Когнитивная и лингвокультурологическая интерпретация в сфере поисков лингвистической структуры

Каждая историческая эпоха в языкознании отмечена определенными умонастроениями, направляющими лингвистов в их научных изысканиях. Характерными чертами науки XIX в. были регистрация и наблюдение фактов, данных в непосредственном опыте, что соответствует первой ступени познания. XX в. охарактеризовался прежде всего значительными успехами в естественных науках. Физика продвинулась вперед в исследовании объектов далеко за грань непосредственной наблюдаемости тел и открыла мир мельчайших частиц. Оказалось, что любая сущность может и должна быть представлена в виде иерархической и взаимосвязанной системы ее простых составляющих. Не только физические объекты, как оказалось, могут обладать структурой, но и любые существующие в реальности процессы также представляют собой взаимодействие простейших элементов, подчиняющихся универсальным законам связи.

Идея структуры становится главенствующей в научном сознании XX в. и интерпретируется по-разному в отдельных дисциплинах. Наиболее распространены два определения понятия структуры: 1) структура понимается как целое, состоящее, в противоположность простому сочетанию элементов, из взаимозависимых и взаимообусловленных элементов; здесь структурный подход означает изучение внутренних связей и зависимостей между элементами, составляющими данный объект; 2) структура рассматривается как явление чистой формы и чистых отношений, как форма, отвлеченная от конкретной реализации [1]. Понятие структуры вследствие своей мыслимой универсальности из точных наук было перенесено в языкознание и в дальнейшем разрабатывалось такими направлениями современного структурализма, как функциональная лингвистика, глоссематика, дескриптивная лингвистика.

Признание любого языка особой структурой, характеризующейся своей внутренней организацией, согласно постулату А. Мартине, связано в структурной лингвистике с формализацией лингвистического анализа и попытками выработать системный метод описания и изучения языка. Для всех направлений структурализма характерно стремление именно к объективному и беспристрастному лингвистическому анализу Традиционно высказывается мнение, согласно которому направление функциональной лингвистики противопоставляется направлению глоссема-тики внутри единого течения структурализма, между которыми располагается дескриптивная лингвистика.

В отличие от глоссематики логико-математическими принципами изучения языка представители функциональной лингвистики признавали необходимым учет многообразного комплекса отношений языка к действительно сти, его социального характера. Возможность существования языка не признавалась вне языкового коллектива, чьи коммуникативные нужды он призван обслуживать. Но данное положение ставило перед сторонниками функциональной лингвистической школы задачу принципиально утилитарную: не проникновение в картину мира сообщества с целью выяснения характера соотношения между материальной и языковой реальностью, но выделение функций речевой деятельности в зависимости от связи с внелингвистическими факторами. Выделяются две основные функции: социальная, которая обеспечивает связь индивида с другими индивидами посредством языка, и экспрессивная, связанная с намерением говорящего либо пробудить у слушателя желаемые эмоции, либо выразить собственное эмоциональное состояние вне обстановки диалога. В социальной функции речевая деятельность также подразделяется по связи с внелингвисти-ческой реальностью на функцию общения, когда внимание говорящего направлено на передачу определенного содержания, и поэтическую функцию, когда внимание обращено на форму сообщения.

Разработка теории функций языка и соответствующих им функциональных языков занимала важное место в теории и практике представителей функциональной лингвистики, что привело к гиперболизации автономной роли функционального языка и, как следствие, фактическому превращению единого национального языка в набор противопоставленных друг другу видов речевой деятельности.

Говоря о таком крупном ответвлении структурализма, как дескриптивная лингвистика, и его вкладе в осмысление проблемы соотношения языка и окружающей действительности, необходимо отметить, что в рамках одной школы сосуществовали довольно противоречивые взгляды исследователей на язык и его характеристики. Наибольший интерес вызвали положения Э. Сепира и Л. Уорфа.

Данные исследователи, с одной стороны, разделявшие релятивизм Ф. Боаса и его последователей в рамках дескриптивной лингвистики, уделявших большое внимание особому статусу экзотических для классической западной лингвистики языков, никогда не принимали бихевиористского подхода, разрабатываемого Л. Блумфилдом, для которого бихевиоризм стал психологической основой лингвистического анализа. В неприятии бихевиоризма кроются главные противоречия между гипотезой Сепира-Уорфа и идеями других дескриптивистов.

Независимость взглядов Э. Сепира ярко проявляется в определении понятия «лингвистическое изменение»: за довольно пестрой картиной хаотичных изменений, создающих историю развития любого языка, по мысли ученого, можно обнаружить наличие определенной долговре- менной тенденции формирования языком самого себя, «так же как набегающие на берег волны образуют сменяющие друг друга прилив и отлив». Выводом из данного замечания следует признание более-менее автономного существования языка, его свободы от социальных императивов. И хотя позиция Э. Сепира не была последовательной, в частности, он утверждал, что различия между языками заключаются лишь в способах выражения единого человеческого опыта [1], но в дальнейшем изменил свое мнение: «человеческие существа живут не в единственно объективном мире и не в уникальном мире социума, но во многом отданы на произвол того или иного языка, выполняющего функции посредника во всех аспектах жизни общества» [10].

Значительным научным вкладом Л. Уорфа стал детальный анализ языков некоторых североамериканских народов, и, главным образом, с помощью именно этого материала он доказывает правоту взглядов Э. Сепира о самодовлеющей роли языка на человека и общество. В качестве одного из примеров им рассматривается категория одушевленности в языке народности хопи, в частности, молитвы о дожде и обращения к облакам как вербальная составная подобных обрядовых действий. Л. Уорф указывает, что из собственно употребления невозможно сделать вывод о том, являются ли обращения к облакам как к одушевленным объектам метафорой, образным высказыванием или действительно воспринимаются социумом в качестве живых существ. Различия по принципу одушевленности-неодушевленности проявляются в языке хопи в виде скрытой категории: особый способ образования множественного числа демонстрирует отношение данного народа к облакам как к живым, одушевленным сущностям [12].

Необходимо отметить, что данная теория не применима к европейским народам и языкам, так как, замечает Л. Уорф, эти народы благодаря длительному сосуществованию разделяют общие культурные ценности, что превращает любого француза, немца, итальянца в носителя единой «среднеевропейской» западной культуры.

Но, с другой стороны, подобное сведение известных и разработанных культур в одно целое, неспособное служить доказательной базой, и приведение примеров только из малоизученных экзотических для современного научного мира языков, не может не ставить под сомнение достоверность всей теории Сепира-Уорфа.

Справедливо полагать, что каждый индивид наследует определенный опыт социума, членом которого он является: опыт, зафиксированный в языке; но едва ли найдется хотя бы одна из воспринятых идей, которая остается «священной и неприкосновенной» для сознания индивида в процессе онтогенеза. Человеческая мысль представляет собой постоянный процесс верификации приобретенных знаний и, в случае необходимости, замену их более релевантными, которые становятся впоследствии составной частью «хранилища готовых знаний» для будущих поколений до тех пор, пока другой индивид не выработает лучшую идею. Таким образом, язык общества и мысль индивида оказывают взаимное влияние друг на друга, но в конечном итоге решающее значение имеет именно влияние индивида на язык. Обратное влияние язы ка на конкретного человека представляет собой негативный фактор как следствие неспособности или нежелания последнего критически подходить к осмыслению идей, высказанных ранее другими. Э. Сепир и Б. Уорф подходят к решению этого вопроса с позиции того, что власть языка, будучи гораздо более мощной и влиятельной, нежели возможности индивида, оказывает исключительно положительное воздействие. В этом проявляется их недооценка потенциала индивида в сфере языкового творчества и способности раздвинуть границы, навязываемые обществом.

Несмотря на то, что гипотеза Сепира-Уорфа непоследовательна, теоретически сильно уязвима в силу того, что в ней односторонне гипертрофируются место и роль языка в жизни общества, она, в свою очередь, вызвала большой интерес лингвистов к проблеме взаимоотношения языка и общества, с одной стороны, и языка и индивида, с другой [9].

На современном этапе развития лингвистической науки идеи, высказанные отдельными яркими представителями структурализма, стали одной из теоретических и методологических основ, на которой сформировалась в лингвистике новая когнитивная парадигма научного знания. Для исследователей, работающих по данному направлению, ключевым является решение целого комплекса вопросов, сгруппированных вокруг центральной проблемы прояснения характера взаимоотношений языка и сознания, проявления так называемого «человеческого фактора» в языке.

В когнитивной лингвистике язык рассматривается как инструмент и воплощение когнитивной способности человека. Человеческий фактор влияет и на устройство, и на функционирование языка, а потому человек и его созидательная роль являются центральными в понимании и осознании языкового и речевого механизмов. Лингвистику нового времени отличает стремление не просто вернуть язык в систему когнитивных механизмов человека, но также осмыслить роль языка, его место в данном многоплановом комплексе. Соответственно, акцент в исследованиях делался на внутренних, имманентных правилах и законах строения и функционирования языковой системы.

Изучение познавательной деятельности человека побуждает исследователей рассматривать язык как знаковую систему предназначенную для хранения, извлечения и переработки информации [6], что обуславливает исследование различных языковых единиц с точки зрения репрезентации знаний человека о мире. Когнитивных лингвистов интересуют именно те аспекты, которые раньше объяснялись только традиционно, как собственно языковое явление, или те, что не входили в сферу интересов лингвистики прошлых лет. В самом общем смысле в сферу интересов когнитивной лингвистики входят проблемы определения природы и механизмов репрезентации знаний и процедур их обработки в сознании человека [2]. Ею изучаются глубинные продукты мышления человека, участие психологических и когнитивных механизмов в процессе коммуникации, которые скоррелированы с языковыми формами манифестации опыта и знаний человека. Качественно новый характер исследований, учитывающий ментальные принципы, характеризующие природу языка, и единую когнитивную методологию изучения такого явления, как когниция общей системы познания мира человеком, проявляющейся в языковых формах, обеспечивает иной ракурс видения и объяснения языкового материала.

Необходимо отметить, что когнитивная лингвистика характеризуется открытостью системы научных изысканий: в исследования активно привлекаются данные из других отраслей лингвистической науки, психологии, философии, антропологии, программ по созданию искусственного интеллекта. Именно междисциплинарный подход к рассмотрению вопросов, входящих в сферу интересов когнитивной лингвистики, позволяет приблизиться к решению самых сложных для современной лингвистики проблем: взаимосвязь языка и мышления, соотношение собственно лингвистических и экстралингвистических знаний, целый круг вопросов, касающихся образования смысла и тесно связанная с ними проблема зависимости языкового значения и энциклопедического знания.

Современный интерес лингвистики к проблеме языка и культуры нашел свое выражение в оформлении лингвокультурологического направления, под которым понимается дисциплина, изучающая проявление, отражение и фиксацию культуры в языке и дискурсе. Объектом лингвокультурологии выступает язык как отражение и фиксация культуры, предметом лингвокультурологии признаются единицы языка и дискурса, обладающие культурно-значимым наполнением, являющиеся тем «каналом», по которому исследователь может войти в культурно-исторический пласт ментально-лингвального комплекса. Целью лингвокультурологии является выявление с помощью и на основе языковых данных базовых оппозиций культуры, закрепленных в языке и проявляющихся в дискурсе [5].

Культурологическое изучение языка, в первую очередь, предусматривает анализ языковых явлений, направленный на выявление национально-культурной специфики, закрепленной в языке. Данная уникальная для каждого конкретного языка составляющая напрямую соотносится с «внутренней формой языка», по В. фон Гумбольдту, и «специфическим способом категоризации языка средствами конкретного языка», по гипотезе Сепира-Уорфа.

Основной единицей понятийного аппарата лингвокультурологии является культурный концепт - многомерное смысловое образование, в котором выделяются ценностная, образная и понятийная стороны. Концепты и пересечения концептуальных связей образуют картину мира, находящую выражение в языковой картине мира, к числу онтологических характеристик последней относятся следующие признаки (по В. И. Карасику): 1) наличие имен концептов; 2) неравномерная концептуализация разных фрагментов действительности в зависимости от их важности для жизни соответствующего этноса; 3) специфическая комбинаторика ассоциативных признаков этих концептов; 4) специфическая квалификация определенных предметных областей; 5) специфическая ориентация этих областей на ту или иную сферу общения [4].

При всей хаотичности впечатлений, которые окружают человека и обрабатываются его сознанием, ментальная система человека объективно обладает образования ми особой природы - культурными концептами. По мнению Ю.С. Степанова, концепт - «это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт - это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» -сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» [8]. В. Г. Зусман отмечает, что «концепт всегда представляет часть целого, несущую на себе отпечаток системы в целом... Концепт - микромодель культуры, а культура - макромодель концепта» [3]. Таким образом, отталкиваясь от анализа одного концепта, представляется возможным реконструировать всю систему концептов определенного периода развития социума.

Концепт получает имя только в том случае, если концептуализируемая сущность осмысляется в языковом сознании и требует для себя конкретного обозначения. Концептуализация действительности осуществляется через обозначение, выражение и описание. Обозначение представляет собой выделение того, что актуально для данной лингвокультуры, и присвоение этому фрагменту осмысливаемой действительности специального знака. Выражение концепта - это вся совокупность языковых и неязыковых средств, прямо или косвенно иллюстрирующих, уточняющих или развивающих его содержание. Наличие выражения концепта может фиксироваться при наличии ситуации, раскрывающей его суть, при этом отсутствует специальное словесное обозначение. Описание концепта - это специальные исследовательские процедуры толкования значения имени концепта и его ближайших обозначений.

Важным для обозначения степени концептуализации различных областей объективного мира является понятие номинативной плотности - разные явления действительности получают неоднородное наименование в зависимости от степени важности данного концептуального образования для конкретного социума. Так, важные явления действительности получают детальное и множественное однословное наименование, раскрывающее сложные смысловые оттенки обозначаемого, тогда как менее важные явления обозначаются общим недиффе-ринцированным знаком.

Лингвокультурный подход к вопросу о существовании и характеристиках концептов отличается от лингвокогнитивного. Культурный концепт признается базовой единицей культуры, ее ядерным элементом. Будучи сложным образованием, культурный концепт включает в себя несколько компонентов или слоев: 1) основной, актуальный признак; 2) дополнительный, или несколько дополнительных, «пассивных» признаков, являющихся уже неактуальными, «историческими»; 3) внутреннюю форму, обычно вовсе не осознаваемую, запечатленную во внешней, словесной форме [8]. В основном признаке, вокруг которого организуется вся система того или иного концепта в конкретный период развития индивида и общества, он актуально существует для всех пользующихся данным языком. В дополнительных, пассивных признаках своего содержания концепт актуален лишь для некоторых социальных групп. Этимологические признаки концепта открываются лишь исследователями для иссле- дователей. Но это не значит, что для пользующихся данным языком этот слой содержания концепта вообще не существует. Он существует для них опосредованно, как основа, на которой возникли и держатся остальные слои значений.

С этих позиций лингвокультурный подход к изучению концептов заключается в исследовании их ценностных характеристик, которые, в свою очередь, являются отражением отношения носителей культуры к данным элементам картины мира. Ценности существуют в культуре не изолированно, а взаимосвязано и составляют ценностную картину мира как часть языковой. С позиций лингвистики ценностные ориентиры конкретной лингвокуль-туры могут быть описаны в виде культурных концептов, существующих в коллективном сознании и находящих свое выражение в языковых формах. Главное в концепте - «это многомерная и дискретная целостность смысла, существующего тем не менее в непрерывном культурно-историческом пространстве и поэтому предрасположенного к культурной (и культурогенной!) трансляции из одной предметной области в другую» [7].

Полного перечня культурных концептов не существует, так как неясны критерии их отбора в специализированный словарь. Ю. С. Степанов полагает, что их число невелико, около четырех - пяти десятков для любой культуры, и каждый концепт имеет неизменную и переменную части, зависящие от мировоззренческих установок общества на конкретном этапе развития. Выделяются конкретные и более абстрактные концепты вплоть до мировоззренческих универсалий. В «Словаре русской культуры» анализируются такие культурные концепты как «вечное, мир, время, огонь, вода, хлеб, действие, ремесло, слово, вера, любовь, радость, воля, правда, истина, знание, наука, число, счет, письмо, алфавит, закон, цивилизация, душа, совесть, мораль, деньги, страх, тоска, грех, грусть, печаль, дом, язык».

Реализация научных задач, нацеленных на выяснение структуры культурных концептов и их смыслового наполнения, требует применения целой системы исследовательских процедур. В их число входят такие методы, как сопоставительный, сравнительно-исторический, дедуктивный, индуктивный, интроспективный, а также собственно частные лингвистические методы и приемы:

• 1)    метод этимологического анализа, нацеленный на прояснение внутренней формы концепта;

• 2)    метод компонентного дефиниционного анализа для выяснения состава структуры концептуальных признаков концепта;

• 3)    прием регистрации и количественного подсчета имен концептов, встречающихся в прецедентных текстах для определения ценностной составляющей конкретного культурного концепта.

Кроме того, необходимо привлечение данных из других научных дисциплин, что является необходимым условием адекватного исследования механизмов и единиц когнитивной деятельности человека.

Таким образом, в современной лингвистике сложилось интенсивно развивающееся когнитивное направление. Это новая научная парадигма, находящаяся в данный момент на стадии оформления ее категориально понятийного аппарата. Сами концептуальные исследования направлены на рассмотрение таких фундаментальных проблем, как структура представления знаний о мире и способы их репрезентации в языке.

Концептуальная система - основа языковой картины мира, в которой концепты как составные части системы объективируются в виде лексем и их сочетаний. Концепт - это некое представление о фрагменте мира или его части, имеющее сложную структуру, которая выражается разными группами признаков, реализуемых разнообразными языковыми способами и средствами. Концепт отражает категориальные и ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира. В структуре концепта отображаются признаки, функционально значимые для соответствующей культуры.

Исследование концептуальной структуры позволяет выявить более глубокие и существенные свойства объекта или феномена. Такие свойства представляют обобщенные признаки предмета или явления, которые считаются самыми важными и необходимыми для их опознания. Именно они формируют структуру концепта.

Рассмотрение концепта через его структуру, известную всем представителям данного языкового общества, позволяет говорить о том, что у концепта наблюдается национально-культурная специфика. В связи с этим представляется актуальным сопоставление языковых объективаций эквивалентных концептов в разных языковых картинах мира с целью выявления их национально-культурной специфичности.