Концепции "женской судьбы" в романах "Пианистка" Э.Елинек и "Хроника одного скандала" З. Хеллер

Романы Зои Хеллер «Хроника одного скандала» и Эльфриды Ели-нек «Пианистка» вряд ли покажутся похожими на первый взгляд. «Непохожесть» этих двух текстов, глаными персонажами которых являются женщины, начинается с «непохожести» самих писательниц.

Эльфрида Елинек, нобелевский лауреат 2004 года по литературе за «музыкальное многоголосие в романах и драмах, которое со свойственной только ей языковой страстью разоблачает абсурдность и принуждающую власть социальных клише» [2], уже давно заслужила славу «злой» писательницы. На обложке «Пианистки» приведена цитата из La Republica: «Елинек считает себя моралисткой и является ею на самом деле, хотя ее страницы полны спермы и крови. Елинек прежде всего хочет заставить читателей взбунтоваться против мещанского ханжества». Вот так, пожалуй, и воспринимает Елинек «мировая общественность», присовокупив к вышесказанному еще и то, что писательница она «трудная» и «не для всех». А «Пианистка» - венец ее противоречивого творчества.

Зои Хеллер, напротив, «злой» и «трудной» не называют. Ее манеру письма чаще всего определяют как «ироничную» и «тонкую». «Хроника одного скандала» попала в 2003 году в шорт-лист Букеровской пре -мии. Дебют Хеллер, роман «Правдолюбцы», был встречен без особого восторга, однако «Хроника...» вопреки ожиданиям стала одним из бестселлеров 2005 года. The Washington Post, как и ряд других солидных изданий, дал весьма лестную оценку роману: «В литературе всегда очень хрупка грань между скандальностью темы и чувством меры. Зои Хеллер мастерски не переступает ее. Это настоящая литература» [3].

Однако, несмотря на разную литературную репутацию создательниц и внешнюю непохожесть текстов, определенные параллели между сюжетами романов, образами главных героинь и «судьбами» самих книг существуют и являются довольно интересными.

Начать разговор необходимо с краткой характеристики Эрики Ко-хут, главной героини «Пианистки», и ее «напарницы» из «Хроники...» Шебы Харт.

Эрика Кохут - преподаватель консерватории, живущая с матерью несмотря на уже более чем достаточный для самостоятельной жизни

возраст. Она должна была стать великой пианисткой, покорить мир и отдать все лавры матери (ведь та так много вложила в свое дитя), однако жизнь распорядилась иначе, и планы рухнули. Эрика не может покупать себе одежду. распоряжаться своим временем по собственному усмотрению. А табу на «нестерильные» отношения с мужчинами является в маленьком мире двух дам Кохут настолько очевидным, что уж точно ни при каких обстоятельствах не станет предметом торга.

Шеба Харт тоже имеет отношение к искусству и образованию, она преподает гончарное ремесло в одной из лондонских школ. Жизнь Шебы выглядит гораздо более гармоничной, нежели существование Эрики под гнетом запретов, которые налагает на нее мать, да и она сама. Шеба замужем, у нее двое детей, она не знала бедности, муж ограждает ее от забот жизни «за бортом» их уютного дома.

Вот такая, изнеженная и утонченная, Шеба приходит в школу Сент-Джордж. Блондинка с небрежной прической и в полупрозрачной юбке оказывается там изгоем. Школьники мало напоминают детей друзей их семейства. Ученики кричат вслед: «У мисс трусы видно», коллеги-женщины язвят, что она «плоска, как доска».

И Эрика, и Шеба заводят отношения со своими учениками. Избранником Эрики становится Вальтер Клеммер, спортсмен-байдарочник, студент политехнического университета, посещающий класс госпожи Кохут исключительно удовольствия ради. Удовольствия видеть ее и спорить с ней о Шуберте. Клеммер молод и напорист, Эрика «пока и не стара почти», еще весьма привлекательна, а главное - недоступна.

Эрика долго не может дать волю своей страсти к Вальтеру Клеммеру, но, когда это происходит, бедный юноша уже сам не рад взаимности учительницы, потому что желание ее принимает пугающие его формы. Решившись на последний шаг, госпожа Кохут пишет своему возлюбленному письмо, в котором подробно описывает свои фантазии и умоляет Вальтера исполнить их в полной мере. Эрика хочет стать рабой мужчины, жаждет боли, унижения, насилия. А Вальтер, само «во -площение нормы», не хочет никому боль причинять, не хочет наказывать Эрику «без повода».

История Шебы и ее ученика выглядит иначе. Влюбленность Стивена изначально тоже смущает Шебу, однако пугает ее не запретность влечения, а его новизна и сила. Справляется миссис Харт со своим смущением гораздо быстрее Эрики Кохут и с радостью отбрасывает сомнения по поводу дозволенности связи с учеником, ведь любовь -это естественное чувство. Страсть делает Шебу счастливой и неосмотрительной. Она больше не чувствует опасности, не оглядывается по сторонам. Стивен же, сначала окрыленный внезапно нахлынувшим чувством к взрослой красивой женщине, постепенно теряет интерес к Шебе, его начинает тяготить назойливое внимание и ревность учительницы и он избегает встреч с ней.

Финал и тех, и других отношений неутешителен. Клеммер действительно подчиняет себе Эрику, причиняет ей боль и заставляет молить о пощаде, только в действительности все это оказывается совсем не так, как в письме Эрики. Ощутив боль во всей ее полноте, Эрика так и не находит иного выхода, кроме как в очередной раз нанести себе увечье острым предметом и вернуться под крыло «любящей» мамы.

Участь Шебы не менее печальна. Ее связь с учеником становится достоянием общественности, семья отказывается от нее. Шебу Харт ждет судебное разбирательство, против нее выдвинуто обвинение в растлении несовершеннолетнего. А сам «несовершеннолетний» и слышать ничего не хочет о своей несчастной любовнице.

Особую роль играют в романах «наставницы» главных героинь. Эрика задыхается от материнской «любви». У нее есть своя комната, но в ней нет кровати, ведь спят они с матерью вместе, потому что отдельная жизнь Эрике не нужна. Госпожа Кохут не имеет права вступать в отношения с мужчинами, поскольку это помешает ей добиться успеха в жизни. Единственная любовь, которой дозволено существовать в душе Эрики рядом с любовью к матери, это любовь к музыке.

Шебу берет под свое покровительство Барбара Коветт, одинокая пожилая женщина, преподаватель истории с огромным стажем и безупречной репутацией. Барбара посвящена в историю Шебы практически с самого начала, она проживает связь со Стивеном вместе с ней, ведь в собственной жизни переживать ей нечего. Барбара неистово ревнует Шебу, привязанность ее носит полуманиакальный характер.

Барбара и предает Шебу в финале, именно она, от досады на то, что подруга не поддержала ее должным образом в день смерти любимой кошки, рассказывает одному из их коллег о том, что «Шеба предпочитает совсем юных». Скандальная новость распространяется по школе за считанные часы, а затем в дом к Хартам является полиция. Шеба опозорена, на ней клеймо «извращенки», ведь связаться с «ребенком» (Стивену Конно ли в романе 17) нормальная женщина, у которой есть семья, не могла.

Мотив «нездоровья» явлен в текстах романов еще и следующим образом: отец Эрики умер в психиатрической лечебнице, а у сына Шебы синдром Дауна. Но «нездоровье» главных героинь разной природы. Эрика Кохут, живущая в мире ханжества, пытается «лечить душу ощущениями». Она режет кожу бритвой и надеется убить так ненависть к матери и к себе за то, что этой самой ненавистной матери во всем под- чиняется. Эрика жаждет свободы, но обрести ее хочет путем нового подчинения, на этот раз - мужчине. Она умеет быть лишь «рабой», и в этом она не менее деспотична, чем ее мать. Она требует причинить ей боль, унизить, наказать.

Шеба Харт «нездорова» с точки зрения обывателей. И причина тому все то же ханжество. Ее связь с Конно ли объявляется «сексуальной патологией», сама она - преступницей, а Стивен - несчастным ре -бенком, у которого после всей этой «гнусной истории» наверняка останется психологическая травма на всю жизнь. А ведь Шеба и Стивен вели себя как обычные влюбленные и не совершили ничего из того, чего никогда не делали блюстители морали, изливавшие свой праведный гнев на «аморальное чудовище». Шеба стала заложницей не собственной страсти, а лицемерия окружающих. Наказание она понесет за незнание правил игры под названием «адюльтер».