Каменные ящики как внутримогильные сооружения в культуре ситуаньшань в Китае и в дольменах Кореи: вероятные связи и аналогии

В I тыс. до н.э. в континентальной части бассейна Японского моря наблюдаются масштабные перемещения различных групп земледельческого населения в прибрежные районы. Эти события связаны в первую очередь с распространенной в китайской пров. Цзилинь культурой бронзового века ситуань-шань . Причинами этому явлению выступали как растущее население региона в целом, так и похолодание климата, которое продолжалось до VI в. до н.э., а соответственно, вело к сокращению земледельческой ресурсной базы.

Изучение культуры ситуаньшань (X– III вв. до н.э.) представляет чрезвычайную важность для исследования этнокультурных процессов в Восточной Азии, поскольку с ней связан окончательный переход к бронзовому веку на территории Северо-Восточного Китая.

На Корейском п-ве аналогичные процессы связаны с мегалитической культурой (X–III вв. до н.э.). Принимая во внимание близкие хронологические рамки, а также сходства природно-климатических условий и культурно-исторического контекста формирования и развития культур мегалитов и ситу-аньшань , необходимо рассмотреть возможные аналогии в их материалах.

Культура ситуаньшань локализуется преимущественно на территории современной пров. Цзилинь и на севере пров. Ляонин КНР. Центр приходится на верхнее течение Второго истока р. Сунгари, где находится эпонимный памятник и концентрированно расположены другие поселения и могильники этой культуры. На данный момент выделено более 700 объектов [Чжао Биньфу, 2009, с. 469–470]. Традиционно выделяются три этапа культуры: ранний (примерно начало – середина Зап. Чжоу, наиболее знаковые памятники Ситуаньшань, Синсиншао), средний (конец Зап. Чжоу – Чуньцю, наиболее знаковый памятник Хо-ушишань) и поздний (Чжаньго, наиболее знаковый памятник Тучэнцзы) [Дун Сюэцзэн, 2009, с. 33] (рис. 1, 1–5). Могильники в основном располагались на склонах невысоких холмов высотой от 40 до 80 м (только на позднем этапе они могут быть расположены также по берегам рек). На ранних этапах могильник устраивался недалеко от поселения, на поздних – расстояние между могильником и поселением могло достигать 1 км. Захоронения на холмах выше 100 м не встречаются. Расположение могил почти всегда совпадало с контурными линиями холма, а голова погребенного была направлена в сторону вершины возвышенности [Чжао Биньфу, 2009, с. 470–471].

Типы погребальных конструкций выделяются в зависимости от формы используемого камня, преимущественно гранита – встречаются ящики из специально изготовленных плит и каменная кладка из колотых плиток гранита (как естественного, так и искусственно расколотого). Их соотношение среди захоронений эпонимного могильника примерно равно. Большинство имеют также внутреннюю перегородку, создающую отдельный отсек, соединяющийся с основной камерой, для помещения сопроводительного инвентаря, но есть и без таковых. В основном могилы прямоугольные в плане, но встречаются и квадратные. Глубина могилы составляла не более 0,9 м, сначала выкапывалась яма, затем в нее устанавливались плиты ящика. Длина варьирует от 1,5 до 2,6 м, ширина – от 0,3 до 0,9 м. Сверху могила перекрывалась плитами и большими камнями разной длины, сама «крышка», как правило, получалась длиннее внутреннего ящика (в отдельных случаях более 3 м). На поверхности каменная кладка не устраивалась. Погребальный обряд представляет собой трупоположение вытянутое на спине, но встречаются и положение на боку с согнутыми конечностями. Незначительное количество могил составляют захоронения в урнах и грунтовые могилы (ок. 5%). Большинство тел укладывали в могилу сразу после смерти (первичные захоронения), но в некоторых случаях хоронили только кости после того, как плоть сгнила или тело было кремировано (вторичные захоронения) [Ли Гуанжи, 2006].

Плиточные могилы делятся на 3 типа.

Для типа «А» характерно отсутствие плит на полу, иногда пол отсыпали песком, дополнительных отсеков нет.

Для типа «В» характерно наличие дополнительного отсека для глиняных сосудов, есть плиты на полу (рис. 2).

Для типа «С» характерно наличие плит на полу, но отсутствуют дополнительные отсеки.

Рис. 1. Карта распространения памятников культуры ситуаньшань и дольменов Кореи.

Ситуаньшань; 2 - Дунлинган; 3 - Хоушишань; 4 - Синсиншао; 5 - Чаншэхань; 6 - Симчхонни; 7 - Гвансондон; 8 - Мугбанни; 9 - Сан-джапхори; 10 - Хвансонни; 11 - Манбонни; 12 - Тэбондон-4; 13 - Понпхённи.

Рис. 2. Погребения культуры ситуаньшань , тип В (по: [Ли Гуанжи, 2006, с. 32-33]).

1 - Сяонаньгоу, погр. М1; 2 - Хоушишань, погр. 79М19.

Сопровождающий инвентарь включает в себя керамику, изделия из камня и бронзы. Каменные и бронзовые вещи во многом копируют друг друга, керамика вариативна. Глиняная посуда представлена в основном кувшинами, широкими горшками и мисками, треножниками, редкими грузилами, веретенами, чашами на поддоне. Предметы из камня – белые трубчатые бусины, полулунные ножи с отверстиями, длинные иволистные наконечники стрел. Бронзовые предметы – наконечники копий, ножи, тесла, долота и топоры, а также бляшки, пуговицы, рыболовные крючки и пластины. Примечательными являются находки костей и зубов кабана в составе погребального инвентаря.

Выделяются определенные правила помещения предметов в могилу. Так например, белые каменные трубчатые бусины, нефритовые подвески и украшения из зубов кабана чаще всего располагаются возле головы и груди, а каменные топоры, ножи и наконечники стрел или бронзовые орудия клали в районе пояса сбоку от тела человека, глиняные горшки, кувшины и миски чаще всего ставили у ног, во вспомогательный отсек сбоку или в ногах погребенного. Наиболее распространенные сочетания: 1) пряслице, каменные наконечники стрел, кувшины и горшки; 2) каменные наконечники стрел, тесло, топорик, кувшины и горшки [Тун Чжучэнь, 1964, с. 29–49].

Что касается происхождения традиции каменных ящиков, то их можно связать с культурой ма-чэнцзы , самой ранней культурой бронзы региона, локализованной в верховьях р. Тайцзыхэ (современная пров. Ляонин). Между двумя культурами определенно существовала корреляция: в мачэнц-зы встречаются прототипы каменных ящиков; практиковались первичные захоронения; тела были захоронены лежащими на спине с выпрямленными руками и ногами; аналогичные комбинации и расположение инвентаря; наличие свиных костей; похожи выделенные категории глиняной посуды и каменные полулунные ножи.

Таким образом, к характерным особенностям культуры ситуаньшань относятся погребальные сооружения в виде каменных ящиков. В инвентарных комплексах преобладает гладкостенная керамика, шлифованные каменные орудия, в том числе и полулунные жатвенные ножи, бронзовые предметы вооружения [Лю Цзинвэнь, 1991].

Одновременно на территории Северо-Восточного Китая и Корейского п-ва складывается уникальная мегалитическая культура, представленная преимущественно дольменами. В Северо-Восточном Китае выявлены дольмены двух типов: северного типа (классические) и типа кэсоксик (без опорных камней). Большая часть китайских дольменов со- средоточена на территории пров. Ляонин. Здесь преобладают дольмены северного типа (из 136 известных здесь дольменов к нему отнесено 105 сооружений) [Ха Мунсик, 1999, с. 218]. Они представляют собой массивные каменные конструкции с наземной камерой, состоящей из двух опорных и двух торцевых стенок, перекрытых гигантской каменной плитой – крышкой. Что касается пров. Цзилинь, то на ее территории соотношение дольменов северного типа и дольменов типа кэсоксик (без опорных камней) примерно одинаково (66 сооружений северного типа и 44 конструкции без опорных камней) [Там же]. Внутримогильной конструкцией дольменов типа кэсоксик служил каменный ящик, сложенный из каменных плит или блоков. Дольмены обоих типов сосредоточены на одних и тех же памятниках преимущественно в пров. Цзилинь. Указанные обстоятельства косвенно свидетельствуют о формировании устойчивой традиции захоронений в каменных ящиках на территории региона. Вероятно, что это произошло под влиянием погребальной традиции синхронной мегалитам культуры ситуаньшань.

На территории Корейского п-ва каменный ящик является достаточно распространенным типом вну-тримогильной конструкции дольменов южного типа и сооружений без опорных камней типа кэ-соксик . Примером может служить целый ряд памятников как северной, так и южной части Корейского п-ва: комплекс Симчхонни в у. Хванджу и Кван-сондон в г. Саривон, пров. Хванхэ-пукто, памятник Мугбанни в у. Кэчхон пров. Пхёнан-намдо КНДР ; дольмен 1 Санджапхори в у. Йанпхён пров. Кёнги-до, памятник Хансонни в у. Чечхон пров. Чхунчхон-пукто; Манбонни в у. Наджу, пров. Чолла-намдо, Тэбондон-4 в г. Тэгу (рис. 3), Понпхённи в у. Корён пров. Кёнсан-пукто и т.д. [Ха Мунсик, 1999, с. 131– 148; Пукхан…, 1991, с. 174–176, 368–369, 402–405; Хан Бёнсам, Ким Джончхоль, 1974, с. 19–20; Ким Джэвон, Юн Мубён, 1967, с. 108–127; Хангук…, 1999, с. 681–682, 695–696, 799–800, 828–832, 941] (см. рис. 1, 6 - 13 ). Каменные ящики корейских дольменов сооружались из поставленных на ребро каменных плит или уложенных слоями по типу кладки плиток. Наличие внутримогильных конструкций в виде каменных ящиков в дольменах Кореи ставит вопрос об опосредованной преемственности традиции их сооружения и связях с культурой ситу-аньшань .

Погребальный обряд дольменов Кореи изучен недостаточно ввиду отсутствия массового антропологического материала. Есть основания полагать, что для дольменов без опорных камней с каменными ящиками Северной Кореи характерны захоронения по обряду трупосожжения (Квансондон 4,

Рис. 3. Каменные ящики дольменов Тэбондон-4 (по: [Ю Ёнджин, 1991, с. 23]).

5). Аналогичную картину демонстрируют дольмены, расположенные в уезде Дунфэн пров. Цзилинь КНР. Для дольменов с каменными ящиками Южной Кореи, вероятно, были более типичны захоронения по обряду трупоположения на спине, чему можно найти подтверждение в материалах дольменов Хвансонни 6, 7, 17 (из раскопок Университета Чхунбук) и 13 (из раскопок Национального музея Республики Корея) [Ким Джэвон, Юн Мубён, 1967, с. 108–127]. Как было отмечено ранее, для культуры ситуаньшань характерны, главным образом, захоронения по обряду трупоположения, хотя в редких случаях практиковалась и кремация [Ли Джонсу, 2008, с. 231].

Инвентарные комплексы корейских дольменов обычно представлены гладкостенной керамической по судой и шлифованными каменными орудиями, среди которых довольно многочисленны жатвенные ножи, наконечники стрел и кинжалы. В небольшом количестве присутствуют и бронзовые предметы вооружения. Корейские исследователи отмечают, что прямых аналогий в инвентаре корейских дольменов с культурой ситуаньшань не прослеживается. Для мегалитической культуры Корейского п-ва не характерны треножники и веерообразные бронзовые кельты, являющиеся типичными предметами инвентарного комплекса культуры ситуаньшань [Ха Мунсик, 1999, с. 267–268]. Несмотря на отсутствие явного сходства в инвентаре двух культур, обращают на себя внимание некоторые общие черты. Во-первых, это присутствие в керамическом комплексе культуры ситуаньшань лепных сосудов с округлым туло-вом, высокой выделенной горловиной и 2 ручками по бокам средней части тулова [О Дэян, 2019, c. 193–194; Ли Джонсу, 2008, с. 233]. Подобные сосу- ды находят аналогии в керамике типа мисонни и ее позднем варианте – керамике типа мугбанни. Сосуд типа мисонни найден в камере дольмена Тэп-хённи 5 в у. Пукчхан пров. Пхёнан-намдо, а керамика типа мугбанни – в дольмене Мугбанни 24 на северо-западе Корейского п-ва [Ха Мунсик, 1999, с. 143–145]. Во-вторых, в дольменах пров. Ляонин керамика типа мисонни обнаружена в комплексе со скрипковидными бронзовыми кинжалами – изделиями специфической формы, которые наряду с керамической посудой типа мисонни считаются индикаторами культуры Древнего Чосона [Бутин, 1982, с. 186–187]. Такие кинжалы являются самой многочисленной категорией бронзовых изделий в инвентарных комплексах дольменов Кореи и Маньчжурии. Скрипковидные кинжалы найдены исключительно в дольменах южных районов Корейского п-ва, главным образом, в пров. Чол-ла-намдо – 16 экз. Принято считать, что территория распространения скрипковидных кинжалов ограничивалась районами современной пров. Ляонин и северо-западной частью Корейского п-ва, совпадая с ареалом керамики типа мисонни. Тем не менее, на могильнике культуры ситуаньшань Синсиншао-3 в погр. АМ16 выявлен бронзовый скрипковидный кинжал, а в погр. DM13 – скрипковидный наконечник копья [Ли Джонсу, 2008, с. 23– 26]. Таким образом, наличие отдельных предметов культуры Древнего Чосона в материалах могильников культуры ситуаньшань и на крайнем юго-западе Корейского п-ва позволяет сделать вывод о том, что влияние культуры Древнего Чосона распространялось на север вплоть до пров. Цзилинь, а на юг – до современной южнокорейской пров. Чолла-намдо. В-третьих, типичным для каменного инвентаря культуры ситуаньшань считаются шлифованные полулунные ножи, тесла и наконечники стрел. Все эти материалы находят самые широкие аналогии и в культуре дольменов Корейского п-ва на всей территории ее распространения. С культурой ситуаньшань их объединяет, прежде всего, широкое применение техники шлифования для обработки камня. Полулунные ножи в обеих культурах указывают на сходный тип хозяйства, основу которого составляло земледелие.

Таким образом, детальное сравнение материалов культуры ситуаньшань Китая и мегалитической культуры Кореи выявило некоторые сходства между ними. Это использование сооружений типа каменных ящиков в качестве погребальной конструкции; совершение захоронений преимущественно по обряду трупоположения; погребальный инвентарь с преобладанием гладкостенной керамической посуды и шлифованного каменного инвентаря; присутствие в инвентарных комплексах пол- ностью аналогичных керамических и бронзовых изделий, имеющих четкую культурную атрибуцию (бронзовых скрипковидных кинжалов и наконечников копий, керамики типа мисонни и мугбанни). Все эти сходства, помимо стадиального характера, маркирующие постепенное становление культуры бронзы на Востоке Азии, могут также являться свидетельством культурных контактов или определенной этнической близости – принадлежности к тунгусо-маньчжурской общности. Дальнейшее более детальное изучение означенной проблемы представляется перспективным для решения проблемы происхождения мегалитической традиции и культуры бронзы Восточной Азии в целом.

Работа выполнена при поддержке гранта РНФ № 2228-00566 «Мегалитические комплексы Корейского полуострова – от локального феномена к общерегиональной традиции монументальных сооружений».