных альтернатив3.

Б.Ф. Ломов и Е.Н. Сурков так же считают возможным говорить о единстве мышления и прогнозирования. По их мнению, мышление - это прежде всего предвидение.

Исследуя особенности мыслительной деятельности в игровых ситуациях, О.К. Тихомиров показал, «что прогнозирование как одна из форм антиципации является главным фактором, сокращающим процесс поиска. Чтобы создать прогноз, игрок делает те или иные пробы, активно обследуя расположение шахматных фигур, проигрывая в „уме” их возможности и выявляя взаимодействия между элементами наличной и возможной в будущем ситуации»4.

Особенности прогнозирования в психотерапии рассматривает в своих работах представитель деятельностно-процессуального подхода В.А. Поликарпов. В частности, им был отмечен такой факт: «...подтверждающееся в познавательном и практическом плане прогнозирование повышает внушаемость клиента, снижает его критическое отношение к происходящему... подтвердившийся прогноз вызывает уверенность в его истинности. В особенности, если оно закрепляется авторитетом психотерапевта...»5.

А.В. Карпов, раскрывая роль прогнозирования в управленческой деятельности, выделяет два основных подхода к трактовке функции данного процесса: «...она либо выделяется как самостоятельная, либо рассматривается в качестве одного из основных этапов реализации другой управленческой функции - планирования»6. Автор считает первую трактовку более адекватной. Отличающееся специфичностью назначения и своеобразием содержания, прогнозирование играет наиболее важную роль при постановке целей и, особенно, при переходе от цели к этапу разработки планов деятельности. «Тем самым оно выполняет роль связующего звена, своеобразного „мостка11 между функциями целе-образования и планирования»7.

Планирование, в свою очередь, «выражается в способности человека во внутреннем плане, мысленно производить поиск, построение системы возможных действий и определять оптимальные действия, соответствующие существенным условиям задачи»8.

Наиболее полно планирование исследовано в психологии труда, более того, оно относится к ее основным объектам. Планирование изучалось и как самостоятельная функция, и в контексте общетрудовых умений, и решения прогностических задач.

Первое и самое общее определение мы находим в книге Д. Миллера, Ю. Галантера и К. Прибрама «Планы и структура поведения»: «План - это всякий иерархически построенный процесс в организме, способный контролировать порядок, в котором должна совершаться какая-либо последовательность операций»9. Таким образом план рассматривается лишь как перечень конкретных действий. Однако планы и планирование могут иметь различные формы, что подтвердил в своих исследованиях С.Н. Архангельский. Изучив планирование трудовой деятельности рабочими-изобретателями, он выделил несколько форм в зависимости от роли планов на различных этапах деятельности10.

Л.Л. Кондратьевой выявлены различные формы (по уровню) планирования рабочими своих действий. Сравнивая эффективность различных уровней планирования, она определяет наиболее оптимальное - планирование с учетом вероятности тех или иных событий. Работник намечает общую стратегию деятельности, оценивает приблизительную вероятность тех или иных событий, изменяет последовательность действий в зависимости от изменившихся условий11.

Исследования мышления шахматистов показали, что кроме генерального плана-замысла при подготовке и выборе каждого очередного хода формируются также локальные замыслы с более короткой временной антиципирующей перспективой. Они определяются промежуточными задачами. Так, в ходе решения шахматных задач планирование развертывается во времени как система подзадач. Сначала возникает основная задача, а затем промежуточная, определяющая текущее планирование, называемое В.А. Тереховым и И.А. Васильевым промежуточным планом. Каждое действие здесь осуществляется с конкретной целью, а план представляет собой совокупность подцелей, взаимосвязанных и находящихся в иерархических взаимоотношениях12.

Обобщая опыт исследования планирования и прогноза в психологии, можно сделать вывод о том, что данные компоненты изучены довольно полно и обстоятельно. Исследователями выделены такие характеристики планирования, как его разная глубина, «шаг» (отдельные операции, действия, деятельность в целом); уровни планирования в постоянных условиях и с учетом возможных, вероятностных изменений объекта; «единицы планирования», которые могут выступать и как этапы. Также изучены процессы допланиро-вания и перепланирования, с помощью которых осуществляется коррекция плана.

Проблематика планирования и прогноза постепенно расширяется. Планирование изучено не только в индивидуальной, но и в совместной деятельности. В общей психологии исследуются изменения перспективы предвосхищения в ходе решения отдельных задач или их последовательности. Получены данные относительно возрастной динамики планирования и прогноза. Показана роль данных компонентов в управленческой деятельности.

Однако несмотря на существенные достижения в исследовании планирования и прогноза, ряд вопросов по-прежнему недостаточно освещен. Имеющиеся материалы исследований относятся, главным образом, к так называемому практическому интеллекту. Теоретическая, исследовательская деятельность в плане анализа данных компонен- тов, изучена недостаточно. Однако именно в теоретическом мышлении планирование и прогнозирование реализуются в наивысшей степени. В связи с этим мы считаем необходимым дальнейшее, более детальное исследование планирующе-прогностической составляющей профессионального теоретического мышления.