Колкость в современной российской коммуникации: функциональный аспект

Интерес лингвистов к различным аспектам коммуникативного поведения, способам, приемам и средствам межличностного взаимодействия не угасает, что обусловлено появлением новых форм общения и/или изменением функциональной нагрузки давно обосновавшихся в коммуникации речевых жанров. Несомненным исследовательским «магнитом», притягивающим внимание лингвистов, является деструктивное (негармоничное, конфликтное) общение и разнообразные по преследуемым целям проявления речевой агрессии.

Традиционно к подобным манифестациям речевой деструктивности ученые относят такой речевой феномен, как колкость [1–4; 8; 11 и др.], с которой человек нередко сталкивается в процессе межличностной коммуникации. В данном исследовании предпринята попытка продемонстрировать неоднородность функционального потенциала колкости, используемой в современной русскоязычной коммуникации.

Согласно М. Фасмеру, слово колкость происходит от прилагательного колкий и далее от праслав. * kolti, koljǫ , от кот. в числе прочего произошли: ст.-слав. колѭ, клати (др.-греч. σφάττειν), русск. колоть , укр. коло_́ти , болг. ко_́ля , сербохорв. кла̏ти, ко_̀ље̑м , словенск. kláti, kóljem , чешск. klát, koli – 1 л. ед. ч., kůleš – 2 л. ед. ч., словацк. klаť , польск. kłóć, kłuć , в.-луж. kłoć , н.-луж. kłojś ; восходит к праиндоевр. *kola -. Родственно лит. kálti, kalù «ударяю (молотом, топором), кую», латышск. kal͂t , -l̨u «бить, ковать», с другой ступенью вокализма: лит. kùlti «молотить», латышск. kul͂t – то же, лат. реrсеllō, -culī . «повернуть наземь, опрокинуть; толкнуть», ирл. сеllасh «война», греч. κελεΐς ̇ ἀξίνη (Гесихий), др.-прусск. рrеiсаlis «наковальня», kalopeilis «тяпка»; далее, вероятно, лит. skélti «раскалывать» [12].

Благодаря прозрачной внутренней форме слова, соотносимой с уколами, колющими предметами, чем-то царапающим, колючим и способным причинить боль, закономерно, что речевая колкость воспринимается как злобная насмешка, язвительность. Это практически полное единодушие в определении колкости отражается в современной лексикографии:

– колкая насмешка, язвительное замечание [9];

– я звительная острота, колкая насмешка [10];

– язвительное замечание, злобная насмешка [5];

– колкое замечание, язвительный намек [6].

Соответственно, колкость ассоциируется с оскорбительным, обидным, деструктивным типом общения, провоцирующим конфликты и агрессию. Сказанное легко проиллюстрировать, обратившись к примеру из Национального корпуса русского языка (НКРЯ), в котором колкость сравнивается с произнесенной гадостью, освобождающей от негатива и облегчающей душу:

Веничка недоволен. Отпустил в мой адрес какую-то колкость . «Ну что, – говорю, – сказал гадость и на душе сразу легче стало?» (Н. Шмелькова. Последние дни Венедикта Ерофеева).

Становится понятно, почему исследователи относят колкость (насмешку) к одному из типов речевой агрессии и трактуют ее как обидную шутку, «высказанную в чей-либо адрес с целью сказать собеседнику неприятное, подвергнуть его осмеянию. По словам В.А. Ефремова, колкость (или насмешка) предполагает особую речевую изощренность и очень часто строится на подтексте или ироническом несовпадении сказанного с реальным [3].

При этом автором отмечается, что речевая агрессия в насмешке (колкости) может выражаться не только через содержание, но и через форму – с помощью иронической, язвительной интонации и особого темпа (с намеренным, утрированным растягиванием слов, с искусственными паузами и т. п.) [Там же].

Насмешка, которая семантически сближается с колкостью и довольно часто выступает для последней синонимом, по мнению В.И. Карасика, предстает в качестве обидной шутки – коммуникативного действия, состоящего «в понижении значимости объекта оценки путем подчеркивания его нелепой комичности с намерением причинить ему зло и получить от этого удовольствие» [4]. Сказанное небезосновательно соотносит колкость с деструктивным речевым феноменом.

Если обобщить все научные изыскания, в той или иной степени обращающиеся к анализу колкости и/или затрагивающие ее функциональный аспект, то становится очевидно, что колкость в лингвистических исследованиях трактуется:

• 1)    как одна из тактик речевой агрессии [7; 11], основной функцией которой является целенаправленное негативное психологическое воздействие на адресата, или

• 2)    как фатический речевой жанр, ухудшающий отношения в скрытой, косвенной форме [2], или

• 3)    как компонент языковой игры, но в той же роли: «Назначение колкости – принизить, высмеять, уязвить, поставить объект колкости на место» [8].

В связи с этим не остается сомнений, что в лингвистических интерпретациях колкость коррелирует с разновидностью агрессивного/ деструктивного коммуникативного взаимодействия. На наш взгляд, подобное толкование колкости несколько ограничивает диапазон ее реализации в межличностном общении.

Представляется, что «функционал» колкости значительно шире и соотносим с различными интенциями говорящего. Для верифи- кации нашего предположения мы обратились к примерам из НКРЯ, в частности, использовались примеры основного и устного подкорпусов.

Анализируя примеры описания и выражения колкости в русскоязычном общении, мы обнаружили, что функциональный потенциал колкости связан с тремя основными направлениями:

• 1)    ухудшение отношений;

• 2)    самозащита;

• 3)    улучшение отношений.

Далее остановимся подробнее на описании выделенных целеустановок колкости.

Первая коммуникативная интенция, направленная на ухудшение отношений, коррелирует с лексикографическими толкованиями и выводами авторов, изучавших функционирование колкости.

Колкость действительно нередко сочетается с негативно маркированными атрибутивными характеристиками (например: ядовитая, упрекающая, изощренная, уничтожа-ющая/уничтожительная, бестактная и под. колкость ) и в большинстве случаев становится индикатором деструктивного общения, поскольку при реализации колкости:

• а)    демонстрируется осознанная интенция адресанта причинить боль:

Его колкости , его стремление наказать нас, сделать нам больно – это лишь знаки его собственного внутреннего страдания… (А. Колмановский. Безучастность);

• б)    деструктивная интенция говорящего сопровождается высвобождением негативных эмоций и получением удовольствия:

  – Было приятно говорить ему колкости , и я вкладывал в свои интонации все невысказанное неудовольствие его вторжением (Б. Левин. Инородное тело);

Время покажет, кто украшает школу и кто ее уродует! Произнеся громким голосом еще несколько колкостей и обретя в этом спокойствие , она ушла (И. Меттер. Директор);

• в)    деструктивная интенция говорящего провоцирует негативные эмоции (обиду, гнев, ненависть) адресата:

«Отчего такой бледный, Шурик? Все амуры? Ты себя береги, брат, ты нужен отечественной словесности». Люди, конечно, принимали за шутку, пропускали мимо ушей, но Антипов ощущал всю ядовитую колкость этой болтовни и накалялся ненавистью, готов был Мирона ударить, хотя, разумеется, не показывал вида (Ю. Трифонов. Время и место).

В подобных случаях использования колкости последняя справедливо сравнивается с оскорблением, дифференциальным признаком этих речевых действий выступает способ их реализации – прямой или косвенный (достаточно вспомнить высказывание К.Ф. Седова, который утверждал, что «в отличие от оскорбления, колкость несет в себе скрытую (курсив наш. – Н.П. ) ядовитую шпильку» [11]).

В языковом сознании носителей русского языка данная ипостась колкости концептуализируется:

– как орудие (метать; бросать меткие колкости; стрелять колкостями) ;

– инструмент (поддеть колкостью) ;

– природное явление (извергал прежние колкости, посыпались колкости) ;

– знак-индекс, демонстрирующий готовность к нападению (ощетиниться взаимными колкостями) .

Помимо явно деструктивной ипостаси колкости, нацеленной на ухудшение отношений, колкость в межличностном общении может выступать в роли самозащиты, как ответная реакция на колкость (обмен колкостями) или на любое другое неконструктивное поведение партнера по коммуникации:

У него находится слово для каждого, он всегда готов и к дружбе, и к бою, всегда готов ответить улыбкой на улыбку, колкостью на колкость , остротой на остроту, ударом на удар (Б. Ефимов. Десять десятилетий);

Я ответил ему шутливо: «Таир, ты кого ни напишешь из наших деятелей культуры, они почему-то вскоре умирают». Действительно, так совпало в жизни: Салахов написал замечательный портрет Кара Караева, и вскоре композитор умер. Так же случилось и с Фикретом Амировым. Таир, в пику моей колкости , бросил свою : «Муслим, живи долго, я тебя писать и не собираюсь»… (Муслим Магомаев. Любовь моя – мелодия);

Что забавно, со своими гостями ведущие не церемонились и частенько отпускали колкости в их адрес, а те , в свою очередь, не задерживались с язвительными ответами . – Скажи, Ксюша, что ты делаешь, если тебе понравился мужчина, например, вот Верник? – спрашивает Юлия. – Трудно представить ситуацию, чтобы мне понравился Верник… (Комс. правда. 2005. 15 авг.).

Еще одной обнаруженной нами ипостасью колкости может выступать колкость-шут- ка, направленная в итоге на улучшение отношений или, по крайней мере, не преследующая злого умысла и не имеющая желание обидеть. Неслучайно в контекстах колкость нередко атрибутируется положительно как добродушная колкость:

– Прикажете рассматривать этот вечер как генеральную репетицию? – спросил Борис и подмигнул Тимоше. Тот шепнул ему: «Перестань» – и смущенно взглянул на Инну, словно извиняясь за добродушную колкость друга (В. Аксенов. Коллеги);

Их общение в паузы между боями и работой в госпитале, – добродушные колкости (К. Федин. Распахнуть все окна...).

Подобная реализация колкости выступает маркером дружеского общения с присущими ему открытостью, доверительностью, взаимопониманием, речевой свободой, с особой атмосферой коммуникативного взаимодействия, поддерживаемой установкой на юмор и получение удовольствия:

Обедали мы, впрочем, все вместе, дружески перебрасываясь колкостями (Б. Ефимов. Десять десятилетий).

Реализация колкости в контексте дружеской беседы:

• а)    может быть направлена на привлечение внимания третьего лица, желание ему понравиться, самопрезентацию:

Они острили наперебой, говорили друг другу колкости , и каждый стремился выступить передо мной в наилучшем виде. Все это завершилось дружным приглашением разделить с ними их писательский ужин. Я с восторгом согласилась… (Н. Воро-нель. Без прикрас. Воспоминания);

• б)    может проходить в игровой форме и выступать маркером флирта и романтических настроений (в первом примере колкость служит знаком внимания, во втором – наряду с комплиментами и шутками является компонентом флирта):

• (1)    Вдруг она сказала мне:

  – Хотите знать, на кого вы похожи? На разбитую параличом гориллу, которую держат в зоопарке из жалости.

Это было слишком. Кажется, я покраснел. Затем машинально пригладил волосы.

– Голову не чешут, а моют, – заявила Тася под общий смех.

Тогда я еще не догадывался, что колкости могут быть обнадеживающими знаками внимания (С. Довлатов. Филиал (Записки ведущего));

• (2)    Это был тот флирт , который всегда присутствует среди молодых людей. Какие-то взаимные комплименты, колкости , смешилки всякие… В общем, хорошо нам было на съемочной площадке! (Комс. правда. 2007. 12 нояб.).

Выводы, сделанные на основе анализа примеров художественной и публицистической литературы, подтверждаются результатами проведенного нами опроса. В анкетировании приняли участие 157 респондентов в возрасте от 20 до 65 лет.

• 87, 5% опрошенных определяют колкость как язвительность / язвительный тон в общении; сарказм; мелкую провокацию , обращая внимание на деструктивный характер колкости – непрямое, неявное намерение задеть или обидеть другого человека ; желание уколоть и получить удовольствие .

При этом 12,5% анкетируемых не рассматривают колкость однозначно негативно. В их трактовке колкость – это:

• –    желание обратить внимание другого человека на его индивидуальные особенности или поступок, может быть доброй шуткой;

• –    подшучивание над собеседником;

  – прикол, шутка.

Разнообразие функциональной направленности колкости подтверждается в ответах респондентов на вопрос «Как Вы реагируете на колкость в Ваш адрес?». По сути, мы вновь обнаруживаем три основные интенции: ухудшение отношений, самозащита и улучшение отношений, которые в ответах респондентов представлены приблизительно равнозначно: часто положительно; спокойно, с иронией; с юмором; иногда это обижает; могу ответить колкостью на колкость / колкость на колкость.

На флуктуирующий характер колкости указывают следующие ответы:

• –    зависит от того, кем в мой адрес она «отпущена» / в зависимости от инициатора колкости;

• –    если колкость со знаком +, то и реагирую положительно, а если со знаком –, то, как правило, бесит.

Резюмируя, мы можем сделать вывод, что в современной российской коммуникации колкость реализуется с разнообразными интенциями, не всегда деструктивными, восприятие колкости варьируется в диапазоне положительной и отрицательной оценки.