Касар-Куруг: западная ставка уйгурских каганов и проблема идентификации Пор-Бажына

В сентябре - октябре 749 г победой Элетмиш Бильге-кагана завершилась двухлетняя междоусобная война в Уйгурском каганате. Ее последние сражения почти совпали с появлением новой угрозы государству уйгуров - на северо-западе сформировался враждебный им союз кыргызов, чиков, карлуков и басмылов. Новым театром военных действий становились Тува, Северо-Западная Монголия, Джунгария. В 750 г. Элетмиш Бильге-каган, определив главное оперативное направление, перенес свою летнюю ставку на запад, в нынешнее монголо-тувинское пограничье.

«В год Тигра (750 г.) я пошел в поход на чиков. Во втором месяце, на четырнадцатый день, у (реки) Кем я их разгромил. В том году я приказал учредить ставку в Касар-Кордане, что у верховий (реки) Тез, на западном склоне Отюкена. Я приказал воздвигнуть там крепость и провел там лето. Там я установил границы (моих владений). Там же я приказал вырезать мои (гербовые) знаки и мои письмена», - говорится в надписи на стеле из Могойн-Шине-усу (стк. 19-20)*.

Более короткий вариант сообщения об учреждении Элетмиш Бильге-каганом западной ставки содержится в Терхинской надписи (стк. 1-2): «Я, Неборожденный Элетмиш Бильге-каган, (вместе с) Неборожденной (супругой) Эльбильге-катун, приняв на себя титулы каган и катун , тогда повелел поставить свою ставку < и соорудить крепость >, там, на западной окраине Отюкена, у верховий (реки) Тез. Там в год Тигра (750 г.) и в год Змеи (753 г.) два раза я провел лето». В этом месте формировалась исходная база для новых походов, туда стягивалось войско для подготовки к весенне-летним и осенним кампаниям.

Основание ставки сопровождалось рядом строго определенных и во всех случаях повторяемых действий - строился cyt (укрепление, крепость) и orgin (ставка), где находился трон, воздвигалась стела с гербовыми знаками кагана и его рода ( belgti ), на стелу наносилась руническим письмом декларация кагана ( bitig ). Центр ставки - чыт -крепость - возводилась в наиболее безопасном и стратегически удобном месте, а стела со знаками и письменами - на границах ханской резервации. Местоположение ставки фиксировалось в каганской декларации и объявлялось заповедным ( куругом ).

Институт заповедных царских земель (парадизов, охотничьих парков) существовал во многих древних и средневековых государствах Западной и Восточной Азии [Allsen, 2006]. Первое описание заповедника такого рода в степной империи, у гуннов, сохранилось в «Истории ранней династии Хань» (I в. до н.э.). В ней цитируется меморандум Хоу Ина, чиновника «сведу-ющего в пограничных делах»: «С востока на запад более тысячи ли тянутся горы Иньшань… Среди этих гор шаньюй Маодунь нашел себе прибежище. Здесь он изготовлял луки и стрелы, отсюда совершал набеги, и это был его заповедник для разведения диких птиц и зверей» [Таскин, 1973, с. 39–40].

В унаследованной тюрками степной традиции заповедные земли именовались qurug / qorug (от глагола qury -/ qory – «оберегать, охранять») [Doerfer, Bd. III, S. 440–450]. Назначение куруга было весьма многообразным. Куруг был и охотничьим угодьем, и полигоном для сбора и подготовки войска к походу, и местом заготовок припасов и оружия, и закрытым для подданных сезонным кочевьем хана [Дробышев, 2005; Дмитриев, 2006]. Еще одну функцию выделяет Махмуд Кашгарский (XI в.): «куруг – это (место) укрытия правителя» [Махмуд ал-Кашгари, 2005, с. 356].

Наиболее важным было стратегическое назначение куруга , о чем свидетельствуют сообщения арабских авторов, относящиеся к эпохе каганатов. Так, ат-Табари (IX в.) описывает куруг тюргешского кагана первой половины VIII в. следующим образом: «Хакан приказал своим готовиться к войне. А у хакана были во владении луга и заповедные горы, к которым никто не приближался и не смел в них охотиться, ибо они были о ставлены для (подготовки) к войне. Пространство, которое занимали эти луга, было в три дня (пути), и заповедники в горах – три дня (пути). И люди стали готовиться (к походу). Они выпустили пастись свои стада (на заповедные луга), стали дубить шкуры убитых на охоте животных и делать из них сосуды, стали изготовлять луки и стрелы» [Ат-Табари, 1987, с. 242].

Границы куруга определялись в уйгурских надписях через систему постоянных ориентиров, которые упоминаются многократно и дополняются единичными указаниями. Пользуясь этими ориентирами и указаниями, попытаемся определить, где была расположена западная ставка Элетмиша и его сына – Бёгю-кагана: «Он (Бёгю-каган) поселился у (реки) Тез, в Ка-сар-Куруге, построил крепость, воздвиг ставку. (Там) он провел лето» (Тэсинская надпись, стк. 19).

Прежде всего следует зафиксировать, что ни крепость, ни дворцовое сооружение не были местом постоянного пребывания кагана. Находясь в местах летовки, каган жил в своей юрте (eb), о чем неоднократно упоминается, и кочевал по определенным маршрутам. Вся территория кочевья, весь куруг кага- на, т.е. охраняемая заповедная местность, считалась его летней резиденцией. Нигде не упоминается о том, что он когда-либо жил в чыте-крепости. Следы его пребывания не выявлены и во время археологического изучения крепости: «Как показали исследования 2007 г., интенсивно сть функционирования памятника была очень незначительной – слои обживания практически отсутствуют. Это тесным образом связано с анализом архитектурно-планировочных зон Пор-Бажына. В выделенных зонах не прослеживается жилая зона, обязательная для дворцового сооружения». Отмечается отсутствие отопительных систем, что делает невозможным проживание в крепости в зимнее время: «…памятник функционировал только летом и, по всей видимости, в течение кратких периодов» [Крепость Пор-Бажын, 2008, с. 5]. Вот как описывается летовка Элетмиш Бильге-кагана в Тер-хинской надписи: «…по (рекам) Карга и Бургу, в той стране, я кочую по (этим) моим рекам. В моих летних кочевьях, по западному краю северного склона Отюкена и к востоку от верховий (реки) Тез, здесь я кочую» [стк. 4–5].

Где же по сведениям, приведенным в надписях, находились сооружения, построенные по приказу кагана, и где он кочевал? В обеих обнаруженных надписях Элетмиш Бильге-кагана, двух из многих – на Терхинской стеле и стеле из Могойн-Шине-усу, сначала указаны по стоянные ориентиры кочевья: «у верховий (реки) Тез (или: от верховий (реки) Тез), по западной окраине Отюкена» (Терхинская стела, стк. 1). Этот ориентир упомянут в той же надписи в уже цитированных строках 4–5. Именно Отюкен-ское нагорье и крупные реки – Оркун (Орхон), Тогла (Тола), Селенга, Тез, Кем, Иртыш – образуют своего рода сеть главных ориентиров на виртуальной карте кочевых и военных маршрутов уйгурских каганов. Их сугубо маршрутные представления о пространстве существенно отличаются от современного географического дескриптива [Klyashtornyi, 2008, p. 409–414].

Река Тез – современная Тэс-хем в Туве, она же Тэсийн-гол в Монголии. В надписях она неоднократно упоминается как основной ориентир к западу от верховий Селенги и Отюкена. Отюкен ( Ötüken jyš – Отюкенская чернь) – это Хангайская горная страна. Ее западный край – хребет Сангилен, с северных склонов которого начиналось ханское кочевье – ку-руг , как указано в надписи, восточнее (точнее северо-восточнее) верховий реки Тэс в непосредственной близости от хребта Сангилен. Сама крепость расположена между долинами Малого Енисея и Тэс в их верхнем течении. И главным ориентиром являлась именно Тэс, т.к. она была основным водотоком на пути в крепость с юга, а ее верхнее течение входило в состав куруга .

С северных склонов Сангилена берет начало р. Карга (современная Каргы), впадающая в Каа-хем (Малый Енисей, р. Кем в надписях). Река Бургу, о которой говорится в надписи, свое название не сохранила, но широкое междуречье, упирающееся на севере в оз. Тере-холь, ограничено с востока рекой с современным названием Балыктыг-хем (букв. ‘Рыбная’). С востока и запада это пространство окружено невысокими лесистыми горными грядами, обозначенными на старых картах местным тувинским названием Хан-тайга – «Царская тайга». А с юга, из Монголии, к ним ведет древняя дорога, которую монголы называют Ха-нын зам – «Царская дорога». С севера Хан-тайга ограничена котловиной оз. Тере-холь [Карта…, 1887].

Следует отметить, что в тюркских языках и диалектах Тувы и Алтая термин тайга не имеет значения «сплошной лес», которое он приобрел в русском языке. Обычно тайгой там называют гористую местность, чаще всего богатую черневыми лесами, но с широкими безлесными речными долинами. Иногда так же называют и безлесные горы, соседствующие с чернью [Молчанова, 1979, с. 93–94]. В древнетюркском языке такая местность называлась jyš , и этим названием обозначали целые горные страны (например, Ötüken jyš – Хангайская горная страна).

Крепо сть, которую тувинцы называют Пор-Ба-жын [Вайнштейн, 1964], два сезона (750 и 753 гг.) была центром летних кочевий Элетмиш Бильге-ка-гана и по крайней мере один сезон – его сына и наследника Бёгю-кагана. Это были čyt и örgin обоих каганов на западе; южной и юго-западной границами резиденции считались верховья Тэс и отроги хребта Сангилен. Именно в этом пограничье в летний полевой сезон 1976 г. мною был обнаружен нижний фрагмент стелы с рунической надписью – декларацией Бёгю-кагана. Удалось найти и место установки Тэсинской стелы.

По словам жителей Цаган-уул-сомона (Хубсу-гульский аймак), памятник еще в недавнем прошлом лежал на холме Ногон-толгой, где в 1981 г. мною проводились раскопки*. Холм оказался насыпным искусственным сооружением полусферической формы. Его ширина по оси С – Ю 37 м, по оси З – В 46 м, высота ок. 1,5 м. В западной части холма имеется пологий пандус (8–9 м). После снятия почвенного покрова было обнаружено, что холм и пандус покрыты двойным слоем из пахсовых блоков. Первоначально сооружение имело вид усеченной пирамиды с пологим подъемом на нее с западной стороны. Под пахсовым слоем, на глубине 0,75–0,80 м, находилось кострище диаметром 0,8–1,0 м, в нижнем слое которого сохранились шесть лежащих параллельно друг другу обуг- ленных бревнышек диаметром 5–8 см; верхний слой кострища состоял из мелких углей. Костер горел интенсивно, но недолго – большая часть дерева не рассыпалась; очевидно, он был засыпан. Под кострищем обнаружены конские и бараньи кости, а также фрагмент боковины сосуда ручной лепки. Скорее всего, на холме после сооружения и до покрытия двойным пах-совым слоем было совершено ритуальное сожжение жертвенного мяса.

В 3 км к юго-западу от Ногон-толгой находится подобный по форме земляной холм Хух-толгой; он вдвое меньше по размерам, высотой 1 м. С западной стороны холма также выступает короткий «язык» – пандус. Небольшой шурф, заложенный в 1981 г., показал, что и этот холм искусственного происхождения. Вероятно, он и был местом установки пограничной стелы Элетмиш Бильге-кагана, которая не сохранилась.

В надписи Бёгю-кагана (Тэсинская стела) обозначена вся территория резиденции; она названа Ка-сар-Куруг – «заповедные (запретные) земли Касар». В эпитафийной надписи Элетмиша назван, возможно, только центр резиденции – Касар-Кордан. Впрочем, слова, которые я читаю как qasar qordan , Дж. Клосон, исправляя чтение Г. Рамстедта, читает как qasar qurydyn и переводит «на западе Касара» [Clauson, 1972, p. 95]. И.В. Кормушин предлагает чтение qasar qurda «в Касар-Куре» [2004, с. 106–107], что менее оправданно. Я условно сохраняю предложенное мною ранее чтение второго слова как qordan [1980, с. 90], полагая его частью названия. Если принять интерпретацию Дж. Клосона, то название Касар в надписях является обозначением достаточно обширной области. Мое чтение qasar qordan принял Ф. Рыбацки, полагая, что слово qordan является географическим или этническим именем, которое он фиксирует также в 14-й строке надписи Тоньюкука [Rybatzki, 1997, S. 95–96].

Касар – основной компонент в названии западной ставки уйгурских каганов. Это название распространялось на земли, ограниченные верховьями Тэс на юго-западе, хребтом Сангилен на юге, речными долинами Каргы и Балыктыг на севере. Восточную границу каганского куруга определить труднее. Возможно, на северо-востоке куруга ею было оз. Тере-холь. Между тем, в основе топонима Касар, дважды упомянутого в надписях, лежит этноним. Он также дважды упомянут в надписях в составе личного имени древнего огузского (огурского) вождя Кадыр Касара, оба раза в паре с именем другого вождя – Беди Берсил. Ранее мною отмечались значение обоих персонифицированных этнонимов для истории Хазарского каганата, а также то, что племенной союз касар/хазар лишь частично мигрировал на запад евразийской степи [2005, 2007]. Основной массив огуз-ских племен, которые с середины VII в. именовались токуз-огузами – «девяти(племенными) огузами» и возглавлялись он-уйгурами – «десяти(племенными) уйгурами», остался во Внутренней Азии. В зависимости от политической ситуации они то покидали коренные земли в бассейнах рек Толы и Селенги для откочевок в Восточный Туркестан, то вновь возвращались в Центральную и Северо-Западную Монголию [Кляшторный, 2010].

В содержащихся в старой и новой «Историях династии Тан» китайских списках «девяти племен», т.е. токуз-огузов, племя коса ( касар ) упомянуто шестым. В другом важнейшем танском компендиуме – Тан ху-эйяо («Свод важнейших событий династии Тан») – шестым названо племя сыцзе ( сикер ). Это противоречие, отмеченное уже Э. Пуллиблэнком [Pulleyblank, 1956, p. 167–168], было окончательно разъяснено Т. Сенга, показавшим, что в обеих Таншу совмещены список названий «малых» племен (sub-tribal names), входивших в состав собственно уйгуров, и список названий «девяти племен», т.е. токуз-огузов. Обобщая результаты исследований нескольких японских ученых, Т. Сенга показал, что племя коса ( касар ) было главенствующим в племенной группе сыцзе ( сикер ) [Senga, 1990, p. 57–69], в него входило и племя апусы ( абуз ) [Pulleyblank, 1955].

Уточнить местоположение коренных земель племенной группы сикер позволяет китайский список «вассальных округов», учрежденный императорским указом 648 г., когда уйгуры, после разгрома каганата сеяньто ( сиров ), возглавили огузские племена и формально признали свою зависимость от империи. «Вассальный округ» сикеров , именовавшийся «округ Лушань», находился севернее р. Толы и западнее «округа» самих уйгуров [Liu Mau-tsai, 1958, S. 357]. Г.Е. Грумм-Гржимайло локализовал «округ Лушань» в верховьях Селенги [1926, c. 275], т.е. на крайнем западе расселения огузских племен. Западная локализация сикеров косвенно подтверждается их привязкой к западному крылу военно-административной организации в уйгурских государствах – тардушам , как это зафиксировано в хотано-сакском документе 925 г. Согласно этому документу, составленному хотанскими по слами в Дуньхуане, сикеры традиционно возглавляли западное тардушское крыло, в то время как династийное племя уйгуров, ягла-кары , возглавляли тёлисов , т.е. племена восточного крыла [Hamilton, 1977, p. 516–517]. Касары , главенствующее племя в племенной группе сикеров , скорее всего, занимали крайние на западе уйгурские земли – территории севернее Тэс, которые и стали обозначаться их именем.

Для чего же нужна была крепость, в которой никто не жил? Только в качестве временного убежища (рефугиума) на случай войны, вторжения и внезапного нападения врагов. Личный конвой хана, который в надписях назван qut jortuγ – «августейший эскорт», и его гвардия (в надписях – turγaq) в любой момент могли создать надежное прикрытие при быстром отходе в крепость, а ворота со створами 4–5-метровой ширины* были способны мгновенно пропустить отступающий отряд. Конечно, крепость могла использоваться и для торжественных случаев, о которых упоминается в надписях. Дважды говорится и об угрозах извне, исходивших в одном случае от туту-ка чиков, а в другом – от кыргызского хана. В обоих случаях превентивные походы уйгурских войск предотвратили войну на территории резиденции. Однако фиксируется случай, когда одно из мятежных огузских племен было разгромлено на берегу Бургу, т.е. в пределах куруга. Так что создание крепости-убежища на землях ханского куруга было отнюдь не пустым делом.

Таковы были местоположение, границы и функции западной ставки первых уйгурских каганов, именуемой Касар-Куруг – «заповедная земля Касар».