Концепт Европа в языковом сознании российских студентов

Глобализационные процессы, проявляющие себя в размывании государственных границ финансовыми, информационными и миграционными потоками, отнюдь не приводят к легкому преодолению границ языковых и этнокультурных. Именно язык и культура в их ценностно-нормативной взаимообусловленности, преодолевающей разнокачественность территориально-географического, трудового и бытового опыта народа, делают его этносом, обеспечивая психологическое единство и отделяя от других этнокультурных сообществ.

Неслучайно взаимодействие языка и культуры составило предмет изучения комплексной филологической дисциплины — лингвокул ьтурол ОГИ и.

Актуальность лингвокультурологических исследований в современном мире обусловлена не только желанием обогатить родную культуру опытом других культур, но и необходимостью познать себя, осмыслить свою этнокультурную идентичность, проявляющуюся в отношении к другим культурам и цивилизациям.

Не секрет, что о России сегодня принято говорить сугубо в отрицательных терминах, таких, как «традиционализм», «отсталость», «нецивилизованность», «азиатчина» и др. Это делают (не считая отечественных западников) и в Европе, и в Америке, двух наиболее крупных культурных регионах, входящих в так называемую западную цивилизацию. И хотя наука, как отечественная, так и зарубежная, давно уже не ставит знак равенства между цивилизованностью и Западом, все же интересно выяснить, что думают о цивилизованном Западе (а точнее — колыбели западной цивилизации — Европе) «простые смертные» россияне, представленные в данном исследовании студенческой молодежью.

Обращение к концепту Европа, таким образом, обусловлено задачей выявить не научные (логико-предметные) знания студентов о реалии, стоящей за соответству- ющим термином, а смысловые ряды прежде всего прагматического типа, формирующиеся в процессе когниции, включающей в себя «не только “высокие” категории интеллектуальной жизни (знание, сознание, мышление, представление, разум, творчество, размышление, символизация, мечта), но и совсем “земные” (практические действия, восприятие, воспоминание, узнавание, мыслительные образы)»1, содержание которых напрямую связано с определенной социокультурной ситуацией. Поэтому данный концепт рассматривается как объект лингвокультурологического описания, представляющий собой единицу синкретичного знания, коррелирующего с основными типами познания (эмпиризм, рационализм, критицизм)2, а в современных терминах — ментальное образование, включающее в себя помимо понятийной эмпирическую и ценностную составляющие 3.

Имя «Европа», появившееся на рубеже XV—XVI вв., явилось обозначением новой для того времени ситуации, сложившейся в границах «Запада», созданного римско-католической Церковью и пережившего Ренессансный гуманизм и Реформацию 4. Будучи множеством национальных государств, Европа, тем не менее, характеризовалась культурной общностью, позволяющей противопоставлять ее России. Этот общий культурный признак, окончательно сформировавшийся в эпоху Просвещения (век Разума) и получивший в трудах философов и культурологов наименование «смерти Бога»5, и явил собой основание для эписте-мической оппозиции «святая Русь» — «обез-боженная Европа».

Святость Руси при этом рассматривалась как защита православного идеала, который после гибели Византии некому охранять 6, а обезбоженность Европы понималась как отрицание смыслосозидающей, социотворческой функции Бога, когда «религия перестает быть объединяющей силой и превращается лишь в один из аспектов культуры»7.

Позднее, как известно, Россия (в составе СССР) была противопоставлена Европе по иному основанию — как наиболее прогрессивная общественно-экономическая формация (социализм) отсталой (капитализм) с включением ряда европейских стран в свою социотворческую зону.

В эпоху постмодернизма, «ключевой установкой которого является понимание социального бытия как совокупности постоянно реинтерпретируемых культурных текстов»8, Россия отказалась (во всяком случае идеологически) от своей исключительности и особой роли в истории, но теперь уже Европа «напомнила» об этом, объединяясь и опираясь (как и всегда) в отношении России на оппозицию «прогрессивное — архаичное», имея в виду экономику, финансы, а в гуманитарной сфере — образование и права человека.

В связи с вышеизложенным и возникает вопрос: насколько высокое идейное противостояние в прошлом, а также современный культурный диалог «Европа — Россия» психологически релевантны для сознания студенческой молодежи в аспекте формирования смыслового содержания изучаемого концепта.

Чтобы ответить на этот вопрос, следует выяснить, каково вербализованное воплощение концепта Европа, имея в виду как целостное восприятие студентами данного культурного региона, так и его дискретную репрезентацию.

Для решения поставленной задачи используется метод анкетирования, в котором испытуемым (100 студентов старших курсов гуманитарных факультетов ВГПУ) предлагается: 1) описать (используя 5 слов, словосочетаний, предложений) свое представление о Европе как целостном культурном регионе; 2) назвать страны, которыми в их воображении представлен данный культурный регион в словосочетаниях «товары из Европы», «европейская литература»; 3) отметить образы, оживающие (или возникающие) при упоминании этих стран. Кроме этого рассматриваются словосочетания «европейский стандарт», «европейское качество», «европейский уровень», а также дериват «евро». Привлекаются и комментируются результаты эксперимента по составлению культурной карты Европы, проведенного со студентами МГУ.

По данным анкетирования, представление студентов о Европе складывается из следующих признаков-ассоциаций:

• 1)    эмпирические — чистые улицы (46), зеленая (45), памятники культуры (32), хорошие дороги (31), другой климат (22), туристы (21), море (11), самолеты (10), дожди (9), грязь (8), асфальт (3), лошади (2), костелы (1), туман (1), футбол (1);

• 2)    логические — прогресс (56), богатство (48), цивилизация (44), гуманность (22), преуспевающая (20), деньги (16), средневековье (9), путешествие (9), свобода (7), гомосексуалисты (6);

• 3)    модально-оценочные — хорошая жизнь (5), завистливые люди (1), фашисты (1), там не любят русских (2), козлы (1).

Всего было получено и обработано 490 единиц. При этом первые слова, употребленные студентами в анкетах, укладываются в следующий ряд: прогресс (41), преуспевающая (15), богатство (11), цивилизация (9), зеленая (6), чистые улицы (5), путешествие (4), памятники культуры (2), самолеты (2), хорошие дороги (2), футбол (1), гомосексуалисты (1).

На следующем этапе при обращении к рекламному дискурсу рассматривается словосочетание «товары из Европы», в котором предлог «из» сигнализирует о том, что по крайней мере в сознании рекламодателей Россия не входит в данный культурный регион, а анкетирование показывает, что в этом контексте Европа в воображении студентов представлена следующими странами: Франция (88), Германия (82), Италия (58), Испания (41), Англия (40), Турция (36), Греция (12), Австрия (8), Швеция (5), Финляндия (5), Норвегия (2). Ни одна из стран бывшего соцлагеря в этот список не вошла. Всего было получено и обработано 377 единиц, первыми были указаны: Франция (41), Германия (30), Италия (И), Англия (10), Швеция (8).

В словосочетаниях «европейский стандарт», «европейский уровень» и «европейское качество» все участники эксперимента рассматривают слово «европейский» как синоним к слову «высокий» и относят данные словосочетания к продукции и жизни в целом в вышеуказанных странах. (Иными словами, в прилагательном «европейский» идентифицируются семы качества положительного оценочного знака).

«Европейский(ое) стандарт — уровень — качество» противопоставляются оте- чественному стандарту — уровню — качеству как «высокое» — «низкому». (Следует заметить, что русский язык не знает сочетания слов «азиатский(ое) стандарт — уровень — качество».)

Обращает на себя внимание то, что в бытовом молодежном дискурсе употребляется единица «евро», которая, обретя семы качества в составе производных «евростандарт», «евроремонт», «евроокно», перешла в результате вертикальной конверсии из разряда препозитивных единиц в самостоятельное слово, выражающее высокую степень качества продукции, произведенной в сфере европейских технологий. («Вчера открыли поликлинику. Там все евро»),

В данном контексте нельзя не отметить, что появление новой водки высокого качества с названием «Русский стандарт» следует рассматривать не только в технологическом, но и культурологическом аспекте — как ответ на «европейский стандарт». (Ср. также: банк «Русский Стандарт»). Это — своеобразный «диалог культур» внутри русской культуры, известный еще со времен западников и славянофилов, но перемещенный теперь в сферу материального производства, финансов и рекламы.

Далее, представляя себе Европу в словосочетании «европейская литература», студенты выделяют следующие страны: Франция (100), Англия (92), Германия (90), Италия (72), Испания (70). Из этого списка следует, что «литературная Европа» (регион духовной культуры) по своим масштабам значительно уступает «Европе материальных ценностей». (Всего было получено и обработано 424 единицы).

На последнем этапе фиксируются прототипические образы стран, которым было отдано предпочтение представлять «литературную Европу» (приводим по пять наиболее частотных единиц):

Франция — косметика, Париж, Эйфелева башня, мода, вежливость.

Германия — Берлин, марка, пиво, пунктуальность, Рейн.

Англия — Лондон, туман, Шерлок Холмс, порядочность, Биг Бен.

Италия — Венеция, Рим, Пизанская башня, обувь, голуби на площади.

Испания — коррида, Мадрид, сиеста, темпераментные люди, отдых.

Как видим, «литературная Европа» представлена здесь всего лишь одним литературным образом.

Для сравнения с полученными данными приведем и прокомментируем релевантный для данного исследования фрагмент культурной карты Европы, составленный студентами МГУ.

Франция — мода, вино, духи, революция, любовь.

Германия — «пиво и сосиски», пиво, пунктуальность, Гитлер, мерседес.

Великобритания — туман, Шекспир, чаепитие, монархия, суховатый юмор.

Италия — спагетти, пицца, Возрождение, Рим, Папа Римский.

Испания — коррида, фламенко, Гойя, Эль Греко, быки.

Вместе с некоторым сходством прототипических образов хотелось бы отметить выраженный столичными студентами приоритет «земного» над «высоким». Например, «пиво и сосиски» в три раза по частотности превосходят «Гете», «который не вошел» в первую пятерку слов, «чаепитие» — в два раза «Оксбридж», а «спагетти» — в 2,5 раза «Ренессанс»9.

Проведенное исследование показывает, что происходит качественное обновление (с оценочным знаком «+») признаков, формирующих концепт Европа, что, в свою очередь, обусловлено прежде всего техническими и технологическими достижениями данного культурного региона. Налицо следы второго эпистемического противостояния — в виртуальную культурную карту Европы студенты не включают страны бывшего соцлагеря. Оценочная составляющая концепта свободна от влияния идеологических факторов, характеризуется выраженной утилитарностью.

Как показал анализ материала, прототипические образы европейских стран вскрывают аксиологические ориентиры современных студентов.

Отдавая себе отчет в том, что подобного рода экспериментальные данные характеризуются известной долей условности, а концептосферы — высокой степенью динамичности, можно, тем не менее, полагать, что полученные результаты, вскрывающие ценностно-смысловые ориентиры сознания русскоязычных студентов, представляют интерес как для теоретических рассуждений об этно/социокультурном самосознании, так и для практической деятельности, если иметь в виду вузовское преподавание дисциплин лингвокультурологического характера.