Когнитивная интерпретация лексемы добро в русской и китайской лингвокультуре

Данная статья посвящена проблеме когнитивной интерпретации лексической единицы добро в русской и китайской лингвокультуре.

Цель исследования - выявление и сопоставление смысловой структуры лексемы добро в русском и китайском языках посредством описания моделей концептуальных метафор, отображенных и зафиксированных в русских и китайских фразеологизмах и паремиях с компонентом добро .

Научная новизна настоящей статьи определяется описанием и сопоставлением семантической структуры слова добро в русском и китайском языках с точки зрения теории концептуальной метафоры.

Для того чтобы была достигнута вышепостав-ленная цель, в данной научной работе применяются следующие методы исследования: метод семантического анализа, метод фразеологического анализа, метод паремиологического анализа, метод сравнительного анализа и методика концептуального анализа.

Для достижения вышеуказанной цели выдвигаются следующие задачи: 1) определить понятие «добро» как концепт базового уровня в рамках этики; 2) описать семантическую структуру слова добро как вербальной репрезентации этического концепта «добро» в русском и китайском языках; 3) построить и описать когнитивные метафоры, выраженные и запечатленные в соответствующих единицах языка.

Тот, кто имеет дело с лингвокультурологическими исследованиями, не спорит, что самым важным и фундаментальным из ключевых сквозных мотивов национальной языковой картины мира является идея «внимание к нюансам человеческих отношений» [6, с. 11]. Именно это позволяет нам говорить об этическом концепте «добро» как о прототипе (представительном, типичном, образцовом члене) в моральной составляющей русской языковой картины мира (ЯКМ). Поскольку, во-первых, само понятие «добро» выступает не только концептом базового уровня, но и ориентиром (нормой, стандартом) в нравственно-ценностной оценочной шкале [4, с. 136-137]; во-вторых, оно представляется как ключевое «мировоззренческое понятие в метаязыке культуры» [2, с. 3], существующее в любом языке и являющееся актуальным для каждого человека; в-третьих, понятия «добро» и «зло», являясь ключевыми этноспецифичными концептами, во многом обусловливают национально-культурную специфику языковой картины мира этноса [1, с. 3-30]. Таким образом, понятие «добро» этического характера находится в фокусе нашего исследовательского внимания.

Несмотря на то, что является практически общепризнанным тот факт, что не все концепты могут быть репрезентированы в языковом воплощении, потому что в сознании человека существует много концептов, которые не имеют устойчивого названия, но их концептуальный статус не вызывает сомнения [8, с. 35], нам здесь необходимо указать, что этический концепт «добро» в любом случае может находить свое отражение как в русском, так и в китайском языке. Короче говоря, есть полное основание считать слово добро как одноименный языковый знак для концепта «добро» морального характера. В связи с этим мы обращаем внимание сейчас на смысловую структуру лексемы добро в русском и китайском языках. Для начала посмотрим на семантическую структуру этой лексемы в русском языке.

Нам уже хорошо известно, что слово добро является базовым языковым репрезентантом этического концепта «добро» с точки зрения теории прототипов. Однако оно выражает и другие значения, не обязательно связанные с моральными ценностями. В исследовании У Мэна указано, что в словарную статью добро включены помимо этического значения «добро», противоположного злу, еще такие значения: 1) имущество; 2) хорошее, доброе дело; поступок, приносящий пользу; 3) о чем-л. плохом, негодном, ненужном; 4) ладно, хорошо (частица); 5) добро бы (б) пускай бы еще; допустим, что…но (с оттенком неодобрением) (союз, частица) [9, с. 158–161]. Но при этом базовым, основным выступает именно этическое значение, отражение которого имеется во фразеологизмах и паремиях с компонентом добро .

Лексема добро в китайской ЯКМ также является прототипическим репрезентантом для этического концепта «добро», который и в китайском языке может быть выражен в других лексических единицах. В толковом словаре китайского языка эта лексема в себя включает кроме морального значения «добро», противоположного злу, еще такие значения: 1) хорошее, доброе дело; поступок, приносящий пользу; 2) благо; 3) доброта; 4) ладно, хорошо (частица), символизирующее согласие; 5) осторожно; 6) квалифицированное; 7) знакомое; 8) легко (наречие); 9) быть хорошим в чем-л., преуспевать в чем-л. (глагол) [1, с. 1139–1140]. Так, по лексикографическому представлению лексемы добро в китайском языке мы можем получить сведения об определенной духовной эволюции представлений о добре в китайской ЯКМ. При этом в китайском языке, как и в русском, базовым, основным выступает именно этическое значение, отражение которого имеется во фразеологизмах и паремиях с компонентом добро .

Если речь идет о фразеологизмах и паремиях, то здесь есть огромная необходимость указать, что в числе различных единиц языка они занимают довольно особое место в отражении особенностей национальной культуры, мировоззрения этноса, его этических и эстетических норм, системы идеа- лов и ценностей [5, с. 68] – с одной стороны, с другой – они приобретают символическое значение и воплощают, тем самым, не только культурную информацию того или иного народа [3, с. 321–328], но и его когнитивные механизмы разного типа, в том числе и модели концептуальных метафор. Таким образом, русские и китайские фразеологические и паремиологические единицы, которые имеют в своем составе компонент добро и значения которых теснейшим образом связаны с добром, могут считаться как подходящие языковые материалы для нашего исследования.

Однако прежде чем перейти к сопоставлению этнически обусловленных культурных и когнитивных характеристик, реализованных в соответствующих единицах языка, нам еще нужно уделять особое внимание рассматриваемым языковым материалам.

В русском языке фразеологические и паре-миологические единицы можно разделить на две категории: в первую категорию входят фразеологизмы и паремии со словом добро и/или с однокоренными словами на базе добр- , а во вторую категорию – идиомы и пословицы, не включающие в свой состав этой лексемы, но имеющие соответствующую семантику, связанную с добром. Все эти языковые единицы на самом деле играют немаловажную роль в организации и развитии смыслового наполнения этического концепта «добро», поэтому могут быть включены в одно и то же семантическое поле этого концепта. Здесь нелишне будет указать, что само семантическое поле определяется как совокупность единиц языка, которые объединяются общностью содержания или, говоря более конкретно, имеют общую нетривиальную часть в толковании (в нашем случае – это этическое значение добро ).

В китайском языке исследуемые единицы тоже можно разделить на две категории: в первую категорию включаются фразеологизмы и паремии с иероглифом 善 ( добро ), который представляет собой языковый репрезентант одноименного концепта « 善 (добро)» этического характера, а во вторую категорию – идиомы и пословицы, в которых не содержится этот иероглиф, но значения которых в целом непосредственно связаны с 善 (добром).

Здесь нельзя не отметить, что в данной научной работе мы уделяем свое исследовательское внимание только первой категории в обоих языках.

Сопоставление указанных единиц в русской и китайской языковых картинах мира дает ряд универсальных когнитивных признаков, общих для русской и китайской лингвокультуры: 1) этический концепт «добро» является прототипическим для всех других концептов, стоящих за лексемой добро; 2) слово добро может обозначать хорошее поведение, приносящее пользу себе и окружающим людям; 3) лексема добро имеет значение ‘дать согласие на что-л.’. Эти же общие смысловые параметры отображены и в русских, и в китайских фразеологизмах и паремиях с компонентом добро.

Так, например, в русском фразеологизме дать добро воплощен третий общий когнитивный признак, который вообще не имеет моральной оценки, в нем лишь переносным образом обозначается согласие адресата на что-л. или его одобрение чего-л. Короче говоря, компонент добро в этом фразеологизме является языковым выражением согласия и одобрения. При этом можно полагать, что между концептами «добро» и «согласие» есть какая-то метафорическая цепочка, посредством которой слово добро может обозначать согласие и которая дает нам возможную когнитивную модель, играющую немаловажную роль в образовании значения фразеологизма дать добро .

Что касается второго универсального когнитивного признака, то и он выражается во фразеологизмах со словом добро . Так, например, в китайском фразеологизме Д#^^ (цун шань жу лю), переводимом как ‘следить за добром, как за водой, текущей вниз’ и обозначающем ‘быстрое принятие хороших идей / советов от других’, отражено обобщенное языковое представление о хорошести, которое со всей очевидностью не касается моральной оценки и является по природе абстрактным понятием. С точки зрения теории концептуальной метафоры [7] концепты абстрактного типа узнаются и закрепляются в сознании человека прежде всего в терминах конкретных концептов [10, с. 7], поэтому в этом фразеологизме вполне возможно создание модели концептуальной метафоризации «принять хорошие советы есть плыть вниз по течению», которая дает нам возможный подход к пониманию культурных знаний о фрагменте китайской ЯКМ и в которой абстрактный концепт «хорошесть» в сознании человека рассматривается как правильное направление течения (вниз), с помощью которого люди могут быстро избежать трудностей и стремиться к хорошему и благу. Здесь нелишне будет указать, что данная модель тоже выражается в русской пословице От добра добра не ищут , но в которой компонент добро воплощает уже непосредственно нравственный аспект содержания этического концепта «добро».

Имеется еще один общий когнитивный признак, отображаемый в русских и китайских фразеологизмах. Это, например, видим в китайском фразеологизме Д#^^, Д^^Ж (цун шань жу дэн, цун э жу бэн), переводимом как ‘выбрать добро и быть добрым - это подниматься на гору с трудом, а выбрать зло и быть злым - это спускаться с горы с легкостью’ и обозначающем ‘гораздо легче быть злым, чем быть добрым’. Из этого мы вполне можем увидеть, что в этом фразеологизме выражена концептуальная метафора, посредством которой человеческий опыт, полученный при подъеме на гору и спуске с горы, применяется к описанию трудности и легкости при выборе добра и зла в жизни.

Когнитивные модели подобного типа могут находить свое соответствие не в русской фразеологии, а в русской паремиологии с компонентами добро и зло . Так, например, в русской пословице: Следовать добру – взбираться на гору, следовать злу – скользить в пропасть , мы видим идею ‘следовать добру - это взбираться на гору’, за которой стоит концептуальная метафора «добро есть гора». Это заставляет нам думать, что в русских и китайских языках можно не только найти языковые выражения с лексемами добро и зло как языковое воплощение этических концептов «добро» и «зло», но и увидеть когнитивные модели, которые выражены в них и являются универсальными.

Таким образом, мы приходим к следующим выводам: 1) понятие «добро» является концептом базового уровня в этической составляющей национальной языковой картины мира; 2) этический концепт «добро» является прототипическим для всех других концептов, стоящих за лексемой добро ; 3) слово добро может обозначать хорошее поведение, приносящее пользу себе и окружающим людям; 4) лексема добро имеет значение ‘дать согласие на что-л.’; 5) понятие «принять хорошие советы» может быть метафорически представлено как «плыть вниз по течению»; 6) добро метафорически рассматривается как гора. При этом можно сказать, что основное прототипическое содержание лексемы добро в русском и китайском языках в целом совпадает, что свидетельствует об универсальности добра в человеческой цивилизации.