Концепция посмертной участи человека К. Льюиса

К. Льюис размышляет о загробной судьбе человека в произведении 1945 г. «Расторжение брака». Здесь автор вспоминает о книге английского художника и поэта Уильяма Блейка под названием «Бракосочетание Неба и Ада» (1793), где говорится, что Добро и Зло являются лишь сторонами единого мира. К. Льюисом Ад показан в виде большого города, откуда время от времени автобус отвозит обитателей Преисподней в Рай [3].

В названии – «The Great Divorce» («Расторжение брака» в переводе Н.Л. Трауберг) выделяется следующая коллизия: человек, не принявший Бога, отдаляется от него, расторгает духовную связь и утрачивает свою божественную сущность [1]. Сюжет произведения составляет повествование о посмертной участи человеческой души, ее пребывании в потустороннем мире. Спасения человек достигает через веру. В предисловии к «Расторжению брака» Льюис пишет, почему он решил написать свое произведение. В нем он дал художественное осмысление евангельского учения о свободе выбора.

К. Льюис выразил свое понимание сосуществования добра и зла в предисловии к «Расторжению брака»: «Зло можно исправить, но нельзя перевести в добро. Время его не врачует. Мы должны сказать «да» или «нет», третьего не дано». Писатель не без горькой иронии замечает, что «люди постоянно тщатся сочетать небо и ад», считает этот путь «тупиковым» и решается написать о «Расторжении брака» между небом и адом, что означает необходимость для человека принять решение либо в пользу добра, либо зла, следуя тому, что говорил Иисус Христос Своим ученикам: «Да будет слово ваше «да, да», «нет, нет», а что сверх этого, то от лукавого». Проблема преодоления зла решается Льюисом как проблема спасения: «Я не считаю, что всякий, выбравший неверно, погибнет, он спасется, но лишь в том случае, если снова выйдет (или будет выведен) на правильный путь».

Л.Н. Ефимова и Е.Н. Ковтун считают «Расторжение брака» философско-религиозной притчей.

К. Льюис в указанном произведении, как и многие его предшественники, обращается к загробной жизни. Однако его представления об аде и рае отличаются пространственными параметрами.

Например, ад у Данте построен по типу сужающегося конуса, разделенного на девять сфер, часто их называют «девятью кругами ада», в которых обитают души грешников. В первом – некрещеные, родившиеся до появления Иисуса Христа. Круги со второго по шестой – для сладострастников, чревоугодников, скупцов, насильников, в восьмом и девятом обитают обманщики и предатели. В аду преобладают два цвета: красный и черный. Проводником Данте по аду является Вергилий, символизирующий Разум. Аду Данте присущ мрачный колорит, а мучение в нем грешников оставляет тягостное ощущение.

Как отмечал Ю.М. Лотман, «этическая модель пространства непосредственно соотнесена у Данте с его космической моделью, которая складывалась у него под влиянием идей Аристотеля, Аль Фергани и Альберта Великого, а также под воздействием идей Пифагора ... Архитектура Ада – совершенство зла. Особенное воздействие оказала на Данте система пифаго-рийских бинарных оппозиций, в частности противопоставление прямого как равного добру – кривому, являющемуся географическим эквивалентом зла. Движение грешников в аду совершается по замкнутым кривым, движение же Данте – по восходящей спирали, которая переходит в полет по прямой» [2].

В поэме Ариосто «Неистовый Роланд», написанной в начале XVI столетия, место ада отводится также в земле. Автор отмечает, что у подножья высокой горы, из которой вытекает Нил, находится отверстие, которым гарпии возвратились в преисподнюю; отсюда-то он и начинает свое путешествие по областям ада.

Дж. Мильтон помещает ад вне земли и даже вне универсума. Эта точка зрения обоснована теологами Реформации, которые считали, что поскольку земля была создана позже ада и не была проклята в момент падения сатаны, но ад не может находиться в ее пределах. Мильтон недвусмысленно дает понять, что ад – неотъемлемая часть существования сатаны.

Как отмечает Л.Н. Ефимова, отличными от Данте, Ариосто и Мильтона, предстают персонажи притчи Льюиса «Расторжение брака». У Данте и у Мильтона ад – место, где царит хаос и безысходность. Данте обращает внимание читателя на греховность людей, их пороки, за которые они в аду претерпевают мучения, Мильтон более сосредоточен на внутреннем состоянии грешников. Льюис, поддерживая мрачную тональность, показывает не грешников, а обычных людей. Их отличает одна особенность: они лишены радости. Они живут без добра и любви, оправдывая свои пороки [1].

Пролог «Расторжения брака» настраивает на ирреальность, фантастичность происходящего. Повествование ведется от лица рассказчика, который очутился в сумерках, в дождь на автобусной остановке в незнакомом городе.

Люди, которых встречает рассказчик на автобусной остановке, не имеют имени, а различаются по внешним признакам: «угрюмый коротышка», «толстоносый», «косматый», а ведь именно имя, данное при рождении человеку, имеет огромную ценность. Согласно библейской традиции, «имя считалось как бы самой личностью человека, и воздействовать на имя – значило воздействовать на него самого» [4].

Кроме отсутствия имени, людей серого города объединяют общие черты: злоба, вульгарность, агрессия, страх.

Отличительная черта жителей серого города – боязнь перемен.

Контрастирует с удушающей атмосферой города и ее жителями – знаменитыми людьми, самоубийцами и обычными склочниками – водитель автобуса, который везет пассажиров серого города на экскурсию в Мир Светлых духов, преддверие рая, где обитают и Призраки – души умерших людей. Автобус – антитеза миру, в котором царит зло.

Л.Н. Ефимова приходит к выводу, что через призрачность жителей серого города писатель показывает призрачность их индивидуальности, утрату в них образа Божия.

В первом эпизоде рассказчик обращает внимание на трудность пути. Описание места, куда попадает герой, напоминает Эдем, где живут красивые люди, и нагота их прекрасна. Сияющие духи легко шли по траве, тогда как жителям серого города путь казался трудным. Путь этих людей – не просто преодоление пространства, это аллегория духовного пути человека.

К. Льюисом создается целая галерея образов, каждый из которых символизирует определенный грех. Во встречах с сияющими Духами обнажается греховное состояние, в котором пребывают жители серого города.

Основой повествования у Льюиса является доктрина спасения. Одним из поворотных моментов является неожиданное появление образа Джорджа Макдональда, одного из любимых писателей Льюиса. Как Беатриче в «Божественной комедии» Данте, Макдональд становится проводником рассказчика.

В «Расторжении брака» именно Макдональд объяснил Льюису-рассказчику, что место, где находятся Призраки, – это своего рода Чистилище. А светлые Духи – это ангелы, духовные существа. Согласно учению бл. Августина, «ангелы, как и все тварное, существуют во времени, они подвергаются изменениям и находятся в постоянном, хотя и чистом духовном движении... Они суть второй умственный свет после Бога. Большая часть ангелов осталась верной своему предназначению и пребывала неизменной в святости и блаженстве. Другая же часть из-за пре- ступной гордости отвратилась от Бога и была низвержена в преисподнюю [5]. У Льюиса в притче ангелами называются бестелесные существа; часто они – Духи умерших людей-праведников.

Чистилище у Льюиса отличается от Чистилища Данте. У Данте в «Божественной Комедии» Чистилище изображено в виде огромной горы, возвышающейся в южном полушарии посреди Океана. Она имеет вид усеченного конуса. Береговая полоса и нижняя часть горы образуют Предчистилище, а верхняя – опоясана семью уступами (семью кругами собственно Чистилища). На вершине горы Данте помещает пустынный лес Земного Рая. Данте встречается в Чистилище с историческими личностями. То же можно наблюдать и у Льюиса. По словам одного персонажа «Расторжения брака» – Призрака под именем «Толстоносый», – в сером городе – аду – живут Тамерлан, Чингиз-хан, Генрих VIII, Наполеон, о жизни которого известно, что он все время ходит взад-вперед, «туда-сюда, как маятник», и всех обвиняет. Всех, кроме себя.

Согласно католической традиции, в Чистилище пребывают души тех грешников, которые не осуждены на вечные мучения и еще могут очиститься от своих грехов. Так у Данте. Льюис в своей притче решает вопрос о пребывании грешников в Чистилище, используя иные элементы художественного вымысла – иносказания (тяжелые, неподъемные яблоки, режущая трава, ослепительный свет, исходящий от ангелов) [1].

Представление о грехе тесно связано у Льюиса с проблемой свободы выбора. В тексте «Расторжения брака» писатель четко формулирует понятие свободы словами Джорджа Макдональда: «Свобода – дар, сильнее всего уподобляющий тебя Творцу». Бог создал человека свободным, и поскольку существует свободная воля, постольку должна допускаться и возможность ада как места вечных мучений, где остаются те, кто сам не захотел оттуда выйти.

Льюис тесно связывает свободу с предопределением. Предопределение является одним из сложных теологических понятий. Латинское praedeterminatio – изначальное решение Бога относительно избрания того или иного человека к спасению или погибели в вечности. В произведении К.С. Льюиса его герой считает, что «доктрина предопределения стоит на том, что Присносущий не дожидается будущего, и он прав, но правоту эту покупает ценой свободы и истины, важнейшей и глубочайшей из двух».

Понимание вечности, как считает писатель, приходит к человеку после земной жизни: «Невозможно понять вечности, пока человек живет на земле, то есть во времени». Мысли Льюиса близки мыслям христианских теологов. У бл. Августина идея абсолютного предопределения появляется как реакция против учения Пелагия, придававшего человеческой свободе такое большое значение, когда не остается места не только действию, но и предвидению со стороны Божества. «Провиденциалум» Августина был первой систематизированной концепцией предопределения и включал в себя учение о благодати. Другой христианский теолог, труды которого хорошо знал Льюис – Фома Аквинат – свободу воли понимает как «психологическое самоопределение... Выбор зависит от нас, но в добре мы не свободны в том смысле, что нуждаемся в благодати». Проблема предопределения интересовала и Данте, и Мильтона, но у них она имеет иное решение.

Итак, анализ философско-религиозной притчи «Расторжение брака» показал важную роль темы спасения, выбора, вечности и временного бытия. Проблема спасения находит художественное решение в виде духовной эволюции главного героя. Герой-рассказчик, переживающий сомнения, обретает духовную зрелость. Особенность нравственной позиции К. Льюиса заключается в том, что спасение для него как христианина заключается в покаянии, в обращенности к Богу, в преодолении собственной греховности.

Таким образом, можно сказать, что произведение К. Льюиса представляет собой художественный вариант евангельской притчи о Царствии Небесном.

В произведении «Расторжение брака» присутствует время духовное и время биографическое, причем духовное время преобладает над биографическим. Притчевость у Льюиса имеет глубокий евангельский смысл. Эволюция героя связана с духовным поиском.

Итак, концепция посмертной участи человека по мнению К. Льюиса состоит в том, что, попав в Ад, обитатели Преисподней могут попасть в Рай, но путь этот не является легким.