Конвергенция норм права и правовое государство

Правовая система практически любого современного государства характеризуется открытостью и доступностью для жителей других стран. До XX века такого не было в принципе. В ХХ веке правовые системы разных государств начали раскрываться друг перед другом, хотя этому препятствовали такие моменты, как идеологический фактор, взаимные претензии государств и многие другие проблемы. Однако в XXI веке все стало по-другому. Правовые системы большинства стран стали открытыми для изучения и рассмотрения. Этому способствовало несколько причин.

Начнем с того, что на сегодня получили развитие электронные базы данных, электронное общение по социальным сетям, Интернет и всеобщая компьютеризация. Для получения ответа по правовому вопросу достаточно задать вопрос в поисковой системе и ответ последует незамедлительно. Большинство правовых норм можно найти в электронном виде и в свободном доступе. Нужны правила посещения США – пожалуйста! Требуется Уголовный кодекс Беларуси – читайте! Понадобилось узнать требования к упаковке грузов в портах Гвинеи – изучайте. Бесспорно, для понимания законов требуются комментарии, которые в электронных системах, если быть объективным, далеко не всегда правильны и точны, а иногда противоречивы и даже взаимоисключают друг друга. Тем не менее, ориентирующая информация в этих системах есть. Дальше уже вопрос к пользователю – как этой нормативной информацией он распорядится.

Помимо этого, люди стали больше путешествовать, что связано с развитием туризма в целом, вкладыванием в него денег и получением прибыли, обеспечением комфортного уровня жизни, появлением современных средств передвижения. Полететь из Европы в Америку или в Азию сейчас не является серьезной проблемой. Этим и объясняется необходимость наличия сети международных адвокатских агентств, способных оказать помощь в любой точке Земного шара, и появление юристов, специализирующихся на законодательстве иностранных государств. В связи с этим стало актуальным изучение зарубежного законодательства в юридических высших учебных заведениях. Причем норм не только международного и международного частного права, а именно семейного, земельного, банковского, уголовного, уголовно-процессуального прав, что уже налажено во многих государствах. Знание норм этих государств поднимает престиж юриста и дает ему возможность хорошего заработка.

Таковы реалии жизни. Посмотрите, сколько россиян хранят деньги в зарубежных банках, имеют недвижимость за границей, женятся и выходят замуж за иностранцев, а многие зарубежные компании стремятся в Россию, поскольку у нас есть возможность для развития и получения прибыли. Изучение законодательства зарубежных государств подразумевает проведение международных научных семинаров, симпозиумов, конференций, где ученые обсуждают теорию и практику применения правовых норм в разных странах. Вот при таких обстоятельствах и возникают предпосылки для конвергенции правовых норм. Государства, изучив силами своих ученых иностранное законодательство, при необходимости внедряют его в свою правовую систему. Так, все более сближаются правовые системы стран, входящих в Евросоюз. Постепенно сближаются нормы права мусульманских государств. Конвергенция происходит также и в случаях, когда одно государство подавляет другое государство политическим, экономическим или военным путем.

Существенные изменения правовых норм государства под влиянием другого государства происходят также при кризисных явлениях, коренных социально-экономических преобразованиях, распаде (ликвидации) государства. Такая конвергенция чаще носит односторонний, нежели двусторонний характер. Государство, население которого удовлетворено правовым и материальным обеспечением, защищено, будет всячески оберегать законы, обеспечи-

вающие соответствующий уровень жизни. И, напротив, население страны, переживающей кризисные явления, нередко ориентировано на модель жизни преуспевающих стран. Выход из кризиса (политического, экономического, социального и пр.) обязательно предусматривает значительные изменения норм права.

Этим объясняется то, что законодательство США, начиная с Декларации прав человека и Конституции, за свою историю не терпело столь существенных изменений, которые наблюдались в России. В конце ХХ века в СССР произошли очередные глобальные социально-экономические преобразования, что обернулось разрушением государства. Россия отказалась от подходов к праву, имевшихся в СССР, и стала формировать новые нормы права. Такой процесс, естественно, происходил с оглядкой на США и некоторые западные страны, казавшиеся значительной части населения оплотом правопорядка. Нормы права, характерные для указанных стран, их правовая идеология заняли господствующее место в праве России.

По этому поводу Р.А. Ромашов написал, что взаимодействие правовых культур Запада и России вплоть до настоящего времени осуществляется под воздействием двух противоположных тенденций. С одной стороны, Запад воспринимается (прежде всего, на уровне политической идеологии) в качестве «врага», во все времена посягающего на территориальную целостность и национальную самоидентичность России. С другой стороны, Запад предстает в качестве «обгоняющей» цивилизации, стремление «догнать и обогнать» которую диктует необходимость заимствования западных культурных достижений и накопленного опыта. При этом в политико-правовой области зачастую такое заимствование носит характер механического копирования политико-правовых конструкций (альтернативные выборы президента, разделение властей, состязательный уголовный процесс, суд присяжных и т.п.) с последующим их перенесением на «неподготовленную социальную почву». Именно неготовностью российского социума (как на уровне простых граждан, так и на уровне властвующих элит) воспринимать копируемые модели в качестве правовых (общеобязательных) объясняется ситуация, когда перманентное реформирование политико-правовых отношений сопровождается выступлением самих реформаторов о перманентном же правовом нигилизме [11, с. 65-66].

Помимо существенных политико-правовых изменений, посмотрите, насколько глобально в результате конвергенции за последние тридцать лет поменялись нормы права, регулирующие экономические отношения. Отменена уголовная ответственность за спекуляцию, введена частная собственность, между людьми появились глобальные экономические различия. А ведь экономика - одна из основ современной жизнедеятельности.

В самом начале 90-х годов, пишет М.И. Клеандров, многие в нашей стране посчитали себя способными к бизнесу и с головой окунулись в предпринимательство, но редко у кого это дело оказывалось успешным и обычно оканчивалось финансовым крахом. Вскоре выяснилось, что лишь около 8% взрослых дееспособных россиян по своим индивидуальным способностям (целеустремленность с нацеленностью на успех в бизнесе, активность, энергичность, прагматичность, способность ставить перед собой все более сложные задачи и испытывать радость от их решения, особенно если при этом приходится преодолевать трудности, соревнуясь с соперниками-конкурентами) предрасположены к ведению собственной предпринимательской деятельности [10, с. 21]. Причем, как думается, из этих 8% россиян лиц славянской национальности составляет не такое уж большое количество. Указанная цифра относится скорее ко всем жителям многонациональной России. Отсюда, (с учетом зависти) у большинства населения, ранее настроенного на экономическое равенство, возникает почва для проявления национализма по отношению к евреям, кавказцам и другим народам, имеющим «коммерческую жилку».

При подавлении одного государства другим процессы конвергенции правовых норм в проигравшем государстве происходят болезненно и противоречиво для большинства населе- ния. В этом не раз убедились жители России, и особенно доказательно можно проследить при аргументации формулирования компрехендной теории права [2; 4; 5].

Процессы конвергенции могут возникать и в случаях, когда в одном государстве произошли революционные события, характеризующиеся коренной ломкой существующего строя и, соответственно, правовой системы. Таких примеров в ХХ веке было не мало. Например, когда страна путем революций вставала на социалистический путь развития и заимствовала многие нормы права из СССР. И наоборот. В конце ХХ века в немалой части социалистических стран произошли революционные события, характеризующиеся выбором народов в пользу капиталистического развития и, соответственно, сближением с правовыми системами западных стран. Как видим, правовые системы мира диалектичны в своем развитии, им свойственны единство и борьба противоположностей [14].

Процесс конвергенции, как и любой другой процесс, может идти активно, может замедлиться, а может и превратиться в дивергенцию. Применительно к России в настоящее время процесс конвергенции норм права России и западных государств замедлился. Р.А. Ромашову в этом контексте видятся две перспективы:

• 1.    Россия будет усиливать стремление к самоидентификации в качестве обособленной «славянско-православной» цивилизации, идущей по особому историческому пути и воспринимающей остальные цивилизации (прежде всего западную) в качестве враждебных либо зависимых от нее в военном, экономическом, культурном отношениях. Эта перспектива напрямую связана с отказом от таких «не свойственных русскому народу» западных ценностей, как права человека, разделение властей, свобода слова, культура потребления социальных благ и т.п., ради усиления державной мощи России, укрепления веры в «избранность» великого русского народа и, как следствие, формирования на уровне индивидуального и общественного правосознания чувства «великорусской гордости и патриотизма».

• 2.    В качестве альтернативы может рассматриваться перспектива идентификации России как страны, в национальной правовой культуре которой вполне могут уживаться национальные традиции и западные материально-правовые и процессуальные конструкции. Близость (прежде всего территориальная) российской и западной культур объективирует интеграционные процессы и обуславливает возникновения «культуры пограничья», в рамках которой Россия не только заимствует технические новации Запада, но и приобщается к другим ценностям этой культуры. Такие либеральные ценности, как рыночная экономика, состязательное правосудие, гражданская инициатива, хотя и сложно, но все же приживаются на российской почве. Многое зависит от того, приживутся ли у нас идеи, касающиеся незыблемости прав человека, и, прежде всего, права на жизнь, свободу, собственность. Примет ли их как ценность большинство населения, политическая и экономическая элита? Ответ на этот вопрос даст время. Ясно одно: любая вновь создаваемая и закрепляемая на вербальном (текстовом) уровне ценность приобретает практическую значимость лишь тогда, когда в глазах и простого народа и представителя власти перестает восприниматься как декларация и начинает использоваться в качестве инструмента, при помощи которого решаются конкретные жизненные проблемы [11, с. 72-73].

Нам думается, что процесс сближения российских и западных норм, внедрение последних (при необходимости) в нашу правовую жизнь при любых обстоятельствах должен быть плавным, взвешенным, не стихийным. При резких движениях законодателя может сработать хорошо известный в России эффект маятника. Важно видеть и перспективы конвергенции. Что произойдет в результате перенятия норм права? Во-первых, будут ли востребованы эти перенимаемые нормы права, во-вторых, будут ли реализовываться, а если будут реализовываться, то, в-третьих, не приведет ли это к краху нашего государства, национальной идентификации, нравственных устоев, порядка? Французский мыслитель Ж. Местр в интерпретации И.В. Смольковой весьма точно сказал, что Конституция, составленная для всех

народов, не годится ни для одного [12, с. 81]. «Мы живем в России, – пишет В.Д. Зорькин, – как и Индия, Китай и другие страны, как, впрочем, и Германия или Англия – имеет свою специфику. Но наша задача, мне кажется, заключается в том, чтобы осознать, что мы живем в универсальном глобальном мире, и сочетать этот универсализм с этой спецификой, для того, чтобы не оторваться от корней. Я не за то, чтобы противопоставлять универсализм и традиционализм, а за то, чтобы в мире был и универсализм – по-другому жить сейчас невозможно, и уважались традиции. На этот вопрос и призвана ответить философия права – исходя из природы, сущности и ценностных аспектов права» [9, с. 44].

В наших предыдущих работах по философии права и конвергенции мы много внимания уделяли российской ментальности, положительным и отрицательным сторонам русского характера [1; 3; 6; 7; 8; 13; 14]. Данная работа носит скорее общетеоретический характер. Вслед за рассмотрением основных случаев конвергенции, мы обратим внимание и на ситуации, когда такие процессы невозможны. Конвергенция обычно не происходит или происходит в очень небольшой области, если у государств господствуют разные религии. Христианские и мусульманские государства сильно разнятся по подходам к правам человека, по разделению на «верный» и «иноверец», по гуманизму и жестокости, по отношению к женщинам и детям и т.д. Конвергенцию по определению ограничивает и форма правления. Естественно, что даже строгая конституционная монархия имеет свои яркие особенности по отношению к республиканским формам правления, которые невозможно преодолеть. Помимо того, имеет значение и форма государственного устройства. Названные причины являются серьезным препятствием для конвергенции норм права между государствами. Вместе с тем, конвергенция норм права все равно постепенно осуществляется. Ее динамика будет во многом зависеть от политической и экономической обстановки в мире, которая сейчас поливариативна как никогда.