Концепция человека и его духовности в современных нейронаучных исследованиях: философский анализ

DOI:

Цитирование. Плужникова Н. Н. Концепция человека и его духовности в современных нейронаучных исследованиях: философский анализ // Logos et Praxis. – 2023. – Т. 22, № 2. – С. 16–21. – DOI: 10.15688/

Философская антропология, которая возникла в начале ХХ в. благодаря усилиям одного из ее основоположников – немецкого философа и социолога М. Шелера [Шелер 2007, 179–190], создала в лице ее основателей новую область философского исследования – бытие человека. При этом человек как главный предмет философской антропологии рассматривался в качестве сложного и глубинного феномена, несводимого к каким-либо телесным или психическим проявлениям.

Согласно М. Шелеру, уникальность человека и его онтологическая свобода связаны с уникальным принципом организации человеческого бытия – Духом. Человек является исключительно духовным и любящим существом [Шелер 1999, 98], что задает особое положение его в мире по сравнению с животными. Идеи М. Шелера были развиты в экзистенциально-диалогической философии М. Бубера [Buber 1990], а также оказали влияние на философско-антропологические взгляды австрийского философа и психиатра В. Франкла [Batthyány (ed.) 2016].

Опираясь на взгляды М. Шелера, В. Франкл разработал новую антропологическую концепцию, которая была названа им «димензиональной онтологией» [Лукас 2020, 16–21]. Согласно данной концепции, сущность человека и его природа может быть понята в качестве единства соматического, психического и духовного. Эти уровни вплетены друг друга, пронизывают друг друга подобно длине, широте и высоте. Можно сказать, что в каждый момент времени и в каждой точке человеческого существования, в каждом событии все эти измерения присутствуют.

Таким образом, человек, согласно концепции димензиональной онтологии, представляет собой сложное единство соматического, психического и духовного. Соматический уровень организации человеческой природы определяет органические процессы в клетках, биологические и физиологические функции тела, химические и физические процессы, которые происходят в организме человека. Психический уровень организации человеческой природы включает в себя душевное состояние человека: его эмоции и чувства, аффекты, умственные способности, приобретенные в процессе жизни модели поведения, социальные особенности; сюда же могут быть включены когнитивные искажения. Третий уровень организации человеческой природы является духовным и может быть представлен как интенция наполнить свою жизнь чем-то большим, чем физиологические или эмоциональные потребности. Духовное измерение выводит человека на новый уровень осмысления действительности, поскольку связано с поиском смысла жизни. Человек, по В. Франклу, удивительное существо: он понимает, что смертен, что он исчезнет со временем, и его труды тоже исчезнут вместе с ним; он понимает, что он теряет близких и любимых ему людей в течение жизни. Однако человек живет, живет, несмотря ни на что, проявляя удивительное стремление жить и говорить жизни «Да!». Это стремление отличается от биологических, естественных потребностей человека и делает человека человеком, создает в нем «человеческое».

Духовное в человеке это и есть собственно человеческое измерение, поэтому оно трактуется как Дух и называется у В. Франкла «ноэтическим» измерением [Франкл 2018, 26]. Человек является уникальным бытием, в котором пересекаются эти три измерения. Они же входят и в противоречие друг с другом, образуя сложное диалектическое единство. Однако это противоречивое единство и придает человеческому бытию уникальность. Противоречия проявляются в человеке в том, что В. Франкл называет «упрямством духа» например, тогда, когда человек сопротивляется объективным условиям внешней среды или социальному окружению.

Ноэтическое измерение человеческого бытия проявляет себя в двух сферах или пространствах, с которыми приходится сталкиваться человеку на протяжении всей его жизни: пространстве судьбы и пространстве свободы. С одной стороны, у личности есть пространство судьбы это пространство с нулевой степенью свободы. В него входит то, что человек не в силах изменить, удары судьбы, которым он не может противостоять. Например, прошлое, события внешнего мира, действия и мысли других людей. Однако у человека есть и другое измерение его духовного бытия это пространство свободы. Каждый человек уникален и неповторим. И в каждый момент времени он может вырабатывать свой личный свободный ответ в пространстве судьбы, то есть формировать свое отношение к тому, что изменить невозможно.

Пространство свободы всегда меньше по размерности, чем пространство судьбы. Однако оно более ценное для человека. Судьба это реальность, свершившееся бытие, а свобода это возможность, то, чего еще нет, но что может быть, если человек сделает свой выбор и будет нести ответственность за этот выбор. Тогда этот выбор станет его судьбой, но это будет осмысленный выбор. Человек всегда может быть тем, кем он выбирает быть в каждый момент времени. Этот выбор создает для человека уникальное личностное свободное бытие.

Поскольку эти три уровня одновременно присутствуют в человеческом бытии, их невозможно не только отделить друг от друга, но и представить какой-либо уровень в качестве ведущего.

«Димензиональная онтология» В. Франкла повлияла не только на современную экзистенциальную философию, она заложила качественно новое направление и в психологии – экзистенциальную ветвь, которая до недавнего времени считалась одной из ведущих в психологической науке. Вплоть до начала 90-х гг. ХХ в. отличительной характеристикой человека считалась его психическая и духовная организация [Ялом 1999]. Однако вопрос о том, на чем основана эта организация, не давал покоя ученым из области нейронаук, которые стремились экстраполировать ней-ронаучные исследования, в частности исследования в области нейрофизиологии мозга, в область гуманитарных наук. Как известно, в 90-е гг. ХХ в. в зарубежной науке происходит бум развития нейронаук. Ряд научных исследований, связанных с изучением биологических и физиологических процессов, происходящих в головном мозге, дали импульс развитию широкой междисциплинарной научной области – нейронаукам, которые объединяет изучение нейронных процессов. К этой области активно подключились физика, медицина, когнитивистика, психология. При этом сегодня нейронауки научному сообществу видятся чуть ли не панацеей не только от всех бед человечества, но и достоверным методом разрешения ряда психологических и философских проблем, в частности проблемы происхождения эмоций и определения сознания.

Что касается этих двух проблем, то наиболее полное выражение они приобретают в концепции американского ученого, нейрофизиолога М. Солмса, которого называют автором нового направления – нейропсихоанализа [Solms 2017, 90–97]. Нейропсихоанализ в трактовке проблемы генезиса эмоций опирается на позицию Я. Панксеппа [Panksepp 2013], согласно которой эмоции генетически присущи головному мозгу и буквально встроены в него. Ни социальное окружение, ни культура не влияют на существование и развитие фиксированных эмоций. Фиксированных или базовых эмоций, которые встроены в человеческий мозг, семь. Однако следует отметить, что эмоции не только являются частью мозга, они образуют прикрепленные к мозгу нейроаффективные системы или конструкции. При этом, этими же самыми аффективными конструкциями оперируют и животные, поэтому ничего уникального в природу человека эмоции не вносят.

Что касается известной еще со времен Р. Декарта проблемы психофизического дуализма, то М. Солмс пишет о том, что эта проблема снята благодаря нейропсихоанализу. Согласно М. Солмсу, мозг и субъективный мир человека является двумя сторонами одной и той же реальности, которую М. Солмс называет «психическим аппаратом» [Солмс 2023, 55]. Естественные законы существования психического аппарата для мозга аналогичны субъективному миру человека. Вопрос лишь состоит в том, как изучить этот психический аппарат. М. Солмс предлагает изучение психического аппарата, который, как мы понимаем, и определяет природу человека, исключительно с позиций исследования головного мозга. Получается, что выводы о существовании субъективной реальности будет экстраполяцией выводов, полученных в результате изучения конкретных мозговых процессов, что, по сути, ведет к редукционизму субъективной психической, или духовной реальности в смысле М. Шелера и В. Франкла, к данным нейрофизиологии. В итоге духовное измерение игнорируется и по большому счету вообще исчезает. Человек предстает как результат функционирования исключительно нейрофизиологических процессов.

При этом нейронауки претендуют на точность и достоверность исследований в области работы головного мозга, организации и функционирования в нем нейронных связей. Однако, как показывает в ряде примеров отечественный исследователь Д.А. Узланер, эти исследования еще далеки от объективности и точности [Узланер 2021]. Нейропсихоанализ, опираясь на такое понимание человека и его природы, грезит создать настоящий искусственный интеллект, то есть роботов, наделенных «человеческим сознанием». Однако что понимается под «человеческим сознанием» – этот вопрос требует детальных разъяснений, которые не смогла веками разрешить ни одна наука. Поэтому выводы имеющих двадцатилетнюю историю нейронаук относительно создания человеческого искусственного интеллекта выглядят, по меньшей мере, самонадеянными.

В результате подобных нейронаучных изысканий намечается серьезная тенденция и в трактовке духовности человека в качестве специфической субъективной реальности, которую также можно свести к деятельности нейрофизиологических процессов. При этом философская антропология в качестве науки о человеке должна быть переориентирована в науку о мозге и о человеке как исключительно биологическом и инстинктивном существе. Если в это существо встроены эмоции и определенный психический аппарат (субъективная реальность = духовность), то, следовательно, человека можно сделать «запрограммированным роботом», то есть обучить его специальным программам выживаемости и адаптации в мире. И чем жестче будет реальность, тем более жесткими будут методы обучения. По большому счету, речь идет в первом приближении, об особом реформировании философского знания о человеке в качестве области его духовного изучения, а в дальнем приближении – об атаке на духовное бытие, вплоть до его нивелирования и замены искусственным бытием – запрограммированным искусственным интеллектом, в котором не может быть ничего человеческого.

Согласно В. Франклу, одним из способов чувствовать себя человеком является страдание. Бытие человека это присутствие, то есть включенность в отношения с другими людьми, искреннее глубокое соучастие и сопереживание, способность быть вместе с другим человеком и создавать совместное диалогическое пространство. Бытие человека интенционально, то есть направлено на что-либо вовне. Способами реализации интенциональности являются потребности и желания человека, его взаимодействия с другими людьми: «По существу, способность переносить страдания зависит от внутреннего настроя и представляет собой проявление того качества, которое я называю пониманием. Смысл жизни раскрывается не только в труде, то есть за счет реализации трудоспособности и проявления созидательности, и не только в переживаниях, душевной близости и любви, то есть за счет реализации способности наслаждаться жизнью и проявления эмоциональности, но и в страданиях, причем в страданиях смысл жизни раскрывается полнее всего. Страдания дают человеку возможность проявить свои лучшие душевные качества и постичь глубочайший смысл жизни» [Франкл 2011, 184–185].

Неотъемлемые характеристики человеческого бытия, согласно современному философу и экзистенциальному психологу Дж. Бьюдженталю, тревога и чувство вины [Бьюдженталь 2017, 32]. Наиболее высокую тревогу человек испытывает по отношению к смерти. Благодаря переживанию тревоги человек как бы «просыпается» перед лицом возможности собственного бытия. Тревога есть ключ к подлинности бытия, его экзистенции. Согласно М. Хайдеггеру, Dasein (бытие) раскрывается в своей подлинности именно благодаря тревожному состоянию ума в качестве особого состояния, позволяющего человеку осуществлять движение к подлинности как к возможности. Благодаря тревоге возможно движение человека к Dasein, которое представляет собой потенциальную возможность для человека быть собственным бытием, осуществлять собственное бытие как возможность и нести за это бытие ответственность: «Тревога уединяет и тем размыкает присутствие как «solus ipse». Этот экзистенциальный «солипсизм» однако настолько не переносит изолированную субъекто-вещь в безобидную пустоту безмирного бывания, что наоборот как раз ставит присутствие в экстремальном смысле перед его миром как миром и тем самым его самого перед ним самим как бы-тием-в-мире» [Хайдеггер 2003, 98].

Вина это болезненное для человека состояние сознания, в котором человек вопрошает самого себя: «Как я мог совершить то, что я сделал?» Это вина, обращенная к самому себе, ответственность перед самим собой за свою жизнь и за то, как человек обошелся с теми возможностями, которые у него были. Осознание и переживание экзистенциальной вины и ответственности за свою жизнь приводит человека к внутренним изменениям и качественно изменяет его восприятие мира и других людей. Таким образом, подлинное существование человека возможно как интенция по отношению к таким феноменам, как свобода, смерть, одиночество и осмысленность жизни.

В противоположность экзистенциальному подходу, реформация понимания природы человека и его духовности, проводимая сегодня в нейронауках, приводит к конструированию новой концепции человека: человека без- духовного, лишенного тревоги и чувства вины, не стремящегося к солидарности и эмпатии по отношению к другим людям. Не сложно догадаться, к каким проблемам может привести, и уже приводит, данное понимание. Безусловно, сегодня гуманитарные науки, и, в первую очередь, философская антропология находятся перед лицом экзистенциальных угроз, идущих от нейронаук и любых форм научного редукционизма. Итогом реализации данной угрозы станет нивелирование человеческого бытия в качестве уникального, специфичного и наделенного каким-либо глубоким содержанием, а также превращение философской антропологии, философского знания в нечто второстепенное и не нужное человечеству в будущем.